Однако если разобраться в предмете чуть внимательней, выясняется, что вне зависимости от степени “дружбы” Леона Нагана с господами генералами, особой альтернативы у русской армии в тот момент и не было. В разработке винтовок наши офицеры за время “несчастной оружейной драмы” сумели получить хоть какой-то практический опыт — что и позволило противопоставить конструкции того же Нагана будущую “трехлинейку”. Но в случае с короткоствольным оружием опыта было куда меньше, так что основная борьба в любом случае развернулась между иностранными системами. При этом победивший образец Нагана для тех лет выглядел вполне адекватным образцом. Аналогичные револьверы, под “уменьшенный”, по сравнению с предыдущими вариантами, калибр и патроны на бездымном порохе имелись на вооружение многих европейских армий — Гассер и Раст-Гассер в Австро-Венгрии, “Рейхсревольвер”, знакомый нам по экранизации Конан-Дойля, в Германии. Что касается зарядки по одному патрону с последующим выбиванием одиночных же гильз, то именно так перезаряжались не только вышеописанные армейские револьверы, но и, например, знаменитый Кольт 1873 “Миротворец”, который мало кто посмеет назвать плохим револьвером. Увы, надёжно работающие схемы с откидным барабаном под мощные патроны удалось “довести до ума” значительно позже. Более того, даже деление на “офицерский” самовзводный вариант и сознательно ухудшенный для нижних чинов придумали тоже не в России.
И конечно, в то время вряд ли кто-то мог предположить, что “наган” продержится на вооружении армии целых полвека. Ещё перед Первой Мировой войной перспективность нового типа короткоствольного оружия — пистолетов-самозарядчиков, как их называли тогда — вполне осознавалась, и военными Российской императорской армии был даже проведен ряд испытаний… но в тот момент однозначного преимущества перед “наганом” испытываемые образцы не показали, поэтому было решено ограничиться разрешением для господ офицеров закупать ряд образцов “на свои”. Дальнейшее развитие событий остановила начавшаяся Великая Война, когда России очень быстро стало не до выбора личного короткоствольного оружия. Вновь заняться этим вопросом смогли офицеры уже новой, Рабоче-крестьянской Красной Армии в 20-х годах. При этом ясности относительно того, какой пистолет нужен армии или хотя бы под какой патрон его надо создавать, на первом этапе не было. Первые кандидаты на роль советских армейских пистолетов, Коровина и Прилуцкого, создавались под довольно слабый патрон 7,65х17 мм. И лишь после принятия решения, что новые отечественные пистолеты и пистолеты-пулемёты должны будут использовать советский вариант “маузеровского” патрона 7,63х25 мм, фаворитом стал пистолет, разработанный бывшим есаулом Донского казачьего полка Фёдором Токаревым.
Тем не менее заменить “наган” на вооружении армии ТТ полностью не смог. В частности, танкисты просили дать им оружие с “голым” стволом, позволявшее вести огонь из амбразур танка. Во второй половине 30-х годов в СССР провели ещё один конкурс на новый пистолет, победителем которого стал образец конструктора Воеводина. Но и в этот раз принятию на вооружение армии нового образца помешала война — Великая Отечественная. Во время войны бойцы и командиры Красной армии активно использовали как “наган”, так и ТТ — а также многочисленные трофейные пистолеты и ленд-лизовские М1911. И не просто использовали, а также в многочисленных рапортах и ответах на опросники ГАУ подробно расписывали достоинства и недостатки различных систем. И хотя вопросы личного короткоствола в ходе большой войны были далеко не самыми важными, внимание проблеме уделялось. Испытания в апреле 1945-го стали одним из этапов — пусть и важным — длинного и сложного пути.
Поставленные испытателям задачи выглядели так:
7 1. Проверить боевые и эксплуатационные качества самозарядного пистолета образца 1933 г. и револьвера обр. 1895 г. 2. Установить преимущества и недостатки одного образца перед другим. 3. Дать заключение о целесообразности иметь параллельно пистолет обр. 1933 г. и револьвер обр. 1895 г. на производстве и вооружении офицерского и сержантского состава Красной Армии.
из отчётов НИПСМВО по индивидуальному стрелковому оружию за 1945 год
Для проведения испытаний из имевшихся револьверов и пистолетов было отобрано по три лучших образца.
Первым этапом стало испытание на “кучность боя”, причём стрельба велась на дистанции 25, 50, 75 и 100 метров — хотя две последние дистанции многим современным стрелкам, как спортсменам, так и “служивым”, часто кажутся совершенно запредельными для короткоствольного оружия. Тем не менее, тогда считали иначе — и не просто стреляли, но и вполне попадали. На 100 метрах 50% лучших попаданий уложились в 18,4 см для пистолета и 16,2 см для револьвера. Схожая картина была и на других дистанциях, что позволило сделать вывод о том, что в условиях тировой стрельбы (в спокойной обстановке) ТТ уступает по кучности “нагану”.
Зато “тульский токарев” отыгрался на следующем этапе, где рассматривалась практическая скорострельность обеих систем. Хотя испытатели и отметили, что в ближнем бою порой нет времени даже для смены магазина, не говоря уж о зарядке патронами, пистолет всё равно показал по скорострельности заметное преимущество над “наганом”.
Схожая картина была и при выполнении упражнений из КОП (курса огневой подготовки) — средний балл по трём задачам составил 4,9 для пистолета и 4,35 для “нагана”. При этом отмечалось, например, что по противнику, наступающему на окоп стрелка с 50 метров, пистолетчик успела “отмагазиниться” дважды, а стрелок с “наганом” либо расстреливал все патроны на дальней дистанции и не успевал перезарядиться, либо был “в чрезвычайно напряжённый момент боя вынужден рассчитывать расход патронов в барабане”.
Казалось бы, нужный ответ получен — оставляем пистолет, снимаем с вооружения “наган”. Но впереди ещё был этап испытаний на стрельбу в затруднённых условиях, ведь как показал опыт войны, применять оружие приходится вовсе не в тире и даже не на открытом стрельбище.
И вот здесь сторонников пистолета ждал сюрприз. Во-первых, “наган” при всех условиях показал значительно большую надёжность первого выстрела. А во-вторых, “тульский токарев” провалил испытания с густой смазкой… и стрельбу при низкой температуре. И это было уже не просто плохо.
Если можно мириться с малой надёжностью пистолета при стрельбе с густой и обильной смазкой, как с наименее вероятным условием его эксплуатации, то с малой его надёжностью при стрельбе в низкотемпературных условиях мириться нельзя, т.к. они являются одними из наиболее вероятных условий эксплуатации оружия в Красной Армии
из отчётов НИПСМВО по индивидуальному стрелковому оружию за 1945 год
Полученные результаты стали предметом специального совещания офицеров стрелкового полигона. Кстати, через несколько лет они практически в том же составе будут разбирать итоги финала “автоматного” конкурса, остановив свой выбор на образце Михаила Тимофеевича Калашникова. Сейчас задача была в чём-то сложнее — было понятно, что и “наган” уже устарел, и вместе с тем прозвучавшее предложение вооружать им “танковые и арктические части”, а остальным оставить ТТ выглядело не очень подходящим. Поэтому в заключении полигона было сказано, что хотя пистолет образца 1933 года значительно превосходит револьвер по мощности, а револьвер, в свою очередь, является “оружием пройденного этапа оружейной техники”, до устранения проблем с надёжностью при низких температурах “наган” целесообразно оставить на вооружении.
Напоследок можно сказать, что на том совещании вспоминали также и про техзадание на разработку нового пистолета для офицеров и генералов Красной Армии. Правда, в тот момент ещё никто не смог бы уверенно предсказать, что именно из него вырастет будущий образец, который заменит на вооружении и “наган”, и ТТ — пистолет Макарова.
Андрей Уланов специально для Fitzroy Magazine
