Ну значит отвечу постом. Где там мои 98 читателей..?)
Итак, далёкое самое начало 2000-х, я борюсь с НОН всеми силами. Ну и за раскрываемость тоже. И если с НОН всё просто, то с раскрываемостью у нас на тот момент образовалась проблемка.. а именно куча висяков по 228ч4, а это тяжкая статья и показатели отдела портит очень сильно. А как так вышло? А очень просто, принимали нарика с зельем, оформляли по 228ч1, отдавали следаку, а следак конечно же задавал наивный вопрос - где взял? Нарик говорил - купил у бабки в чёрном сарафане с косой. следак возбуждал дело по 228/4 в отношении неустановленной бабки и оно повисало за отделом. Поймать бабку не было никакой возможности, ибо если даже поймаешь с мешком зелья надо же будет доказать потом этот эпизод, а даже самая полоумная бабка на себя дополнительный особотяжкий эпизод брать вряд ли захочет, ибо там и так сроки не малые, а тут ещё пару лет себе повесить..
Ну и вот висят эти висяки, все понимают их бессмысленность, ну а что делать..?
Но тут как-то было совещание с прокуратурой и говорит нам прокурор: ну ладно героин, его конечно покупают, а чё вы траву то не спишите? Вызывайте привлечённого ранее жулика и опрашивайте, где травку взял, и вдруг он скажет, что сам собирал, а про покупку ему следаки враги сказать посоветовали. Берёте это объяснение, потом берёте жулика и он показывает место, где росла эта трава. Оформляете осмотр места происшествия и на возобновление и прекращение УД.
А чё, так можно было?? Ну конечно же они все сами всё насобирали, да это даже и спрашивать нечего, завтра же всех переопросим!
И вот я вызываю такого парнишку-любителя расслабона и спрашиваю, где-ж таки он взял траву, с которой его год назад приняли (не я!!) и условку впаяли.
Да, нарвал, говорит, на кладбище в деревне Д. Ездили с семьёй, смотрю - растёт на могилке, чё думаю добру пропадать..
Отличный ответ! Прям как будто подсказал кто-то.. (опять не я!). Ща всё запишем, а завтра поедем твою могилку проведаем, покажешь, где с сорняками так удачно боролся.
Времена были тяжёлые, транспорта в отделе не было, а уж на такие глупости не было даже вообще ничего. Но мыж опера, и у нас есть вечнообязанные жулики. Вот вызваниваю такого авто-нарко-любителя, говорю "Эдуард! Завтра в 9-00 будешь оказывать помощь отделу в виде предоставления транспортных услуг посредством своей ВАЗ-21099 цвета бадяженного героина.."
Собираемся значит втроём: я и 2 нарика, грузимся в машину и мчим. Тут прям реально страшно было, ибо нарик за рулём тонированной вглушь (даже лобовуха!) 99ки, с ментом в салоне бесстрашнее самого Чака Нориса (думает, что вообще все законы нарушать можно, даже физики, на задании же как-бы).
Приезжаем на деревенское кладбище, для понятых и росписей в протоколе подбираю по дороге двух местных синяков, которые явно успели кого-то помянуть, идём на то_самое_место. Вот, говорит мой жулик, тут могилка та.. а вот и конопля та.. даже ещё больше стало.. прям попёрла...
Мда.. такому меня прокурор не учила.. Не заметить нельзя, а если заметить.. то чё с ней делать то?
Чтож, бороться, так со всей непримеримостью!
Срываю один стебель, упаковываю в бумажный конверт - это на экспертизу отправим. Даю ножик свой карманный (сантиметра 3 лезвие) водителю - иди, говорю, борись с заразой, всё уничтожишь и сюда принесёшь урожай. Нет, себе немного нельзя, я считать буду! Пишу протокол.. вот один куст в ЭКЦ, остальные 30 кустов упакованы в полиэтиленовый (!) пакет, опечатаны и т.п... (думаю, отвезу в город и уничтожу комиссионно) .

Синякам-понятым поясняю, чем я тут занимаюсь и прошу афтографы..
АААА!!! Вам этой травы надо!! - радуются они -так пойдём покажу! На том конце кладбища её такие заросли...
Стоп, спасибо, не сейчас, вернусь с огнемётом и группой зачистки, вас найду, наградим, продолжайте наблюдение!
В пакет он конечно же не влез, ибо 30 кустов конопли в конце лета представляют собой.. ну вообще не пучок укропа. Сноп в багажник едем назад. Думаю, зашибись будет, если на посту остановят.. я, наверное, когда-нибудь, кому-нибудь в итоге объясню, почему ехал с нарками на гражданской машине с мешком травы.. почти упакованной и почти опечатанной... наверное мне даже поверят.. наверное..
Привожу в отдел, кабинет 3*3 метра, вдвоём тесно, жара, кругом ещё шкафы, сейфы и всякая шняга.. А тут сноп, который просто так в помойку не выкинешь... Ну повесил в угол на стену... пока.
Заехал в прокуратуру, вот, говорю, всё прям как вы и сказали, кустик - в ЭКЦ, остальное валяется, ща его уничтожу..и как придут результаты экспертизы - материал следакам на возобновление и прекращение.
Ну не.., говорит прокурор, чёйто ты будешь мешок травы самовольно уничтожать.. у тебя и печки специальной нет и вообще как то это неправильно. Отправляй-ка ты его в следствие вместе со всем остальным..
За-ши-бись! Экспертизу по таким не срочным делам могли делать месяц, а то и два..
А если учесть, что пакета такого ещё поискать, в пакете трава сгниёт, потечёт и будет вонять, а места для вонючего мешка в кабинете как то не особо..
Короче, так и сушил я этот сноп месяца полтора. Нариков притаскивал, так они себя прям как дома чувствовали.. вдыхали так полной грудью.. хорошо, говорят, тут у вас..
Коллеги некоторые просили канарйкам на корм (хотя в отдели канарейки были только в виде древних жёлтых уазиков).
Ну ничё, высушил, упаковал в 2 чёрных мусорных мешка (один в другой), обмотал скотчем, отвёз в СО.. там ещё долго это чудо валялось по углам, пугая посетителей..

И вот сижу я в кабинете отделения милиции, пишу какой-то рапорт. Заходит начальник отдела вместе с высоким начальником из ГУВД и последний произносит фразу, которая оперативникам уголовного розыска не нравится: «Вот сюда и заносите». Если оперу кого-то или что-то заносят, то оперу обычно это потом и выносить.

Четверо алкашей затаскивают в наш кабинет 40 (число я написал без ошибки) 40-литровых (и здесь с цифрами полный порядок) алюминиевых импортных фляг. У нас с опером Богдановым был самый большой кабинет в отделе. И вот сидим мы с ним и наблюдаем, как кабинет заполняется содержимым, которое является содержащим. И наполнено оно тем, чей запах ни с каким другим перепутать невозможно. Этот божественный, волшебный аромат этилового спирта высшей пробы стоит в носу любого советского опера до сих пор. Это был безопасный, содержащий комплекс минеральных веществ и микроэлементов спирт 90-х. Выпив полстакана и быстро запив водой, можно было восхищать чувством юмора незнакомых женщин до конца дня. А если не запивать, ссадины на руках и ногах можно было дезинфицировать языком неделю.

Бомжи занесли и вышли. А высокий начальник из ГУВД приказал шефу лично контролировать изъятое. Поскольку хорошо понимает, с кем имеет дело. Пока он говорил, я успел заскочить в будущее и разглядеть там фейерверк цветастых юбок, услышать звонкий девичий смех (многоголосый), крики «еще по одной» и вот ко мне уже подходит с подносом самая голосистая из цыганок – «к нам приехал, к нам приехал…».

Мы с Богдановым еще немного посидели, потом, не сговариваясь, закурили. Курили долго, пуская кольца в потолок.

- Надо проверить, - сказал он, - наполнены ли они доверху. А то потом доебутся и скажут, что выпили.
- Согласен, - сказал я, и мы закрыли кабинет. А фляги, наоборот, начали открывать.

Хрустальная влага колыхалась у самых горловин и предлагала нам с Богдановым стать козленочками. С постаревшими лицами мы закупорили фляги и продолжили писать. Богданов оторвался, посидел задумчиво и грохнул ручку о стол:
- Сука, ничего в голову не лезет.

Признаться, и мой рапорт обретал признаки душевного расстройства. Сначала он выглядел как основа для отказного материала по мошенничеству, но в конце неожиданно появилась написанная чужим почерком фраза: «таким образом, убийство совершено…».

Покашляв, Витя, взял с моего стола пустой графин и направился из кабинета.

- Куда? – раздалось за дверью. Начальник отдела был начеку. Он тоже знал, с кем имеет дело. Но выбора не было, ни в одно другое помещение отделения такое количество алкоголя не входило.
- За водой! – взорвался Богданов, чье привычное хладнокровие было разрушено внезапным появлением в кабинете полутора тонн бухла. – Нельзя что ли?
- На хера тебе вода?!
- Пить!
- Чего пить?!
- Воду пить!
- На хера тебе её пить?!
- Хочу пить!

Лица посетителей отделения пожухли. С каждой новой фразой тускнела их вера в интеллектуальные способности тех, кто защищает их покой. Они уже сомневались, туда ли припёрлись со своими заявлениями о кражах.

Богданов вернулся с тяжелым двухлитровым графином, мы снова закурили. Разведка боем показала: через дверь спирту легальной дороги нет.

Я открыл окно и жестом подозвал одного из куривших у крыльца мелких хулиганов.

Через пять минут выглянул в коридор и крикнул в сторону дежурки:
- Ко мне никто по делу Иванова не приходил?
Дежурный вытолкнул в коридор алкаша. Тот прошел мимо подозрительно осмотревшего его шефа, и я впустил его в кабинет. Потом пришли к Богданову по делу Петрова. Потом ко мне по делу Сидорова, а потом к Богданову по делу Федорова. Если бы кто-то пришел к нам еще, это выглядело бы подозрительно. Такой тяги стучать операм в промышленных масштабах свет еще не видывал. Контрабанда через наглухо закупоренную границу штука сложная....

Но конвейер пришлось остановить и по другой причине. С запозданием проявив смекалку, недалеко от нашего окна припарковалась «девятка» из управления наружного наблюдения.

- Обложили, - сказал Богданов, разглядывая машину через спину в оставленное кем-то зеркальце.
- Не ссы, они не могут пасти нас вечно, - успокоил я его.

Зато опер может сидеть в засаде вечно. Недвижим как сокол перед атакой. Опер будет терпеть до полного торжества социальной справедливости даже с диареей. Тигр уйдет из засады в рощу какать, отказавшись от охоты. Влюбленный покинет место не случившегося свидания. Опер будет сидеть в засаде до последнего, не моргая. Трава будет расти. Потом тополя скинут листву. Опер будет ждать. И начальник ушел. И «девятка» уехала.

Хозяин спирта до сих пор не был найден. Если бы он пришел и потребовал его вернуть, ну, я бы, мягко говоря, немного удивился. Нелегальным винокурам в начале 90-х в милиции и судах делали больно восьмого уровня. И тут же к нам с Богдановым потянулись опера. Они следили за оперативной обстановкой не менее чутко. Аки схимники они держали в руцах заполненные водой сосуды разного фасона и объема.

Главная проблема состояла в кипячении каждой порции воды. Спирт должен сохранять прозрачность слезы. Уровень жидкости во флягах не менялся. Закон сообщающихся сосудов был соблюден. Емкости по-прежнему были заполнены под завязку.

К вечеру в наш кабинет по неотложным делам зачастили участковые. За ними потянулись инспекторы по делам несовершеннолетних, дежурная служба и водители. Работавшие на втором этаже с отдельным входом следователи едва не пропустили срок подачи тары. Спешно подтянулись и они. Все несли нам с Богдановым воду. Мы её освящали, отпускали заявителям грехи и отправляли с богом. (Хотел сказать для усиления экспрессии, что и протягивали руки для поцелуев, но это было бы уже слишком).

На третий день мы с Богдановым решили так: меценатство должно иметь пределы. Даже Савва Морозов последнее не отдавал. Поэтому теперь все являлись к нам и с водой, и с бесхозными по примеру спирта вещдоками в виде кофе, сигарет и лимонада. Через неделю мы взяли у местного производителя самодельной водки «Экстра» спиртометр и с некоторой тревогой установили, что крепость сырья во всех емкостях не превышает тридцати градусов.

Криминогенная обстановка в юрисдикции отделения сошла на нет. Озверевшие участковые сбились в банды и в опорных пунктах составляли административные протоколы по примеру казаков, пишущих султанам письма. Слово «милосердие» исчезло из их лексикона, не успев туда попасть. Бомжи скрылись в теплотрассах. Семейные дебоширы бросили пить. Давно не битые жены стали делать им замечания и даже заставляли надевать тапочки. Квартирные воры мигрировали на территорию соседнего РОВД. За неделю следователями была расследована и направлена в суд месячная норма уголовных дел. Мы с Богдановым взяли на кармане жулика на вокзале, а двое других оперов задержали угонщика вместе с «москвичом». Говорят, бегом догнали. Отделение дважды шумно отпраздновало 8 марта, хотя стоял сентябрь.

Когда даже высокому начальнику из ГУВД стало ясно, что хозяин не найдется, он прибыл в возбужденном состоянии с группой где-то взятых алкашей и приказал фляги выносить. Жуя листья лавра благородного, мы с Богдановым наблюдали за этой бессмысленной суетой.

- Будем утилизировать, - убедительно сообщил высокий начальник из ГУВД.

Мы с Богдановым, надувая из лавра пузыри, отреагировали спокойно. Потому что за пять минут до этого раскрутили его водителя и тот раскололся. Спирт уже был продан местному барыге для производства высококачественной водки «Экстра».

Я хотел попросить водилу, раз уж им туда дорога, вернуть спиртометр, но Богданов вовремя меня остановил.

Это были славные времена.