По мотивам https://pikabu.ru/story/28_noyabrya_2014_5482305

Моя первая беременность была в 2015 г. Всю жизнь считала себя здоровым человеком, ничто не предвещало проблем. Все было хорошо, только в 8-10 недель полежала в больнице  на сохранении (краевое предлежание хориона).

После первого скрининга, как гром среди ясного неба, пришел высокий риск на синдром Дауна. Плохим был анализ крови, узи не показывало никаких отклонений. Согласилась на биопсию ворсин хориона в 13-14 недель - это когда длинной иглой через пузырь берут частички хориона - будущей плаценты. Процедура очень неприятная, несет риск выкидыша. Пришлось делать два прокола, т.к. в первый раз материал не взяли. Живот после этого несколько часов адски пекло, но обошлось без последствий. Через два дня результат - взяли 6 клеток, во всех лишняя 18 хромосома - синдром Эдвардса. Но для диагноза нужно хотя бы 11 клеток. Узи по-прежнему не показывает отклонений. Поэтому через две недели еще один прокол - амниоцентез, забор околоплодных вод.

Не хочу даже вспоминать свое состояние в эти недели. Какой-то непрекращающийся кошмар из мыслей: за что мне это? почему я? сделать аборт? родить больного ребенка?

Амниоцентез перенесла легче и как ни странно даже успокоилась (изменить-то уже ничего нельзя) и более-менее стойко ждала две недели результат. Словам генетика "Ваша девочка здорова" даже не сразу поверила, перезванивала и уточняла. Оказалось - мозаицизм плаценты, 2 % случаев от всех хромосомных патологий.

Жила я спокойно до 20-21 недели, после которых узи стали показывать задержку роста плода, а у меня стало повышаться давление и часто и сильно болела голова. В свою поликлинику три недели не могла попасть на прием (три раза отменяли прием по телефону или смс), бегала по платным врачам, но они ничего не назначали, пока не пройду в этих же клиниках еще 2-х специалистов и узи платно. Когда узи показало укорочение одной носовой кости, порок сердца и маловодие в отчаянии поехала в городскую ЖК. Там дали направление к генетику в вышестоящее учреждение. Но к нему я не попала сразу - в метро по дороге стало плохо и на скорой с гестозом средней степени тяжести привезли меня в стационар этой же больницы.

Там и их узи показывали все те же проблемы (задержка роста плода, фето-планцентарная недостаточность, порок сердца и аорты, маловодие). Давление мне стабилизировали, заподозрили тромбофилию, назначили уколы низкомолекулярного гепарина и выписали через 2 недели. Про аборт и искусственные роды речи не шло - было более 25 недель, хороший амниоцентез. Списали все на влияние гестоза.

Через неделю с давлением и отеками доставляют меня в эту же больницу. Была пятница. По их правилам, сутки после скорой лежишь в ПИТе, потом переводят в отделение. В выходные врачи лечащие все дома, с моим давлением боролись дежурные акушерки и дежурный терапевт. Чувствовала себя все хуже и хуже: слабость, утомляемость, ноги болят от отеков, голова болит ужасно. В ночь с воскресенья на понедельник лавинообразно ухудшалось самочувствие: никак не удавалось снизить давление, беспрерывно болела голова, под утро стало больно дышать - при вдохе прихватывало в области желудка, так что вдох полной грудью сделать я уже не могла. Во время обхода в понедельник лечащий врач, выслушав жалобы и увидев огромный синяк на животе от вчерашнего укола гепарина, сразу же отправил в ПИТ. Весь день следили за анализами крови, мне между тем становилось все хуже и хуже: дышать почти не могу, лежать и на спине и на боку тяжело и больно. Оказалось, что у меня развился hellp-синдром. Это редкое осложнение гестоза, характеризующиеся такими клиническими признаками как: уменьшение количества тромбоцитов (у меня было 68 при норме от 180), увеличение фермента печени билирубина, гемолиз (разрушение эритроцитов).

В 19 ч. повезли на операцию. Тянули, т.к. в 11 утра я делала укол гепарина, после которого 12 ч. повышен риск кровотечений. Наркоз мне дать было нельзя, т.к. я не могла дышать, делали спинальную анестезию, несмотря на риск кровотечений и осложнений.

Так в 28 недель родилась моя дочка. 850 г (при норме 1130 г в этом сроке) и 35 см. Она запищала, ее сразу же унесли. Слышала, как врач сказала размораживать плазму, что смотрели печень,  и она им не понравилась - покрыта каким-то налетом. Вообще, было сквозь анестезию ощущение, что рану растягивают сильно. Потом мне что-то укололи, и я вырубилась.

В ПИТе оказалась в 21.30. Обычно после эпидуральной анестезии ставят на ноги через 6 ч. Я лежала 3 дня. Будили несколько раз ночью, давали таблетки, т.к. поднималось давление. Живот болел ужасно. Стоял дренаж, т.к. в брюшной полости было много жидкости - первые двое суток отходило по литру в день. Поставили подключичный катетер и постоянно что-то капали в него и в локтевой катетер, иногда из 4 бутылок одновременно. Мама и брат приезжали к ребенку, привозили памперсы, салфетки и что-то еще. Муж сидел дома с соплями.

Дочка дышала сутки сама (когда я лежала там первый раз, мне кололи специальный препарат для ускорения созревания легких у ребенка). Потом пришли подписывать согласие на переливание крови - у нее упали эритроциты или гемоглобин, не помню точно, что могло свидетельствовать о кровоизлиянии в мозг. Потом она не стала дышать. В четверг в 2.30 ночи меня разбудили, чтобы сказать, что она умерла. Вкололи успокоительное, и я забылась.

И вот в четверг утром в первый раз после операции я встала, чтобы посмотреть на своего уже умершего ребенка. И когда меня поднимали пришло (полилось) молоко. Словами не передать, каково такое пережить. Отвезли на кресле-каталке на другой этаж, достали из холодильника завернутое в рыжую клеенку тельце. Черные волосики, глаза закрыты, на голове бинт как повязка, ножки сильно поджаты к животу. На руки взять не дали. Хоронить мы решили сами. Хоронили тоже без меня, т.к. в больнице я провела еще 8 дней.