Привет, мои дорогие любители необычной земной фауны. Я с очередной фотозагадкой. Прежде чем начать читать эту статью, попробуйте угадать, кто изображён на первом фото: лягушка, ящерица, черепашка, детёныш млекопитающего или гигантская медведка.
Что там говорить? Природа любит нас удивлять. И, признаюсь честно, я бы и сам затруднился определить сходу, если бы не знал, кто это. Полагаю, что даже второе фото не позволяет с дать точный вариант без колебаний.
Что ж не буду вас мучать, перед вами – лягушка-черепаха (Myobatrachus gouldii). Хотя, даже название оставляет пространство для манёвра 😁
Ну, конечно, это лягушка, хотя правильнее будет сказать, что это бесхвостое земноводное, которое относится к семейству австралийских жаб. Можно было бы сказать, что это жаба, но на самом деле и жабы и настоящие лягушки – это отдельные животные.
А почему она "черепаха"? Ну, для этого нужно взглянуть на неё сверху. Она действительно напоминает миниатюрную беспанцирную черепаху. И этому есть причины.
Обитает наша героиня на юго-западе Австралии в небольшом регионе в окрестностях Перта. Это довольно засушливый регион, и на самом деле не очень подходит для земноводных.
Но лягушка-черепаха оказалась с принципами: решила жить возле Перта – значит буду жить возле Перта, и не важно, что там неподходящие условия.
Для этого ей пришлось обзавестись рядом адаптаций. Она питается термитами и приспособилась их разрывать. При этом роет как роют черепахи – лапами вперёд. От подобного образа жизни у неё развился мощный торс и конечности для рытья. Что и сделало её похожей на черепашку. Сходные условия жизни порождают внешнее сходство. Подобное явление называется в природе конвергентной эволюцией.
Кроме этого, она научилась откладывать яйца в песок, а не метать икру в воду, а потомство минует стадию головастиков, рождаясь сразу маленькими лягушатами. Иными словами говоря, эта амфибия "изобретает велосипед", который её очень далёкие предки приобрели сотни миллионов лет назад, став рептилиями. Как говорится, всё в жизни циклично 🤷♂️
Ну, а у меня всё. Надеюсь вас развлёк мой небольшой очерк. Он составлен по материалам моего телеграм-канала "Планетяне". Если вам интересно каждый день узнавать о необычной природе нашей планеты, приглашаю на борт:
Сейчас, друзья, вы смотрите на самое крупное из ныне живущих членистоногих. Сразу скажу – для человека оно абсолютно безопасно.
Это японский краб-паук, поражающий воображение своими размерами. И если длина округлого тельца этого краба впечатляет не так уж сильно, достигая 40-45 см, то вот размах передней пары конечностей просто-таки вводит в ступор – у наиболее крупных особей эта величина составляет 3,7 м! Да и весит животина внушительно – под 20 кг.
Распространено это чудо природы в Тихом океане у побережья Японии на глубине от 50 до 600 метров, где освещение, прямо скажем, практически отсутствует. А теперь представьте себе эту картину: во мраке океанических глубин бредёт себе по дну это нечто на длиннющих ногах и по дороге суёт себе в рот моллюсков, креветок, водоросли да всякую мертвечину. У меня лично возникают стойкие ассоциации с боевыми треногами марсиан из «Войны миров». Вот только ног тут будет побольше.
А самое крутое заключается в том, что свои невозможные конечности краб способен регенерировать в случае утраты. Правда происходит это только после очередной линьки. А линька для существа такого размера – процесс времязатратный, да и слегка опасный, что и говорить. Крупные особи сбрасывают старые покровы около 2 часов, да и после какое-то время остаются уязвимыми для более крупных хищников, таких как некоторые осьминоги.
Осьминоги в принципе – ребята опасные, поэтому даже отрастив новый экзоскелет, молодой японский краб-паук не отдаётся на волю случая. Он принимается за нанесение макияжа… тьфу ты, камуфляжа, конечно. Для этого он подбирает всяческую донную живность, типа губок, и сажает её на свой панцирь, где та прикрепляется, успешно регенерирует и постепенно увеличивается в размерах, скрывая краба от зоркого глаза хищника.
Однако такое поведение по мере взросления теряет смысл в связи с увеличивающимися габаритами, и краб маскироваться перестаёт.
Кстати, несмотря на габариты и глубоководность, японские крабы-пауки отлично приживаются в океанариумах, где их куда проще изучать. Считается, что эти крабы способны прожить до ста лет, но на сегодняшний день это лишь гипотеза, которую учёным ещё предстоит подтвердить.
Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.
На самом конце длинных рожек можно заметить черные точки. Это – светочувствительные клетки, обеспечивающие зрение. Таким образом, длинные рожки улитки – это глаза на стебельках. Она очень забавно их изгибает, когда ей хочется что-нибудь разглядеть. Но улитка видит все вокруг себя расплывчатым, как сквозь матовое стекло. А маленькие рожки служат улитке для восприятия вкуса и запаха.
Привет, мои дорогие любители необычных земных форм жизни. Сегодня, как ни странно, наш выпуск посвящён самой, пожалуй, обыденной из них, а необычного в ней то, что большинство о ней знают необычно мало. Давайте, немного восполним пробелы (если они у вас есть). 😉
Итак, знакомимся...впрочем, какое там знакомство, ведь мы давно с ними знакомы – пекарские дрожжи (Saccharomyces cerevisiae), грибы без которых, пожалуй, невозможно себе представить нашу жизнь.
Этот вид микроскопических грибов принадлежит к классу сахаромицетов царства грибов. Иногда используются и другие виды рода Saccharomyces, но чаще всего, когда речь идёт о дрожжах, мы имеем в виду именно этот вид.
Пекарские дрожжи настолько важный для человечества вид, что стал первым клеточным организмом, чей геном был полностью секвенирован. Так как структура ДНК этих грибов значительно сложнее, чем у бактерий, они являются удобным модельным организмом, для изучения механик генной инженерии.
Но, конечно, не это сделало дрожжи самым востребованным грибом человеческой цивилизации. И причиной этому являются два продукта. Но откуда возник этот гриб, и когда человечество начало его использование?
Впервые упоминания о дрожжевом хлебе упоминаются аж в Древнем Египте. Вероятно это было случайным заражением: мука замоченная в речной воде начинала бродить, а лепёшки, испечённые из такой муки оказывались вкуснее и мягче пресных лепёшек.
Веками люди хранили случайно открытые культуры дрожжей, культивируя их буквально от лепёшки к лепёшке, оставляя старое забродившее тесто в качестве закваски для новой партии. Но настоящий расцвет дрожжей случился в XIX веке, в регионах, где производили другой весьма популярный продукт.
Пивоварение стало использовать пекарские дрожжи, и пивовары разводили их и снабжали ими пекарни. Впрочем, когда стало популярно приготовление пива на дрожжах низового брожения Saccharomycespastorianus, пекарские дрожжи стали в дефиците и хлебопекарям пришлось озаботиться собственным разведением культур.
Труды Луи Пастера и развитие бактериологии в целом дали возможность выводить чистые культуры и сохранять их, в отличие от диких дрожжей, получая прогнозируемые результаты при готовке. В XX века наука подарила нам сухие дрожжи и с тех пор, эти грибы стали если не постоянным жителем, то постоянным гостем в каждом доме 😉
Ну, а у меня всё. Надеюсь вас развлёк мой небольшой очерк. Он составлен по материалам моего телеграм-канала "Планетяне". Если вам интересно каждый день узнавать о необычной природе нашей планеты, приглашаю на борт:
Различные морфы Harmonia axyridis, встреченные мною и сфотографированные - и это далеко не все из них, некоторых просто было уже не интересно фотографировать (потому что они буквально везде, на каждом углу их встречаешь).
1/4
"Стандартная" пятнистая морфа, определяемая под названием succinea
1/2
Светлый вариант succinea, возможно, молодые особи
1/3
Темная морфа spectabilis, с красными пятнами в форме полумесяца. Косит под Exochomus quadripustulatus
Темная морфа conspicua с одним круглым красным пятном
Основанный на диффузионных моделях фреймворк ODesign обеспечивает универсальный подход к молекулярному дизайну, позволяя создавать связывающие партнеры для белков, ДНК, РНК, малых молекул и ионов, учитывая как жесткие, так и гибкие конформации, и поддерживая различные задачи, такие как свободная генерация, дизайн связывающих элементов и создание каркасов, посредством унифицированной стратегии маскирования.
Долгое время молекулярный дизайн страдал от фрагментации – отдельные подходы для белков, нуклеиновых кислот и малых молекул препятствовали созданию действительно сложных систем, способных имитировать и управлять биологическими процессами. В своей работе “ODesign: A World Model for Biomolecular Interaction Design”, авторы бросают вызов этой разобщенности, предлагая единую основу для моделирования взаимодействий на молекулярном уровне. Однако, несмотря на впечатляющие успехи в генеративном моделировании отдельных биомолекул, остается ли у нас возможность создать действительно универсальную модель, способную предсказывать и оптимизировать поведение сложнейших биологических систем, и, что важнее, сможем ли мы использовать эту модель для создания принципиально новых форм жизни?
За гранью традиционных подходов: необходимость генеративного дизайна
Исторически, молекулярный дизайн опирался на итеративные процессы и ограниченные пространства поиска, что препятствовало настоящим инновациям. Каждый алгоритм, даже молча, кодирует определенный взгляд на мир, и масштабирование без проверки ценностей – это преступление против будущего. Долгое время исследователи были вынуждены довольствоваться локальными улучшениями, а не фундаментальными прорывами. Существующие методы, такие как ResGen, SurfGen и TargetDiff, демонстрируют определенный прогресс, однако они сталкиваются с трудностями при решении сложных, многоцелевых задач, особенно когда речь идет о проектировании молекул, охватывающих различные модальности – белки, нуклеиновые кислоты и малые молекулы.
Эти подходы, хотя и полезны в определенных контекстах, часто оказываются неспособными справиться с необходимостью одновременной оптимизации множества параметров и учета сложных взаимодействий между различными типами молекул. Они требуют значительных усилий по ручной настройке и часто приводят к решениям, которые не являются оптимальными с точки зрения общих характеристик. Недостаточно просто создать молекулу, которая связывается с целевым белком; необходимо учитывать ее стабильность, растворимость, биодоступность и потенциальные побочные эффекты.
На основе сравнительного анализа, ODesign демонстрирует высокую производительность в задачах дизайна лигандов, превосходя такие методы, как TargetDiff, D3FG, Pocket2Mol, SurfGen и ResGen по числу валидных и успешных дизайнов, генерируемых в день на GPU, при этом дизайны, цели и лиганды визуализируются фиолетовым, розовым и зеленым цветами соответственно.
Ограничения этих подходов диктуют необходимость создания единой, универсальной платформы, способной генерировать разнообразные и оптимизированные молекулы, охватывающие все основные модальности. Такая платформа должна не только учитывать сложные физико-химические свойства каждой молекулы, но и уметь предсказывать ее поведение в биологической системе. Необходимо перейти от реактивного дизайна, когда молекулы создаются для решения конкретной задачи, к проактивному дизайну, когда платформа способна предсказывать будущие потребности и генерировать молекулы, способные удовлетворить эти потребности.
Поэтому, исследователи столкнулись с необходимостью создания инструментов, которые бы позволяли не просто автоматизировать процесс дизайна, но и обеспечить его этическую обоснованность. Каждый алгоритм должен быть прозрачным и понятным, а его результаты должны быть подвергнуты критическому анализу. Необходимо помнить, что молекулярный дизайн – это не просто техническая задача, но и социальная ответственность.
ODesign: Унифицированная платформа для молекулярной генерации
В эпоху стремительного развития вычислительной биологии, исследователи всё чаще сталкиваются с необходимостью создания инструментов, способных не просто моделировать, но и конструировать сложные молекулярные системы. Разработка ODesign – это шаг к созданию универсальной платформы для молекулярного дизайна, способной преодолеть разрыв между различными биомолекулярными модальностями. Авторы работы представили генеративную модель мира, способную к кросс-модальному и мульти-условному молекулярному дизайну, открывая новые возможности для создания инновационных лекарств, материалов и биотехнологических решений.
В основе ODesign лежит идея объединения различных типов молекул – белков, нуклеиновых кислот и малых молекул – в едином вычислительном пространстве. Это достигается за счёт использования условного диффузионного модуля и модуля обратного сворачивания, которые позволяют точно декодировать координаты атомов и строить молекулы с заданными свойствами. Важно отметить, что ODesign опирается на передовые достижения в области структурного предсказания, в частности, на AlphaFold3, обеспечивая надёжную основу для точного молекулярного моделирования. Использование AlphaFold3 не просто повышает точность, но и подчёркивает стремление авторов к созданию инструментов, основанных на проверенных научных принципах.
Ключевым элементом ODesign является PairFormer слой, который моделирует сложные молекулярные взаимодействия, повышая качество и специфичность создаваемых дизайнов. Этот слой позволяет учитывать тонкие детали молекулярных контактов, что особенно важно при создании молекул, взаимодействующих с другими биомолекулами. Сложность моделирования таких взаимодействий требует значительных вычислительных ресурсов, но авторы продемонстрировали, что ODesign способен эффективно решать эту задачу.
Сравнительный анализ показывает, что ODesign превосходит BindCraft, RFDiffusion и BoltzDesign в задачах дизайна белков, а также RFDiffusion-AA и BoltzDesign в дизайне белков, связывающих лиганды, измеряясь количеством проходящих фильтр дизайнов в день на GPU, при этом ODesign также демонстрирует превосходные результаты в задаче скаффолдинга мотивов, превосходя RFDiffusion, RFDiffusion-AA и ProteinA по показателям успешности, числу успешных решений и взвешенному баллу MotifScore.
Авторы подчеркивают, что создание мощного инструмента – это лишь первый шаг. Не менее важно обеспечить его этичное и ответственное использование. Ускорение прогресса без учёта потенциальных последствий может привести к нежелательным результатам. Поэтому, они призывают к широкой дискуссии о принципах, которые должны лежать в основе развития вычислительной биологии. Авторы работы убеждены, что только совместными усилиями можно создать инструменты, которые принесут пользу всему человечеству.
В заключение, ODesign представляет собой значительный шаг вперёд в области молекулярного дизайна. Универсальность, точность и эффективность этой платформы открывают новые возможности для создания инновационных решений в различных областях науки и техники. Однако, авторы напоминают, что технология – это лишь инструмент, и его ценность определяется тем, как мы его используем.
Валидация ODesign: Эффективность в различных задачах дизайна
Разработка ODesign представляет собой значительный шаг вперёд в области вычислительного молекулярного дизайна. Исследователи стремились создать не просто эффективный инструмент, но и систему, способную к универсальному решению разнообразных задач, охватывающих широкий спектр биомолекул. В рамках этой работы особое внимание уделялось обеспечению надёжности и предсказуемости результатов, признавая, что каждое вычислительное решение несёт в себе определённый набор предположений и ценностей.
ODesign демонстрирует впечатляющую эффективность в решении сложных задач, таких как дизайн белков, связывающих лиганды, и дизайн белков, взаимодействующих с другими белками. Этот универсальный подход позволяет исследователям преодолеть ограничения, присущие специализированным инструментам, и открывает новые возможности для разработки инновационных биомолекулярных систем. Подчёркивается, что универсальность системы не достигалась за счёт упрощения, а благодаря тщательному анализу и интеграции различных подходов.
В рамках работы ODesign превосходно справляется с дизайном интерфейсов и скаффолдингом кончиков атомов, что облегчает создание стабильных и функциональных молекулярных комплексов. Этот аспект имеет особое значение для разработки новых лекарств и материалов, где точное позиционирование и взаимодействие молекул является критически важным. Исследователи отмечают, что использование RFDiffusion позволило повысить эффективность скаффолдинга мотивов и общую структурную целостность, обеспечивая получение высококачественных дизайнов.
Исследование производительности ODesign в задачах дизайна нуклеиновых кислот показало, что ODesign превосходит RNAFrameFlow в дизайне РНК-мономеров, достигая более высоких показателей успешности RMSD (<5.0 Å) и TM-score (>0.45) в зависимости от длины нуклеиновой кислоты, а также демонстрирует сопоставимые результаты в дизайне ДНК-мономеров и превосходит по показателям RMSD разработанные и рефолдингованные комплексы в задачах дизайна РНК и ДНК, связывающих белки.
В отличие от многих существующих методов, ODesign расширяет возможности молекулярного дизайна за пределы белков и малых молекул, охватывая также нуклеиновые кислоты. Результаты, полученные в рамках исследования, демонстрируют превосходство ODesign над RNAFrameFlow в дизайне РНК-мономеров, достигая более высоких показателей успешности RMSD (<5.0 Å) и TM-score (>0.45) в зависимости от длины нуклеиновой кислоты. Сопоставимые результаты были достигнуты и в дизайне ДНК-мономеров, а также продемонстрировано превосходство над показателями RMSD разработанных и рефолдингованных комплексов в задачах дизайна РНК и ДНК, связывающих белки. Этот аспект особенно важен, поскольку он подтверждает универсальность подхода и открывает новые перспективы для разработки биоматериалов и лекарств на основе нуклеиновых кислот.
Исследователи подчёркивают, что разработка ODesign основывалась на принципах прозрачности и ответственности. Каждый алгоритмический выбор был тщательно обоснован, и особое внимание уделялось минимизации потенциального вреда. В конечном итоге, цель состояла не только в создании эффективного инструмента, но и в обеспечении того, чтобы он использовался во благо общества.
Влияние и будущие направления: К рациональному молекулярному дизайну
Развитие ODesign знаменует собой переход к новой парадигме в молекулярном дизайне, от эмпирических подходов, основанных на переборе вариантов, к рациональному, генеративному проектированию. Мы создаём мир через алгоритмы, не всегда осознавая последствия, и ODesign демонстрирует потенциал направленного проектирования, где ценности и цели закладываются в основу самой модели. Это уже не просто поиск удачной комбинации, а создание молекул с заданными свойствами, спроектированных для конкретной задачи.
Способность ODesign объединять различные молекулярные модальности открывает захватывающие перспективы для создания принципиально новых молекулярных систем с беспрецедентной функциональностью. Представьте себе материалы, спроектированные на атомном уровне для улавливания углекислого газа, лекарства, точно нацеленные на поражённые клетки, или биологические системы, функционирующие с невиданной ранее эффективностью. Всё это становится возможным благодаря унифицированному подходу к молекулярному дизайну, который преодолевает границы между белками, нуклеиновыми кислотами и малыми молекулами.
Потенциальное влияние ODesign огромно и охватывает широкий спектр областей. В фармацевтике это может ускорить открытие новых лекарств, позволяя учёным проектировать молекулы с улучшенными свойствами и меньшими побочными эффектами. В материаловедении это может привести к созданию материалов с уникальными свойствами, таких как сверхпрочность, сверхпроводящая способность или самовосстановление. В синтетической биологии это может открыть новые возможности для создания искусственных биологических систем с заданными функциями.
В таблице S1 представлены входные признаки, используемые в ODesign.
В будущем исследователи планируют расширить возможности ODesign, включив поддержку более сложных ограничений и оптимизацию для нескольких целей одновременно. Например, можно будет проектировать молекулы, которые одновременно обладают высокой эффективностью, низкой токсичностью и низкой стоимостью производства. Особое внимание будет уделено разработке методов, позволяющих интегрировать знания из различных областей науки, таких как химия, биология и физика, для создания ещё более мощных и универсальных инструментов молекулярного дизайна. Транспарентность – минимальная мораль, а не опция: мы должны понимать, как алгоритмы принимают решения, и быть способными объяснить эти решения другим.
Создание ODesign – это шаг к миру, где проектирование молекул станет таким же точным и предсказуемым, как проектирование электронных схем. Это откроет новые возможности для решения самых насущных проблем человечества, от борьбы с болезнями до создания устойчивых источников энергии. Но важно помнить, что любые технологии должны использоваться ответственно и этично, с учётом интересов всех заинтересованных сторон. Мы должны стремиться к созданию мира, где наука служит на благо человечества, а не наоборот.
Исследование, представленное авторами, демонстрирует впечатляющий скачок в области генеративного моделирования биомолекул. Однако, как справедливо заметил Жан-Поль Сартр: “L’enfer, c’est les autres.” (Ад – это другие). В контексте ODesign, эта фраза приобретает новое звучание. Создавая инструменты, способные генерировать сложные биомолекулы, исследователи, по сути, создают «других» – новые сущности, потенциальное влияние которых на окружающий мир требует тщательного осмысления. Увеличение скорости и разнообразия генерации, хотя и является значительным достижением, не должно затмевать необходимость этической оценки и контроля над создаваемыми структурами. Эффективность без морали – иллюзия, и данная работа лишь подчеркивает важность этого принципа в эпоху развития искусственного интеллекта.
Что дальше?
Представленная работа, демонстрируя впечатляющие возможности ODesign в генерации биомолекул, ставит перед исследователями не только технические, но и этические вопросы. Ускорение процесса дизайна, само по себе, не гарантирует прогресса. Важно помнить: каждый алгоритм несет в себе мировоззрение, а автоматизация выбора, даже если она эффективна, кодирует определенные ценности. До тех пор, пока мы не научимся осознанно задавать этические рамки для подобных систем, увеличение "дизайнерского пространства" рискует привести к непредсказуемым последствиям.
Очевидным направлением дальнейших исследований является преодоление текущих ограничений в области генерации сложных мультимодальных структур. Однако, не менее важным представляется развитие методов верификации и валидации сгенерированных молекул. Способность создавать новые структуры не имеет смысла, если мы не можем предсказать их поведение и влияние на биологические системы. Необходимо перейти от простого увеличения количества сгенерированных вариантов к целенаправленному поиску решений, соответствующих конкретным задачам и требованиям.
В конечном итоге, успех подобных систем будет определяться не только их технической эффективностью, но и способностью интегрироваться в более широкий контекст научных исследований и практических приложений. Остается надеяться, что прогресс в области искусственного интеллекта не превратится в гонку за скоростью, а станет инструментом для более глубокого понимания и управления сложностью живых систем.
Мы с моржом хотим вас удивить и предлагаем 7 любопытных фактов:
1. Бивни есть и у самцов, и у самок моржей, и представляют собой видоизменённые клыки, в отличие от бивней слона, являющихся разросшимися резцами.
У самцов бивни, конечно, крупнее и могут достигать в длину 1 м и весить до 5,4 кг, поскольку используются для схваток, но они необходимы и самкам, ведь в мирной жизни также являются незаменимым инструментом. С помощью бивней животные взрезают льды и выбираются из воды на их поверхность, а также «заякориваются» на льду, чтобы не соскальзывать при сильном ветре или течении.
2. Пожилые моржи могут стать почти белого цвета во время купания.
Дело в том, что молодые моржи имеют тёмно-коричневый цвет кожи, а по мере взросления светлеют и бледнеют. Старые самцы становятся почти розовыми из-за просвечивающих через кожу кровеносных капилляров. Именно из-за того, что сосуды кожи сужаются, немолодой морж и белеет во время нахождения в холодной воде. А повалявшись пару часов на солнце, снова розовеет.
3. Морж кажется неуклюжим, но на самом деле он очень гибкий и легко может почесать голову задними ластами.
А ещё моржи могут ходить по земле, а не ползать, как другие ластоногие. Нижняя часть их ласт покрыта жёсткими мозолями, которые предохраняют от острых камней.
4. Моржи способны спать и плавать одновременно.
А всё потому, что, кроме толстого слоя жира, и без того повышающего плавучесть, у них есть воздушные мешки, образованные выпячиванием верхнего отдела пищевода. Мешки раздуваются и позволяют моржу держаться на воде во время сна, качаясь, как поплавок.
5. У моржа на верхней губе находится до 700 штук вибрисс, которые помогают искать пищу на морском дне.
Морж «прощупывает» вибриссами каждый миллиметр дна, не опуская морду полностью в субстрат. Высокочувствительные усики-щетинки могут засечь мельчайшие колебания воды у самой поверхности грунта, где прячутся моллюски, черви и ракообразные, служащие моржу основным источником пищи.
6. Моржи способны замедлять сердечный ритм, чтобы выдерживать низкую температуру воды.
Ну и, конечно же, с холодом им помогает справиться слой жира, который может достигать толщины в 15 сантиметров.
7. Ну и напоследок длявзрослых: бакулюм (кость пениса) моржа достигает в длину 50 см – это рекорд среди млекопитающих.
Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.
Второй по размерам среди бражников Европы. Отличительным признаком являются две красные точки на спине. Летает в основном в сумерках, питается нектаром цветов.
Большая просьба: если вы ловите бабочку, не хватайте её за крылья и не гладьте, пожалуйста. Крылья у них весьма замороченно сделаны, и человечьи пальцы легко их повредят.
Я обычно накрываю насекомыша стаканом или банкой, аккуратно просовываю между стаканом и стеной плотный лист бумаги, чтоб верх запаять, и спокойно выношу на улицу.
