О новом и очень противоречивом фильме маэстро Ридли Скотта
Логично начну рецензию на один фильм рассказом о совсем другом фильме. С большим уважением отношусь к читателям, и уверен, что классическое японское кино «Расемон» всем хорошо знакомо. Но на всякий случай уточню. Фильм этот был снят Акирой Куросавой в 1950-м году, и именно он открыл миру японское кино, взяв Оскар за лучший фильм на иностранном языке и Золотого Льва Венецианского кинофестиваля.
Чем так хорош этот фильм? Он стал основоположником целого художественного приема или даже жанра, который стали называть «эффектом Расемона». Суть этого эффекта в том, что в произведении одно и то же событие описывается с точек зрения разных людей, и эти версии могут кардинально отличаться друг от друга. Классические примеры – «Подозрительные лица», «Невидимый гость», «Джокер». Это похоже на эффект «ненадежного рассказчика», но немного другое. Мой любимый пример «эффекта Расемона», конечно, был в «Месте встречи изменить нельзя», когда сначала свою версию нападения Фокса на милицейскую засаду рассказывает Петюня, а потом Верка-модистка.
В самом же «Расемоне» были показаны четыре точки зрения на одно и то же событие, которым стало убийство разбойником самурая и изнасилование его жены. Каждый рассказывал по-разному, даже медиум, вызвавший дух погибшего самурая. Рассказы эти происходили во время средневекового суда, так что логично, что каждый хотел представить себя в максимально выгодном свете.
Суть «эффекта Расемона», как я его всегда понимал, заключается в том, что он изящно вплетен в основной сюжет. В «Последней дуэли» – перешли к ней на четвертом абзаце, ура! – с этим большие проблемы. Но давайте по порядку.
Перед нами средневековая Франция, а именно 1386 год. Начинается какая-то дуэль, все герои напряжены, а мы ничего не можем понять. И ровно в тот момент, когда понять уже совсем ничего нельзя, дуэль обрывается на полуслове, и на экране загорается надпись «История Жана де Карружа».
Жан де Карруж – это Мэтт Дэймон. История вкратце такая (не бойтесь спойлеров, этот не тот случай, обещаю): сначала он дружил с героем Адама Драйвера по имени Жак Ле Гри, потом перестал дружить, а уж совсем потом Жаку Ле Гри понравилась молодая жена де Карружа Маргарита, да до того понравилась, что однажды он решил воспользоваться отсутствием Карружа и изнасиловал Маргариту (еще одно сходство с «Расемоном»). После этого Карруж взбеленился и вызвал Ле Гри на официальную дуэль, которая заключалась в рыцарском поединке насмерть. Карруж верил своей жене и считал, что ее изнасиловали. Ле Гри же уверял всех, что Маргарита сама была не против. Для того, чтобы узнать правду, поединок и назначили – сделал это лично король, которым в то время был Карл VI Безумный. Кто победит, мол, тот и прав, а кто проиграет – тот будет проклят и повешен посмертно. История, кстати, основана на реальных событиях.
Эта история повторяется трижды – сначала ее рассказывает герой Дэймона, потом герой Драйвера, а затем сама жена Маргарита, которую играет Джоди Комер. Все бы ничего, но проблема в том, что каждый раз это действительно выглядит как одна история. В «Расемоне», например, каждый рассказ сильно отличался от другого настроением и характером повествования. Несмотря на то, что технические возможности за 71 год шагнули вперед, Ридли Скотту не удалось добиться нужного эффекта. В какой-то момент это становится очень скучно смотреть, потому что трудно слушать одни и те же диалоги три раза в течение двух часов.
Возможно, Ридли Скотт и сам это понимал, предложив зрителю идеальное лекарство от скуки в виде крашеного блондина Бена Аффлека, который тут играет могущественного графа. Но тут возникает другая проблема.
Вопросов нет, придурочный Аффлек – чуть ли не лучшее, что есть в фильме, но каждый эпизод с его участием кажется какой-то странной комедией при общей драматичности, а то и трагичности сюжета. Вот он бегает по палатам в панталонах, вот он в кровати с четырьмя девицами, а тут он предлагает герою Драйвера снять штанцы. В одном из первых появлений он сразу говорит, что герой Дэймона ему не нравится и что он «no fucking fun!!!»
Это что такое? Вот с какой целью Ридли Скотт еще мог позвать Бена Аффлека на роль главного антагониста героя Мэтта Дэймона, если не поугарать над всеми и не залиться старческим смехом? Всем известно, что в жизни Дэймон и Аффлек лучшие друзья уже как минимум тридцать лет. Химия между ними сильна настолько, что любой фильм с их участием автоматически становится капустником с Аффлеком и Дэймоном. Исключений не бывает. И если цель великого режиссера действительно была в этом, то в чем заключалась идея внедрения в серьезный сюжет настолько явного стёба?
Клянусь, я весь фильм ждал, что в какой-то момент начнется просто нарезка подобных фрагментов из YouTube.
И ведь самое забавное, что это не единичный случай! Взять вот хотя бы (только не Драйверу, он уже взял) героиню Джоди Комер. Та самая Джоди Комер, которая воплотила на экранах один из лучших женских образов последних лет – безумную убийцу русского происхождения Вилланель в сериале «Убивая Еву». Именно по этой роли пока что она и известна зрителям. Они приходят в кинотеатр и при виде Джоди Комер сразу вспоминают Вилланель – пока что это работает так. Задача режиссера, как мне кажется, создать какой-то принципиально иной образ, чтобы отринуть все прежние ассоциации.
Что делает Ридли Скотт? Образ вроде другой, хотя ведет себя Джоди Комер как женщина XXI века, переместившаяся в Средние Века на машине времени. Командует прислугой, перечит мужу. Но это ладно. По какой-то странной причине Скотту нужно было в «Последней дуэли» во многих сценах соединить Джоди Комер с прекрасной британской актрисой Харриет Уолтер, которая играет мать Мэтта Дэймона. Все бы ничего, но именно сумасшедший КГБ-шный дуэт Джоди Комер с Харриет Уолтер стал одним из самых запоминающихся событий сериала «Убивая Еву». Если видели – не забудете. Зачем нужно было вновь сводить этих актрис вместе, на этот раз в серьезных сценах, понимая, что после окончания сериала прошло мало времени и их парочку трудно воспринимать без комедийного подтекста – я не знаю. У меня нет ответа.
Не очень хочется рассматривать такие проблемы, как то, что средневековые герои вообще не меняются за шестнадцать лет (слишком жизнь хорошая!), что кожа героини Джоди Комер выглядит так, как будто она не вылезает из знаменитых спа-салонов XIV века. Это мелочи, понятно.
Что мелочью не является, так это то, что мы вообще не понимаем, в каком контексте герои рассказывают свои версии событий. Суд формально есть, но на суде никому из них слова не дают, поэтому получается так, что эти истории просто всплывают в воздухе как бы сами по себе. Как человек, более тысячи раз участвовавший в судебных заседаниях, могу сказать, что не имеет никакого значения история отдельного человека сама по себе. Значение она приобретает только тогда, когда известно кому именно и при каких обстоятельствах эта история рассказывается. Здесь же это по какой-то причине остается тайной, из-за чего весь смысл «эффекта Расемона», к сожалению, теряется.
Есть, конечно, и хорошее. Много, на самом деле. Случилось удивительное – Мэтт Дэймон переиграл Адама Драйвера, хотя я был уверен, что они актеры разного уровня. Есть ощущение, что это вообще лучшая роль Мэтта со времен «Умницы Уилла Хантинга» и «Талантливого мистера Рипли». Бывают актеры, которым возраст идет в большей степени, бывают те, которым в меньшей. Мне всегда казалось, что Дэймон был прекрасен в период ранней молодости, а в процессе взросления его харизма куда-то испарилась. Так было до «Последней дуэли», где он сыграл идеального средневекового воина. Только благодаря его актерской работе порой возникает ощущение, что перед нами действительно три разные истории, а не одна и та же. Каждую повторяющуюся сцену от отыгрывает совершенно не так, как в прошлый раз, и кажется, что он играет разных персонажей.
Наконец, главное. Сама дуэль – просто блеск, хотя начинается она в начале фильма, а заканчивается в конце. Ее исход, кстати, единственное в этом фильме, что нельзя спойлерить. Маэстро выложился полностью, возможно, даже превзойдя самого себя. Думаю, что это чуть не лучшая сцена битвы один на один, которую я видел в кино – а я много чего пересмотрел. К сожалению, помимо нее в фильме есть еще примерно 2 часа 10 минут, во время которых трижды непонятно зачем рассказывается одна и та же история с прикольными вкраплениями невероятного Бена Аффлека.
Возникло ощущение, что Ридли Скотт сам не до конца понимал, зачем снимает это кино, и каким оно должно быть. То ли он хотел рассказать про «новую этику», поместив ее в контекст Средних Веков, когда этики в нашем привычном понимании вообще никакой не было – ни новой, ни старой. То ли ему просто всегда хотелось снять свой «Расемон», а прямой римейк делать как-то не с руки.
Несмотря на всю противоречивость фильма, Ридли Скотт в отдельных, но очень ярких моментах, показал, что он все еще великий режиссер в свои 83 года – а это большая редкость. Впереди у него большие планы относительно новых проектов, будет даже вторая часть «Гладиатора», так что запасемся терпением.
Телеграм-канал автора
