– Пятнадцатая, один-пять! – шипящий звук селектора нарушил тишину комнаты– Винтер, возьмите вызов!.
Ну вот, только прилëг. Вот что им надо в полвторого? Опять, небось, либо бабка забыла таблетки выпить, либо у алканоида какого нибудь водка закончилась, либо ещё какая-то фигня. Процентов восемьдесят всех этих вызовов можно было решить с утра походом к участковому терапевту-механику или в "стекляшку". В общем, мышка бежала, хвостиком махнула,и сна как и не было. Езжай, Максимка,на вызов. Да иду, иду, разорались...
В диспетчерской ни души. Ясен фиг, сезон, все бригады "в полях".
Так, вот коммутатор, "мандула" по-нашему: шкафообразный прибор с ячейками. Каждая ячейка закреплена за бригадой, сейчас мерцает номер пятнадцать. Я, то есть. В смысле, моя бригада. Жмëм на "принт", мандула распечатывает карту вызова, одновременно передавая инфу на мой нейротерминал и загружая адрес в ИСКИН санитарного автомобиля.
И что там у нас? Так, мужик, тридцать девять... Что, простите? Да ладно! Нет, товарищи, так не пойдëт.
– Машка ( это бригадный ИСКИН), оперотдел вызови!
...
...
– Оперативный, старший врач Белова.
– Добрый вечер, это Пятый сектор, Пятнадцатая, фельдшер Винтер. Вызов прошёл: мужик, тридцать девять, интеграция более семидесяти процентов, жалобы на резкую слабость, нарушение работы правой руки
– И в чëм проблема?
– То есть как "в чëм"? У него интеграция семьдесят! Он же киборг практически, у него на конечности блок с ИСКИНом стоит наверняка! Что мне там делать, туда "сотку" надо, у них на борту механ есть!
– Максим Дмитриевич, ваша "сотая" освободится через три часа, в лучшем случае, у них перепрошивка искина центральной нервной системы, есть перспектива дальней госпитализации. Ближайшая свободная– в четырнадцатом секторе, я еë к вам уже направила, расчëтное время прибытия – полтора часа. Перекройте пока.
– Да у меня даже скана нет! Чем я у него нейромодульные связи буду проверять? Тонометром?
– ОНМК исключите.
– Понял, еду.
Ох, чует моя задница, влечу я сейчас. Там всë, что угодно может быть. Хорошо, если какая-нибудь стандартная болячка, там то разберусь, а если с имплантами беда?
Вроде, судя по жалобам, ничего такого быть не должно, но вот очко почему то не на месте. Не люблю я все эти нейроимпланты. Был у нас пару лет назад случай: мужик один решил продвинутый чип в бошку засунуть, ну ,там ,с усиленным зрительным блоком, блоком снижения тремора, всем фаршем. Официально он ждал бы его года три, да и то не факт, а через даркнет за три дня нашëл. Только то, что этот имплант из головы гвардейца какого-то достали, и что он четыре дня пытался труп хозяина реанимировать, мужику, конечно, никто не сообщил. И через несколько дней бедняга начал из своей двустволки допотопной с балкона по прохожим шмалять. Хорошо, что не убил никого, наша "сотка" ему аккуратно имплант вырубила сканером своим, и доставила его, упакованного, в местный дом скорби. Вот так. А у меня такого скана нет, если что, придëтся по старинке, ящиком по кумполу успокаивать.
Ну, вроде доехал.
– Сектор пять, один-пять на месте!
– Приняли, один-пять, время час сорок две!
Зачем эти отзвоны нужны? Машка и так регистрирует все изменения статуса бригады, но вот гляди ж ты, отзваниваемся, как в двадцатом веке, ей-богу.
Ну, конечно. Если начинается говно, то уж во всëм, начиная с мелочей. Пятиэтажка. Этаж, небось, пятый. Гляжу в карту вызова-точно, так и есть. И, ясен хрен, без лифта.
Так, ладно. Что с собой? Ящик, модули, кардиограф... Хотя, нафиг он там... Да и всë, пожалуй. И так на пятый переться со всем этим добром. Ну, пойдут, помолясь.
Четвëртый... Спортом, что ли, заняться, что-то я подсдох слегка... Пролëт... Блин, что ж так тяжко то, а? Худеть надо, однозначно... Пятый.
Да блин! Что, у нас продолжение Марлезонского балета? Вот в чëм прикол номерок с двери снимать? Ни на одной нет! Ладно бы, двери новые были.
Тут вступает в силу "Закон дверей для Скорой помощи". Я его ещё в первый год работы сформулировал. Если поднимаешься на этаж, а на дверях нет номеров квартир, выбираешь самую хреновую дверь-тебе туда.
Ок, звоним.
– Открыто, входите!
– Здравствуйте, скорая. Что случилось?
– Знаете, доктор, что то искин на руке не отвечает.
– Давно?
– Да уже два дня как. А сегодня ещё и грудь заломило, аж пот холодный выступил. Я испугался, и вас вызвал. Вы уж простите, что так поздно.
– Ничего страшного. Как к Вам обращаться?
– Виктор.
– Очень приятно, Виктор. Я Максим Дмитриевич. Давайте пройдëм, вы приляжете, и я Вас осмотрю.
Мы прошли в комнату.
– Виктор, скажите, боль куда-нибудь отдаëт?
– Да вроде отдавала, доктор. Левую лопатку как ломит.
Да, вот тебе и приехал. На что это похоже? Бледный сидит, артериальное давление низковато, характерная локализация боли... Пусть будет стенокардия. Сейчас модуль разберëтся, нечего голову ломать.
– Мария, подключить био монитор, фарммодуль, активировать протокол три-девять.
– Аппарат подключён. Фарм модуль подключён. Активация протокола три-девять. Внимание. Ошибка. Искин пациента не отвечает. Протокол три-девять остановлен.
– Виктор, вероятно, нам придётся проехать в больницу.
– Что ж, доктор, в больни....
– Внимание! Зарегистрирована фибрилляция! Рекомендована активация автономного реанимационного протокола!
Вот блядь! Как знал, что влечу!
– Машка, активировать протокол!
– Притокол шесть ноль девять активирован. Внимание! Ошибка! Сбой в работе фарм модуля! Протокол остановлен! Рекомендуется проведение реанимационных мероприятий в ручном режиме!
Стаскиваю Виктора на пол
– Машка, протокол дефибриляции!
– Отказ. Искин пациента блокирует работу протокола.
Говорил же, сотка со сканером нужна! Вот что мне делать? Только вручную качать!
Так... Без паники. Хорошо, что я книги старые читал, пока мои однокурсники по кабакам бухали.
Тридцать к двум. Тридцать компрессий, два вдоха. Погнали.
– Машка, оперативный!
...
...
– Оперативный, старший врач Белова
– Винтер, сектор пять, бригада один-пять. У меня остановка. Нет связи с центральным ИСКИНом, который блокирует
... Два вдоха...
–... Работу фарм модуля и протокола дефибрилляции. Приступил к реанимационным мероприятиям в ручном режиме.
– Принято. Максим Дмитриевич, скиньте мне данные с бригадного искина!
–Машка! Данные по вызову на оперотдел!
– Передача данных завершена!
... Два вдоха...
– Максим Дмитриевич! У пациента нарушена нейромодульная связь. Искин принимает сигнал с внешних устройств с искажениями, все ваши протоколы он считает опасными для пациента, блокирует их, а лекарственные средства распознаëт как яды и уничтожает нанитами, в ответ блокируя фарм модуль, как источник угрозы. В данной ситуации рекомендую продолжать реанимацию, ваша "сотка" освободилась, через пять минут будет у вас.
Надо ли говорить, что эти пять минут были самыми долгими в моей жизни?
Когда вошли ребята с "сотки", мои руки уже были ватными, а одежда мокрой.
Какой отсюда вывод? А простой. Худеть тебе надо, Максим. Жиртрестам всегда тяжело.
