Начало истории - Сказки о скорой. Автор Татьяна жж_юзер Holesika Крушение Часть 1
Занавес начинает светлеть. И вдруг… ещё разрыв, ещё, ещё, они теснят пустоту, оттесняя от нас запредельность. Вовка, Викторыч, малознакомые доктора и фельдшера, Саша – хирург, Анатолич… Круг света расширяется, в нем возникают все новые и новые люди. Запредельность отступает нехотя, огрызаясь, не желая отдавать, но они её распихивают, вставая между нами, защищая, принимая её давление на себя. Они услышали и откликнулись на беду. «Господи! Как же его вытягивать? Я же не умею!»
- Витя, вернись ко мне, прошу тебя.
- Держи его! – Саша уже в вене.
- Возвращайся, - прошу я. – Я тебя люблю, вернись, Витя.
Есть ответ, но он так далеко!
А те, кто продрались через занавес, все теснят и теснят темноту, выжигая собой пустоту. Они не здесь, а там, где помогают людям, и от этого безопасный круг ширится, раздаваясь все больше.
- Витенька, не бросай меня. Вернись.
«Господи! Помоги его вернуть! Это он нужен людям, он так многих спас, и ещё больше спасет. Он нужен семье, у него маленькие дочки. Отпустите его, возьмите лучше меня!»
Пустота вокруг вздыхает, она дождалась, расступается, освобождая дорогу, всасывает, начиная свой неспешный хоровод. Я вдруг понимаю то, что не объяснил мне мой доктор: они, те, которые вытягивают сейчас нас из запредельности вселенной, добровольно расплачиваются своими минутами, часами, днями и даже месяцами за наши жизни. Они знают цену. И он знал, когда помогал мне, вытягивая в жизнь. Важна цена, которую ты готов заплатить.
Я тоже согласна платить. Присоединившись к остальным, я, уже понимая, что делаю, зову.
- Витя. Возвращайся
Засасывает в круговерть, вот ты где застрял, легко, мимоходом, получается вытолкнуть почти на поверхность. Теперь его вытянут, даже без меня. Полет в никуда длится вечность, плотная пустота тормозит падение. Стою и парю одновременно, вися над пропастью пустоты. Нестерпимый свет и ледяная темнота, чувства обманывают, не давая понять.
Это не голос, не звук, кажется, вибрирует каждая клеточка моего тела, стремительно разлетаясь в разные стороны и одновременно сжимаясь.
- Ты готова платить?
- Да, - отвечаю я, не разжимая губ, их просто нет, отвечает даже не мозг, просто отвечаю вся я, одним огромным комком. Или не я, а часть меня? Не важно.
- А жизнью?
- Согласна.
- Уходи, они вернутся, - ответ отшвырнул меня.
И снова долгий полет через бездну пустоты и безвременья. Настигает не голос, не звук, не вибрация, просто ощущение со всех сторон и изнутри.
- Нет судьбы…
Мне нечем спросить, Я просто часть этой пустоты. Она не злая и не добрая, просто она вне понимания, хотя я и часть её.
Нет судьбы, каждым своим поступком мы меняем её, каждую секунду мы делаем свой выбор, - доходит до меня.
Жизнь нельзя переписать набело, как бы не казалось, что сейчас ты пишешь только черновик и успеешь все подчистить, пригладить.
Сколько длился этот полет? Вечность, две вечности? Не знаю, я потерялась во времени. Просто я вдруг оказываюсь там, откуда началось это долгое путешествие. Всплываем вместе.
Хватаясь за меня, доктор сфокусировал взгляд.
- Малышка моя, - выдохнул он.
Краски снова возвращаются на его лицо. Какое же это счастье!
- Вытянула! Ты его вытащила! - обнял меня за плечи доктор Саша.
В этот момент застонал раненый, о котором я почти забыла, но которого продолжали вытаскивать остальные.
- Невероятно! – ещё больше удивился Саша. – Ты умудрилась вытащить двоих! Как тебе это удалось? Ты же в первый раз ушла.
- Не знаю, - я никогда и никому не скажу об этом путешествии. Это сумасшествие, никто не поверит. Если рассказать, в лучшем случае, меня ждет психушка.
- У тебя одна рука ледяная, а другая горячая, даже обжигает, что случилось? – встревожено спросил Юра.
- Просто вегетатика шалит,- отвечаю я, а внутренне воплю, стараясь докричаться. «Я готова платить, не отказываюсь!»
И тут я услышала, ощутила всем телом смех.
- Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю Витю.
- Нормально, совершенно нормально, - сказал он, поднимаясь на ноги и помогая подняться мне.
- Спасибо! – ору я во весь голос, задрав голову вверх.
Нашего раненого передают в перевозку, которая уносится с воем сирены.
Возникает ощущение, что я могу улететь, просто нужно раскинуть руки и унестись ввысь, в темноту. Не страшно. Раскидываю их, и ощущение полета пропадает, сменяясь снова ощущением внутреннего смеха.
- Что с тобой? – встревожено встряхивает меня Витя.
- Витька! Жизнь стоит того, чтобы жить, она прекрасна! – отвечаю я.
И темно-светлая пустота отступает, приветливо взмахнув краем. Или снова показалось? По крайней мере, она ушла, прихватив тех, кого смогла.
В глазах Саши ловлю понимание, а в тигриных вспыхивает страх.
- Нет! Скажи, что нет! – требует доктор.
- Нет,– отвечаю, а внутри все смеется и поет.
Он сжимает меня до хруста ребер.
- Не мучь девочку, - говорит Саша, уходя к следующему раненому. – Ты сам все понимаешь.
- Совсем совесть потеряла? – доносится из-за окна голос Леночки. – Вокруг смерть и боль, а ты на мужика вешаешься!
- Ты права, Леночка, - отвечаю я, удерживая за руку рванувшегося доктора. – Потеряла.
Утаскиваю Витю на поиски того, кто нуждается в нашей помощи.
- Я убью эту дуру! – рычит он.
- Оставь её.
- Доктор! Сюда! – зовут, а мы свободны, значит это наш пациент.
- Как ты себя чувствуешь? – остановился доктор, разглядывая меня.
- Легко. Внутри все поет и смеется. Хочется улыбаться и летать. Пойдем, нас ждут.
- Пойдем, только скажи, что поешь?
Я прислушалась к себе.
- Талькова. «Моя любовь»
- «Скажи, откуда ты взялась?»– спросил он шепотом.
- Ага, Вить, ну не стой, пошли! – позвала я, уходя вперед.
Он ещё пробирался через завалы, а я уже опустилась рядом с девочкой.
Маленькая, худенькая подросток. Наружных повреждений не видно, но девочка без сознаний.
Начинаю ощупывать.
Боль приходит деликатно, не бьет, а выгибает спину.
- Что здесь? – наконец добирается доктор. – Ты, как кошка, по этим завалам прыгаешь, - то ли укорил, то ли просто сообщил.
- Вить, кажется, смещение 5, 6 грудных позвонков и два ребра слева сломано, больше ничего не вижу.
- Может, и давление скажешь? – интересуется он.
Щупаю пульс.
- Могу немного ошибиться, но где-то 110 на 65.
- Щит принесите! – кричит доктор в проход и начинает осматривать девочку.
Вскрываю ампулу из заветной коробочки, укол.
- Зачем?
- Ей больно, неужели не чувствуешь?
- Так, а сквозь стены ты не видишь? Или полезные ископаемые, например? – шутливо спрашивает он, измеряя давление.
- Не пробовала, а что, должна? – спрашиваю заинтересованно.
- Права, 110 на 65,- сообщает он. – Да кто же тебя знает, чудо ты мое. За пару секунд находишь повреждения, может, теперь и сквозь стены видишь.
- Будешь издеваться – обижусь.
Перекладываем девочку на лист пластика, прибинтовываем, передаем наружу, сейчас кто-то понесется с ней в город.
- Не нужно, не обижайся. Я тебя никогда во время работы такой не видел. Что с тобой?
- Не знаю, я же уже тебе говорила. Просто, хорошее настроение, наверное, я тебе радуюсь, - улыбнулась я. – Или просто сошла с ума? Не исключаю такой возможности.
- Доктор! – крикнули рядом.
- Пошли, - позвала я, пробираясь вперед.
Услышала какой-то шорох в стороне, нырнула под полку и увидела маленькое рыжее чудо – дрожащий испуганный котенок, поджимающий лапку. Он жался в уголок, из глаз, честное слово, катились слезы.
- Малыш, - позвала я, заползая в щель глубже, чтобы дотянуться до него
- Малышка, ты куда?- удивился Витя.
- Я сейчас, ты иди, я догоню.
Ещё чуть-чуть, обогнуть торчащую железяку и я дотянусь.
- Тебя вытащить?
- Если хочешь убить, то тяни, - ответила я, дотягиваясь до крохи.
- Что? – переспросил доктор.
- Сама! – сказала я, выползая наружу, прижимая к груди котенка, который вцепился в меня коготками.
- Что это? – удивился врач.
- Это котенок, и у него сломана лапа, - ответила я, передавая комочек доктору.
- И что с ним делать?
- Лечить и любить.
Он вопросительно посмотрел на меня.
- Нам сегодня очень повезло, отплати за это, - тихо пояснила я.
- А ты?
- Боюсь обмануть его надежду на долгую и счастливую жизнь с хозяином, - ответила я, склоняясь над пострадавшим.
Боль ударила так, что потемнело в глазах, отбросило на пол. Внутреннее ликование закончилось, началась работа.
- Брезент! – крикнула я, едва смогла дышать.
– Витя, черепно-мозговая, тяжелейшая. Гематома уже мозг давит, ещё и с шейными позвонками беда, нужно срочно самим везти. Витя!
Он стоял, застыв и глядя на меня с ужасом.
- Что с тобой? Очнись! Тебе плохо?
Мужчину переложили на брезент, передали в окно.
- В нашу машину грузите, Саша, сейчас поедем! - отдавала я команды, доктор так и стоял.
- Витя! Тебе плохо? Попросить, чтобы тебе помогли добраться до машины? – забеспокоилась я.
- Ты была ТАМ из-за меня? – наконец выдавил он из себя.
- Очнись! У нас пациент уходит, а ты стоишь столбом. Поехали быстрей!
Вылезли из вагона, заторопившись к своей машине, едва успели залезть в салон, как Саша рванул с места. Мигалка, сирена…
- Луна, луна, кто принимает ЧМ с катастрофы? – спросила я.
- Областная.
- Сообщите им, чтобы готовились к приему тяжелого больного.
- Сейчас позвоню.
- Витя, включайся в работу!
Вскрыть ящик. Быстро осмотреть укладку. Глюкоза, норадреналин, мезатон, кордиамин. Добавим изотонический.
- У тебя в коробке лазикс есть?
- Есть ампула.
- Гони.
Теперь вскрыть шприцы, набрать, рассортировав.
- Ну что, погнали в две руки? – спрашивает доктор.
- Погнали.
Четыре двадцатиграммовых шприца, две вены, вводить медленно, несмотря на тряску и повороты, не выходить из вены ни в коем случае.
- Как ты сегодня их видишь? – спрашивает Витя.
- Не знаю, чуднО так, дотрагиваюсь и, пока длится боль, вижу картинку. Именно пораженные участки.
- Раньше так было?
- Нет, Сегодня впервые.
- А что с позвонками у него?
- Один из них вылетел с места. Сейчас… четвертый, пережат спинной мозг.
- Вправить можешь?
- Да ты что?! Я же этого никогда не делала!
- Ты же видишь.
- Ну и что? Я только теоретически знаю, как их вправлять, а если мозг поврежу?
- Куда сдвинут: внутрь или наружу?
- Наружу чуть вправо.
- Сейчас, закончим лить и попробуешь.
- Вить, мне не втиснуть, я не смогу.
- Сможешь, я чуть растяну шейный отдел, будет свободней.
Начали вкачивать по второму шприцу.
- Витя, а может не нужно? Они на рентгене посмотрят, сами вправят.
- Малыш, а время? Кто ему даст это время?
Навстречу пролетели спецы, сигналя светомузыкой.
- Ты сам-то как себя чувствуешь?
- Нормально, действительно нормально.
- Это хорошо.
- Малышка, я тебя все время слышал. Все, что ты говорила…
- Подслушивать нечестно!
Он даже рассмеялся.
- Я не подслушивал, ты же это мне говорила.
- Я это говорила тебе, но когда ты не слышал, - я чувствовала, что жутко краснею.
- Интересная логика. Говорить, чтобы я не слышал. А для кого это, тогда, было сказано? Для Юрки? Для Саши или Анютки? А может быть, ты об этом сообщала Леночке?
- Нет, - растерялась я, – это было сказано тебе.
- Вот я и сообщаю, что услышал то, что было мне сказано.
Вводить лекарства мы закончили одновременно.
- Кстати, хотелось бы, чтобы ты наконец услышала. Я тоже тебя люблю, - улыбнулся он. – А теперь мы попробуем вставить позвонок на место.
Он аккуратно зафиксировал голову и начал медленно отжимать плечи вниз. Слегка дотронувшись, я легко вставила позвонок на место.
- Все, - сообщила я.
Вернув больного на носилки, он опять улыбнулся.
- Ну вот, а ты боялась. Видишь как все просто?
- Это просто только рядом с тобой. Ты заставляешь меня быть уверенной.
- Я хочу, чтобы так было всегда. Чтобы ты никогда не хотела работать с другими.
- С другими я уже работала, назад не тянет, - рассмеялась я.
- Вот и хорошо, а теперь, давай лечить кошку, - предложил он, вытаскивая котенка из кармана.
- Это не кошка, а кот, - сообщила я, посмотрев. - Сейчас наложим повязку, перелом хороший, без смещения, а когда вернемся, в травме гипс наложим.
- Тогда он будет просто Кот, – сообщил врач. – Вот закончим, наложим тебе гипс и отвезем домой, будешь молоко пить и мясо жрать, пока хозяин впахивает в поте лица. А пока мы работаем, посидишь у Сашки в кармане.
- Сань, присмотришь за моим Котом, пока мы работаем?
- Пусть в кармане сидит, мне не жалко, - согласился Саша.
- Сейчас в приемном попробую что-нибудь съедобное для твоего котяры найти.
- Подъезжаем, - сообщил Саша.
- Видим, уже встречают, - согласился доктор.
Сдав раненого с рук на руки врачам, мы отправились в обратный путь.
Мигалка, сирена, машина глотает километры.
- Держи, для твоего Тигра стащила, - отдала я пакет с бутербродом с колбасой.
- Спасибо, Малышка.
- Ешь, Тигр, - я подкладывала котенку, сидящему на носилках, кусочки колбасы. – Вырастешь большим, будешь кусать своего хозяина за то, что он называет меня малышом.
- Это любя, не обижайся.
- Не обижаюсь, дай просто покапризничать.
- С ума сойти и не вернуться! Твоя логика не поддается моему пониманию.
- Так тебе и надо! – я показала доктору язык.
- Сань, пристрели меня! – попросил доктор.
- Дурдом на колесах! Сам взял это чудо на бригаду, сам и мучайся. А лучше помолчите, мешаете за дорогой следить.
Котенок наелся и принялся наводить красоту, умываясь и самозабвенно тарахтя свою нехитрую песенку. Потом он устроился на руке нового хозяина и задремал. Витя осторожно переложил его на носилки, стараясь не разбудить.
- Малышка, иди ко мне, - попросил он шепотом. - Я не обижу тебя, помоги мне.
- Что с тобой? – в его глазах гасли искорки.
- Холодно
- Не отпущу!
Ух, какие холодные губы и руки. Я согрею тебя, у меня тепла хватит для двоих, не зря же ощущение полета возвращается.
- Спасибо, Маленькая.
И снова я почувствовала смех
«Да отпусти же ты! Забирай свое, а его отпусти!»
- Отпустило, - вздохнул он полной грудью. – Представляешь?
- Представляю. Вить, тебе нужно домой, отлеживаться, а не работать.
- Почему-то мне кажется, что самое безопасное место – около тебя. Пока ты рядом, со мной ничего не может случиться.
- Ты просто устал. Про...
Ну да, я хотела предложить продолжить сеанс лечения.
Приехав на место, Витя передал котенка Саше, и мы снова отправились к пострадавшим.
Самых тяжелых уже развезли по больницам, пожарные заканчивали разбирать завалы внутри вагонов, вышвыривая чемоданы и полки прямо в окна.
Леночка метала в меня убийственные взгляды, бурча что-то себе под нос. Меня это забавляло. Она несколько лет не оставляет попыток обратить на себя внимание доктора Вити, не понимая, что его любезность, доброжелательность, улыбки и шутки – стиль его общения, а не заигрывания. Точно также он общается и с восьмидесятилетней бабушкой и с пятилетним ребенком, независимо от пола пациента. Впрочем, на это ловятся и пациентки.
Несколько переломов, ушибы, ссадины, одно сотрясение мозга, все это мы рассовывали по перевозкам и отправляли в больницы. На месте происшествия оставалось все меньше людей, нуждающихся в нашей помощи. Пора возвращаться. Загрузив машину, и мы отправились отвозить их в больницу, после чего отправили котенка домой к Вите, наложив на лапку гипсовую лангету, и вернулись на подстанцию.
- Пойду, пополню ящик.
- Не нужно, Малышка, я сам все выпишу и пополню. Мне ещё карточки заполнять. Поспи часок, а потом будем чай пить.
- Давай лучше ты заполняй карточки, а я сама все выпишу и пополню, а вот после этого пойдем пить чай.
- Ладно, уговорила.
Пока я выписывала рецепты на получение лекарств, сдавала по счету использованные ампулы и получала новые взамен, доктор, пристроившись на столе аптекаря, заполнял карты на пострадавших, которым мы оказывали помощь. Он закончил раньше меня.
- Пойду заварю чай, приходи.
- Через пару минут подойду, - пообещала я, рассовывая ампулы по местам.
Подходя к кухне, я услышала возмущенный голос Леночки.
- Это уже полное бесстыдство, она устраивает истерики прямо среди умирающих! Вешается доктору на шею! Вместо того, чтобы помогать ему работать. Её увольнять нужно за аморалку!
«Ладно, разберемся», - мелькнуло в голове, когда я заходила на кухню.
Собралась вся подстанция, народ пил чай, отдыхал, недобро поглядывая на орущую Леночку. Все молчали, давая ей возможность высказаться.
- Вот, явилась! – приветствовала она мое появление.
Доктор Витя шагнул мне навстречу, поднявшись из-за стола.
- Малышка, любимая, - сказал он, подхватывая меня на руки и лишая возможности что-либо ответить. – Наше место свободно.
- Витя, - выдохнула я.
Но тут он добрался до места и усадил меня к себе на колени.
- Малышка…
Вокруг сидели те, кто совсем недавно защищал нас, принимая на свои плечи большую часть груза.
- Ну, наконец-то, - обрадовался Саша.
- Семеныч, ты её всю зажуешь, оставь хоть немножко, - пошутил Вовка.
Я махнула на него рукой. А что делать, если говорить я снова не могла?
- Эх, хоть посмотреть, позавидовать,- сказал Викторыч.
- Дурой ты была, Леночка, дурой и останешься, - сообщила Оксана, выходя из-за стола.
- Да, Леночка, шанс у тебя на него нулёвый. Его уже не оторвать, - глубокомысленно заявил Юра.
Народ засмеялся, заржал до слез. Ну и пусть. Меня больше интересовали искорки - чертенята, вспыхивающие в тигриных глазах.
А ещё я поняла, что слухи и сплетни, действительно, не стоят того, чтобы обращать на них внимание. Жизнь стоит того, чтобы жить!
Продолжение следует...
Не моё - Оригинальный пост - https://holesika.livejournal.com/134102.html
