Лига грамотности

47:17

"Интер" - между. Между национальностями. "Пролес" - потомство, а вовсе не приставка "Про" - как он безграмотно утверждает. Пролетариат - обладающий лишь потомством , но не имуществом .

А Жириновский всё извратил своим взглядом школьника средних классов.

Под логотипом с чашей и змеёй красуется горделивая надпись: «Настоящие аптеки с 1997 года». Я вспоминаю десятки аптек, в которых мне довелось побывать – столичных и провинциальных, просторных и крошечных, сетевых и делающих бизнес наособицу – и не могу понять, какая из них была ненастоящей.

Прилагательное «настоящий» в значении «образцовый, эталонный» используется повсеместно: «моя жена – настоящая хозяйка», «твой босс – настоящий упырь», «я знаю местечко, где делают настоящий плов», «мы столкнулись с настоящим хамством». Между этими случаями есть тонкое различие. «Настоящая хозяйка» и «настоящий плов» как бы возвышаются над «так себе хозяйками» и «среднестатистическим пловом». А в выражениях «настоящий упырь» и «настоящее хамство» обсуждаемое прилагательное скорее используется в роли эмоционального усилителя: едва ли «настоящий упырь» качественно отличается от «просто упыря», а «настоящее хамство» от «хамства обыкновенного».

Но во всех четырёх примерах предполагается возможность оппозиции: он/она/оно такой/такая/такое – он/она/оно не такой/такая/такое. «Настоящая хозяйка? Ну нет, она не отличит кастрюлю от сковородки». «Упырь? Да не заливай, просто ему надело терпеть твои опоздания, вот и впаял штраф». «Что, вот это ты называешь пловом? Сгоняй как-нибудь в Ташкент – вот там плов так плов». «Хамство? Вас всего лишь попросили освободить место, предназначенное для инвалидов».

В случае аптечного бизнеса такой оппозиции нет. «Настоящая аптека?! Да это вообще не аптека, потому что…» – троеточие в этой воображаемой реплике заполнить нечем. А значит, и прибегать к прилагательному «настоящий», уместному во множестве других случаях, на вывеске с чашей и змеёй не стоит.

Впрочем, я могу представить себе как минимум две ситуации, в которых выражение «настоящая аптека» было бы оправдано. Ситуация первая, умозрительная: в столице бедной страны, население которой лечится приобретёнными у знахарей травками и кореньями, есть-таки одна «нормальная» аптека с «нормальными» фармацевтическими препаратами. Ситуация вторая, применимая к российским реалиям: изначально в аптеках продавали лекарства, изготовленные здесь же; поэтому аптеку с производственным отделом – а такие, к счастью, ещё остались – можно было бы в маркетинговых целях назвать «настоящей».