Те, кто были на фронте с этой винтовкой, никогда не забудут, каково это, когда тебя атакует цвет германской армии, а ты не можешь сделать ни выстрела в ответ.
Томас Скадмор, "Легкие эпизоды из жизни военнопленного". На момент событий - лейтенант 7-го пехотного батальона Канадских экспедиционных сил
Не так давно я поставил себе напоминание вернуться к этой винтовке, которую нередко называют худшей за всю Первую мировую: что ж, в этой истории хватает всего, и откровенной глупости, и корысти, и политики, и расчета - но на совсем не те условия. Начнем же мы с личности создателя - ибо сэр Чарльз Генри Аугустус Фредерик Локхарт Росс, девятый баронет, был человеком... ну, не из самых приятных по характеру: он не только умудрился подать в суд на собственную мать еще во время учебы в Итоне, утверждая, что она тратит наследство его отца слишком активно (при том, что именно она тогда купила ему, по свидетельствам современников, "великолепную океанскую паровую яхту, большую парусную яхту, а также великолепно оборудованный и самый большой паровой речной катер на Темзе"...), так еще и, будучи впоследствии благодаря тому же наследству крупнейшим землевладельцем Великобритании, попытался передать часть своих земель и фамильный замок под юрисдикцию Соединенных Штатов, после чего на родину вернуться уже не мог, ибо его там ждала тюрьма - впрочем, имея несколько предприятий в тех самых Штатах, он там же и жил, так что особо и не волновался.
А, и да - он при этом был еще и шотландцем. А в тех краях вообще было немало хороших стрелков, да и, имея столько земли, уж место для развлечения с винтовкой ему точно искать не нужно было - так что увлечение, начавшееся еще в детстве, в итоге однажды переросло в попытки сконструировать собственную винтовку. Особенно их подстегнуло знакомство с "Маннлихером" 1895 года - одной из первых серийных винтовок с прямоходным затвором, а также опыт участия в качестве лейтенанта третьего батальона "Сифортских горцев" во Второй англо-бурской войне, где матерящиеся на африкаанс стрелки со своими винтовками Маузера весьма наглядно демонстрировали англичанам, что умение стрелять далеко и точно - это вам не шутки (а заодно это явно дало ему весьма однобокий военный опыт, что потом аукнулось).
Итак, первое детище Росса, "родившееся" на фабрике Ross Sporting Rifles в коннектикутском Хартфорде, обрело канадскую "прописку", ибо звезды сошлись крайне удачно: Канада на тот момент имела немалый интерес к собственному производству оружия, избавлявшему ее от зависимости от поставок "Ли-Энфилдов" и "Ли-Метфордов" из Великобритании, а Росс в числе знакомых уже имел достопочтенного сэра Роберта Лэрда Бордена, будущего восьмого премьер-министра Канады, а на тот момент - "всего лишь" лидера Консервативной партии Канады.
К этому добавилось знакомство с еще одним сэром - Сэмьюэлом Хьюзом, министром обороны Канады.
Решение принимается быстро: Росс, инвестируя свои полмиллиона, строит оружейную фабрику в Квебеке. Учитывая, что она задумывалась как будущий поставщик винтовок для нужд всей страны - инвестиции очень даже выгодные.
Ross Mk.I, 1903 год
А первыми "бета-тестерами" винтовок Ross Mk.I стали канадские конные полицейские, получившие в 1903 году на испытания от тысячи до полутора (по разным источникам) единиц оружия. До этого, похоже, не тестировавшегося вообще, судя по результатам: в общей сложности в винтовке, часть запчастей для которой еще приходилось поставлять из США, насчитали 113 дефектов, включая абсолютно комичный: когда винтовка висела за плечами стволом вверх, от тряски (а куда без нее на коне?) из нее банально вываливался и терялся затвор. Пружины (как раз и ехавшие из-за границы) вообще, похоже, забывали подвергнуть термообработке - садились они очень быстро. Промучавшись с винтовкой, к 1906 году полиция окончательно избавилась от нее, вернувшись к старым добрым американским "Винчестерам" и британским "Ли-Метфордам".
К этому моменту уже было готово "второе поколение": винтовка Ross Mk.II 1905 года. Которая опять-таки была не без проблем, дорабатывалась, переделывалась - и в итоге к Первой мировой войне канадцы имели на вооружении уже M.10, модель 1910 года, она же Ross Mk. III, весьма сильно отличавшуюся от изначальной конструкции.
Причем, в принципе, уже Mk. II была весьма даже хороша для подготовленного стрелка и в хороших условиях - именно с этими винтовками, например, канадские стрелки в 1913 году победили команду США "на ее же поле", выиграв соревнования в Кэмп-Перри. В английском Бисли стрелки с винтовками Росса и вовсе поставили тогдашний рекорд, настреляв 746 очков из 750 возможных - и английская пресса немедленно провозгласила винтовку, не мелочась, "лучшей в мире". Особенно стрелкам интересен был патрон, разработанный для нее Россом и названный, соответственно, .280 Ross: перевалив порог в 900 м/с дульной скорости, он обеспечивал отличную настильность траектории и был хорош по дальнобойности. Впрочем, из-за высокого давления, развиваемого этим патроном (который он хотел протолкнуть и на вооружение, а не только на гражданский рынок), Россу и пришлось сначала дорабатывать Mk.II, а потом создавать винтовку "третьего поколения", переработав в числе прочего ее затвор: вместо двух боевых упоров их стало по нескольку на каждой стороне, расположенных друг за другом.
Mk.III узнать нетрудно по выступающему магазину - если на предыдущих моделях патроны находились в шахматном порядке, то теперь использовался однорядный магазин, неизбежно увеличивший длину и "вылезший наружу". К тому же теперь он снаряжался обоймой, а не по одному патрону, как на Mk.I и Mk.II.
Вот только опыт стрелка-спортсмена и некоторое время в южноафриканских краях никак не соответствовали тем условиям, в которые в руках канадских солдат попала винтовка Росса. Франция 1915 года, куда прибыли канадские экспедиционные силы - это грязь, километры окопов, и для полного счастья - животворящий иприт, который и название-то получил от местного городка Ипр.
А винтовка, с ее довольно-таки сложным (по сравнению с армейскими "болтами" того времени) и собранным с малыми зазорами механизмом (в частности, последовательно расположенные зубцы боевых упоров просто обязаны были обрабатываться с малыми допусками, иначе нагрузка при выстреле не распределялась бы по всем ним), да еще и строгим патронником, для этих условий не подходила чуть менее, чем никак. После выстрела далеко не всегда можно было просто перезарядиться без крепкого удара по рукояти, ибо патроны-то канадским войскам поставляли англичане, рассчитывавшие на куда более свободные допуски и неприхотливость Lee-Enfield. К тому же обнаружилось, что затвор винтовки можно впопыхах собрать неправильно - он и дошлет патрон, и сделает вид, что заперся, и позволит выстрелить. но результат будет... Примерно такой
К счастью, в свободный полет затвор, как на винтовках первого поколения, не отправлялся, но тем не менее гарантированно отлетал аккурат стрелку в лицо, выплевывая наружу ошметки разорванной гильзы и коптя не успевшим нормально прогореть порохом.
Если же винтовка все-таки стреляла, то с завидной регулярностью теряла примкнутый штык в момент выстрела. Собранная армейская статистика по "боевой эффективности" указывала, что по сравнению с английским "Ли-Энфилдом" винтовка Росса была боеспособна всего на 20 процентов.
Полевая ремонтная мастерская. Таких приходилось разворачивать много.
Солдаты, естественно, старались по возможности разжиться именно британскими винтовками - Первая дивизия вскоре была перевооружена ими официально. А вот еще три дивизии, поминая "добрым словом" политические связи сэра Чарльза Росса вообще и своего министра обороны в частности, продолжали использовать "родную" канадскую винтовку. Дефекты частично исправлялись, но "на скорую руку" - например, невозможность некорректной сборки затвора "устранялась" введением простейшей заклепки.
Иногда на пять человек приходилась только одна способная стрелять винтовка.
Лейтенант Крис Скрайвен, 10-й батальон Канадских экспедиционных сил
В результате (в том числе и благодаря шуму в канадской прессе, удачно поднятому оппонентами премьер-министра) к сентябрю 1916 года винтовками Lee-Enfield были уже перевооружены все канадцы. Фабрика Росса в Квебеке была национализирована по постановлению канадского правительства в марте 1917 года, а сам Росс уехал обратно в США, хотя особо и не потеряв ничего, поскольку 2 миллиона ему в качестве компенсации все-таки заплатили: неплохо при вложениях в 500 тысяч даже без учета выгоды от произведенных за все это время винтовок. Они, суммарно выпущенные в количестве более 400 тысяч, были частично растолканы по местам "не первой важности", частично умудрились попасть аж в Советский Союз - для них, получивших название "винтовка «Росс» образца 1910 года", даже было издано наставление по стрелковому делу.
Сам же Росс умер в Соединенных Штатах в 1942 году, его имущество и вовсе расползлось "по сторонам" (в том числе и благодаря двум краткосрочным бракам, заключенным уже в приличном возрасте).
Флорида, 1940 год
Даже фамильный замок клана Росс - Балнагоун, несколько десятилетий пустовавший и потихоньку разрушавшийся, в 1972 году к негодованию всех предков, ведущих историю клана с XIV века, купил египетский миллиардер Мохаммед Аль-Файед.
С разрешения автора стырено отсюда.
