Камчатский бездельник

Тогда в Пахачах жили 2500 человек. Мест в школе и детском саду катастрофически не хватало. Олюторский РКЗ успел построить второй корпус детского сада «Рыбачек» потом он сменил пол и стал «Северяночка». Считаю это правильно – где вы сейчас в Пахачах встретите рыбачка? Все рыбачки на Камчаточке с материка. Сейчас в детском саду эксплуатируется только первый этаж нового корпуса. В старом корпусе на первом этаже библиотека и музыкальная школа. Вторые этажи обоих корпусов не эксплуатируются окна, как и весь фасад обшиты сайдингом.

Был проект строительства второго корпуса пахачинской СШ, висел одно время на видном месте, а потом наступила прекрасная свобода, святая демократия, и долгожданный капитализм. Все, кто мог побежали с Северов. Места в пахачинской СШ стало так много что вскоре в Каюю перестали преподавать, а в школе отменили вторую смену.

В пятый класс я пошел в Каюю. Была у нас классная, молодая, озорная. Ни имени, ни фамилии не помню. Пятый класс — это первые вечера с танцами под пластинку «Modern Talking». Все что там происходило можно охарактеризовать фразой «Женщина я не танцую».

После я посещал кружок «Юный техник» вел его Данченко Виктор Федорович. Первые занятия напоминали аудиоряд из жесткого порно «Ой! Ай! Ой!». Мы постоянно обжигали пальцы жалом паяльника. Дети вскоре научились паять простые схемы, я нет. Мне нравился вид плавящегося олова, запах канифоли, как по круглому кинескопу осциллографа идет волна.

Бонусом к посещению кружка был Д. Монастырёв (Монах). Несмотря на кличку Монах, активно шел на контакт с женской половиной класса. Все перемены он о чем-то перетирал с девочками. Он привез из отпуска аппарат похожий на кинокамеру. В него вставлялась кассета с пленкой. Вращая ручку смотрели через окуляр на свет. Что там было я не знаю, но на пару месяцев Монах стал героем школы. У него дома был видеомагнитофон. Доступ к иностранному контенту, и патологическая болтливость делала Монаха похожим на Езефа Швейка. Когда мы возвращались из Каюю с кружка, я жил тогда на Морской 6 сгоревшем в 2021 году, а он на Речной напротив Дома быта. Монах просвещал меня о инопланетянах, исторических событиях, фильмах, которые посмотрел. Он слегка заикался, при этом когда на уроке литературы читал стихи речь становилась чистой. Но едва он переставал декламировать как начинал заикаться.

Однажды Монах проезжал мимо на мотороллере и дал мне прокатиться вокруг дома. Первый и последний раз в жизни, когда я управлял чем-то с двигателем. Мать Монаха была медсестрой, и он одно время барыжил одноразовыми шприцами которые в школе использовали в качестве брызгалок. К нему обращались за значками и плакатами с Брюсом Ли, Чаком Норрисом.

Серьёзным я его видел один раз, когда он сидел на заброшенном складе под Тареном. Тогда со склада Олюторского РКЗ выбросили ящик индивидуальных аптечек и Тарена у школоты стало много. Его пили по складам, подростки на мотоциклах уезжали на Японский и там бегали по тундре и ловили «крокодильчиков», некоторых в бреду привозили в лечебницу.

Когда Тарен закончился одноклассники подломили склад завода и выпотрошили в поисках аптечек спасательные плотики. Поставили их на учет тем дело и кончилось.

Сидит Монах в грязном складе на превратившихся в монолит мешках цемента как в анекдоте «весь уже такой начитанный» и я рассказываю ему про то как в Японии готовят рыбу фугу. В руках у Монаха газовая зажигалка с музыкой. Когда я заканчиваю рассказ он щелкает кнопкой раздается музыка и Монах просит рассказать еще раз – он забыл, о чем я только что говорил. В складе визги и ор – подростки забавляются «усыплением» и только мы с Монахом разговариваем о серьёзных вещах. Точнее говорю я, а он, щелкнув зажигалкой тут же стирает из памяти все сказанное.

9 класс – самый жесткий год в школе. Тогда не было слова булинг – меня чмырили. Каждая перемена была адом. Я никогда не лез сам в драку, но, когда мне предлагали пойти на школьный двор помахаться я шел и дрался хотя уже тогда без очков почти не видел. Один на один меня побить ни у кого не получилось. Поэтому до меня докапывались минимум трое и только в школе. Это были попытки спровоцировать на агрессию.  Монах в стороне не остался. Несколько лет назад пытался добавиться ко мне в друзья в Одноклассниках Дмитрий Феденко. Я его игнорировал. Он же страшно оскорбился - Голубов не помнит одноклассника! Очень хорошо помню.

Если начал про драки вспомню одну. Зима я шел с рыбкооповского пирса мимо овощного склада вместе С. Кузнецовым и Ю. Криволаповым и встретил одноклассника по фамилии Евтух. Он не долго в Пахачах жил. Евтух сказал, что Криволапов его в школе оскорбил и он требует сатисфакции, но боится, что мы нападем на него втроем. Мы сказали, что трое на одного – в Пахачах не принято. Евтух сказал, что там, откуда он приехал, дерутся до первой крови. Мы недоуменно переглянулись. Ходили разговоры что в Апуке дети дерутся на ножах, а в Пахачах считалось что, если тебя положили на лопатки, ты должен признать поражение. Драка была, но, если противник тебя повалил и зафиксировал, ему не надо было разбивать твое лицо и ломать ребра чтобы его признали победителем.

Евтух снимает варежки чтобы биться на кулачках. Криволапов не снимает, он бросается на Евтуха сшибает его на лед, садится на грудь и прижимает руки ко льду. Чистая победа. Евтух себя побеждённым не признает – крови не было. В его понимании Криволапов должен бить его кулаками в лицо. Криволапов бить его отказывается и отпустить не может. Я с Кузнецовым стою и смотрю. Быстро смеркается, и на этом фоне мы видим, как белеют прижатые ко льду руки Евтуха. Я снимаю Криволапова с Евтуха, тот поднимается. Говорю ему чтобы бежал домой растирать руки, но Евтух перед этим говорит Криволапову, что не считает себя побежденным, крови не было, и он намерен драться в любое время. Обмороженные руки он повреждением не считал. Помню он несколько дней не ходил в школу поле этого.

Вернёмся в Каюю. После школы я с 1997 по 2000 г. работал дворником пахачинской СШ. Завхозом был Владимир Деревянко, мы периодически заходили в Олененка где был склад школы. Тогда уже там не было ни классов, ни кружков. Однажды я и В. Деревянко притащили ржавые обгорелые листы железа и оббили окна Каюю с северной стороны, окна били и залазили внутрь.

Потом мне приказали перевести школьную библиотеку из Каюю в школу. Я складывал книги в ящики, грузил на тачку вез к школе и поднимал на второй этаж. Мало мне не показалось.

Восточное крыло занимала мастерская Николая Шаталова (Художника). Это был чудесный человек, но душа Плюшкина: он тащил с помоек куски металла, остатки краски, доски, фанерки. Уже сколько лет его нет, а у меня часы Янтарь щелкают. Он мне три механизма нашел, когда они поломались. Один быстро сломался. Второй был вообще не рабочий, а третий пока ходит. Я ведь деда помогал закапывать у него на кресте нет таблички не помню где он лежит.

Когда Художник перестал выходить из дома Каюю пришла кабзда. Взломали мастерскую выбили окна, сорвали полы, сняли двери. Много лет жители соседнего дома выносили в него мусор. Несколько лет назад с Олененка сняли крышу и начали разбирать на брус. Нижние венцы до окон превратились в труху, но выше и внутри здания бревна хорошо сохранились.

Каюю построили люди для людей. Он много лет служил для общественного блага. Сейчас у страны другие приоритеты. Главным стало личное благо, поэтому школы, детские сады и дороги, начинают рассыпаться через полгода после сдачи.

Часть Каюю сохранилась: из остатков бруса эпический строитель Т. Макаркин перед отъездом из Пахачей построил баню для одного селянина.

Это была одна из задач экспедиции волонтеров РТУ МИРЭА на Камчатку. Вертолетную  площадку обустроили на кордоне Центральный. Студенты сначала демонтировали прежнюю конструкцию, которая стала непригодной – одни только металлические листы отрывали в течение двух дней. В сети парков «Вулканы Камчатки» рассказали, что ребята проделали огромную работу, такая инфраструктура помогает сберечь хрупкую природу, параллельно делая пребывание туристов комфортным и безопасным.

Почти три недели группа добровольцев с материка выполняла хозяйственные и строительные работы на Центральном кордоне природного парка.  Волонтеры также обустраивали в Налычево настильные тропы, добираясь по сложному рельефу до отдаленных уголков исключительно пешком. Территория парка на юге Камчатки составляет 287 гектаров.

https://t.me/kamchatinfo/40233

А днесь вертолета нет, а пожарный Урал на перроне стоит. Подгреб к ограде аэропорта позырить. Пожарные в экипировке льют из брандспойта. Все как в песне:

А город подумал: «Ученья идут!»

Потом вертолет загудел. Пожарка с перрона укатила. Вертолет сел, заправился, улетел на Апуку. На перрон с включённой люстрой и сиреной вкатился «Урал».

До аэропорта мимо кладбища шел. Смотрю что-то не то. Проклятые коммунисты огородили поселковое кладбище деревянной оградой. 35 лет прошло с тех черных дней. Столбы сгнили, пролеты завалились. Население ездит в тундру бухать, некрасиво. Администрация села вырыла рядом с кладбищем яму и там остатки забора закопала. Все по Н. Гоголю:

«Да разметать наскоро старый забор, что возле сапожника, и поставить соломенную веху, чтоб было похоже на планировку. Оно чем больше ломки, тем больше означает деятельности градоправителя».

Копаю картошку, а с севера тучи находят, одна чернее другой. Не впервой под дождь на огороде попадать. Земля сырая, холодная, я на коленях рою хоть и в резиновых рыбацких штанах. Собрал картошку в мешки, положил в кузов тележки и потянул в село. Зело тяжело тянуть на въезде в село, где Корякэнерго в прошлом году від щирого серця насыпало гальки. Только подгреб к подъезду начался ливень.

Когда уходил на огород в квартире было 15.3 С. Воротился 18.3 С. Корякэнерго отопительный сезон начало.

Погреб собак косточками и кожей куриной угощать. В лабазы не заходил.

К вечеру небо прояснилось, вышел разгуляться на Пахачу. Узрел лодку надувную и нескольких среднепахачинцев сию лодку загружавших стройматериалом. Весь кокпит лодки оне заложили распиленными по размерам и пронумерованными дощечками, а доски пятерки клали поперек на баллоны. Надо быть среднепахачинцем чтобы возить длинномеры на лодках. При проклятых коммунистах по Пахаче плавала речная баржа в весенние и осенние половодья доставлявшая в Средние Пахачи уголь, солярку, продукты и товары. Люди до сих пор с ужасом вспоминают те окаянные времена.

Когда я был ребенком с друзьями лазил по Олюторскому РКЗ. Хорошо, что этого проклятого завода давно нет.

Нас манил противоположный берег с заброшенными бараками. Мы не знали кто там жил и почему люди от туда ушли. Постепенно Пахача подмывала бараки на том берегу и сейчас там практически ничего не осталось.

На заднем плане остров Тайвань. На нем тоже когда-то жили люди: работали, строили, бухали, трахались, дружили, ненавидели… и никакой памяти о них не осталось.

Кого-то помнят

или забывают,

А нас и знать не будут

никогда...

После очередного рейса моряк, чтобы его жилец не скучал, подключил кабельный интернет. С того времени исчез молодой алкаш-неудачник, потерявший по пьяни ноги. Вместо него в сети появился морской волк, избороздивший весь Ледовитый океан, побывавший во всех северных портах, знающий лично всех моряков, которых следует знать.  Читавшие его рассказы моряки гадали кто из их товарищей открыл в себе литературный талант? Молодые моряки советовались с «бывалым».