Горный Туризм

-Если в походе вам не хочется на работу, то что-то идет не так ©

Я выспался и это было прекрасно! Единственное, что начало меня беспокоить с утра – так это горящие голеностопы. Впервые сталкиваюсь с подобной проблемой, что согнуть, разогнуть, отвести вбок стопу было весьма неприятно, хотя и не сказать, что нестерпимо больно.

Просто ощущение, что гипс, который ты таскал в течение 2 недель на ногах, резко сняли и заставили разминать конечности. Особенно неприятно было наступать на камни, когда пятка уходила вниз, а носок – вверх. То ли от влаги, то ли от тяжести ботинок (после ремонта пара весила аккуратные 3 кг)…

Несмотря на это, стараюсь не отставать от головы группы. Сначала мы шли очень по-дурацки: в высокой траве прятались камни, поэтому периодически запинаешься и проваливаешься, но уже минут через 40 выходим на берег реки и идем по отличной тропе. Цивилизация приближается!

Радовало, что рюкзак уже был очень легким (кг 22, не более), но отсутствие карманного питания и постепенное снижение делали свое дело: изнутри тебя растачивало чувство голода, которое лишь усилялось от ходки к ходке. По итогу я на привалах стал просто больше лежать, войдя в режим энергосбережения.

Обедали уже в полноценной горно-лесной зоне. Запах сосен и лиственниц сводил с ума. С самого утра припекало солнышко, поэтому я поспешил выставить на обеде свои ботинки с носками, которые не досохли еще начиная с 10-го дня (т.е. уже неделю). Ситуация несколько улучшилась, однако требовалась стирка/чистка.

Пройдя по импровизированному мосточку через один из многочисленных ручьев (хотя по ширине это больше было похоже на реку), я опешил. Поскольку шел в «голове», то первым увидел микроавтобус Сосо, который приближался к нам.

Вот такой вот приятный подарок! Возможно, пару км топтания грунтовых горных дорог нам «сэкономили»! В моменте хотелось расплакаться от облегчения.

…Вечером был шикарный ужин с уже привычным меню. Однако главное было не это, а обсуждение наших дальнейших планов. Сложилась весьма занятная ситуация: оставалось несколько дней запаса, которые потенциально закладывались ради восхождения на Казбек, который, однако в маршрутную книжку де-юре не включался (слишком большой переезд от Сванетии до Казбека, что МКК посоветовала оставить вершину «за скобками»).

Коллизия заключалась в том, что мы с Петей не хотели идти на вершину от слова совсем. Формально оправдание заключалось в отсутствии вершины в маршрутной книжке. Де-факто – вершина не повышала ни высотный, ни технический опыт в нашем случае. Все эти связки после сванской «тройки» я в гробу видал (на Казбек нужно проходить часть маршрута именно связавшись), ботинки вроде только-только подсохли, а предстояло вновь возиться в снегу (следовательно, мокнуть), ну и амбициозные планы по набору 2900 метров высоты за 2 дня (1700 из них – под рюкзаком) меня несколько угнетали. Переобувшись в кроссовки, я понял, что, могу лишь аккуратно гарцевать – голеностопы продолжали гореть, а я хаотично вспоминал, какие бывают воспаления у суставов и что с этим делать.

-Пойми правильно: мы лосили-лосили несколько дней, ради того, чтобы еще лосить? Это как-то неправильно работает, - примерно так я ответил руководу.

Катю ситуация несколько морально подорвала, ибо остальные ребята были готовы идти. Но в целом подобная коллизия разрешилась без поножовщины и переворачивания столов, поэтому считаю исход подобной острой полемики даже благополучным. Неприятно лишь было, что это – в завершение весьма трудного похода.

Ближе к ночи зарядил хороший дождь, и все, что сушилось на улице – вновь безбожно промокло!

Гребаные горы! Да чтоб я еще раз на Кавказ заявился в длинный поход!

…Следующий день – это большой трансфер из деревни Сосо в Степанцминду. Мы с Петей побатонились сутки в хостеле, прогуливаясь к церкви и по городу, в поисках вкусностей и интересностей, а на последующий день – отправились в Россию. Ребята же в это время попробовали штурмануть пятитысячник, однако на 4850 пришлось развернуться.

Развернуться – это хороший опыт, эдакая лакмусовая бумажка зрелости. Возможно, в моем окружении будет больше жертв незавершенного действия и этот «эффект Зейгарник» будет мотивировать продолжать ходить в горы, особенно – в Большие Горы!

Заключение и эпилог.

August 25, 2024

Я уже писал в начале, что поход преследовал исследовательскую функцию, поэтому многое – было непонятно, неизвестно, неточно, очень приблизительно и требовалось устанавливать лишь на месте. Из-за этой неопределенности – увеличение расхода сил, прежде всего моральных, хотя 3-4 дня за весь поход выматывали на полную и в физическом плане («Честность – лучшая стратегия», «Дыхание больших Гор»). Ситуацию усугубляла отвратительная по большей части погода: дождя не было совсем в 1,7,9, 11 и 15 дни маршрута (хотя на 10-11 день мы вымокли, банально перемещаясь по высокой траве).

Сильно вымотали меня связки, которые сочетались с отвратительными «бороздатыми» закрытыми ледниками. Я понимаю, что они могут отличаться от горной системы к горной системе, но мы были в Безенги 4 года назад – по сути, в нескольких десятках км от Сванетии и там с ними было все относительно нормально (не считая ледопада под пер.Спартак). В то же время 1 честно повешенная веревка на дюльфер (жумарить по бараньим лбам было управленческим решением, технически препятствие преодолевалось и ногами) за всю «тройку» … Это весьма своеобразно.

Я подумал, что за 3 (или 2? Тут уж как считать) года после Памира вытравил из себя весь «высотный шовинизм». Видимо, ничуть: хотелось погони за цифрами, которых Кавказ не мог дать при всем желании (зато готов был дать камнем по голове).

Красоты ландшафта несколько терялись за счет памяти: на Кавказе я был уже в n-ный раз. Могу зато отметить очень хорошую наглядную смену высотных поясов – все как по учебнику географии 8 класса.

Виды с Донгуз-Оруна – замечательные. Ушба, когда вплотную подходишь к стене – тоже впечатляет. Вероятно, одна из самых красивых вершин, которые мне довелось увидеть воочию.

Но, конечно, даже красоты Ушбы меркнут на фоне того микроклимата, который сложился в группе. До того был силен контраст между природными препятствиями и душевной теплотой, которые дарили мне мои спутники в течение этих 16 дней. Кто-то делился карманным питанием, кто-то – мотал бинты и упрашивал намазаться кремом, кто-то – приносил ужин «в постель», чинил то молнию, то кроссовки, то помогал спускать «водохранилище» с тента. Давали сканворды, обеспечивали интересной беседой, делали фотографии по запросу…

В общем, этот поход показал ту простую антропоцентричную максиму: люди важнее гор. Ибо сменить ландшафт гораздо проще, чем собрать хорошую команду.

Эпилог.

-Влад, скажи, зачем ты ходишь в горы?
-Тебе романтичный ответ или честный?
-Давай и тот, и другой.
-Романтичный: в детстве я хотел стать космонавтом, а здесь немного ближе до звезд. Честный… Я хорошо знаю, что в горах мне понравится и что мне не понравится. И я не могу сказать, что первых вещей здесь больше, чем вторых. Просто это как зависимость – ты уже не осознаешь ни минусов, ни плюсов. Ты просто четко понимаешь, что тебе будет лучше, если горы будут, чем если они будут отсутствовать.

© из диалога с Катей Е. на спуске по леднику после пер.50 лет Октября.

-Ладно, беру свои слова назад, что "я бы не взял половину группы".
-Влад такой: да я бы вообще никого не взял!
-Прямо сейчас я должен вывязаться из связки и пойти пешком вниз один.
-В сторону России © Наш диалог с Катей на вершине.

-А как проходить снежные мосты в таком случае? (если раскиснут на солнце)
-Перекрестясь. ©
Синхронный ответ Пети с Катей на вопрос Вани.

Поскольку подъем был ранний, то сразу вспомнился Памир: холодно, снежно, немного космично.

Два дня сидения на месте не прошли даром: мне было уже без разницы – идем мы вверх на штурм или сваливаемся вниз, в цивилизацию – лишь бы уже просто шли! Я был свеж, бодр, но не весел – как-то эмоциональное состояние ухудшалось к концу похода, хотя мы и батонились два дня под горой.

Как и обещали: антициклон. Морозно и ни облачка. Лучшая погода для штурма. К 7 утра связываемся в связки и выдвигаемся по гребаному леднику, испещренного снежными бороздами. Катя сказала, что особо приваливать не будем, поэтому я решил ее оповещать каждый час, что идем такое-то количество времени. Заодно они договорились с Ромой, который остался в лагере, что будут пытаться связываться по рации.

Каково было облегчение, когда мы вышли с пологой части ледника на склон – борозды кончились. Я сразу почувствовал, будто груз с плеч спал – не требовалось высоко задирать ногу, можно было просто аккуратно ступать вверх.

Конечности уже согрелись, а свежий ветер не давал нагреться слишком сильно. Мы шли в теньке, однако понимали, что как только выйдет солнце – наш крепкий снежок может начать оплывать и поэтому все снежные мосты, по которым мы лихо набирали, могут просто растаять.

На берге делаем небольшую заминку – маленькая вертикальная стенка, которая проходится на передних зубьях. Далее уже не останавливаемся почти до самого гребня (4390 м.)

Ваня с Ильей предпочитают загибать достаточно пологие траверсы, а у меня другая тактика – я иду почти в лоб, лишь изредка закладывая небольшой галс, чтобы попеременно нагружать ноги.

-Забавно за вами наблюдать: ребята идут аккуратно тык-тык-тык, и за ними – Влад! Сразу видно такая, старая школа, тупо в лоб, - делился впечатлениями Петя, который шел в связке за нами.

Когда поднялись на гребень, я сказал Кате, что можно мне дальше не идти? Руковод ответила отрицательно. Хоть шлось и гораздо комфортнее, но все равно, мне так уже осточертело передвигаться в связках. Здесь, за исключением пары моментов, ледник проходился соло, но преследовались и учебные цели для большей части группы.

Пофоткались на ребре горы. Действительно, очень красиво и оно того стоило. За 20 минут добегаем и до вершины – она стоит в стороне от стены, по которой проходит госграница России и Грузии.

Илья затащил свой сюрприз – банку ананасов! Дербаним его вместе с перевальным шоколадом. Фотографируемся. Почти весь Центральный Кавказ отсюда показывают! На Эльбрус мы насмотрелись еще на ребре, а отсюда – и Ушба красиво раскрылась, и Безенги, как самый высокий и снежный район горной системы…

-А вот там была наша с Катей «тройка» в 2020 году, - махнул я в сторону Безенгийской стены.

Как старый дед, ей-богу. Ходить больно, вспоминать сладко – девиз горного туризма.

Забежали мы наверх за 3 ч 20 минут. Обратно спускались примерно в 2 раза быстрее, во многом гнали как раз из-за потенциально подтаявших снежных мостов. В конце Катя решила пройти дальше по гребню, а не спускаться в мульду ледника с гребаными снежными бороздами, и, в случае чего, повесить веревку.

Уже в лагере Катя объясняла:

— Вот честно! Я честно хотела повесить хотя бы одну веревку. Но пока я искала, где можно ее закрепить, мы просто спустились на перевал ногами.

К слову, солнышко жарило. Я поспешил развязаться, раздеться и начать сушить вещи. Параллельно с этим Катя выясняла, готова ли группа продолжить спуск после обеда уже под рюкзаками. Конечно, большинство согласилось, хотя Ване и Илье площадки уже полюбились сердцу.

Снова связки. В этом походе я точно поставил рекорд. В связках мы не ходили столько даже на Памире.

Спустя пару часов доходим до края закрытого ледника и наконец-то РАЗВЯЗЫВАЕМСЯ. АЛИЛЛУЙЯ!

Впрочем, радость была преждевременной. Пройдя чуть дальше, пришлось снять кошки (еще одна остановка не по хронометражу), затем полезли в какую-то помойку, которая оказалась приваленными осыпью бараньими лбами. Все, естественно, норовило съехать. Адекватный спуск в этом случае просматривался по снежнику, но весьма крутому, чтобы по нему тропить на раз-два. Что делаем? Надеваем кошки!

С момента прошлой остановки не прошло и 10 минут. У меня один вопрос – как это все адекватно хронометрировать? Отсечку по каким точкам?

Круто сбрасываем вниз. Приваливать – неудобно, поэтому спрашиваю у Кати, куда нам дальше. Интуитивно – хочется идти просто вниз, до визуально выраженного перегиба, где можно и привалить, и попытаться расписать все наши мытарства за последний час.

Дальше – дурацкий спуск по травянисто-осыпному склону. Я иду с ледорубом, его длины недостаточно, чтобы спускаться комфортно, поэтому ругаюсь. На траве ботинки ребром встают плохо, зачастую проскальзывают, из-под подошвы летят мелкие камешки. Группа тоже не в восторге, но они идут пока еще сильно выше.

Примерно к 17:50 мы доходим до последнего бараньего лба. Здесь надо вешать веревку – виден расходник, оставшийся в наследство от предыдущих групп. Ваня с Петей и Катей делают станцию на якорях и крючьях.

Далее, вы не поверите… В последний полноценный ходовой день похода мы дюльферяем! Впервые за весь поход!

К слову, опыт дюльфера со станции на якорях – у меня тоже первый. Хоть всплывала из уст Кати цифра в 20-25 метров, на самом деле просвистел будто бы гораздо больше! Конечно, здесь было передвижение не по отвесу, а очень крутому склону (градусов 60-70, наверное), но в какой-то момент ты проходишь одну крутую ступень, ждешь, что уже вот-вот земля… А за ней – еще одна ступень. И так несколько раз.

Поскольку Ваня планировал спускаться последним, я забрал его рюкзак, чтобы быстрее доставить горелки и кастрюлю к биваку. Он же должен был нести мой.

Только ноги коснулись земли, отвязался от веревки и пошел вниз. Лера с Сашечкой ждали под веревкой, Ваня с Петей и Таней оставались еще наверху, внизу по склону я видел уходящих вдаль Илью, Катю Е. и Рому. Поскольку палки и ледоруб Вани были спрятаны в рюкзак, я решил, что идти недалеко, поэтому проскочу как-нибудь без них.

Буквально через пару минут я об этом пожалел. Из-за цвета склона плохо читалась его крутизна, приходилось продолжать прыгать по траве, в которой прятались камни (почти все как в первый день, только кустов не было) и через 15 минут занятий подобной эквилибристикой я все же крепко навернулся. Упав на руку, ссадина снова закровила, но я решил Тане уже ничего не говорить – внизу все затянется.

В итоге от веревки до полянки, где ждала Катя (руковод) я шел полчаса в своем лосином темпе. Сил не оставалось на бивак. Еще и так глупо – я притащил чужой рюкзак, а ужин-то был не у Вани, а почти всего отряда! По итогу просто снял обвязку и пытался сообразить, что происходит.

Катя проклинала мошек, которые в обилии водились на этой поляне.

-Откуда они здесь? Что они жрут? Тут даже скот не пасут!

Спустя двадцать минут до нас доходит вся остальная группа. Я повыдергивал из травы камни и плюнув на амбиции по терроформированию, сказал, что будем спать так, с уклоном. Кому не нравится – может продолжить ковыряться.

Энтузиазма не было ни со стороны Ильи, ни со стороны Вани. Поэтому поставились как поставились. К слову, у меня под задницей оказалась ямка из-под выкорчеванного камня, поэтому спалось мне очень удобно!

Вечером проводили свечку, тем самым подводя итоги похода. Я честно поделился эмоциями, как обычно и делаю. Сегодняшний день, несмотря на объективную упоротость, напоминал добротный ломовой день в больших горах – и восхождение на гору, и много хорошего снега, и даже отличный дюльфер на скалах. Запахло большими горами, а это – хороший фундамент для будущих походов.

-А в Грузии есть водохранилища?
-Есть конечно, но не в Сванетии.
-Надо так назвать то, что собрал наш тент. ©
Из диалога с Ваней, когда после дождя образовалась лужа на кухонном тенте.

-Влад, у тебя все в порядке, оденься, пожалуйста, ну или намажься кремом. ©

Я почти не спал. Время тянулось медленно, час за часом, но озноб сильно пробирал мои тушу и душу. Крайне дурацкая поза – когда задница выше и головы, и ног, - никак не располагала хоть к какому-то сну. Последний раз, когда я взглянул на часы, было 2:30. Подъем был назначен на 4 для всех – разведывать обстановку, чтобы в случае отсутствия облаков отправиться на штурм Донгуз-Оруна.

Вареным вываливаюсь из палатки. Катя вечно смотрит в сторону горы. Несмотря на непонятность действий, после завтрака надеваю линзы, достаю маску, в общем, готов к любым манипуляциям.

Однако сегодня не выходим. К 8 утра уже вершина плотно зависает в тумане и, будто дразня, периодически обнажает ребро, по которому мы должны были идти. Но нам нужен не только чистый путь, но и обзор. В конце концов, Катя хотела взойти туда ради шикарного вида на Эльбрус.

Предложил ребятам сварить кисель. Сварили. Затем Катя распаковала свой сюрприз и даже приготовила его – это был попкорн! За такими нехитрыми кухонными манипуляциями коротали время до обеда.

«Тихий час» мне не помог – я не мог уснуть, а Катя Е. не дала сканворды. Поскольку диссер я уже скинул, то решил пособирать факты о географических районах РФ для потенциальной игры с девятиклассниками. Это немного помогло отвлечься от бесконечных часов между приемами пищи.

Отсутствие сна я отказывался связывать с высотой. Ответил бы как Станиславский – «Не верю!» про то, что у меня может быть проблема с акклиматизацией на 3700 на 13-й день похода.

В это же время шел дождь, который был очень кстати! Мы тащили бензин с прицелом на то, что придется топить снег. Однако за пару часов атмосфера напрудила нам литров 20, которые мы очень успешно зафиксировали на поверхности тента.

Я попросил Ваню «спустить водохранилище» и мы залили автоклав, кастрюлю и даже немного разлили воды по бутылкам на будущий завтрак. Вот так ненавистная погода стала отличным союзником! Мы сэкономили время и топливо.

Пожаловался Тане, что совсем не поспал. Она мне выдала таблетку, к помощи которой я так и не прибегнул (до сих пор где-то ношу с собой как талисман).

Вечером Ваня с Ильей таки выудили у Кати Е. кейворды и решали их в палатке. Под их бормотания я вырубился достаточно рано – еще не было 9 вечера. Если бы это была «горняжка», то так бы легко я не вырубился.

В этот раз я решил не залезать в рюкзак, а просто кинул его под верхнюю половину тела – от затылка до поясницы. Проблема была устранена в корне.

…На следующее утро погода выкинула финт еще интереснее – пока Катя с Петей (да и я, в какой-то степени), цокая и мдакая, глядели на вершину, занималось солнце. Более того – мы с Катей дежурили, и мне, в целом, было без разницы, я мог бы посидеть и в лагере вместо штурма. Ощущение какой-то смеси из усталости и апатии навалилось после прихода на этот перевал, что уже любой исход был для меня благоприятным.

В контрольное время Катя приняла решение сегодня не идти – слишком неясным был прогноз, успеем ли спуститься. Куратор сообщил, что с завтрашнего дня к нам приходит антициклон и погода должна быть железно.

Группа стоит – рюкзаки худеют. В надежде что-то просушить я вытащил ботинки из палатки и шерстяные носки – они не высохли еще с 10-го дня. Запах уже проник во все предметы, к чему я мог прикоснуться ногами – спальник, палатка, рюкзак. К сожалению, поделать в таких условиях почти ничего нельзя.

Как кстати занялось солнышко! Притом такое, жаркое, как и полагается на леднике. Внешняя сторона «Скарпы» достаточно быстро начала светлеть, носки – испаряться. Минут через 40 я скидываю не только пуховик, но и флиску, чуть погодя – стягиваю рашгард. Загораем!

С Таней обсуждаем книжки. Чуть позже к нам присоединяется Катя и вектор обсуждения несколько меняется – уже говорим про образование. Стоит отметить, что у руковода в этом году полноценный педагогический дебют! После прохождения соответствующих курсов при универе она полгода вела кружок по физиологии в лицее, который закончила. Ну а мне всегда есть что рассказать про свою работу…

Поворачиваясь, как свиная туша на вертеле, подставлял светилу то пузо, то спину. Поразительно, но за столь короткий промежуток времени я спалил именно переднюю часть туловища! Таня начала активно призывать завершить солнечные процедуры, но ее словам я внял не с первого раза. Сам медик сидела в очках, замотанная почти с ног до головы аки грозненская женщина.

Пишу эти строки 9 августа. Живот сгорел впервые в жизни и чешется до сих пор.

В общем, день сегодня проходил гораздо веселее. После обеда мы немного поиграли в «Шпиона», затем я доделывал факты про районы, потом – разгадывал сканворды. Ваня бился над каким-то кейвордом, попросил глянуть, ибо у него были сомнения. Сам же реммастер отправился в царство Морфея – он не то, что любитель поспать, а настоящий профессионал! Кейворд я разгадал минут за 20…

Вечером опять был какой-то неприятный ветер с осадками. Повезло же нам с Катей отдежурить при относительно сносной погоде, да еще без активной топки снега.

-Если вы будете сверху сыпать, мы с Таней окажемся на леднике, как на постере «Вечного сияния чистого разума»!
-Как жаль, что у меня уже не синие волосы.
© Наш ответ с Таней на штурме перевала по противному склону.

-Я надеюсь, он там не собрался выпилиться. ©
Катя, видя, что после дня в связках я развязался и полез на скалу.

Наверное, я бы мог спать и хуже, но все-таки площадку мы построили относительно сносную. Задницу холодило, однако я надеялся, что можно будет применить еще несколько лайфхаков для дальнейших ночевок на леднике.

Опять связки. Сегодня наша задача – забраться на пер. Долра, спуститься с него, повернуть за плечо гребня и залезть на пер. Накра. С него – штурм Донгуз-Оруна, который можно совершать лишь с утра. Поэтому опять ломовой день.

Если раньше раздражала только манера передвижения, то теперь еще сильно выводили из себя снежные борозды. Перешагивать через них было неудобно, а наш маршрут порой пролегал под углом (или даже перпендикулярно) линии падения воды. Поэтому каждая ходка забирала много сил. И не только у меня.

Катя ломила куда-то вперед, ее связка усвистывала от всех остальных. Таня, оказывается, тот еще танк, тропить ей в удовольствие, поэтому получалось какое-то комбо. Если наша, сугубо мужская связка, еще пыталась поспевать (хоть и получалось с трудом), то две остальных испытывали проблем побольше.

Хороший тест на человечность руководителя: у нас план-график для людей или люди для плана-графика? Пока по действиям Кати казалось, что второе.

Катя Е. при приближении ко мне, уточняла, сколько осталось до конца ходки, явно работая вне зоны комфорта. Мы шли не меньше 25 минут, однако головная связка не останавливалась, чем только подбешивала. Роме шлось тяжело. Возможно, его напарник в лице Пети (т.е. «лося»), мог несколько нивелировать неблагоприятные эффекты, возникающие при передвижении. Когда мы достигли скального гребня, я наблюдал, как Петя разгружает Рому.

В общем, поставил под сомнение человечность нашего руковода. У меня будто несколько эмпатия выросла после хождения замыкающим, порой старался осмотреться назад, увидеть состояние идущих. Порой для этого не нужно было что-то кому-то говорить - все читалось и так.

Впрочем, это было только начало наших приключений в этот день. Дальше – больше.

Как проходить скальную гряду было не очень понятно. Катя с Петей посоветовались и решили, что поползем траверсом.

Для этого подходим ближе, спускаемся в ранклюфт, снимаем кошки (и обвязки?). Пока наверх выбираются Катя и лидирующая группа, занимаюсь менсплейнингом: объясняю Тане зависимость атмосферного давления от температуры. Этот вопрос был продиктован догадками относительно облаков, которые могут помешать нашему штурму вершины.

Как только группа полезла наверх, сразу стало ясно, что маршрут – дрянь. Чуть выше ледника лежали железистые расколотые породы, которые были слабо сцементированы конгломератом. В результате – вся эта конструкция безбожно ехала. Хочешь ухватиться – камень едет вниз. Бьешь ступени – не можешь встать, потому что конгломератно-осыпная смесь усвистывает вниз.

Перед глазами до сих пор такой горячий момент: я неприлично вплотную стою к Кате Е. (ибо тут выбирать вообще не приходится – где есть ступени, там и стоишь), она мне закрывает обзор на Ваню, который идет перед ней. Я вижу, что вылетают достаточно крупные камни со склона, из-под ног Вани, усвистывают куда-то по бараньему лбу – и грохаются об ледник. Высота – метров 15-20, очень бы не хотелось распластаться на снегу.

Эмбарго на мат уже давно было снято, поэтому костерил действительность даже ленивый. Сверху на наши потуги с Катей Е, Таней и Ромой (мы шли в конце) смотрели те, кто уже поднялся повыше и ждали нас, чтобы мы могли собраться и не посыпали друг на друга камнями.

Понимая, что встать в своей «Скарпе» 47-го размера мне банально некуда – предыдущие ступени либо были уже «слизаны», либо не удовлетворяли по физическим характеристикам, решил ледорубом выковыривать отдельные блоки и пытаться как-то закрепиться. Получилось достаточно успешно, однако я понимал, что идущая за мной Таня вряд ли бы ими могла адекватно воспользоваться – уж слишком велико расстояние было между ними (надо уточнить, какая у нее была тактика прохождения).

Рома вплоть до самой седловины задавался вопросом – почему мы не повесили веревку? Ответ был банален: крепить ее было сложно, да и при жумаринге мы бы сыпали сами на себя.

Помимо неизрасходованного завтрака, меня на второе кольцо снабдила КП Сашечка – отдала маленькие кит-каты и пачку М&M. Пока окучивались на перевале, заточил упаковку драже.

После адреналинового подъема связки уже не казались какой-то тягостью, скорее были спокойной рутиной. За полчаса сбрасываем с перевала до дна цирка, где присели на осыпь. Отсюда был виден участок, как эти борозды превращаются в кальгоспоры.

Катя порассуждала, что нужно пока проигнорировать обед и идти дальше, буквально 4-5 ходок (это около 3 часов), где уже спокойно встать на пер.Накра. Делать нечего – надо так надо. Пожевали раскладачные «Сникерсы», почему-то недосчитались одного батончика.

Таня снабжает меня копчеными колбасками. Катя – орехами. Порой мне кажется, что я не достоин доброты своих друзей.

За две ходки бодро набираем, однако затем, в целях экономии, предпочитаем пробежать по ледопаду. Тщетно, приходится сбрасывать несколько десятков метров и обходить всю снежно-ледовую конструкцию по более долгому, но пологому и менее опасному пути.

На предпоследней ходке я понимаю, что силы заканчиваются. Передвигаться в связках все же очень утомительно. По сути, с самого начала ходового дня, мы шли сегодня во всем железе и в усредненном темпе. Это чуть лучше, чем идти замыкающим, но все равно пытка для «лося».

Рома угощает меня сушеным мясом. Сашечка отдает пряник Роме и мне – сухарь с предыдущих обедов.

— Вот видишь, какое у нее разное отношение к нам. Тебе – пряник, а мне – сухарь…

В последнюю ходку Катя выпустила нашу связку лидировать, меня опять начало раздражать, что Ваня дает слишком большой загиб при траверсе. Товарищ обосновал, что хотел бы перемещаться максимально параллельно этим гребаным бороздам, которые забрали немало сил сегодня. Впрочем, мою ругань под нос «Понаберут по объявлению, а ты страдай потом» это не унимало.

Я вообще в горах становлюсь кратно раздражительнее и нервнее, так что меня это уже не удивляет в моменте. А вот когда пишешь летопись, на равнине, в тепле, сытости и комфорте – за собой наблюдать становится интереснее.

В 17 часов наша связка заваливается на седловину. Вроде весь день неплохо солнышко жарило, я понимал, что лицо обгорело (это было видно прекрасно и по лицам моих одногруппников), но сейчас со стороны цирка плыли злые тучки и нужно было срочно бивачить.

Почти 10 часов в связке. А-ЧЕ-ШУ-ЕН-НО. Развязываемся.

Иду по седловине, протыкивая палкой снег. Скидываю обвязку, выливаю из себя пару литров жидкости. Механически лезу на скальный гребень – заветный тур рядом.

Выуживаю из тура ржавую консервную банку, кидаю на седловину. Спускаюсь сам, осматриваюсь.

Местечко симпатичное, гораздо лучше, чем место прохождения перевала – с одной стороны прикрывает скальный гребешок, с другой – снежный надув. Можно свить неплохое гнездышко, особенно если придется стоять не один день.

Как только группа подтянулась к «гнезду», начался какой-то кошмар: ветер, снегодождь, нужно было срочно ставить палатки, тянуть общественный тент, кочегарить ужин.

Мы, не будучи искушенными в вопросах ландшафтного дизайна, быстро поставили палатку, я постелил веревку. Параллельно с этим велась борьба со стихией в лагере – нужно было закрепить тент, чтобы развернуть кухню. Хорошо, что мы оседлали перевал до первых молний!
Саша сказала (уже при прочтении летописи), что в тот вечер они набрали дождевой воды и топку не делали.

Дежурные (сегодня дежурили Илья с Сашечкой) сегодня делали разнос еды по палаткам, активно в этом помогали Петя и Рома (а мне лично доставил еду Ваня). Я думал над тем, как мне удобнее расположиться и не заморозить причинные места. Попробовал залезть в рюкзак вместе со спальником – было тепло, но поза была крайне дурацкой, будто встаешь на гимнастический мостик. Руководствуясь принципом «стерпится – слюбится – уснется» решил больше не двигаться.

А зря. Не слюбилось.