Педиатрический университет

Шведский ученый с иракскими корнями Арман Лоусон с первого сентября начнет работу в Педиатрическом университете, обещая решить для России проблему геморрагического инсульта.

Заметим, заболеваемость геморрагическим инсультом представляет собой значительную социально-экономическую проблему для современного общества. Летальность в остром периоде кровоизлияния составляет 40-50%, а инвалидизация пациентов достигает 75%. Геморрагический инсульт составляет 15% от всех инсультов в США и Европе и 20-30 % у населения в Азии. Последствия, тяжесть протекания заболевания и смертность от геморрагического инсульта значительно выше, чем при ишемическом инсульте.

Мы встретились с Арманом в университетском парке и он любезно согласился на интервью для наших читателей.

- Арман, мы про вас ничего толком не знаем. Где вы родились, где учились, как попали в Россию и при чем тут Швеция?

- Я родился в 1963 году в городе Сулеймания в Курдистане, это северный Ирак. Это была большая семья, отец в которой был военнослужащим, а мать – портнихой. Я хорошо учился в школе и когда по окончании школы мне предложили учиться в Советском Союзе, я не раздумывал. В 1987 году я прилетел в СССР и поступил в Московский государственный университет имени Ломоносова на подготовительный факультет. Я там учил русский язык, а потом поступил на лечебный факультет Северо-Западного государственного медицинского университета имени Мечникова. Успешно закончил его в 1994 году.

- Это было тяжелое время для страны, рухнул СССР, бюджетные организации испытывали колоссальные проблемы, как вы выживали?

- Я одновременно получил работу в Швеции, в Линнеус университете. Работал на низших ступенях медицинской практики, но два месяца работы в год там позволяли мне нормально жить и учиться десять месяцев в тогдашней России.

- Жили в съемной квартире?

- Первый год жил в студенческом общежитии и это был непростой опыт. Там очень многие пили, курили, дебоширили, постоянно приезжала полиция, которой нужно было показывать документы о том, что я легально нахожусь в России. На втором курсе я уже снимал квартиру и стало полегче. Но сама учеба давалась непросто, у нас был государственный экзамен на втором курсе: биохимия, анатомия, гистология, физиология, анатомия. Четыре государственных экзамена на втором курсе я сдал. Очень тяжело было.

- Какую специальность вы в итоге получили и где стали работать?

- Врач общего профиля. Я уехал в Швецию и там проработал несколько лет в фирме, которая занималась клинической фармакологией. Еще я подрабатывал там семейным врачом. Но мне хотелось специализироваться, развиваться дальше, я хотел быть кардиологом. И я вернулся в Россию, поступил в ординатуру Института медицинского образования Центра Алмазова по направлению «кардиология». А окончив ординатуру, поступил сюда, в Педиатрическую академию, на кафедру пропедевтики внутренних болезней аспирантом к профессору Эдуарду Земцовскому. Защитил кандидатскую работу под названием «Качество жизни и мобильность у пациентов с хронической сердечной недостаточностью и постинфарктным кардиосклерозом», потом заинтересовался проблемой геморрагического инсульта и защитил докторскую в Институте физиологии имени Павлова РАН. Тема была: «Молекулярно-клеточные механизмы геморрагического инсульта». Я работал под руководством доктора биологических наук Анатолия Мокрушина.

- А как же Швеция?

- Я пытался заниматься наукой в Швеции, я ведь живу на две страны и у меня шведское гражданство. Но это оказалось невозможно, хотя я создал там свою лабораторию, с прекрасным оборудованием. Но есть большая проблема – если вы не швед, с вами не будут работать местные фонды или научные организации, шведы в этом смысле очень закрыты.

- Это потому что вы курд?

- Да вы можете быть курдом, русским, китайцем или венгром, это не имеет значения. Вас не примет шведское научное общество, потому что оно крайне закрыто для чужих. Причина в деньгах, я думаю – все хотят контролировать распределение грантов, отдавать чужаку деньги никто не хочет.

- В России иначе?

- В России смотрят на результат. Я очень люблю вашу страну за это – здесь ученые необычайно интеллигентны и цивилизованы, они создают коллаборации по принципу кто что лучше умеет, без оглядки на происхождение. Это очень правильный, цивилизованный подход.

- Чем конкретно вы будете заниматься в Педиатрическом университете?

- Я хочу создать здесь лабораторию, в которой будут исследоваться повреждения при мозговом инсульте и возможность восстановления функций мозга. Будет изучаться роль цитокинов, нейроторофических факторов, адгезионных молекул и т.п. Цель – создать такой протектор, белок, который сможет восстанавливать поврежденные после инсульта клетки мозга.

- Вы в предварительной беседе со мной упоминали Альфреда Нобеля.

- Да, мне показалось интересным это сравнение. Нобель тоже приехал из Швеции в Петербург, но он изобрел динамит, который убивает людей. Я повторяю путь Альфреда Нобеля из Швеции в Петербург, но вместо динамита я привезу сюда современную лабораторию и гранты.

- Оборудование и гранты из Европы? Мне кажется, в современной политической ситуации это невозможно.

- Все возможно, хотя даже мое оборудование из шведской лаборатории оказалось не так просто привезти в Россию, мешают санкции и дикие таможенные пошлины. Но это все решаемо. Что касается грантов, тут важны личные связи, которые у меня есть – с учеными из Швеции, Франции, Великобритании.

- Можете сравнить уровень университетов Швеции и России, и вообще науку, медицину?

- В России преподавание жестче – три раза студент завалил экзамен и его тут же отчисляют. Это немецкая система, жесткая. В Швеции ты можешь сдавать сколько угодно раз, главное, сдать. Мне кажется, это более гуманно. Что касается науки, то, конечно, там прекрасное оборудование и расходные материалы, которые полностью оплачиваются государственными или частными фондами. В России сложнее. Но я оптимист, я уверен, что скоро мы сможем провести с вами интервью в хорошо оборудованной, современной лаборатории Педиатрического университета, в которой будет сделано множество научных открытий на благо всего человечества.

Студентка Полина Игнатова будет представлять Педиатрический университет 25 июня в Петропавловской крепости на церемонии чествования лучших выпускников высших учебных заведений Санкт‑Петербурга 2025 года.

Мы встретились с ней накануне церемонии, сразу после того, как Полина сдала очередной выпускной государственный экзамен.

- Сдали экзамен на отлично, как водится?

- Еще не знаю, оценки позже сообщат. Думаю, на отлично.

- Почему вы пошли в медицину, а не в космонавты?

- Потому что вся моя семья, включая бабушек и дедушек, медики. У нас медицинская династия. Родители учились в Петербурге, в Педиатрическом, и здесь же познакомились. Мама училась на педиатра, работала нефрологом, сейчас работает врачом ультразвуковой диагностики в детском диагностическом центре. А папа, закончив педиатрический, работает судебным экспертом в Бюро судебно-медицинской экспертизы.

- Получается, пункт назначения был прописан заранее – педиатр и точка.

- Ну, у меня были некоторые сомнения в детстве, но потом я твердо решила стать врачом. А если медицинский – то Педиатрический. Да и живем мы рядышком.

- В школе вы тоже были отличницей?

- Да, но школа у нас была обычная, не специализированная. Поэтому биологию и химию я учила с репетиторами. В нашей школе этим предметам отводился всего час в неделю, а это очень мало, чтобы успешно сдать ЕГЭ. В итоге я набрала только 250 баллов и решила поступать по целевому назначению, чтобы уж наверняка. Тем более, что потом будет гарантированное место работы, а с опытом работы будет проще поступить на дополнительное обучение.

- Вы собираетесь специализироваться?

- Да, либо после того, как отработаю три года в поликлинике, либо одновременно с этой работой, буду совмещать.

- Как вы все успеваете? И если учиться на отлично, ездить на олимпиады, заниматься наукой и еще в профкоме заседать, когда же жить нормальной студенческой жизнью?

- Как раз такая активность и является нормальной студенческой жизнью. Мы приезжаем на олимпиады в другие города, это всегда приключения, знакомства, прогулки по неизведанным местам. Не все ограничивается учебой.

- Вам всегда все давалось легко?

- Честно говоря, на первом-втором курсе было тяжело, одолевали тяжелые мысли, что не справлюсь. Особенно тяжело мне давалась биохимия и анатомия. Биохимия в принципе сложная наука, а анатомия очень объемная. Но потом, когда сдаешь базовые дисциплины, становится легче.

- Вы не работали, пока учились?

- Я бы не вытянула, наверное. И потом, поскольку я училась на отлично, я получала хорошие стипендии, от университета 15 тысяч, и президентская – 30 тысяч. В сумме выходит столько же, как если бы я подрабатывала где-то. И мне повезло, что я питерская, не надо снимать квартиру.

- Вы будете работать педиатром в поликлинике. Видели, наверное, крик души педиатра, мы публиковали ролик на площадках университета. Монолог о выгорании и разочаровании в профессии из-за неадекватной реакции родителей маленьких пациентов на советы педиатра.

- Да, я видела этот ролик. Грустно, конечно, что так бывает. Все сейчас начитанные, в интернете посмотрели, как лечиться, и все знают, как им лучше сделать. Зачем нужен врач, если в интернете прочитал. Но я думаю, что смогу убеждать. У нас была практика как раз в моей поликлинике, я уже познакомилась со многими родителями там, они все адекватные. Хотя, может, у меня просто розовые очки на носу. Посмотрим.

- Отработаете три года в поликлинике и что дальше? Еще три года в поликлинике?

- За время обучения мне понравилась специальность «акушерская гинекология». Попробую поступить в ординатуру, стану либо акушером, либо гинекологом.

- Ответственность в этой профессии вас не пугает? Роды становятся все сложнее, выхаживать часто приходится маловесных, недоношенных детишек, с разными патологиями. Плюс столько споров вокруг абортов и прочего.

- Зато в нашей профессии есть прикосновение к самому волшебному событию в мире – рождению новой жизни, к радости материнства. Это меня очень вдохновляет.

- Насколько важна нравственность в вашей профессии? Вот, к примеру, будете ли вы работать в частной клинике, где врачам приходится выполнять план по финансовому обороту, зачастую назначая дорогие обследования пациентам?

- Мне кажется, это очень сложный философский вопрос, такой выбор, бизнес или медицина. Вообще в идеале, в моем мире идеально – это когда медицина хорошо финансируется государством, потому что здоровье — это основной ресурс человека, и без здоровья он не заработает других своих денег. Но, к сожалению, иногда медицина действительно бизнес, сфера услуг. Я бы, наверное, не стала бы работать в частном центре. Мне не очень близко вот это назначение процедур или анализов просто ради денег. Мне такое не нравится.

- Ладно, договорились, будете ездить в свою поликлинику в Сестрорецк. Кстати, а как вы туда будете ездить?

- Я уже изучила все варианты. Первый вариант – у поликлиники есть свой дом рядом, и они выделяют комнаты своим специалистам. Второй вариант – развозка от Черной речки, два раза в день, утром и вечером. И третий вариант – автобус или электричка, но от моего дома получается полтора-два часа в одну сторону.

- Свой дом и развозка при поликлинике? Это что за поликлиника такая продвинутая?

- Поликлиника №68 при больнице №40.

- Ах вот оно что. Конечно, это прекрасное место для начала медицинской карьеры, поздравляю.

- Я, кстати, могу ездить туда и на машине. Утром из города, как раз против пробок, и обратно – в город, тоже против пробок.

- А вы еще и машину водите?

- Да, с 18 лет. Все детство мечтала об этом и как получила права, купила машину. Помогли родители, и я сама откладывала со стипендии, и все подарочные деньги тоже не тратила, а копила.

- Что за машина?

- Peugeot 107. Малолитражка, очень удобно по городу.

- А зачем вам вообще машина была нужна, если вы рядом с университетом живете?

- Ну, не всегда у нас занятия проходят на территории университета. Это специфика медицинских университетов — занятия идут на различных площадках, медицинские базы по всему городу. Поэтому студенту машина, в принципе, нужна.

- Вас мне представляли как человека, который много и серьезно занимается наукой. Чем конкретно вы занимались?

- На площадке ИЭМ я изучала влияние этанола на мозг.

- Какое актуальное для всего человечества исследование.

- Да, только мы изучаем это влияние на крысах. Крысы получали 15% или 20% раствор этанола вместе с пищей, а мы изучали, как это влияет на их потомство. У потомства мы наблюдаем хроническое воспаление мозговой ткани.

- «Мама, не пей!» - помню такие плакаты.

- Да, потомство резко отличается от контрольной группы – меньший вес, значительно меньшая активность. Они могут погибать от голода только потому, что они не хотят ползти к матери за молоком.

- Насколько оригинальны эти ваши исследования? Сколько живу, постоянно читаю, как крыс поят алкоголем и делают примерно такие же выводы.

- Мы же не просто констатируем отклонения. Наша задача найти способы купировать воспаления в мозговой ткани, есть специальные вещества, которые способствуют этому, мы также работаем над синтезом молекул, которые решают эту задачу. У меня есть публикации об этих исследованиях в серьезных реферативных журналах, одна в Японии, вторая в Великобритании, все эти журналы входя в SCOPUS (единая реферативная база данных рецензируемой научной литературы). Причем, публикация в Великобритании была изначально бесплатная, им самим интересно было, а в Японии сначала хотели получить 600 долларов, но из-за санкций мы не смогли им перевести. Предложили передать с кем-то из туристов, но они ответили, что не надо так мучиться, опубликуем бесплатно, потому что интересная тема.

- Политика не мешает научному обмену?

- Ученые научились обходить эти проблемы. Например, я была на конференции в Турции, там просто не указывают названия стран, откуда прибыли ученые. Ни у кого нет указаний на страну. В России тоже так делают в последнее время. В итоге никакой политики, обсуждают только конкретные научные вопросы. И это правильно.

- Последний вопрос – личный. Когда со всеми этими научными заботами вы будете решать демографические проблемы страны?

- Конечно, я планирую семью и детей тоже, обязательно. Не прямо сейчас, потому что нужно заниматься медицинской и научной карьерой, но и не сильно поздно. Нужно поймать этот баланс. Потому что рано или поздно закончится и врачебная карьера, и научная, выйдешь на пенсию и что? Будешь сидеть один. Это грустно.

- Счастливый избранник у вас имеется?

- Да, есть молодой человек. Но он не из Педиатрического, он из другого медицинского университета Санкт-Петербурга.

- Укрепляете межвузовские связи. Удачи вам во всех ваших начинаниях.

Приложение

Благодарности от Полины Игнатовой

Хотелось бы выразить огромную благодарность тем людям, без которых бы не было моих достижений:

- ректору университета, профессору, главному неонатологу Минздрава России Иванову Дмитрию Олеговичу;

- декану педиатрического факультета, заведующему кафедрой инфекционных заболеваний у детей им. проф. М.Г. Данилевича, профессору Тимченко Владимиру Николаевичу;

- заместителю декана педиатрического факультета по 6-му курсу, доценту Колтунцевой Инне Викторовне;

- доценту кафедры педиатрии им. академика А.Ф.Тура Сахно Ларисе Викторовне;

- заведующему кафедрой общей медицинской практики, доценту Лисовскому Олегу Валентиновичу;

- ассистенту кафедры общей медицинской практики Лисице Ивану Александровичу;

- доценту кафедры пропедевтики детских болезней Завьяловой Анне Никитичне;

- заведующей симуляционным центром СПбГПМУ Мироновой Анне Валерьевне;

- доценту кафедры акушерства и гинекологии Воробцовой Ирине Николаевне;

- заведующей акушерско-физиологическим отделением Курдынко Людмиле Витальевне;

- заместителю главного врача по акушерству и гинекологии, заведующей гинекологическим отделением Тайц Анне Николаевне;

- проректору по воспитательной работе, доценту Погорельчуку Виктору Викторовичу;

- и.о. заместителя заведующего кафедрой микробиологии, доценту Анненковой Ирине Даниловне;

- и всем преподавателям, которые привили мне любовь к знаниям и медицине.

Михаил Охлопков начинал свою удивительную медицинскую карьеру с работы медбратом, совмещая ее с учебой в институте, прошел последовательно все ступени в Якутии, Москве, Томске, вплоть до нынешней должности министра здравоохранения Республики Карелия.

Благодарим Михаила Егоровича за то, что в ходе исполнения множества своих должностных обязанностей он нашел время на интервью для наших читателей.

- Вы родились далеко от Петрозаводска.

- Очень далеко. Я родился 19 октября 1969 года в селе Крест-Хальджай Томпонского района Якутской АССР, это даже от Якутска далеко, 400 километров. В 1994 году я окончил медицинский институт Якутского государственного университета по специальности «Лечебное дело», прошел интернатуру в детской республиканской больнице. Затем были клиническая ординатура в Сибирском государственном медицинском институте по специальности «детская хирургия» и аспирантура в Москве. В 2002 г. защитил диссертацию кандидата медицинских наук по специальности «детская хирургия» в Российской медицинской академии последипломного образования. Работал заведующим отделением детской хирургии в республиканском национальном центре медицины в Якутске. Были и курсы в РАНХиГС.

Во время работы главным врачом Томпонской районной больницы меня пригласили на должность министра здравоохранения Якутии. Там я отработал два года, а потом получил приглашение в Петрозаводск и вот уже семь лет работаю здесь министром здравоохранения.

- То обстоятельство, что вы начинали с медбрата, помогает в работе?

- Конечно, когда получаешь определенный багаж на должностях разных уровней, ты потом понимаешь, что и как работает во всей структуре. Современные выпускники медицинских вузов, увы, далеко не всегда получают подобную практику.

- С 2024 года правительство России ввело новые правила и квоты для целевого обучения. Как вы относитесь к целевому обучению в медицине?

- Положительно отношусь. Очевидно, что в регионах есть серьезный дефицит медицинских кадров, его нужно сокращать, и целевое обучение – отличный механизм для этого.

- А откуда взялся этот дефицит кадров медицине, зарплаты маленькие?

- Зарплаты вполне достойные сейчас у врачей, плюс много стимулирующих программ, таких, как «Земский доктор», например, в разных регионах от миллиона до двух миллионов единоразово может врач получить в виде подъемных. А мы в Карелии еще выделяем служебное жилье медикам, через пять лет работы его разрешается приватизировать.

- Если все так позитивно, почему медики уходят из профессии?

- Я считаю, что серьезной проблемой в медицине является как информационное, так и административное давление на врачей. Огромная ответственность, включая уголовную, огромное количество надзорных органов, страховых компаний, плюс разного рода кампании в социальных сетях, когда порой врачей шельмуют, обвиняют, оскорбляют совершенно безнаказанно. Я не говорю о том, что контроль не нужен – он, разумеется, нужен, но в той форме, которые мы видим сейчас, он, на мой взгляд, избыточен и приводит к оттоку профессионалов из профессии. А современная молодежь тем более не готова к такому уровню ответственности, им проще работать курьерами или официантами за те же деньги.

- Какое решение вы предлагаете?

- Возможный вариант – саморегуляция медицинского сообщества, какие-то этические комиссии, которые бы решали конфликты, отсеивали некомпетентных специалистов, помогали бы и пациентам, и врачам. И, конечно, нужна защита на законодательном уровне от неадекватных пациентов, например. Об этом много говорилось в свое время, но так ничего и не сделано.

- Вы на своей страничке в ВК часто благодарите Педиатрический университет. В чем выражается помощь нашего университета Карелии?

- То, что мы в Карелии никогда не забудем, это десант ваших врачей к нам в самый пик эпидемии ковида. У нас тогда заболело много врачей, буквально некому было лечить пациентов, и я обратился к ректору Педиатрического университета Дмитрию Иванову и он буквально за пару дней обеспечил приезд к нам нескольких десятков молодых специалистов. Они отработали у нас шесть месяцев и мы очень им благодарны за эту помощь. Как и студентам нашего родного ПетрГУ и других медицинских вузов. Конечно, мы на местах тоже помогли с организацией, с жильем, с оплатой, но сам факт, вот этот гуманитарный жест с десантом врачей мы запомним навсегда. А сейчас мы постоянно на связи, медицинские консультации по сложным случаям ведутся постоянно, регулярно в клинику вашего университета прибывают тяжелые пациенты из Карелии, которых в Петербурге успешно излечивают. Мы также очень ценим эту помощь.

- У вас рядом Финляндия, в свое время все очень любили ругать нашу медицину и кивать на Запад со словами – а вот там все лучшее и прогрессивное, в том числе и в медицине.

- Я регулярно рассматриваю массу обращений от наших соотечественников, проживающих в Финляндии. Они приезжают к нам с бережно сохраненными российскими паспортами и медицинскими полисами, чтобы получить консультации у специалистов или высокотехнологическое лечение. То есть жители Финляндии приезжают лечиться в Карелию. Потому что у них там, в Финляндии, очередь к специалисту может длиться очень долго, месяцы или даже годы, с операциями аналогично. Я не говорю, что у нас все превосходно, проблемы есть, и мы их решаем. Но сегодня уже никто не скажет, что все прогрессивное сосредоточено на Западе – нет, мы тоже развиваемся динамично и достигли хорошего уровня.

- О проблемах в вашей области вам докладывают специальные люди или вы сами получаете информацию?

- И так, и так. Я лично мониторю социальные сети, читаю жалобы, проверяю информацию. Я даже иногда узнаю своих подписчиков на улицах города, они подходят, что-то лично рассказывают. Да, это иногда ручной режим управления, но обратная связь очень важна, мы сразу решаем насущные проблемы наших жителей. Например, нашли возможность для внедрения в детской стоматологии операций в условиях медикаментозного сна – ранее у нас этого не было. Также не было возможности лечения зубов ночью, пожаловались жители, и мы решили проблему. По работе поликлиник много чего разрешили, записи в регистратуре и так далее. И дальше будем также внимательно реагировать на обращения.

- Вы недавно ездили с гуманитарной миссией в Запорожскую область России. В качестве кого вы там были?

- В качестве куратора от Республики Карелия. Мы помогаем Васильевке решать проблемы с медициной. Когда я туда приехал в первый раз, впечатление было, конечно, грустное. Там вообще ничего не делалось за все время независимости Украины, ни ремонтов с советских времен, ни постоянного обновления медицинского оборудования.

- Васильевка совсем рядом с линией фронта.

- Да, меньше 10 километров, поэтому мы пока не проводим там масштабных реконструкций, потому что время от времени артиллерией и дронами бьют по медицинским учреждениям. Но мы наладили работу больницы, туда приезжают врачи из России, а младший и средний медицинский персонал укомплектован из местных жителей.

- Вам не грустно, что вы сейчас работаете медицинским чиновником, а не врачом?

- Вообще-то я в той же Васильевке сам провожу операции, я же детский хирург. А то, что я, как врач, еще имею административные полномочия, утяжеляет ответственность за всю общую работу. В белом халате, может быть, проще и удобнее, и я в чиновники никогда не стремился, но кто-то же должен и эту работу выполнять.

Наша справка

Михаил Егорович Охлопков

В 1997-1998 гг. – врач-хирург отделения детской хирургии клиники педиатрии Национального центра медицины Республики Саха (Якутия);

В 1998-2002 гг. – клиническая очная аспирантура по детской хирургии в Российской медицинской академии последипломного образования (г. Москва);

В 2002-2007 гг. – детский хирург в хирургическом отделении Педиатрического центра Национального центра медицины Республики Саха (Якутия);

В 2007-2012 гг. – заведующий отделением детской хирургии Педиатрического центра Национального центра медицины Республики Саха (Якутия);

В 2012-2016 гг. – главный врач ГБУ РС(Я) «Томпонская центральная районная больница».

с 14 марта 2016 до 23 октября 2018 г. - министр здравоохранения Республики Саха (Якутия).

С декабря 2018 г. - министр здравоохранения Республики Карелия.

Является специалистом высшей квалификационной категории в области детской хирургии и организации здравоохранения и общественного здоровья.

Состоит в резерве управленческих кадров Республики Саха (Якутия).

Награды и звания

Медаль «За заслуги перед Республикой Карелия».

«Отличник здравоохранения Республики Саха (Якутия)».

Победитель ведомственного конкурса в номинации «Лучший врач ГУ РБ 1 - НЦМ 2007 года», победитель республиканского конкурса «Лучший врач года - 2008».