Специфический юмор

Григорий купил шаурму в ларьке «Счастье в лаваше». Ларёк стоял у обочины, покрашенный в цвет надежды, которая давно выцвела. Продавец, мужчина в фартуке, напоминающем карту военных действий, улыбался так, будто знал тайну мироздания, но не собирался ею делиться.

— С острым? — спросил он, заворачивая мясо, которое могло быть чем угодно: курицей, свининой или реликтовым ящером.
— Судьба не спрашивает, — ответил Григорий, принимая свёрток, истекающий соусом.

Шаурма пахла дымом, чесноком и легкомыслием. Григорий съел её за углом, у мусорного бака, где голуби смотрели на него с немым укором.

Через час его живот скрутило так, будто внутри завёлся демон-акробат, решивший поставить рекорд по прыжкам через внутренние органы.
— Марина! — застонал Григорий, ползя к телефону. — Мне нужен… священник. Или врач.

Больница.
Её стены были выкрашены в цвет тоски с примесью зеленки. Коридоры вились, как лабиринт Минотавра, а на стульях в приёмной сидели люди с лицами, словно вылепленными из пластилина усталыми детьми.

— Отравление, — сказал врач, похожий на сову в белом халате. — Что ели?
— Шаурму, — признался Григорий.
— А, — кивнул врач. — Классика.

Его поместили в палату с соседом, который представился инопланетянином.
— Я с Сириуса, — сказал он, поправляя капельницу. — У нас шаурму делают из антиматерии. Вкусно, но опасно.

Медсестра, высокая и прямая, как шпала, читала вслух «Преступление и наказание», вставляя реплики вроде: «Раскольников, возьмите градусник!»

Ночью Григорию снилось, что он — лаваш, а демон-акробат превратился в философа:
— Ты — метафора человечества, — говорил демон. — Хрустишь снаружи, а внутри — хаос.

Утром Григорий проснулся. Живот утих, оставив лишь горькое послевкусие и мысли о бренности бытия.
— Выжили, — констатировала медсестра, ставя последний укол. — Но больше — никакой шаурмы.

Возвращение домой.
Марина встретила его супом, который пахло безопасностью и лавровым листом.
— Гриш, — сказала она, — может, теперь будешь есть домашнее?
— Нет, — ответил он, глядя в окно, где голуби клевали крошки. — Но, может, куплю шаурму… без судьбы.

P.S. Ларёк «Счастье в лаваше» закрылся. На его месте теперь продают валенки. Инопланетянин из палаты пишет Григорию письма. Медсестра цитирует Чехова. А демон-философ иногда шепчет во сне: «Хаос — это тоже форма порядка…».