За прогресс приходится платить разлукой со старыми и добрыми знакомыми. Только что ты держал их в руках, ты еще ощущаешь их.

Ведь секунду назад они были тут…

Как же… позвольте! Без них наш мир — как бы уже и не наш, а чей-то чужой. Куда же вы? А они взяли и превратились в Историю. Нет, ну какое свинство! Попрощаемся же с ними, сказав им напоследок несколько добрых слов.

Телефонная будка

Власти Лондона сейчас ломают голову, что делать со своим знаменитым городским символом — красной телефонной будкой. Пока что лидирует мнение, что в них нужно устанавливать компьютеры с быстрым Интернетом. В других городах такими вопросами не задаются, а без особого шума демонтируют этот анахронизм с улиц.

Степень нашей безутешности 3

Видеокассета

За каких-то пару лет превратиться из символа прогресса в унылое свидетельство технической отсталости! Кто мог бы это пережить? Ты не смогла. Но тебя, несомненно, утешит тот факт, что пришедшие тебе на смену DVD устарели, еще не начав выпускаться. И скоро тот шкаф, который был забит твоими сестрами и вмещал в себя коллекцию лучших фильмов, превратиться в маленькую флэшку размером с таракана.

Степень нашей безутешности 2

Помазок для бритья

Сколько синтетических барсуков пало смертью храбрых в великой борьбе за право мужчины бриться? Видимо, их жертва была напрасной. Самопенящиеся пены и самогелящиеся гели свергли тебя, помазок, с почетного пьедестала в ванной. Хотя в тебе были шик и аристократизм: взбить тобой пену, жестом художника нанести первые штрихи на рельеф мужественных щек… Это все-таки совсем не то, что напшикать в горсть не пойми чего и нашлепать себе на физиономию. Прощай, друг! Нам будет тебя не хватать…

Степень нашей безутешности 5

Телеграмма

До свидания тчк спасибо за все зпт что было тчк. Не бежать больше графине изменившимся лицом к пруду. И большевикам больше нечего захватывать. Страны Евросоюза уже отказываются от телеграфной службы, и первой полностью аннулировала ее на своей территории Австрия

Степень нашей безутешности 3

Мясорубка

Котлеты были отличные! Да ты вообще была гениальным изобретением — простая, понятная, честная и неприхотливая. Но, понимаешь, у нас появилось слишком много других дел, и просто нет времени тебя крутить. Твои функции мы поручаем товарищам блендеру и размельчителю, а тебе пора на заслуженный отдых, в музей.

Степень нашей безутешности 2

Лыжная мазь

Тебе на смену пришел спрей, да пластиковым лыжам он не так уж и нужен. А как здорово было подобрать тебя по погоде, а потом долго втирать и, встав на лыжи, заметить удовлетворенно: «Хм, с мазью я, кажется, не ошибся».

Степень нашей безутешности 4

Промокашка

В 1979 году инструкция Минобразования, изучив со всех сторон шариковую ручку, избавила школьников младших классов от необходимости писать перьевой. Со вздохом облегчения школы избавились от чернильниц, перьечисток и синих пятен на учениках.
Но так как советская промышленность всегда жила в какой-то своей — перпендикулярной — реальности, то еще двадцать лет в каждую тетрадку непременно вкладывалась обязательная по ГОСТу промокашка. Под конец, совсем уже махнув рукой на здравый смысл, писчебумажные фабрики уже не промокашки вкладывали, а совсем непонятные розовые листочки глянцевой бумаги. И были по-своему правы: какая разница промокает эта промокашка или нет, когда промокать сто лет как нечего.
Но время неумолимо катит вперед, и законы логики берут свое. Пусть мы еще помним их запах и вкус, но самих промокашек больше нет. И чем несчастные современные дети теперь плюются друг в друга и учителей — неизвестно.

Степень нашей безутешности 3

Лезвие

«Ты на кого, щенок, баллоны катишь?! Ща куплю лезвие «Восток», наточу до звону, проведу по глазам — и все опуститься!» Эта шикарная блатная фраза сейчас полностью потеряла свой смысл. Сегодня матерому корешу пришлось бы сообщать что-то вроде: «Куплю упаковку одноразовых «Шик» или «Мак3» и, попытавшись расковырять их, пойму, что добытые таким путем лезвия ровным счетом ни на что не пригодны в деле нанесения телесных повреждений».
А еще в нашем детстве ходили слухи о том, что настоящие крутые носят лезвия за щекой и могут пуляться ими так, что те сносят нападающему голову. Мы так не умели, но зато наловчились затачивать лезвиями карандаши — снимая с них тонкую-тонкую бежевую стружку и стесывая черную графитную пыль… Прощайте, лезвия! Вы были очень мужским аксессуаром!

Степень нашей безутешности 5

Счеты

Вы, конечно, подзажились: иностранцы вывозили вас в качестве сувенира еще лет двадцать назад. Говорят, вам под силу были даже операции с дробями… Как вы задорно щелкали в руках умелых продавщиц! Бездушные калькуляторы никогда уже не подарят нам этого обаяния механической надежности…

Степень нашей безутешности 2

Трехдюймовая дискета

Когда это успело произойти? Месяц назад? Вчера? Человек берет тебя в руки, чтобы переписать пару файликов, идет к системному блоку и понимает: совать-то тебя больше некуда. Прощай же! В веренице сменяющих друг друга информационных носителей ты выделялась приятной квадратностью и обманчивой надежностью. А еще у тебя клево щелкала эта железная шторка вверху.

Степень нашей безутешности 3

Чайник

Глядя, как подпрыгивает твоя крышка, Стивенсон изобрел паровой двигатель. А еще примерно 10 миллиардов людей ничего не изобрели, но зато всласть напились чаю. А теперь мы тебе изменили с электрочайником, у которого ничего не подпрыгивает, а только штепсель иногда плавится и пробки вырубает.

Степень нашей безутешности 4

Кривой стартер

Не покрутить нам уже тебя на морозе, о волшебная палочка шофера! Дырочки-то для тебя больше нет! Да-да, даже на «Жигулях», хотя это и самонадеянность с их стороны, конечно.

Степень нашей безутешности 5

Пейджер

Наша встреча была краткой, но яркой. За каких-то несколько лет ты успел стать символом эпохи, героем анекдотов, вдохновителем рекламных мастеров. Тебя перечитывали и много думали. Ты не ушел с гордо поднятой головой (или что там у тебя еще есть). Нет, ты упирался, сдавал позиции постепенно.
Из непременного спутника успешного бизнесмена ты стал сперва помощником частного коммивояжера, затем напарником уличного подростка с преступными наклонностями. И наконец, оказался на самом дне, попав в лапы диджеев радиостанций. Какая насмешка судьбы!

Степень нашей безутешности 1!!!

Печатная машинка

Звали ли тебя «Эрика» или «Юность», или ты была одним из тех дребезжащих электрических монстров, каретка на которых вжикала так опасно и стремительно, что поставленный рядом стакан с чаем улетал при столкновении к противоположной стене комнаты?
Именно ты подарила нам первую власть над печатным словом. И мы платили за это — иногда и кровью, промахиваясь творческим пальцем мимо клавиши и застревая в железных недрах твоего кусачего механизма.
На тебе напечатали множество гениальных произведений и бесчисленное количество негениальных, а еще много всяких документов, пакостных и не очень. Твой стук был символом интеллектуального труда.
А теперь — прощай. Ты больше не будешь падать нам на голову со шкафа. С твоей помощью не распространят нелегальную литературу. Ты уходишь в минувшее, уводя с собой верных соратников — пачку копирки и тюбик средства «Штрих» для замазывания опечаток.

Степень нашей безутешности 5

А ВОТ ЭТО — НЕ ОТДАДИМ! :

Перьевые ручки

Подписывать банковские чеки шариковой ручкой — это пораженчество.

Наручные часы

Ну и что, что время прекрасно показывает мобильник? Наручные часы все равно останутся на наших запястьях — в качестве эффектного аксессуара и показателя статуса. Даже и лучше, что время на них смотреть не надо. Тем круче носить чудовищно дорогую и столь же чудовищно бесполезную штуку.

Очки

Линзы и лазер могут исправить близорукость, но очки, что ни говорите, это стиль. Между прочим, многие из сделавших операцию продолжают носить очки — теперь уже с простыми стеклами — только потому, что не видят себя без них.

Сигареты

Да-да-да, это наверняка на самом деле вредно, ужасно нездорово и несовременно, однако какая бы массовая атака ни шла сейчас на табакокурение по всему миру, человечество надежно держится зубами за свою любимую вредную привычку. В США и Канаде, к примеру, уже организовали Лиги курильщиков, требующих прекратить попрать их права — например, убрать с пачек сигарет разлагающиеся легкие и прочую медицинскую нецензурщину и организовать в ресторанах зоны для курильщиков. Должны же у человека оставаться хоть какие-то радости в жизни.

Виниловые пластинки

Из старого хлама превратились в предмет роскоши и свидетельство подлинного музыкального вкуса. А похрипывание иглы на дорожках, как известно, придает любой композиции неповторимую глубину и многослойность.

Иногда, когда мы рассказываем про Помогизи, люди спрашивают:
— И сколько у вас разработчиков? Наверное, там целый открытый космос айтишников?

И тут мы честно улыбаемся:
— У нас сейчас фронтендер, бэкенд-разработчик, дизайнер, девопс и техдиректор.
Это не армия. Это скорее отряд спецназначения.

Фронтендер — тот самый человек, который отвечает за всё, что вы видите и трогаете: экраны, кнопки, состояния, «ничего не понятно, но очень удобно». Он первый, кто получает от нас запрос: «Сделай, чтобы пользователю было проще и понятнее». Каждая ваша фраза «разобрался без инструкции» — результат того, что кто-то долго переставлял элементы по пикселям.

Бэкенд-разработчик — это тот, кто заботится о том, чтобы за красивыми экранами было на что опереться: платежи, логика, права доступа, статусы, очереди, обработка данных. Пользователь его не видит, но если что-то идёт не так — видно всем сразу. Его работа — сделать так, чтобы система не развалилась в самый важный момент.

Дизайнер — человек, который переводит наши хаотичные мысли «хотим, чтобы было приятно и не страшно» в конкретные интерфейсы. Он балансирует между продуктом, разработкой и пользователем. Где-то сдерживает наш креатив, где-то наоборот заставляет сделать красиво там, где мы бы сказали «и так сойдёт».

Девопс — тот, кто спит в обнимку с серверами. Пока все остальные говорят про фичи (функции приложения), он думает, как сделать так, чтобы всё это работало быстро, безопасно и стабильно. И если вдруг что-то падает ночью, велика вероятность, что он уже всё чинит, пока вы только пишете: «У вас ничего не работает…».

И, наконец, технический директор — тот человек, кто собирает всё это в общую техническую картину: какие технологии мы выбираем, как они будут жить через год, куда растёт архитектура, что можно запускать сейчас, а что лучше не трогать, пока не готовы.

Пока мы не можем похвастаться большим штатом разработчиков. Но их квалификация и мотивация делает нас супер-командос. Каждый аспект приложения мы стараемся прожевать заранее.

Маленькая команда — не минус, если у неё есть одна навязчивая идея. Делать не «лишь бы работало», а так, чтобы не было стыдно ни перед пользователями, ни перед теми, кому эта помощь реально нужна.