Вторая Мировая

«От нечестивого органиста — гимн ненависти»

Самое громкое информационное событие 1938 года произошло 29 сентября, когда четыре государственных деятеля встретились в мюнхенском доме Фюрера, чтобы перекроить карту Европы. Тремя государственными деятелями, посетившими эту историческую конференцию, были премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен, премьер-министр Франции Эдуард Даладье и диктатор Италии Бенито Муссолини. Но, несмотря ни на что, доминирующей фигурой в Мюнхене был немецкий хозяин, Адольф Гитлер.

Фюрер немецкого народа, главнокомандующий немецкой армией, военно-морским флотом и военно-воздушными силами, канцлер Третьего рейха, герр Гитлер в тот день в Мюнхене собрал плоды смелой, вызывающей, безжалостной внешней политики, которую он проводил в течение пяти с половиной лет. Он разорвал Версальский мирный договор в клочья. Он перевооружил Германию до зубов - или настолько, насколько это было возможно. Он украл Австрию на глазах у охваченного ужасом и, по-видимому, бессильного мира.

Все эти события были шокирующими для стран, которые всего 20 лет назад победили Германию на поле боя, но ничто так не напугало мир, как безжалостные, методичные, управляемыми нацистами события, которые в конце лета и начале осени угрожали развязать мировую войну из-за Чехословакии. Когда он без кровопролития превратил Чехословакию в марионеточное государство Германии, вынудил к радикальному пересмотру оборонительных союзов Европы и получил свободу действий в Восточной Европе, получив обещание “развязать руки” от могущественной Великобритании (а затем и Франции), Адольф Гитлер, без сомнения, стал человеком 1938 года года.

Большинство других мировых деятелей 1938 года утратили свою значимость по мере того, как год подходил к концу. Казалось, что “почётный мир” премьер-министра Чемберлена, как никогда ранее, не принес ни того, ни другого. Все большее число британцев высмеивало его политику умиротворения диктаторов, считая, что ничто, кроме унизительной капитуляции, не может удовлетворить амбиции диктаторов.

Среди многих французов возникло ощущение, что премьер-министр Даладье несколькими росчерками пера в Мюнхене превратил Францию во второразрядную державу. Подражая Муссолини в своих жестах и копируя кричащий комплекс триумфатора Гитлера, некогда либеральный Даладье в конце года был вынужден прибегать к парламентским уловкам, чтобы сохранить свой пост.

В 1938 году диктатор Муссолини был всего лишь младшим партнером в фирме "Гитлер и Муссолини Инкорпорейтед". Его шумная агитация за то, чтобы отторгнуть Корсику и Тунис от Франции, была расценена как слабый блеф, непосредственными целями которого были не более чем снижение платы за проезд итальянских судов по Суэцкому каналу и контроль над железной дорогой Джибути - Аддис-Абеба.

Ушел с международной арены Эдуард Бенеш, в течение 20 лет считавшийся “Самым умным маленьким государственным деятелем Европы”. Последний президент свободной Чехословакии, теперь он был больным изгнанником страны, которую помог основать.

Благочестивый китайский генералиссимус Чан Кайши, "Человек года" 1937 года, был вынужден отступить в “Новый” Западный Китай, где он столкнулся с возможностью стать всего лишь респектабельным номинальным главой всеохватывающего коммунистического движения.

Если бы Франсиско Франко выиграл гражданскую войну в Испании после своего великого весеннего похода, он вполне мог бы стать лучшим материалом для "Человека года". Но победа все еще ускользала от генералиссимуса, а усталость от войны и недовольство правых сделали его будущее сомнительным.

На американской арене 1938 год не был годом одного человека. Конечно, это был не год Франклина Рузвельта: его чистка потерпела поражение, а его партия потеряла значительную часть своего влияния в Конгрессе. Госсекретарь Халл запомнит добрососедский 1938 год как год, когда он увенчал свои усилия по заключению торгового договора британским соглашением, но история не будет связывать мистера Халла конкретно с 1938 годом. В конце года в Лиме его план континентальной солидарности двух Америк потерпел крах.

Но фигура Адольфа Гитлера шествовала по съежившейся Европе со всей развязностью завоевателя. Не тот простой факт, что фюрер подчинил своей абсолютной власти еще 10 500 000 человек (7 000 000 австрийцев, 3 500 000 судетцев), сделал его Человеком 1938 года. Япония в то же время пополнила свою империю десятками миллионов китайцев. Более значительным был тот факт, что в 1938 году Гитлер стал самой большой угрозой, с которой сталкивается сегодня демократический, свободолюбивый мир.

Его тень простиралась далеко за пределы Германии. Небольшие соседние государства (Дания, Норвегия, Чехословакия, Литва, Балканы, Люксембург, Нидерланды) боялись обидеть его. Во Франции нацистское давление было отчасти причиной некоторых антидемократических указов, принятых после Мюнхена. Фашизм открыто вторгся в Испанию, спровоцировал восстание в Бразилии, тайно помогал революционным движениям в Румынии, Венгрии, Польше, Литве. В Финляндии министру иностранных дел пришлось уйти в отставку под давлением нацистов. После Мюнхена во всей Восточной Европе наметилась тенденция к уменьшению свободы и усилению диктатуры. Только в США демократия к концу года почувствовала себя достаточно сильной, чтобы одержать верх над Гитлером.

ФашИнтерн, во главе которого стоял Гитлер, а за ним - Муссолини, Франко и японская военная клика, возник в 1938 году как международное революционное движение. Сколько бы он ни разглагольствовал о махинациях международного коммунизма и международного еврейства, сколько бы ни твердил, что он всего лишь пангерманец, пытающийся объединить всех немцев в единую нацию, фюрер Гитлер сам стал №1 в интернациональной революции - настолько, что если сейчас и произойдет часто предсказываемая борьба между фашизмом и коммунизмом, то только из-за двух диктаторов-революционеров. Гитлер и Сталин слишком велики, чтобы позволить друг другу жить в одном мире.

Но фюрер Гитлер не считает себя революционером; он стал им только в силу обстоятельств. Фашизм обнаружил, что свобода прессы, слова, собраний представляет потенциальную угрозу его собственной безопасности. В фашистской фразеологии демократия часто ассоциируется с коммунизмом. Фашистская борьба против свободы часто ведется под ложным лозунгом “Долой коммунизм!” Прошлым летом одна из главных претензий Германии к демократической Чехословакии заключалась в том, что она была “форпостом коммунизма”.

Поколение назад западная цивилизация, по-видимому, переросла основные пороки варварства, за исключением войн между нациями. Коммунистическая революция в России способствовала распространению классовой войны. Гитлер довершил ее другой, межрасовой войной. Фашизм и коммунизм возродили религиозную войну. Эти многочисленные формы варварства привели в 1938 году к проблеме, из-за которой люди, возможно, скоро снова будут проливать кровь: проблема цивилизованной свободы против варварского авторитаризма.

Более мелкие люди года казались ничтожными по сравнению с фюрером. Бесспорным жуликом года стал покойный Фрэнк Дональд Костер ("Мошенник года"), а Ричард Уитни, который сейчас находится в тюрьме Синг-Синг, занял второе место.

Спортсменом года стал теннисист Дональд Бадж, чемпион США, Англии, Франции, Австралии.

Авиатором года стал 33-летний Говард Робард Хьюз, неуверенный в себе миллионер, который трезво, точно и безошибочно пролетел 14 716 миль вокруг вершины мира за три дня, 19 часов и восемь минут.

Человеком года на радио был признан молодой Орсон Уэллс, который в своей знаменитой передаче "Война миров" напугал людей меньше, чем Гитлер, но больше, чем когда-либо пугало радио, продемонстрировав, что радио может быть огромной силой в разжигании массовых эмоций.

Драматургом года стал Торнтон Уайлдер, ранее известный литератор, чья первая пьеса на Бродвее "Наш город" была не только остроумной и трогательной, но и имела большой успех.

Габриэль Паскаль, продюсер "Пигмалиона", первой полнометражной картины, снятой по мотивам многословных драм Джорджа Бернарда Шоу, был удостоен звания "Кинематографист года" за то, что обнаружил богатый драматический материал, когда другие знаменитые продюсеры потеряли всякую надежду когда-либо его использовать.

"Людьми года", выдающимися в области всесторонней науки, были признаны три исследователя-медика, которые обнаружили, что никотиновая кислота является лекарством от пеллагры у человека: доктора Дж. Том Дуглас Спайс из больницы общего профиля Цинциннати, Марион Артур Бланкенхорн из Университета Цинциннати, Кларк Нил Купер из Ватерлоо, штат Айова.

В религиозном отношении две выдающиеся фигуры 1938 года резко отличались друг от друга, за исключением своей оппозиции Адольфу Гитлеру. Один из них, 81-летний папа Пий XI, с “горькой грустью” рассказал об антисемитских законах Италии, преследовании итальянских католических инициативных групп, приеме, который Муссолини оказал Гитлеру в мае прошлого года, и с грустью заявил: “Мы пожертвовали своей прежней жизнью ради мира и процветания народов”. Проведя большую часть года в концентрационном лагере, протестантский пастор Мартин Нимоллер мужественно свидетельствовал о своей вере. Примечательно, что лишь немногие из этих людей года могли бы свободно реализовать свои достижения в нацистской Германии. Гении свободной воли были настолько подавлены гнетом диктатуры, что выпуск поэзии, прозы, музыки, философии и искусства в Германии был действительно скудным.

Человек, который несет наибольшую ответственность за эту мировую трагедию, - угрюмый, задумчивый, невзрачный 49-летний аскет австрийского происхождения с усами Чарли Чаплина. Адольф Гитлер, сын мелкого австрийского таможенного чиновника, был воспитан любящей матерью как избалованный ребенок. Постоянно проваливая даже самые элементарные занятия, он вырос полуобразованным молодым человеком, не подготовленным ни к какому ремеслу или профессии и, казалось бы, обречен на провал. Блестящую, очаровательную, космополитичную Вену он научился ненавидеть за то, что называл ее "семитской"; ему больше нравился однородный Мюнхен, его настоящий дом после 1912 года. Для этого человека без профессии и с ограниченными интересами Великая война была долгожданным событием, которое дало ему какую-то цель в жизни. Ефрейтор Гитлер участвовал в 48 боях, был награжден немецким железным крестом первого класса, один раз был ранен и один раз отравлен газом, находился в госпитале, когда было объявлено перемирие 11 ноября 1918 года.

Его политическая карьера началась в 1919 году, когда он стал партийцем № 7 малочисленной немецкой рабочей партии. Обнаружив свои ораторские способности, Гитлер вскоре стал лидером партии, изменил ее название на Национал-социалистическую немецкую рабочую партию и написал антисемитскую, антидемократическую и авторитарную программу. Первый массовый митинг партии состоялся в Мюнхене в феврале 1920 года. Месяцем позже вождь намеревался принять участие в попытке монархистов захватить власть, но для этого неудавшегося путча фюрер Гитлер прибыл слишком поздно. Еще менее успешная попытка национал-социалистов - знаменитый Мюнхенский пивной путч 1923 года - привела к гибели части "мучеников", а герра Гитлера посадили в тюрьму. Заключение в Ландсбергской крепости дало ему время написать первый том “Майн кампф”, который теперь стоит "обязательно" на каждой немецкой книжной полке.

Объявленная вне закона во многих округах Германии, Национал-социалистическая партия, тем не менее, неуклонно увеличивала число своих членов. Проверенные временем методы Таммани-Холла по оказанию множества мелких услуг сочетались с шумным терроризмом и кричащей патриотической пропагандой. Усердно культивировался образ мистического, воздержанного, харизматичного фюрера.

Только в 1929 году национал-социализм впервые получил абсолютное большинство на городских выборах (в Кобурге) и впервые продемонстрировал свои значительные результаты на выборах в провинции (в Тюрингии). Но с 1928 года партия почти постоянно набирала силу на выборах. На выборах в рейхстаг в 1928 году она набрала 809 000 голосов. Два года спустя за национал-социалистских депутатов проголосовали 6 401 016 немцев, в то время как в 1932 году число проголосовавших составило 13 732 779. Несмотря на то, что ему все еще не хватало большинства голосов, голосование, тем не менее, стало впечатляющим доказательством силы этого человека и его движения.

Ситуация, породившая это демагогическое, невежественное, отчаянное движение, была присуща зарождению Германской республики и стремлению значительной части политически незрелого немецкого народа к сильному, властному руководству. Демократия в Германии была зачата в условиях военного поражения. Именно Республика поставила свою подпись (неохотно) под унизительным Версальским договором, и это позорное клеймо никогда не изгладилось из памяти немцев.

Ни для кого не секрет, что немецкий народ любит униформу, парады, воинские формирования и легко подчиняется властям. Фридрих Великий - герой самого фюрера Гитлера. Это восхищение, несомненно, проистекает из военной доблести Фридриха и его автократического правления, а не из любви к французской культуре и ненависти к прусскому хамству. Но, в отличие от утонченного Фридриха, фюрер Гитлер, начитанность которого всегда была очень ограничена, приглашает в гости немногих великих умов, и фюрер Гитлер не согласился бы с утверждением Фридриха о том, что он “устал править рабами”.

В плохих условиях, не смотря на хорошую погоду, Германская республика рухнула под тяжестью депрессии 1929-1934 годов, во время которой безработица в Германии возросла до 7 000 000 человек, несмотря на общенациональный поток банкротств и неудач. Призванный к власти в качестве канцлера Третьего рейха 30 января 1933 года престарелым президентом-маразматиком Паулем фон Гинденбургом, канцлер Гитлер начал выворачивать рейх наизнанку. Проблема безработицы была решена с помощью:

• 1) широкомасштабной программы общественных работ;

• 2) интенсивной программы перевооружения, включая создание огромной постоянной армии;

• 3) принудительного труда на государственной службе (немецкий трудовой корпус).;

• 4) заключение политических врагов и работников-евреев, коммунистов и социалистов в концентрационные лагеря.

То, что Адольф Гитлер и компания сделали с Германией менее чем за шесть лет, вызвало бурные и восторженные аплодисменты большинства немцев. Он избавил нацию от послевоенного пораженчества. Под знаменем свастики Германия была объединена. Это была не обычная диктатура, а скорее диктатура огромной энергии и великолепного планирования. “Социалистическая” часть национал-социализма могла вызывать насмешки у ярых марксистов, но нацистское движение, тем не менее, имело массовую основу. Построенные 1500 миль великолепных автомагистралей, программы по продаже дешевых автомобилей и простых пособий для рабочих, грандиозные планы по восстановлению немецких городов вызывали у немцев чувство гордости. Немцы могли есть много продуктов-заменителей или носить эрзац-одежду, но они ели. То, что Адольф Гитлер и компания сделали с немецким народом за это время, повергло цивилизованных мужчин и женщин в ужас. Гражданские права и свободы исчезли. Противодействие нацистскому режиму стало равносильно самоубийству или еще худшему. Свобода слова и собраний - это анахронизмы. Репутация некогда прославленных немецких учебных центров исчезла бесследно. Образование было сведено к национал-социалистическому катехизису.

Темп ускорился. 700 000 евреев Германии подверглись физическим пыткам, у них отняли дома и имущество, лишили возможности зарабатывать на жизнь, прогнали с улиц. Теперь их удерживают ради “выкупа” - гангстерский трюк, который использовался веками. Но пострадали не только евреи. Из Германии прибывает постоянный, постоянно увеличивающийся поток беженцев, евреев и неевреев, либералов и консерваторов, католиков и протестантов, которые больше не могли терпеть нацизм. На обложке журнала TIME органист Адольф Гитлер исполняет свой гимн ненависти в оскверненном соборе, в то время как жертвы висят на колесе Св. Екатерины под взглядами нацистских иерархов были нарисованы бароном Рудольфом Чарльзом фон Риппером, католиком, который считал Германию невыносимой страной. Тем временем Германия превратилась в нацию униформистов, шагающих гусиным шагом под дудку Гитлера, где десятилетних мальчиков учат бросать ручные гранаты, где к женщинам относятся как к машинам для размножения. Однако самую жестокую шутку Гитлер и компания сыграли с теми немецкими капиталистами и мелкими бизнесменами, которые когда-то поддерживали национал-социализм как средство спасения буржуазной экономической структуры Германии от радикализма. Нацистское кредо о том, что человек принадлежит государству, распространяется и на бизнес. Некоторые предприятия были полностью конфискованы, с других был взят налог на капитал. Прибыль строго контролировалась. Некоторое представление об усилении государственного контроля и вмешательства в бизнес можно получить из того факта, что в прошлом году 80% всех строительных и 50% всех промышленных заказов в Германии были получены от правительства. Испытывая острую нехватку продовольствия и финансовых средств, нацистский режим захватил крупные поместья и во многих случаях коллективизировал сельское хозяйство - процедура, в корне схожая с русским коммунизмом.

Когда Германия захватила Австрию, она взяла на себя заботу о 7 000 000 бедных родственников и их пропитании. Когда поглотили 3 500 000 судетцев, нужно было кормить гораздо больше ртов. К концу 1938 года появилось много признаков того, что нацистская экономика валютного контроля, бартерной торговли, пониженного уровня жизни, “самодостаточности” давала трещину. Не было недостатка и в признаках того, что многим немцам не нравились жестокости их правительства, но они боялись протестовать против них. Испытывая трудности с обеспечением населения хлебом, фюрер Гитлер был вынужден устроить для немецкого народа еще один развлекательный цирк. Пресса, контролируемая нацистами, прыгала через скакалку по приказу министра пропаганды Пауля Йозефа Геббельса, выкрикивая оскорбления в адрес реальных и воображаемых врагов. И темпы становления немецкой диктатуры ускорялись по мере того, как с заводов сходило все больше и больше оружия, а сливочного масла производилось все меньше и меньше.

За пять лет, проведенных под руководством президента 1938 года, Германия превратилась в одну из крупнейших военных держав мира. Британский военно-морской флот по-прежнему лидирует на море. Большинство военных считают французскую армию несравненной. Наибольший вопрос вызывает численность авиации, которая меняется день ото дня, но большинство наблюдателей считают, что Германия превосходит их в военной авиации. Несмотря на нехватку подготовленных офицеров и материальных средств, армия Германии превратилась в грозную машину, победить которую, вероятно, можно только объединением противоборствующих армий. Как свидетельство могущества своей нации, фюрер Гитлер мог оглянуться на прошедший год и вспомнить, что, помимо приема бесчисленных государственных деятелей (например, трижды мистера Чемберлена), он лично засвидетельствовал свое почтение трем королям (шведскому Густаву, датскому Кристиану, итальянскому Витторио Эмануэле) и принимал двоих (Борис 3 из Болгарии, Кароль 2 из Румынии, не считая регента Венгрии Хорти).

Тем временем примерно 1133 улицы и площади, в частности Ратушная площадь в Вене, получили имя Адольфа Гитлера. Он произнес 96 публичных речей, посетил одиннадцать оперных спектаклей, победил двух соперников (Бенеша и Курта фон Шушнига, последнего канцлера Австрии), продал 900 000 новых экземпляров "Майн кампф" в Германии, а также широко продал ее в Италии и мятежной Испании. Единственной его потерей было зрение: ему пришлось начать носить очки на работе. На прошлой неделе герр Гитлер принимал на рождественской вечеринке 7000 рабочих, которые сейчас строят новое гигантское здание Берлинской канцелярии, и сказал им: “Следующее десятилетие покажет странам с их патентованной демократией, где можно найти истинную культуру”.

Но другие страны решительно присоединились к гонке вооружений, и среди военных возникает вопрос: “Будет ли Гитлер сражаться, когда станет окончательно ясно, что он проигрывает эту гонку?” Динамика диктатуры такова, что немногие, кто изучал фашизм и его лидеров, могут представить себе бесполого, неугомонного, инстинктивного Адольфа Гитлера, доживающего свой зрелый возраст в своем горном шале в Берхтесгадене, в то время как довольный немецкий народ пьет пиво и поет народные песни. Нет никакой гарантии, что неимущие нации уснут, когда они получат то, что им сейчас нужно от имущих. Тем, кто наблюдал за заключительными событиями года, казалось более чем вероятным, что Человек 1938 года может сделать 1939 год запоминающимся.

https://time.com/archive/6598257/adolf-hitler-man-of-the-yea...

Портрет младшего сержанта снайпера Веры Кобернюк. Участвовала в боях с апреля 1944 года. За это время 19 летняя Вера уничтожила 22 фашиста.

Ровно 78 лет назад,10 декабря 1941 года японская авиация раскатала в Южно-Китайском море британское соединение Z,отправив  на дно линкор адмирала Томаса Филипса  «Принс оф Уэлс»  и линейный крейсер «Рипалс».Эпоха дредноутов и  непобедимого британского флота ушла в прошлое.

Теперь авианосцы  правили балом на морях и океанах.

«Принс оф Уэлс»

«Рипалс»

Адмирал Филипс.

Британские корабли, известные как «Соединение Z», были направлены в Сингапур в конце лета 1941 года, когда Япония заняла французский Индокитай и возникла вероятность нападения на Малайзию. Линкор «Принс оф Уэлс», ранее сражавшийся с "Бисмарком", отправился на Дальний Восток 25 октября. Линейный крейсер «Рипалс» вышел из порта Клайд 30 августа 1941, обогнул Африку и 3 октября прибыл в Дурбан. Затем он направился в Коломбо, где соединился с линкором «Принц Уэльский». 2 декабря соединение прибыло в Сингапур. Японская разведка обнаружила корабли ещё в тот момент, когда они пересекали Индийский океан.

Эскадра британцев вышла на перехват десантного флота Японии и 10 декабря таки нашла японцев.

На тот момент Япония использовала авиабазу в районе Сайгона, на которой было размещено два авиакорпуса: «Гэндзан» и «Михоро». Каждый авиакорпус к началу декабря имел 48 бомбардировщиков «G3M2». Адмирал Ямамото велел срочно перебросить из Формозы в Индокитай 27 бомбардировщиков «G4M» авиакорпуса «Каноя».

В 11:03 эскадру заметили японцы. В 11:13 был открыт огонь из ПВО линкоров.

«Рипалс» атаковали 35 торпедоносцев и 8 горизонтальных бомбардировщиков. АК «Гэндзан» сбросил 7 торпед, из них 4 попали в цель. Из 20 торпед, брошенных АК «Каноя», попали в цель около 10. Из 7 торпед АК «Михоро» попали 4. Также авиакорпус «Михоро» сбросил на «Рипалс» 8 бомб весом 550 фунтов, из них 1 попала в цель, 7 разорвались рядом.

«Принц Уэльский» был атакован 15-ю торпедоносцами. АК «Гэндзан» сбросил 9 торпед, попали 4. 6 торпедоносцев АК «Каноя» добились 6 попаданий. 11 горизонтальных бомбардировщиков АК «Михоро» сбросили 14 бомб (1100 ф.), попала только одна. Другие 9 бомбардировщиков того же АК сбросили 18 бомб того же веса, но попаданий не добились. Потери атакующих составили 3 самолета: 1 «Mitsubishi G3M» и два «Mitsubishi G4M».

За пару часов британский флот потерял два мощных корабля и 840 человек экипажа.Это был реальный шок .

Mitsubishi G3M

Mitsubishi G4M

Британские корабли так и лежат сейчас на дне Индийского океана и к ним ныряют дайверы.

Чтобы самому ничего не забыть и почтить память деда, я записал его рассказы о войне.

Они короткие и отрывочные.

Это всё, что мне удалось выспросить у него перед смертью.

От себя постараюсь ничего добавлять. Как помню его слова, так и запишу.

Раньше он, как и многие ветераны, о войне говорить не любил.

Но к концу жизни старые воспоминания стали всё чаще преследовать его. Нервы расшатались. Бабушка говорила, что дед спать стал плохо – ему снились его мёртвые товарищи. Он кричал во сне и даже плакал.

Журавлёв Пётр Михайлович, младший лейтенант

место рождения: Воронежская обл., Хлевенский р–н, с. Ч.–Маланино

1923 год рождения

Вот его наградные листы с сайта «Подвиг народа»:

http://www.podvignaroda.mil.ru/?#id=1265040942&tab=navDe...

Его призвали в 1942 году. До этого он работал на заводе и делал «Катюши».

После призыва, его отправили на Дальний восток, где он и прошёл обучение, которое, как он говорил, спасло ему потом жизнь на фронте.

На фронте он был ранен четыре раза. Осколок миномётной мины, пуля снайпера, штык и две автоматные пули.

Про автоматные пули не помню. Но всё остальное было так:

Их разведывательно–диверсионная группа выходила из рейда по тылам противника. Поджигали склады, взрывали рельсы и мосты и т. п.

Дед вызывался туда ходить добровольно, когда долго в окопах сидеть было «скучно».

Немцы с ними в ближний бой не вступали, а стреляли из миномётов. Это у них получалось очень хорошо. Могли с первого раза накрыть в темноте отряд по огоньку сигареты.

Именно в таких рейдах дед навсегда бросил курить.

В тот раз немцы выстрелили одиночным. Дед услышал мину, но замешкался и не упал на землю. Очень ругал себя за это.

Мина, перелетев через него, взорвалась впереди. Большой осколок попал в живот.

Он потерял сознание и бойцы вытаскивали его через линию фронта.

Потом всё как в кино – его посчитали мёртвым и положили в морг на холод.

Там он очнулся и застонал. Услышали, нашли и прооперировали.

Его выходила медсестра, татарка по национальности, которой он был благодарен до самой смерти. Хранил её фотокарточку.

Он был командиром пулемётного взвода. После ранения делился опытом с новобранцами.

Поругался с каким–то командиром, настаивая на том, что пулемёту надо часто менять позицию.

Дед доказывал, что на пулемётчиков охотились как на снайперов.

Пулемёт Дягтерева он хвалил. Но у пулемёта был крупный недостаток – пружина быстро садилась и её периодически надо было вынимать и растягивать.

Это и стоило ему пули в бок.

Дело было так:

Во время затишья у одного бойца из его взвода стал заедать пулемёт.

Дед решил короткой перебежкой подбежать к нему и помочь.

В этот момент его и поймал одиночный выстрел.

Пуля попала в бок и прошла насквозь, вырвав два ребра на выходе.

Дед с интересом наблюдал, как осколки белой кости становятся жёлтыми.

Маленькое входное отверстие он нашёл лишь тогда, когда его шинель стала коричневой от крови.

Он сам дошёл в медсанбат и когда стал снимать шинель, то из разорванного пулей кармана выпала граната. Она повисла, зацепившись чекой за ткань.

Всё обошлось, но он всех испугал.

Гранаты ему нравились. Особенно, когда надо было выкуривать противника из блиндажей и схронов, которые ему приходилось штурмовать и после войны. Про это дед особо не рассказывал. Бандиты, мол...

Рану штыком он получил в рукопашной один на один.

Как он говорит, не было такого, чтобы рукопашную кто–то специально на фронте планировал.

Всё спонтанно получалось.

И вот они где–то сидели с врагом напротив друг друга, но через какое–то укрытие.

Я не догадался спросить, на каком языке и как он с противником общался.

Но, в общем, костерили друг друга, а потом бросились. У деда была сапёрная лопатка, а у врага винтовка со штыком.

Противник ударил в сердце, но деда спасла реакция, которую он тренировав в учебке. Он развернулся, чтобы штык скользнул, а сам ударил лопатой по шее и отрубил её как топором.

Голова откинулась назад, повиснув на коже. Зрелище было настолько страшное, что дед заплакал, рассказывая мне о этом.

После войны, живя в деревне и держа живность, он никогда не мог сам её резать и звал соседей.

С той винтовки он взял штык себе на память. Я его упросил отдать штык мне.

Я долго думал, что это штык от немецкой винтовки, но лишь недавно узнал, что он на самом деле от СВТ.

Одной из задач деда было приводить пополнение на передовую.

Он рассказывал, как падает боевой дух новобранцев при виде трупов.

Наши наступали и поле боя оставалось за советскими войсками. Похоронные команды сначала хоронят своих, а потом немцев.

И вот новобранцы видят сначала мёртвых немцев. Их боевой дух падает – не слышно уже шуток и песен.

А затем они видят уже и наших. Тут уже от боевого настроения ничего не остаётся.

Очень поразило его, что часто в танках люди сгорают без остатка, как в крематории. Одна пряжка ремня от них остаётся и всё.

Ещё он видел танковый бой.

Они совершали обходной манёвр деревни, в которой была одна большая улица, вдоль которой по обеим сторонам были дома.

С одного конца улицы стояла немецкая противотанковая пушка.

С другого конца в деревню на полном ходу вошли Т–34.

Они шли в колонне один за другим.

Противотанковый расчёт с одного выстрела поразил первый танк в место схода броневых листов перед механиком водителем.

Танк встал на месте. Второй стал его на полном ходу обходить.

Деда поразило, как моментально противотанковый расчёт сменил прицел и перезарядил орудие. Советский танк не успел даже объехать подбитый, как его поразили в то же место, как и первый танк. В обоих танках из экипажа никто не выжил.

Отряд деда зашёл к орудию с тыла и взял всех в плен.

Подошедшие танкисты привязали тросами пленных к танкам и разорвали.

Дед сказал, что за это танкистам грозил трибунал. Но они не стали никуда сообщать о происшествии.

Дед рассказывал про подсчёт потерь.

Как только начинается артиллерийская подготовка по переднему краю, то в тыл сплошным потоком тянутся раненые. Кого в конечности ранили, те друг с другом вместе идут, поддерживая друг друга.

Но и самострелы были, конечно. Шутка у них была про то, как местные мобилизованные могут друг другу кричать: «Кум, подожди. Сейчас меня ранят и вместе домой пойдём».

Умирать никому не хочется. Дед ещё застал время, когда в плен массово сдавались.

Он это так описывал. Что вот, мол, сидят они в окопах. Затишье. А вражеская пропаганда работает – листовки, радио. Мол, переходите к нам, а комиссаров стреляйте. Мы вам хлеба дадим.

Иной получит письмо из дома, а там новости – либо семья погибла, либо есть нечего.

И вот каждую ночь из боевого охранения один–два солдата уйдут к немцам.

И их командир с комиссаром придумали как это прекратить. Они сами пошли будто бы сдаваться.

Немцы им кричат, чтобы винтовку сняли и штыком в землю воткнули.

Те так и сделали, но у них в вещмешках гранаты были. Когда немцы подошли, то те их гранатами закидали.

В следующий раз, когда советские солдаты пошли сдаваться, немцы их из пулемёта расстреляли.

После этого сдаваться стали меньше.

Про пропавших без вести он так рассказывал.

Их часть остановилась как–то на привал.

Двоих бойцов послали вперёд посмотреть дорогу.

Когда они долго не возвращались, послали ещё двоих.

Те тоже пропали.

Тогда уже пошли группой, включая командира полка.

Впереди шли два бойца, а чуть позади остальные.

Дед был в группе прикрытия с пулеметом.

Он увидел, как с двух сторон в тишине их окружают немецкие автоматчики.

Немцы увидели папахи и, судя по всему, хотели взять командиров в плен.

Засаду заметили и все побежали. Немцы догнали двух бойцов, которые ушли дальше остальных и в рукопашную их забили.

Дед стал стрелять. Он не знает, попал ли в кого–то, но враги отстали и залегли.

Тех бойцов, которых убили на его глазах, записали, как «павших смертью храбрых», а что стало с первыми, никто не знает, так как трупов не нашли.

Скорее всего, их тоже убили, но раз нет трупов – то «пропали без вести».

Про награды он не очень любил вспоминать. Говорил, что награждали часто случайно.

Мол, на Курской дуге их часть была в боях с самого начала. Но у них вышел какой–то бытовой конфликт с начальством. В результате, никто из них не получил наград, а свежая часть, прибывшая из Средней Азии всего за пару дней до конца сражения – получила свои медали в полном составе.

Когда я деда спрашивал, а как же они воевали и победили, дед говорил, что тут деваться некуда было.

С одной стороны, Родину надо защищать и это все понимали.

А с другой деваться некуда — спереди штык и сзади штык.

Политруков дед не очень жаловал. Для него, что поп, что политрук одинаковы – и тот и другой лишь на мозги капают.

После войны был преподавателем НВП в школе. Говорит, что сразу после войны у него в классе были тяжёлые миномёты и даже противотанковое орудие.

А из винтовочных стволов они на уроке труда вытачивали какие–то детали.

Ещё у деда дома был трофейный пистолет Вальтер и пара винтовок.

Винтовки его заставили сдать, кажется, ещё при Хрущёве.

А пистолет я сам лично в руках держал, но в 80–х милиция всё–таки заставила его сдать всё оружие, включая малокалиберную винтовку.

Потом он был начальником колонии для несовершеннолетних, а позже начальником отделения милиции.

Жил в посёлке Анна Воронежской области.

Когда умерли его фронтовые друзья, он перестал ходить на официальные мероприятия.

Говорил, что там слишком много «ряженных».

Интересовался военной историей. Довольно много читал.

Маршала Жукова не любил, за то, что тот солдатских жизней не жалел.

А вот своего командующего генерала П.И. Батова уважал. Говорил, что тот воевал грамотно.

Книги Суворова–Резуна читал. Однако тезис про подготовку к наступательной войне не принимал, так как на фронте постоянно сталкивался с недостатком боеприпасов.

Всегда приводил в пример немецких пулемётчиков, на огневых позициях которых, он, по его словам, всегда находил груды патронов, тогда как в наших войсках часто стрелять было нечем.

Умер атеистом.

Летчицы 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиационного полка Таманской дивизии. Также известный как «ночные ведьмы»

Командир полка Евдокия Бершанская (слева), командир эскадрильи Мария Смирнова (стоит) и штурман звена Полина Гельман.