Помню, как сидели на уроках, лишь бы прошло время, и мы могли вернуться к процессу. К тому моменту это увидела наша классная, но яма тогда была небольшой, и она просто посмеялась с происходящего, но смеялась она зря. Через неделю нас копало уже 10 человек. К общему инвентарю добавились два небольших ведра и сапёрная лопатка, которую принёс один из наших одноклассников. Теперь мы с моим другом чисто руководили процессом и изучали находки. Находок было много, в основном это были разные железки всех мастей, но для нас это был не просто чермет, а настоящие артефакты древних цивилизаций. Ажиотаж вырос в несколько раз, когда мы выкопали две ржавые гильзы — вот настоящие находки. Из-за этого к нам присоединилось столько людей, что пришлось сделать график и копать в две смены через день.

Помню, как прямо в школьной форме мы по нескольку часов торчали в яме, всё больше и больше заглубляя её. Естественно, это не осталось незамеченным среди родителей и учителей, наша компания стала приходить со школы конкретно грязная. Нами заинтересовались учителя. Надо было видеть лицо завуча, когда она подошла к нашему месту раскопок. К тому моменту яма была метра два глубиной и метра полтора в диаметре, конкретная такая дырка. С правой стороны были выкопаны ступеньки для спуска. Короче, тётка просто офигела от происходящего, сказала нам всё зарыть.

После этого события проект перешёл в секретную фазу. Теперь мы копали совсем малыми группами — по 3 человека — и всегда перекрывали яму досками и ветками, маскируя от нежелательных взглядов. Так работа продолжилась ещё неделю.

История закончилась неожиданно: в один из дней меня с товарищем вызвали к директору. Мы ничего не поняли, но делать нечего — пошли. Наехали на нас конкретно за яму, оказалось, что утром в неё упал наш трудовик и не мог час выбраться. Конечно, прибывающий в вечном алкогольном анабиозе мужик просто не смотрел под ноги, а виноваты были мы. В итоге нам запретили к ней подходить, а трудовик начал эту яму закапывать. Мы с печалью смотрели, как мужик настоящей лопатой закапывает то, над чем так много людей трудились несколько недель. Хотя и у него ушло времени немало и до конца закопать он её так и не смог.

А гильзы на деле оказались от какого-то немецкого пистолета времён Великой Отечественной, до сих пор лежат в школьном музее как настоящая находка, прямо здесь, на территории школы. Короче, свою часть небольшой славы как археологов мы получили, но больше такой фигнёй не занимались.

Не выдерживаю - звоню телефонистке (в то время еще не было автоматического набора номера) и умоляю  узнать, все ли в порядке в городке, а она (низкий ей поклон!) часами отвлекает меня от ужаса, заранее  знала, что буду звонить, поскольку в «офицерском» - вечер. Я не видел ее никогда, и не выдала меня ни разу родителям и никогда не бросала трубку. Это сильнейший урок благородства и альтруизма в моей жизни. Эта женщина спасла мою нервную систему, а я ее так и не отблагодарил! Как редко в жизни оплачивается добро  или торжествует справедливость!..

Засыпаю я под утро мгновенно, как только начиналось позвякивание мамина ключа в замке ...

От родителей свои страхи скрываю: стыдно, уже большой - семь лет. Мама, конечно же, видит мою реваную мордашку, переживает за меня, но не может себе позволить идти у моих страхов на поводу, да и ни я, ни Отец не допустили бы такой жертвы ...

Петр Новыш

Санкт-Петербург