Дневник Архитектора
Глава 10. Петля и Колокольчик
6 августа 1992 года
Шаги отдавались гулким эхом в коридоре, покрытом чёрной плесенью, похожей на застывшую паутину. С каждым шагом я чувствовал, как меняется реальность – не снаружи, а внутри. Серебристые нити, проросшие сквозь ребра, пульсировали в такт сирене, становясь частью меня, частью этого искаженного мира.
Я шел по следу Лены, и того другого меня ведомый не только желанием спасти её, но и странным, почти инстинктивным пониманием, что здесь, в этом разрушенном убежище, находится узел, связывающий воедино все искаженные реальности.
Сирена выла уже не где-то вдали, а совсем рядом, за следующим поворотом. Я сжал в кармане письмо, ставшее талисманом, якорем, удерживающим меня от полного погружения в Пустоту. "Вернись прежде, чем звезды поймут, что ты украл их свет", – эти слова теперь звучали не как предупреждение, а как приговор.
За поворотом коридор расширялся, переходя в большой зал, освещенный аварийными лампами. В центре зала, на возвышении, стоял реактор – огромный цилиндр из металла, покрытый символами, похожими на письмена древних цивилизаций. От реактора исходил гул, похожий на сердцебиение гигантского зверя.
Лена стояла у подножия реактора. В ее руке был детонатор. Рядом с ней – другой я, с пустыми глазами и проволоками, растущими из спины. Он был похож на марионетку, лишенную воли, но наделенную чудовищной силой.
— Лена! – крикнул я, но мой голос потонул в вое сирены.
Она обернулась. Ее лицо, искаженное слезами и отчаянием, на мгновение осветилось узнаванием. Но в следующий миг ее взгляд снова стал пустым, словно она смотрела сквозь меня.
— Поздно, – сказала она, и ее голос был чужим, холодным. – Эксперимент уже начался. Скоро все закончится.
Другой я шагнул ко мне. Из его спины вырвались серебристые проволоки, острые, как бритвы. Они потянулись ко мне, словно щупальца, готовые разорвать на части.
Я отступил, понимая, что не могу с ним драться. Не потому, что он сильнее, а потому, что он – это я, искаженный, сломанный, но все же я.
— Лена, послушай меня! – я попытался докричаться до нее, пробиться сквозь стену безумия, окутавшую ее. – Это не выход! Ты не можешь…
— Я должна! – перебила она. – Они забрали у нас все. Наш мир, наше будущее. Но теперь мы им отомстим. Мы освободим всех.
Она подняла детонатор. Ее палец лег на кнопку.
Время замедлилось. Я видел, как на ее лице отражается красный свет аварийных ламп, как дрожат ее губы, произносящие последние слова. Я видел, как другой я заносит надо мной свои проволочные щупальца.
«Убей ее, и разорвешь петлю. Спаси — и соткешь новый узел». Слова Голоса эхом отозвались в голове.
Но я не мог ее убить. Не мог и позволить ей уничтожить этот мир, даже такой искаженный.
Вместо этого я сделал то, что казалось невозможным. Я шагнул навстречу другому себе. Проволоки впились в мое тело, пронзая плоть, но я не остановился. Я обнял его, прижал к себе, как брата, как потерянную часть себя.
— Прости меня, – прошептал я. – Прости за все, что я сделал. За все, что не сделал.
Другой я замер. Проволоки ослабли, перестали двигаться. В его пустых глазах на мгновение мелькнул проблеск сознания.
В этот момент Лена нажала на кнопку.
Взрыва не было. Вместо этого реактор издал пронзительный звон, похожий на звук колокольчика. Свет аварийных ламп мигнул и погас. Зал погрузился во тьму.
А потом я услышал голос Лены.
— Ты… ты помнишь? – спросила она, и ее голос дрожал.
Я открыл глаза. Тьма рассеивалась. Я лежал на полу, все еще обнимая другого себя, который теперь выглядел как обычный человек, без проволок, без пустоты в глазах.
Лена стояла рядом, сжимая в руке детонатор, который больше не был оружием. Ее лицо было мокрым от слез, но теперь на нем была улыбка – слабая, но настоящая.
— Я помню, – сказал я. – Я все помню.
Реактор молчал. Черная плесень на стенах начала исчезать, как будто ее смывало невидимой волной.
«Петля разорвана, – прошептал Голос, на этот раз без иронии, почти с облегчением. – Но узел затянулся. Ты создал новую реальность, Ткач. Реальность, где есть надежда».
Я встал, чувствуя, как серебристые нити внутри меня успокаиваются, превращаясь в тонкие шрамы, напоминающие о пройденном пути.
Другой я, тот, кем я мог стать, но не стал, тоже поднялся. Он посмотрел на меня, потом на Лену, и в его глазах я увидел благодарность.
— Спасибо, – сказал он, и его голос был моим голосом, но без тени безумия. – Ты спас нас.
Лена подошла ко мне и обняла. Я почувствовал, как ее тепло согревает меня, как ее сердце бьется рядом с моим.
— Мы спасены, – прошептала она. – Все мы.
Мы стояли втроем посреди зала, освещенного слабым светом, пробивающимся сквозь щели в стенах. За пределами убежища, возможно, все еще царил хаос, но здесь, в этом маленьком островке реальности, родилась новая вселенная. Вселенная, сотканная из любви, прощения и надежды. И где-то в ее глубине, в самом сердце, звенел маленький серебряный колокольчик.
