Таверна "На краю вселенной"

Аврора вдруг засмеялась. Её смех рассыпался эхом, и фонтан ответил ей мелодичным звоном. Вода ожила, взметнувшись ввысь, и в брызгах проступили образы: библиотеки с целыми стенами книг, дети, бегущие по мощёным улицам, женщина в платье цвета зари — мать Авроры, улыбающаяся.

— Они не исчезли, — сказала Аврора, и в её глазах горело облегчение. — Они просто больше не в ловушке.

Бьёрн опустился на колено, коснувшись песка. Песчинки светились, как крошечные звёзды.

— Лабиринт был зеркалом наших страхов. Теперь он стал тем, чем должен был быть — мостом, — он повернулся ко мне. — Ты выбрал не свет и не тьму. Ты выбрал свободу.

Мы шли по городу, и с каждым шагом он менялся. Зеркала уцелевшие в переулках, показывали не кошмары, а моменты тишины: закаты над рекой, стариков играющих в шахматы, дождь смывающий старые письмена. Даже тени здесь обрели покой.

На рассвете мы вышли к воротам. За ними лежала долина, покрытая туманом, а вдали виднелись огни — другие города, другие истории.

— Куда теперь? — спросил Бьёрн, но ответил сам, бросив топор на землю. Лезвие рассыпалось в пыль. — Домой. Там где не нужно сражаться.

Аврора закрыла книгу, которую держала у сердца все эти дни. На обложке не осталось ни символов, ни трещин — только гладкий пергамент.

— Я вернусь в библиотеку, — сказала она. — Но теперь я буду писать свои собственные истории.

Они обернулись ко мне. Ветер подхватил песок, смешивая его со светом фонтана.

— А ты?

Я посмотрел на свои руки. Тени под кожей больше не шевелились.

— Я останусь здесь. Чтобы помнить.

Они ушли, а я сел на краю фонтана, слушая, как вода напевает мелодию из обрывков забытых слов. Город молчал, но это была добрая тишина — та, что даёт начало новым историям.

Эпилог

Говорят где-то в мире есть место, где зеркала показывают не отражения, а мечты. Где чернила становятся водой, а выборы растворяются в ветре. Если вы найдёте его, сядьте у фонтана. Возможно, услышите эхо трёх голосов — воина, хранительницы и того, кто научился слушать тишину.

А ещё говорят, что иногда, в час между закатом и рассветом, песок под ногами мерцает, напоминая: даже тени заслуживают света.

P.S.

И раз уж речь зашла о городах с тайнами — не пропустите сериал «Подслушано в Рыбинске» на ТНТ Premier. Там тоже есть свои зеркала, шёпот стен и герои, которые поймут вас без слов. Как знать может, и вы найдёте в его переулках что-то знакомое. Ну и это родной город вашего автора.

— Жги!

Огненные языки вырвались из сопел, окрасив тоннель в адский багрянец. «Черный рассвет» вздыбился, издав звук, похожий на визг тысячи сдавленных глоток. Пламя лизало его поверхность, но вместо отступления субстанция ринулась вперед, обтекая бойцов, как вода.

— Бронежилеты… — успел крикнуть один из солдат, прежде чем черные щупальца впились в его шею. Металл зашипел, расплавляясь под воздействием токсинов.

***

23 июня 1956 года. 04:15. Москва, кабинет Сорокина.

Телефон звонил не умолкая. Сорокин, стиснув зубы, слушал доклад из метро. За окном уже серело предрассветное небо, но город спал, не подозревая, что смерть ползет по его венам — через трубы, тоннели, канализацию.

— Алексей Васильевич! — В дверь ворвался Светлов, лицо его было искажено ужасом. — Образец… Он проник в водопровод! Пробы из резервуара «Красные холмы» показывают заражение на уровне…

— Молчи! — Сорокин вскочил, опрокидывая стул. На столе лежал свежий отчет, доставленный курьером пять минут назад. Жирный штамп «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» кровоточил на обложке. Он схватил документ, глаза бежали по строчкам:

---

**Секретно**

**Экстренный отчет № 14-Б**

**Дата: 23.06.1956**

**Тема: Новые свойства аномальной субстанции «Черный Рассвет»**

1. **Распространение через жидкие среды:** Субстанция демонстрирует способность к перемещению в водопроводных системах. Скорость распространения в воде превышает наземную на 220%. Образец разделяется на микроскопические частицы, не теряя агрессивных свойств.

2. **Токсикология:** Вода, зараженная субстанцией, вызывает у млекопитающих:

- Острую почечную недостаточность (через 15–20 мин. после употребления);

- Некроз тканей при контакте с кожей;

- Мутагенные эффекты (подтверждено опытами на грызунах).

3. **Рекомендации:**

- Немедленно отключить центральное водоснабжение в зараженных районах;

- Запретить населению использовать воду из-под крана;

- Применить авиационную обработку резервуаров реагентами на основе [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ].

**Ведущий научный сотрудник:**

*Доктор Бирюков К.М. (подпись отсутствует)*

---

Сорокин швырнул отчет на стол. Бумаги разлетелись, как испуганные птицы.

— Где Бирюков? — его голос звучал хрипло.

— В четвертом секторе. Говорит, нашел слабость…

***

23 июня 1956 года. 04:32. Лабораторный блок 4.

Доктор Бирюков, не снимая противогаза, вводил шприц с мутной жидкостью в клетку, где бился черный комок. Субстанция металась, ударяясь о стекло, но при контакте с раствором начала пузыриться, издавая вой.

— Электролиты… — бормотал ученый, записывая дрожащей рукой. — Концентрация выше 30% вызывает распад. Надо предупредить Сорокина…

Внезапно свет погас. В темноте заскрипел вентиляционный люк. Бирюков отпрянул, нащупывая выключатель, но что-то холодное и вязкое обвило его лодыжку.

— Нет… Нет! — Он упал, пытаясь отползти, но субстанция уже накрывала его, как саван. Последнее, что он увидел перед тем, как тьма заполнила легкие, — открытый журнал с формулой. Строки расплывались, растворяясь в черной жиже.

***

23 июня 1956 года. 05:00. Бункер под зданием МГБ.

— Все связи с четвертым сектором потеряны, — доложил дежурный офицер. На экране радара «Черный рассвет» напоминал раковую опухоль — темное пятно, пожирающее зеленые контуры коммуникаций.

Сорокин взглянул на Светлова. В его глазах читалось то же самое: приказ «Чистилище» больше не вариант. Субстанция вышла за пределы секторов.

— Подключить военных, — произнес Сорокин, раздавив в кулаке пустой стакан. Осколки впились в ладонь, капли крови упали на карту. — Эвакуировать район в радиусе пяти километров. Объявить учения.

— А люди? — прошептал Светлов.

— Москва важнее.

Наверху, на улице Кирова, первые грузовики с солдатами уже перекрывали дороги. Жители, разбуженные ревом двигателей, выглядывали из окон, не понимая, почему воздух пахнет медью и гнилыми яблоками. Из колонок громкоговорителей неслось бодрое: «Внимание! Проводятся плановые учения гражданской обороны…»

А глубоко под землей, в бетонных артериях города, «Черный рассвет» праздновал победу. Он рос, делился, проникал в фундаменты домов. В одной из квартир на Садовом кольце ребенок проснулся от странного шепота, доносившегося из-под кровати. Когда мать вошла в комнату, на полу осталась лишь лужица липкой черноты да детский ботинок, медленно растворяющийся в темноте.

Место: Новосибирск, заброшенный бункер №784

Статус: Актуальный

Описание изменений:

- Объект "Аномалия №784-Альфа" демонстрирует признаки саморазвития. Энергетические паттерны эволюционируют, формируя структуры, напоминающие нейронные сети.

- Зафиксирован обратный резонанс: аномалия начала влиять на оборудование "Белого Лебедя" в радиусе 5 км. Отключения систем длятся от 3 до 17 секунд.

- Биометрические показатели С. Макарова (пульс, мозговая активность) передавались с перебоями до полного обрыва связи в 23:30.

Действия:

- Сформирована группа экстренного реагирования (код "Заря-6").

- Назначена приоритетная задача: эвакуация С. Макарова и установка квантового барьера вокруг объекта.

Рекомендации:

- Избегать прямого контакта с аномалией до выяснения ее природы.

- Использовать резонаторы только в пассивном режиме сканирования.

(Подпись): М. Морозова, глава отдела исследований, "Белый Лебедь"

В штабе «Белого Лебедя» Морозова стиснула край стола, глядя на голограмму отчета. Каждая строчка жгла сознание: «нейронные сети», «обратный резонанс». Это был не случайный сигнал — аномалия училась.

— Группа готова? — спросила она, не отрывая глаз от карты.

— Ждут вашего приказа, — ответил Макаров, но его голос дрогнул. — Но если там что-то живое…

— Не живое, — перебила Морозова. — Разумное. И оно хочет выбраться.

Сергей спустился на нижний уровень. Дверь перед ним, покрытая ржавчиной, была приоткрыта. За ней — лаборатория. Оборудование 60-х: громоздкие компьютеры с лампами, провода, свисающие со стен, и в центре… устройство, похожее на кристаллический шар, опутанный медными катушками.

— Прототип, — прошептал он, подходя ближе.

Шар мерцал, и в его глубине клубилась чернота, словно миниатюрная черная дыра. Резонатор Сергея взвыл, синхронизация подскочила до 92%.

Отчет об инциденте №784-Альфа (аудиозапись С. Макарова, расшифровка):

23:47: «Шар… Он не техногенный. Кажется, он их создал. Советские ученые нашли что-то древнее. Использовали как батарею»

23:49: «Оно меня слышит. Говорит через резонатор. Мы ошиблись. Это не портал. Это тюрьма.»

23:51: «Морозова! Если слышишь — они…» (далее помехи).

— Он жив. Но аномалия его переписывает, — Морозова надела шлем, подключая нейроинтерфейс к резонатору. — Я войду в его сознание через синхронизацию.

— Ты станешь мишенью! — Макаров схватил ее за рукав.

— Нет. Стану приманкой, — она вырвалась. — Пока оно занято мной, ваша группа установит барьер.

Отчет об инциденте №784-Альфа (финальная запись):

Дата: 16.07.2053, 00:03

Событие: Аномалия №784-Альфа активировала протокол "Молчание". Все электронные системы в радиусе 10 км отключены. Группа "Заря-6" перешла на аналоговую связь.

Примечание: С. Макаров и М. Морозова находятся внутри эпицентра. Рекомендовано рассматривать объект как зону квазиразумной угрозы уровня "Омега".

(Подпись): И. Макаров, исполняющий обязанности главы оперативного штаба.

-Сергей лежал на полу лаборатории, резонатор валялся рядом. Его сознание плыло в океане чужих воспоминаний: ученые в противогазах, кричащие на непонятном языке… *«Не открывайте!»*

—  Ты ключ, — голос аномалии резал мозг. — Освободи нас.

Вдруг в темноте блеснул луч — Морозова, в защитном костюме, направила резонатор на шар.

— Держись! — крикнула она, но шар уже треснул.

Из разлома хлынули тени с щупальцами и глазами, как у насекомых. Последнее, что услышал Сергей, — вой сирен «Белого Лебедя», заглушаемый смехом чего-то древнего.

Конец главы 25.

Смогут ли Морозова и Сергей противостоять силе, которая использовала людей как инструменты и в прошлом, и в будущем? Что скрывают архивы Холодной войны, и почему аномалия ждала именно их?

Я попытался ответить, но слова застряли в горле. Вместо них по комнате поползли волны искажений: книги на полках расплывались в кляксы, лампочка вспыхнула ослепительным синим, затем погасла, оставив послеобраз в виде спирали. Генерал не моргнул.

— Они хотели уничтожить тебя, — он кивнул на солдат, — но я велел ждать. Ты — ключ. Ты откроешь нам Пустоту.

В груди что-то сжалось. Голос зашептал внутри, переводя его слова в образы: генерал видел лишь оружие, силу, которую можно обуздать. Он не понимал, что уже стал частью узора, который ткала Пустота. Его амбиции, страх смерти, жажда контроля — все это питало Изначальную Бездну, делая ее сильнее.

— Вы ошибаетесь, — наконец вырвалось у меня. Звук собственного голоса оглушил — он был многоголосым, как эхо в пещере. — Она не подчиняется. Она потребляет.

Генерал усмехнулся, доставая из кармана черный кристалл — осколок «цветка» А-1. — Мы научились больше, чем ты думаешь. — Кристалл вспыхнул, и пространство вокруг него затрепетало. Из ниоткуда возник портал, похожий на глаз урагана: в центре — безмолвие, по краям — клубящиеся тени.

Солдаты ринулись ко мне, но их движения замедлились, будто сквозь воду. Я поднял руку, и Пустота откликнулась. Воздух сгустился в невидимую стену. Первый солдат врезался в нее и рассыпался, как пепел. Его крик растворился в тишине.

— Остановись! — Генерал навел на меня кристалл. Из портала вырвался щупальцевидный луч тьмы. Он впился в плечо, и боль пронзила тело огнем. Но вместо крови из раны потянулись серебристые нити — частицы Пустоты, плетущие новую плоть.

Голос зазвучал громче, переводя боль в знание: «Они используют осколки, но не видят целого. Разорви связь». Я схватился за луч обеими руками. Он обжег ладони, но Пустота ответила волной энергии. Луч рассыпался, а кристалл в руках генерала треснул.

Портал захлопнулся с гулким хлопком, вырвавшим из реальности кусок стены. На ее месте зияла дыра, затянутая мерцающей пленкой. Сквозь нее просвечивали очертания чего-то колоссального — города из спиралей и углов, которые ломали зрение.

Генерал отступил, впервые показав страх. — Ты... что ты сделал?

— Вырвал сорняк, — прошептал я, чувствуя как Пустота плетет новые связи в моем теле. — Ваш кристалл — это якорь. Она тянется через него, как корни через асфальт.

Он бросился бежать, но пол под ним прогнулся, превратившись в зыбучий песок. Тень от портала обвила его ноги, таща в дыру. — Нет! Помоги! — его голос исказился, став тонким, как скрип двери.

Я протянул руку, и тень замерла. Голос внутри настойчиво шептал: «Он твой враг. Отпусти». Но в его глазах я увидел то же, что когда-то было во мне — человека, затерянного в лабиринте чужой игры.

— Беги, — сказал я, разжимая пальцы. — И никогда не ищи Пустоту. Она сама найдет тебя.

Он исчез в коридоре, хромая, а я повернулся к дыре. За пленкой мерцало нечто, от чего закружилась голова. Это был не другой мир — это была изнанка нашего. Пространство, где время текло вспять, а материя рождалась из мыслей.

«Ты готов?»— спросил Голос.

В кармане зашевелился листок — письмо от Лены, которую я не видел с тех пор, как все началось. Ее смех, теплый, как солнечный луч сквозь тучи, мелькнул в памяти. Человеческое. Хрупкое.

— Нет, — ответил я вслух. — Но я должен попробовать.

Шагнув в дыру, я ощутил, как реальность распадается на нити. Пустота обняла меня, холодная и бесконечно нежная. Где-то вдалеке, сквозь миллиарды слоев, звенел колокольчик — может, школьный звонок в моем родном городе, а может, эхо иной вселенной.

«Баланс, — напомнил Голос. — Ты мост. Ткач. Ты не принадлежишь им».

Я сжал в кулаке серебристые нити — ткань мироздания, сотканную из страхов и надежд. Где-то здесь была Лена. Где-то здесь остался я. И пока хоть одна нить связывает меня с этим миром, я найду способ...

Переплести их заново.

— Бред, — пробормотал он, но дрожь в руках выдавала сомнения.

Спуск в подвал превратился в кошмар замедленного времени. Внизу, за столом с дрожащими мониторами, сидел человек в грязном халате.

— Опоздали на двенадцать лет, — голос доктора Морозова скрипел, как ржавые шестерни. Его левая половина лица была заменена чёрным механизмом. — «Гештальт» — зеркало. Ваш предатель — отражение, подменившее оригинал.

Стена ожила, показав кадры: два «Сфинкса», один убивает другого.

— Ваш куратор мёртв с дня активации проекта, — Морозов щёлкнул пальцами. На экране мелькнула Лиса, за которой шла её пустая копия. — Зона №1 — кладбище ошибок. Вы принесли ей новую жертву.

Грохот сверху. Пол под ними рухнул, выбросив Демона и Соколова в туннель. Когда они вырвались наружу, лаборатория взорвалась, погребая Морозова.

Над Зоной сгущались тучи, образуя лицо Вяза.

— Она уже не ваша, — Соколов растворился в тумане. — Ищи её в зеркалах.

Демон достал компас. Стрелка указывала к эпицентру. Сжимая осколок «Подавителя», он шагнул в бурю.

Отчёт куратора

Дата: 17.02.2025

Кому: Директору С.Т.О.Р.О.Ж.

От: Куратора группы «Бета»

Тема: Инцидент в Зоне №1

1. Ход миссии:

- Контакт с доктором Морозовым подтверждён. Установлено, что субъект подвергся частичной механической ассимиляции (природа неизвестна).

- Субъект заявил, что «Гештальт-01» является не порталом, а ретранслятором, создающим зеркальные копии объектов.

- Получены данные о возможной подмене ключевых лиц С.Т.О.Р.О.Ж. «отражениями». Включая куратора (см. приложение 1-A: видеозапись дубля «Сфинкса»).

2. Потери:

- Группа «Сигма»: 4 Погибших 1 Пропавший без вести(майор Соколов, статус не подтверждён).

- Группа «Бета»: Лиса пропала без вести . Демон сохранил работоспособность.

3. Новые угрозы:

- Обнаружена аномалия «Эхо» (класс Ω): проявляется как проекция альтернативных временных линий.

- Зона №1 демонстрирует признаки экспансии (радиус увеличен на 200 метров).

4. Рекомендации:

- Немедленный карантин всех лиц, контактировавших с Зоной №1.

- Проверка сотрудников на предмет «подмены» (методика требует разработки).

- Признать Лису носителем угрозы до выяснения обстоятельств.

Примечание: Если полученные данные верны, С.Т.О.Р.О.Ж. уже не контролирует ситуацию. Мы играем в шахматы с зеркалом, где все ходы обратны.

Куратор группы «Бета», позывной «Сфинкс»

Демон прочёл отчёт на планшете, найденном в рюкзаке погибшего бойца «Сигмы». Слова «носитель угрозы» резанули, как нож. Он швырнул устройство в стену, но экран продолжал мерцать, показывая последнюю строку: «Все ходы обратны».

Где-то в зеркальном лабиринте Лиса боролась с двойником. А он, как слепой щенок, бежал на зов стрелки, которая вела не вперёд, а вглубь — туда, где реальность ломалась, подчиняясь чужой игре.

— Ты всё ещё веришь в выбор? — голос Вяза прозвучал у самого уха.

Демон не обернулся. Он знал — за спиной никого нет. Только туман, втягивающий его в глотку Зоны.

— Аврора! — крикнул я, но она не обернулась. Ее глаза были прикованы к зеркалу, где вместо отражения плыли образы: библиотеки, охваченные пламенем, руины городов, лица незнакомцев, шепчущих проклятия на мертвых языках.

— Они... они требуют, чтобы я выбрала, — проговорила она, не отрывая взгляда от видений. — Знания или забвение. Каждая страница — ловушка.

Я шагнул к ней, но пол под ногами внезапно стал жидким, затягивая в зеркальную гладь. Отражения схватили меня за руки, таща вглубь, туда, где мерцали силуэты прошлого: детские воспоминания, ссоры, моменты слабости.

— Не поддавайся! — это был голос Бьёрна.

Где-то сверху блеснул топор, рассекая зеркало надвое. Искаженная реальность треснула, и я вырвался, упав на колени рядом с Авророй. Бьёрн стоял над нами, его оружие светилось яростным белым пламенем, отражаясь в десятках осколков.

— Здесь всё — обман, — прошептал он, тяжело дыша. — Лабиринт показывает то, что съедает изнутри.

Аврора, словно очнувшись, резко захлопнула книгу. Страницы исчезли, оставив в воздухе запах гари.

— Он прав, — сказала она, голос тверже, чем прежде. — Мы должны идти вместе. Разделившись, мы теряем себя.

Мы встали, прижавшись спинами друг к другу. Зеркала вокруг замерли, будто наблюдая. Затем стены снова пришли в движение, образуя узкий проход. В его конце мерцал свет — не холодный отблеск стекла, а теплый, пульсирующий, словто сердце.

— Источник… — начал я, но Бьёрн перебил:

— Или ловушка.

Мы двинулись вперед, и с каждым шагом отражения менялись. Теперь они показывали не нас, а других: людей из воспоминаний, тех, кого мы потеряли, тех, кого боялись встретить. Вдруг Аврора замерла — в зеркале стояла женщина с её лицом, но в одеждах из пепла, с глазами пустыми, как ночь.

— Мать... — вырвалось у Авроры.

— Не смотри, — резко сказал Бьёрн, но было поздно. Зеркало распахнулось, увлекая её в объятия видения. Я успел схватить Аврору за руку, а Бьёрн ударил топором по стеклу. Оно взорвалось осколками, которые превратились в стаю черных птиц, закруживших над нами с криками.

— Спасибо, — пробормотала Аврора, дрожа. — Я... я не думала, что он посмеет показать её.

Лабиринт, казалось, насытился нашей болью. Свет впереди стал ярче, и мы ускорили шаг, пока не вышли в круглую залу. В центре, на пьедестале из черного камня, лежал предмет — кристалл, переливавшийся всеми цветами тьмы и света.

— Источник, — сказал я, чувствуя, как кристалл резонирует с чем-то внутри меня.

— Подожди, — Бьёрн опустил топор, преграждая мне путь. — Ты слышал, что сказал твой двойник. Это выбор.

Аврора приблизилась к пьедесталу, разглядывая кристалл.

— В нём… целые миры, — прошептала она. — Если взять его, мы сможем изменить всё. Или уничтожить.

Я протянул руку, и пространство вокруг содрогнулось. Зеркала за спиной застонали, показывая возможные исходы: город, погруженный в вечный рассвет; чернильный фонтан, затопивший улицы; себя — то повелителя теней, то праха на ветру.

— Мы не можем знать, что будет, — сказал Бьёрн. — Но выбор за тобой.

Сердце колотилось, как птица в клетке. Кристалл пульсировал в такт его ударам. Я обернулся, глядя на Аврору и Бьёрна. Их лица отражали доверие, на которое я не был уверен, что достоин.

— Не один, — вдруг сказала Аврора. — Мы сделаем это вместе.

Мы прикоснулись к кристаллу одновременно.

Тьма взорвалась светом.

А потом начался звон — тонкий, как плач стекла. Зеркальный лабиринт рушился, осколки тая в воздухе, словно снег. Пол под ногами дрожал, и я успел подумать, что мы совершили ошибку.

Но когда мир перестал кружиться, мы стояли на песке, под странными звездами, а перед нами возвышался фонтан. Чернила в нём больше не пульсировали. Они были прозрачны, как слеза.

— Что мы сделали? — спросила Аврора, но ответа не последовало.

Город вокруг больше не шептал. Он затаил дыхание.

— Перекрыть вентиляцию в третьем секторе. Немедленно! И найти его. Любой ценой.

Группа бойцов в защитных костюмах, вооруженная огнеметами, осторожно продвигалась по коридорам третьего сектора. В воздухе висел запах озона и страха. Тишину нарушал лишь треск дозиметров и прерывистое дыхание солдат в респираторах.

— Чисто, — донесся голос из рации. — Никаких признаков.

Но Сорокин знал, что это не так. Он чувствовал присутствие "Черного рассвета" где-то рядом. Оно пряталось, выжидало, набиралось сил.

Внезапно крик, полный боли и ужаса, разорвал тишину. Затем еще один. И еще. Огнеметы взревели, освещая коридор багровыми всполохами. Но было поздно. "Черный рассвет" уже нашел свою жертву.

23 июня 1956 года. 01:00. Москва, кабинет Сорокина.

Сорокин сидел за столом, сжимая в руке пустой стакан из-под водки. Перед ним, аккуратно разложенный, лежал свежий отчет. Слабый свет настольной лампы выхватывал из темноты четкие строки:

"Секретно
Аналитический отчет № 12-А
Дата: 23.06.1956
Тема: Анализ поведения и свойств аномальной субстанции "Черный Рассвет" после инцидента в третьем секторе.

1. Мобильность и адаптация: После проникновения в систему вентиляции субстанция продемонстрировала резкое увеличение мобильности. Передвигается со скоростью, превышающей скорость ползучего распространения в каньоне █████ в 3.7 раза. Отмечена способность к преодолению вертикальных препятствий и изменению плотности для проникновения в узкие щели.

2. Повышенная агрессивность: В ходе инцидента в третьем секторе субстанция атаковала личный состав с беспрецедентной агрессией. Время поглощения органической материи сократилось на 45%. Зафиксирована выработка токсинов, вызывающих мгновенный паралич и остановку дыхания у субъектов, находящихся на расстоянии до 2 метров от эпицентра атаки.

3. Интеллектуальная активность: Наблюдается нехарактерное для ранее изученных образцов поведение, которое можно интерпретировать как проявление примитивного интеллекта. Субстанция избегает ловушек, целенаправленно движется в сторону скопления людей, демонстрирует способность к обучению и адаптации к изменяющимся условиям.

4. Рекомендации: В свете вышеизложенного, предлагается:

• Признать аномальную субстанцию "Черный Рассвет" угрозой высшего уровня опасности.

• Задействовать протокол "Чистилище" для полной стерилизации зараженных секторов.

• Пересмотреть план действий в случае проникновения субстанции за пределы лаборатории.

• Инициировать разработку контрмер, основанных на [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ].

Ведущий научный сотрудник:
Доктор Бирюков К.М."

Сорокин отложил отчет. Каждая строка била набатом, предвещая катастрофу. Протокол "Чистилище"? Это означало сжечь все дотла, вместе с людьми, оказавшимися в ловушке. Но что еще оставалось?

Телефонный звонок заставил его вздрогнуть.

— Сорокин слушает.

— Алексей Васильевич, — голос Светлова был едва слышен. — Мы… мы потеряли еще пятерых. Оно… оно мутировало. Стало быстрее, агрессивнее. Оно учится.

Сорокин молчал. Он знал, что каждый час промедления стоит человеческих жизней. "Черный рассвет" вырвался на свободу. И теперь он пожирает Москву изнутри.

— Алексей Васильевич, — продолжал Светлов, — нужно что-то делать. Мы не можем его контролировать. Нужно…

— Эвакуировать город? — закончил за него Сорокин. — Это невозможно. Поднимется паника. Мир узнает о нашей ошибке.

— Но…

— Нет, — голос Сорокина стал жестким, как сталь. — Мы найдем способ его остановить. У нас еще есть время.

Он положил трубку и посмотрел на карту Москвы, висевшую на стене. Город, залитый светом ночных огней, казался таким хрупким, таким беззащитным перед лицом надвигающейся угрозы.

Из вентиляционной шахты над его головой донесся тихий шепот. Словно сам "Черный рассвет" нашептывал ему свои темные планы. Сорокин поднял голову и посмотрел в темноту решетки. В этот момент он понял, что времени у них почти не осталось. Битва за Москву началась. И в этой битве у него не было права на поражение.