После долгой, холодной и насыщенной коммерческими извращениями зимы наступила весна. Тёплая и многообещающая, как пьяная второкурсница. И такая же разочаровывающая, потому, что преподаватели были небезразличны и спрашивали за свои предметы в полный рост. Приходилось потеть, сидеть ночами за толстенными томами «Всемирной истории», не раз и не два выручавшей меня на всех курсах подряд. Мелкие ряды букв, тремя рядами расположенные на атласных листах огромных зелёных томов могли заставить упорхнуть кукуху кого угодно, даже самого Онотоле.
Одним прекрасным вечером, немного посмотрев видак, я налил себе чайку в керамическую кружечку, и, воспользовавшись отсутствием дома живых существ, кроме кота, никогда не проявлявшего интерес к научной деятельности, пошёл готовиться к послезавтрашнему экзамену по «Новой истории Азии и Африки». В комнате меня как раз поджидал том Энциклопедии заложенный на Китае семнадцатого века. Закладка была сделана пару дней назад, и дальше я продвинуться не мог. Вот просто пиздец. Нет, предпосылки и причины событий долгого бодания династии Мин с корейцами, португальцами и манджурами я для себя обозначил и закрепил, но вот имена… А препод, любивший китайцев как свою родную бабушку, требовал конкретики. Сука, вплоть до конкретных фамилии и имени третьего горшконосителя императора и, желательно, родословной его любимой лошади.
Мозги скрипели, кипели но процесс не шёл. То, что я читал забывалось моментально и требовало всё новых и новых возвратов на ранее прочитанные страницы
После особо эпичной фразы «Чжэн Чэнгун, сознавая бесперспективность удержания Шеньгун Чжи от Нурхаци и зная о смерти Чжу Юцзяня сохранил Сямэнь и Цзимеэнь…» я уебал остатки чая вместе с кружкой в стену и стал раздумывать о прелестях службы в рядах МО РФ. Неизвестно, к чему бы меня привели эти мысли если бы не раздался звонок в дверь.
За дверью оказалась парочка моих корабельных друзей - однокурсников с пакетом и осунувшимися рожами.
Диалог был короток и продуктивен.
- А у нас есть… - в пакете звякнули друг о друга два пузыря «трёх топоров».
- Хата свободна, все на даче…
И вечер пролетел незаметно. После первого пузыря чакры открылись и было принято простейшее но эффективное решение – «шпоры». Под вторую и третью бутылку (да, за третьей бежать пришлось и слава богу, в то время все магазины работали круглосуточно, и бухла можно было купить в любой из двадцати четырёх часов), один из нас , обладающий наиболее понятным и неестественно красивым почерком писал мелко-мелко на бумажках имена, а двое других эти имена ему диктовали. Всё это сопровождалось немного истерическим ржаньем и прерывалось на опустошение стаканов и новые походы за пузырём. Шикарный учебный процесс, растянувшийся до четырёх часов утра, в ходе которого китайские имена запомнились настолько, что даже сейчас не требуют ни малейших подсказок.
Предмет сдали все втроём, причём никто шпоры не использовал. Мало того, шпаргалки в виде великой милости были переданы однокурсницам, обладавшим великой в то время ценностью – отдельной квартирой в общежитии квартирного типа, где они жили втроём. Милость была принята, использована и оплачена. А так же послужила одной из причин нашего приглашения в далёкий район на свадьбу одной из них, которая состоялась вскоре после сессии.
Поздней весной мы вчетвером (трое максимально долбоёбски настроенных молодых человека и одна до немогу правильная второкурсница) выехали на рейсовом автобусе в старинный русский городок настолько же маленький насколько провинциальный. С нами был, купленный вскладчину, подарок молодым: мерзкий торшер коричневого цвета и конверт с замызганной сотней долларов десятками (отголоски бизьнесов, описанных мной в прошлом посте).
Для нашего проживания родня невесты договорилась на две комнаты на втором этаже двухэтажного облупленного купеческого особняка в центре города. Особняк использовался в качестве муниципального жилья для командируемых в город чиновников, имел крайне запущенный вид как внутри, так и снаружи и кроме нас, там никого не было. Свадьба намечалась на следующий день, обязанностей у нас не было никаких, так что вечер был свободен. Естественно, мы не могли этим не воспользоваться и устроили грандиозную пьянку с плясками на столе, ночными прогулками до ларька с бухлом, визгами однокурсницы и даже с чтением стихов собственного производства. К четырём утра движуха сошла на нет, но ещё час на прихваченном однокурсницей плеере в окно крутили Сюткина и вообще, «Браво». Уверен, произведение «поздний час, половина первого, семь тысяч над землёй» заебало в эту ночь всех местных жителей и только их природное миролюбие оберегло нас от линчевания на вилах.
(Вообще я очень рад, что моё студенчество пришлось на девяностые, ибо мы творили столько хуйни, и не было ни одного смартфона и уличной видеокамеры, чтобы её задокументировать)
Наутро, мятые и пожёванные физически, но в свежих выглаженных брюках и рубашках с галстуками, мы присутствовали на официальной церемонии проводящейся в старинном соборе семнадцатого века на холме в центре городишки. Церемония была скучной, долгой, стояла жара и, если бы не прихваченная бутылка местной минералки с газом, закончилась бы моим обмороком. А так я (да и остальные товарищи по бутылке) её смогли пережить. Потом были катания на машинах по берегам рек и грунтовым дорогам, которые всё таки заставили неоднократно проблеваться каждого из нас, за исключением однокурсницы. ( Вообще девчонки после пьянки всегда выглядят куда лучше парней, давно заметил)
Наконец, проехавши по всем памятным местам и наглотавшись пыли в открытом всем ветрам салоне четырестадвенадцатого «Москвича» мы переоделись в привычные футболки и кроссовки и оказались в единственном ресторане города (он же столовая профилактория). Здесь мы очень быстро избавились от торшера и засунули конверт с девятью десятками (да, вчера вечером мы подумали, что девяносто баксов это почти сто, а нам лишний пузырь водки не помешает) в детские колготки с голубыми ленточками. «На мальчика !!!», орал в это время тамада (он же дядя невесты) в пиджаке и тельняшке под ним. Дядя был моряком торгового флота, редкостным балагуром и за это, собственно, и наречён тамадой.
Накидались мы быстро, что было немудрено «на старые дрожжи» поучаствовали в различных дурацких конкурсах начиная от таскания яиц в ложках, до лопания шариков, зажатых между ног жопой партнёрши. ( с партнёршей мне жутко не повезло, ей оказалась неведомого возраста огромная бабища, от преследований которой я пытался отбиться весь оставшийся на мою долю вечер). Неоднократно выходили покурить, любовались дедом-баянистом и дракой дальних родственников на улице. Короче, всё было, до определённого момента, как у людей.
Однако, на последнем из перекуров на закате, часов в одиннадцать вечера, когда наступило состояние «либо срать, либо освободить сральник», нас троих окружили милые и дружелюбные родственники и жениха и невесты, медленно сжимающие кольцо.
Помню как моё благостное состояние «о как много людей хочет с нами пообщаться…» через подозрение «а чё они все молчат?» пришло к панике «щас нас будут пиздить!» с непониманием за что… И после женского крика: «да они это!!!» нас троих действительно отпиздили. Мало того, нас, получивших и руками и, немного, ногами, волоком затащили в какой-то подвал при подсобке профилактория, спустили туда с лестницы кубарем и закрыли дверь, обитую железом на замок.
Сказать, что мы охуели – ничего не сказать. Алкогольная анестезия избавила меня и моих товарищей по несчастью от большинства последствий побоев, и долго, фактически до утра, мы, стирая кровь на разбитых мордах, гадали за что это нам прилетело, и, главное, что нам за это будет. Протрезвев и разобрав своё поведение, пришли к выводу, что получили практически на ровном месте, ни за что. Ну не было за душой у каждого из нас косяков, за которые последовало такое наказание. Ну спиздил один со стола молодожёнов бутылку коньяка, чтоб выпить её завтра (кстати она не разбилась), ну потрогал второй за жопу смазливую дочку какого-то родственника невесты с её согласия, ну назвал я бабищу, преследовавшую меня, «ебанутой овцой», тогда, когда меня могли услышать. Втащить-то, конечно, за каждый из этих поступков могли легко, но в подвал закрывать? Не по-людски. Загадка.
Просидели мы в холодной каморке, где из интерьера были только вентили отопления, до самого утра. Сначала долбились в дверь, потом, под утро, въебав для смелости уцелевшего коньяку, стали орать «Интернационал» и «По танку вдарила болванка». Потом, распределившись по углам, заснули тяжёлым алкогольным сном.
Разбудил меня скрип железной двери и солнечный свет. На пороге, как ангел-хранитель, стояла наша однокурсница, с открытым замком в руках. Она же и прояснила нам причины конфликтной ситуации. Оказалось, что вчера вечером спиздили колготки и с голубыми и с розовыми ленточками набитые конвертами с баблом от родственников. Обнаружила это невеста, сообщив жениху, который передал это всем родственникам. Кто-то из родственников (я даже уверен, что знаю кто), кивнул на самых незнакомых, то есть на нас.
После этого нас изолировали на местный лад и стали проводить расследование. При этом тучи сгущались и над однокурсницей, но её спасла невеста, отправив ночевать в свою квартиру. В ходе расследования пострадало больше десяти человек, ибо родственники постоянно ругались, сумма спижженных денег постоянно росла (хотя их никто не успел пересчитать), и «дрозды» разлетались только в путь. Нас сначала хотели сдать в ментовку, но когда она оказалась закрыта (в провинциальном РОВД сотрудники закрывали к хренам всё и уходили спать домой), про нас просто-напросто забыли. В итоге хуевы сыщики Коломбо вышли сами на себя, ибо оказалось что деньги спиздил не кто иной как морячок-тамада. Деньги у него отобрали, морячку надавали лещей. С утра всем было очень стыдно, поэтому к нам, по отходняку вспомнив про всю хуйню, отправили нашу же девчонку. Приглашали на второй день. Однако нам было приключений через край и рейсовый автобус уже в обед унёс нас домой, в областной центр.
Самое смешное во всём этом, что всего денег в колготках было чуть больше трёх миллионов рублей (на два цветных телека где-то) и сто девяносто долларов. Больше половины конвертов оказались пустыми.
Весной девяносто пятого основным событием в стране стало убийство Владислава Листьева, советского и российского телеведущего и тележурналиста. В связи с эти все (за исключением весёлого СТС, тогда пятого канала) федеральные каналы отменили показ всех передач, кроме новостных выпусков. Вместо передач шла траурная статическая заставка: на чёрном фоне портрет Влада Листьева, внизу надпись «Владислав Листьев убит». До сих пор , лично я не понимаю, чего все возбудились именно на это, в стране люди мёрли пачками, на войне чечены отрезали головы военным, саму страну имели все кто хотят, а у нас Влад Листьев прям пиздец.
В марте армяхи подписали с Россией договор о сохранении наших войск в Армении, договор, который продержался аж до тех пор, когда их нынешнее руководство не стало отсасывать Евросоюзу. Улыбаемся и машем!
В апреле, в Москве, студенты всей страны (ну активные, не такие овощи, которыми были тогда мы) получили пиздюлей от ОМОНа, но добились отмены решения наших, любимых всеми депутатофф, о лишении студентов стипендий как таковых и законопроект о призыве студентов в армию. То, что студентов не забирают в армию, их заслуга.
Из прикольного, в апреле министерством юстиции РФ зарегистрирована «Партия любителей пива» не проявившая себя вообще ничем.
В мае, в Москве на Поклонной горе состоялся Парад Победы. После этого он начал проводится каждый год. И это здорово. Да, ещё, на первомай, в Москве был концерт «Роксетт». Я там был.
В мире продолжались войны, в Краине хорваты при поддержке НАТО продолжали тиранить сербов.
Семнадцатого мая один водопроводчик в Штатах спиздил у правительства танк «Паттон» и давил полицейских по всему Сан-Диего. Его завалили, а потом сняли кино.
Весной выпустили три офигенских фильма, которые навсегда останутся со мной, это «Водный мир» с Кевином Костнером, «Джонни-мнемоник» с никому тогда неизвестным Киану и «Особенности национальной охоты».
Из хорошего ещё, Скутер выпустил дебютный альбом « …and the Beat Goes On!» выбив меня из рядов оголтелых рокеров и Вася В. собрал первый состав группы «Кирпичи».
Святослав Логинов получил премию за чудесный роман «Многорукий бог далайна», книгу которая украшает мою библиотеку.
А, да, ещё вышла в эфир программа о компьютерных играх «От винта!» Охрененная , надо сказать, была программа.
В качестве саморекламы: "Эшники" с добавлениями и без обсценной лексики ( но не менее жёстко). Начало: https://dzen.ru/a/aADMMuYsAXDVefCl
