У меня за пазухой разных слов лукошко,
Закрывай глазëнки - подставляй ладошки.
Я тебе туда налью вкусную окрошку
С пенисом оленя и когтями кошки.
Над твоей кроваткою пусть кружатся мошки,
Пока я над зажигалкой нагреваю ложку.
Гречка почти кончилась - остались только крошки,
И я завтра с утреца поеду в неотложку.
Пусть тебя за пяточки покусают блошки,
Пока доктор колет мне галоперидошку.
Эта жизнь так коротка, потерпи немножко,
А пока что засыпай, милый Ололошка!
У меня за пазухой разных слов лукошко,
Закрывай глазëнки - подставляй ладошки.
Есть единороги, эльфы и жарптицы,
Феи пролетают сквозь твои ресницы.
На листке-кораблике бурною рекою,
Нас уносит к морю, словно муми-троллей.
Там мы заберемся на спины дельфинам,
И рванем поплаваем по всяким атлантидам.
А потом помчимся в небо как ракеты,
Космос излетаем аж до Андромеды.
Но в конце на утро прилетим обратно,
Дома все же лучше, хоть во снах приятно.
Записал на катушечный магнитофон очередную песню вот на эти замечательные строки:
Если в доме завелась плесень
И огня под рукой нет,
Спой безмозглым грибам песню -
Плесень песню споёт в ответ.
Сделай звук в голове тише,
Мой бродячий певец ртом.
Песню плесени ты услышишь,
Ей в лицо распахнув пальто.
Песню плесени ты не вспомнишь,
Но услышишь внутри слова
Этой радостной песни гномьей -
И расколется голова.
10. 12. 2025
Любителям аутентичного русского рока рекомендую послушать этот заводной хит тутока:
https://vk.ru/rokokrot
Либо тутока:
https://t.me/rokokrot
Вчерась, кино я посмотрел про Сталинград,
И как участник той войны, её солдат.
Я не увидел, ну, ни грамма чистой правды,
Ту, что я знаю. Ту, что знать бы, всем вам надо.
Из командиров, на примере ротных наших,
Умевших воевать, честь не продавших,
На фронте было мало. Мы их уважали.
И плакали, когда те погибали.
С тридцать седьмого, почитай, по сорок первый,
Толковые, штабные офицеры,
Кто лес валил, кто в шахте гнил в забое,
А кто-то и в затылок, принял стоя…
Гордиться мне, особо то и нечем,
Бог миловал. В боях не искалечен.
Рейхстаг не брал. В Берлин нас не пустили,
Слыхал я, всё к чертям там растащили.
Всё, что привёз, когда вертался -то, я в Псков:
Отрез сатина, да футлярчик для очков.
Сатин на кофточку жене, был в самый раз,
А вот футлярчик обменял на керогаз.
Только мне не страшно, и в моей судьбе
Непутёвым сердцем я прибит к тебе.
Ах, метель такая, просто чёрт возьми!
Забивает крышу белыми гвоздьми.
Только мне не страшно, и в моей судьбе
Непутёвым сердцем я прибит к тебе.
Часы ,с кукушкой, старые висят
Над чемоданчиком из кожи крокодила,
Мне было где-то лет наверно пять,
Когда их Бабушка Мамуле подарила!...
Ах как же время мчит неумолимо,
Вперед, вперед и только лишь вперёд.
Как будто ветер пролетает мимо,
Без остановки мчит оно, не ждёт.
Уж нет на свете тех прекрасных рук,
Что их с заботой раньше заводили
Чтоб стрелки вновь стремились делать круг,
Ну и меня заботой одарили!
А время мчит, и я уж не малец,
А в возрасте и с сединой мужчина,
Чуть где-то мудр, где-то и глупец,
И в браке был, и есть уже два сына!
Один малец уж десять разменял
Счастливых, детских, беззаботных лет!
А старший к восемнадцати примчал
И мне уже, порой, даёт совет!
Я не жалею о прожитых днях,
Которые сложились быстро в годы,
Несу свой крест без боли на плечах,
Сквозь счастье, смех, проблемы и невзгоды!
И вот уж я часы те завожу
С любовью и заботою как прежде!
И сквозь окно на мир большой гляжу
Без злобы,гнева и в большой надежде!
В надежде ,то, что люди на земле,
Научатся ценить шальное время,
Что мчит вперёд хоть даже Вы во сне,
От Вашего рожденья до Эдема.
Глава II
Голос вины
Но в холодный зимний день
вокруг меня— серые, мрачные стены,
ободранные обои,тишина.
Передо мною ты,вся такая же, как раньше, но, увы, — теперь холоднее льда.
Слёзы ручьём текли по щекам.
Моё молчание хранит дом.
Я вижу звёзды в ночи,они так манят:
«Мама,посмотри же на меня!»
Её глаза давно закатились под веки.
«О,мама... Я знаю, ты дышишь, слышишь и видишь меня», — всхлипывал мальчик, но радость всё равно была в его глазах.
«Один шаг — и я свободен, один шаг во мрак, покой и тьму. Туда, где время не имеет смысла, туда, где ты не мертва», —
говорил он,стоя на краю.
Теперь он был совершенно один.
Но в какой-то момент в жизни я вновь услышал тот родной голос, но тот уже не благосклонен ко мне. «Он говорил мне: «Ты виноват в её смерти! Ты её убил. Твои руки запятнаны грехом!» Она кричала до рассвета, а ты лишь смотрел на это! Ты в этом виновен».
В ушах звучали только крики когда-то бывшей моей совести. После этого, в прекрасной своей юности, я раскрасил в краски десятки холстов; будучи в сером унынии мира, я рисовал с прекрасной натуры, вдыхая белую смерть, что делала мир на мгновения ярче.
Часть I
"Лучик счастья"
Я снова маленький, надо мной возвышаются дома, деревья-великаны.
В глазах виднеется лучик солнца,
глаза,полные надежды.
А я снова тянусь к звёздам,мама!
Ты веришь в меня,мама? Мама, я дотянусь! — говорил маленький светлый мальчишка с золотом в кудрях.
В ответ — молчание, её мягкие тёплые руки гладят меня по лицу. Мы сидим на паркете, а нас ласкает весенний ветер в комнате с нежными обоями в цветок.
Я тонул в нежности ласковых маменькиных рук.
В двухкомнатной квартире только мы одни,а над нами высоко возвышаются потолки.
