Лига журналистов

Лет пять назад, когда выходил у меня проект на второй кнопке, подписчики в запрещённой ныне соцсети вовлекли меня в странную полемику: бурно обсуждали – допустимо ли пить в эфире. Я сам невольно спровоцировал дискуссию, разместив в блоге снимок с записи программы «Семейный альбом» с Татьяной Булановой.

Замечу, что если бы я не подписал фотографию, то никто бы и не вычислил, что мы с моей собеседницей пили за тем обедом розовое вино, а не компот, допустим.

Никогда напитки ТВ-процессу – на моей памяти! – не мешали.

Случается, само собой, что «Ангел Алкоголь» © демоническую роль играет. Помню эпизод одного из первых выпусков «Взгляда», когда приехавший из Японии «политобогреватель» Владимир Яковлевич Цветов презентовал ведущим – в прямом эфире! – какую-то чудо-банку саморазогревающего сакэ и Владислав Николаевич Листьев выдул её прямо в студии, на какое то время просто выпав в осадок. Задача операторов тогда была – не брать общий план, чтобы зрители не увидели склонённую голову ведущего.

Я рассказал об этой истории своему коллеге по «МК» Петру Марковичу Спектору и он – в последнем (опубликованном уже посмертно) интервью с Листьевым (в журнале «Обозреватель») – попросил тогдашнего главу Первого канала (ОРТ) поделится деталями. Влад вспоминал:

«Цветов был любителем экстравагантных выходок. Был уже конец программы, мы сидели на нашей студийной «кухне», разговаривали, он открыл одну из принесенных баночек, налил мне. Мне жутко хотелось пить: два с половиной часа шел эфир. И я рванул стакан, не разобрав, что это за напиток. И «уплыл» моментально. Еле-еле попрощался с телезрителями».

Короче, случается всякое. Но в принципе, ничего зазорного в том, чтобы выпить до или после программы (если это, само собой, не мешает рабочему процессу), не вижу.

И не видел никогда.

Тем более, что формат воскресного ТВ-завтрака (возвращаясь к помянутому выше проекту) в гостях у знаменитости предполагает употребление яств, а ходить в гости с пустыми руками нигде не принято: я знал, что певица отдает предпочтение розовому и вместе с десертом принёс и пару бутылок.

Жаль, что в блокбастере «Викинг» авторы не артикулировали отчётливо – почему именно киевский князь Владимир Святославович предпочел Веру православную, а не мусульманскую. Летописец Нестор в «Повесть временных лет» князя Владимира цитировал: «Руси есть веселие пити, не можем без того быти». Церковь без вина не случится: его использует в обряде причастия.

Всех, осуждающих вино по выходным – записываю в ханжи. Не хочешь, не пей, но другим не мешай. Ну да, меру знать надо, кто бы спорил. Однако это не только к «бухлу» относится, но и к градусу дискуссий.

Марк Рудинштейн: «Влад Листьев был по хорошему сумасшедшим человеком» (видео).

Певец Шура про алкоголь: Есть в Одессе рестораны (видео).

Борис Клюев: Каждый приезжал, покупал бутылку, уезжал – покупал бутылку.

Мы живем в эпоху Информации. Банал. С этим уже никто не спорит. Именно она, сакраментальная инфа призвана удовлетворять экзистенциальные чаяния народонаселения. И если раньше обывателю давали хлеба & зрелищ, дабы он был физически сыт и морально удовлетворен, то теперь зрелище замещено. Замещено информацией.

Информацией о зрелищах.

Потребители смотрят в экран/дисплей и лишь там зрят жизнь. Причем не такой какая она есть, а такой, какой ее для них увидел кто-то другой. Вездесущий медийный работник. Таким образом прямого контакта с тем, что ранее считалось «зрелищем», практически нет. Имеем секс с реальностью через предохраняющее приспособление, коим и является медийное сообщество.

И вот тут-то обнаруживаются интересные нюансы. Есть поговорка «всех денег не заработаешь, всех баб не отымеешь». Так же и со зрелищем – везде не побываешь, своими глазами не увидишь. И вроде как аудитории дается возможность приобщиться к виртуальной реальности и потребить то, что физически потребить невозможно. А социально значимому персонажу предоставляется та самая возможность осеменить электорат. Но если видео-секс с девушкой в режиме реального времени можно считать не совсем формальным («пациент» и дама все же словесно коммуникают), то информационная эротика выхолощена до крайности, хотя прибегают к ней все без исключения – выключенных из медийного поля, видимо уже и в рисовых полях не найти.

Юмор заключается в том, что наслаждение в процессе такого соития получает лишь одна сторона, которую я бы назвал женской (журналистика – это же «она»), в то время как потребитель и герой (оба мужского рода) явно цели не достигают и просто послушно исполняют.

Каждый – свой номер...

Один, выставляя себя напоказ, а другой покупая газеты, включая телевизор, серфингуя по сети. Медийный презерватив убивает остроту ощущений контрагентов, лишая процедуру спонтанности и фантазии. Поэтому даже в тех случаях, когда СМИ-профессионал реально блещет знанием словесной камасутры и выступает грамотным инструктором по вязке, этого уже никто не замечает. Как корова жует траву, пребывая в астрале, так и участники медиа-процесса делают свое дело механически, «на автомате».

Прежде чем развивать далее этот тезис, приведу несколько примеров.

Помню, с подачи модной тогда сетевой художницы Кати Заштопик я организовал обложку Марии Гайдар в журнале «Крестьянка».

Мы тогда сняли нашего спикера в ностальгической плакатной стилистке времен её прославленного прадедушки Гайдара. А развернутое «подоболожечное» интервью (назвали «Третий Гайдар») с Марией Егоровной записал какой-то приятель Кати Заштопика. Дочь защищала отца – тогда ещё здравствующего – темпераментно:

· Я не вижу большой разницы между Аркадием Гайдаром и моим папой. Серьезно. Они боролись за диаметрально противоположные вещи, используя разные методы, но оба были романтичны. А молодость их пришлась на сложное для страны время. Мой прадед действовал смело и решительно во время Революции и Гражданской войны, а потом всю жизнь пытался переварить то, что с ним случилось в юности. И у отца ситуация была в чем-то похожая: рушилась советская империя. Он был неравнодушным и готовым взять ответственность на себя. Но тоже был слишком молод… Мы уцелели, но в ущерб справедливости. Не его вина, что пришедшие ему на смену эту справедливость не восстановили. У него не было этой возможности.

Накануне выхода выпуск «Крестьянки» был проанонсирован тогдашним ее редактором Антоном Антоновым-Овсеенко в аффилированном влиятельном еженедельнике «Профиль». И в анонсе отчетливо было проговорено, что Егор Гайдар, по мнению многих, есть «крупнейший государственный преступник современности», за один лишь год сумевший миллионы соотечественников обречь на гибель.

Маша после выхода материала нас поблагодарила и за обложку, и за... анонс!

Который она, естественно, не читала! И я, конечно, догадываюсь почему: анонсы, как правило, примитивны и знакомиться с ними – все равно что рекламные объявления читать.

То есть время попусту терять. Ну что я могу еще узнать здесь нового – таков ход мысли действующего лица. Все по опыту знают, какими бывают подобные заметки. Поэтому страсть и позиция автора прошли мимо Марии Егоровны.

И такое случается постоянно. Ещё пару историй аналогичных историй в ближайшее время расскажу.

Волна прошла, но сегодня получил вот это:

За подписью Министра...

Вот такая, с информационного фронта.

Каждый воюет на своем рубеже...инок, воин и шут.

Ребят, вы крутые, вы герои. Мы тут постоим рядышком. Поддержим добрым словом и правильным смыслом))

Читаем текст, фото телевизора