Серия «Биография»

Школа была в 15 км от аэропорта, рядом с которым и жили русские работники со своими семьями. Магазины, детские сады, все что было необходимо- располагалось именно в посёлке, где коренное население в подавляющем большинстве было азиатской внешности.

Начальная школа была прекрасным воспоминанием, где каждый день дарил массу удовольствия мальчишке славянской внешности, которого местные дразнили за "слишком большие" глаза и каждый день кто- то хотел померяться силой с чужаком.

Школьные поединки не происходили по правилам дуэли, часто это были просто потасовки. Машешь руками во все стороны и непременно попадёшь кому то в чувствительные части тела, до того как тебя повалят на пол.

Фингалы под обоими глазами часто были моими спутниками, как у супергероев DC, но я не унывал. Славяне были здесь нечто диковинным, как белый рэпер в эпоху расцвета Эминема.

Местная детвора поголовно увлеклась боксом, ходила на охоту, одежда покупалась в единственном магазине. Помню, что как- то считал количество людей в одинаковой обуви.

40% ходили в камелотах, со стальными стаканами в мыске, примерно 30% в унтах.

Государственный язык знали далеко не все взрослые, я уже не говорю о детях, но почти у всех были очень простые распространённые фамилии и имена, вроде: Прокл, Афанасий, Василий.

Девочек называли Луиза, Марьянна, Сабрина.

Такая у них была мода на имена.

Некоторые дети могли не появляться в школе несколько месяцев, если уходили с родителями на охоту. У нас даже был специальный класс, "Г" в котором учились какие- то чересчур огромные дети, с дикими выражениями лиц, хроническим насморком и огромными кулаками. Собственно они и составляли костяк гладиаторов для различных школьных поединков.

Если в посёлке было опасно, то оазисом моих детских прогулок была территория у аэропорта, где мы и жили. Кое кто привозил иногда своих детей на год или два и я охотно дружил с ними.

Моя мама работала в школе и как- то принесла мне пару книг со скучными обложками. Какой- то Герберт Уэлс... Однажды, я все- же решил поинтересоваться содержимым этих книг и с тех пор началась наша крепкая дружба и мальчишеское сознание рисовало картины далёких планет и галактических путешествий, рыцарей и принцесс, пилотов и навигаторов...

В 40- 50 градусный мороз мы задорно бегали по улицам и строили снежные крепости. С нетерпением ждали белых ночей, чтобы строить плотины и собирать ягоды. Полярная ночь была прекрасна. Никогда не забуду, как я лежал в сугробе и вглядывался в это бескрайнее небо, усыпанное мириадами звёзд, словно кто то просыпал муку.

Тёмный бархат неба обрамляло, переливаясь, полярное сияние и вокруг стояла полнейшая тишина, за исключением звука выходящего дыма из трубы котельной.

Именно тогда я решил, что непременно стану тем, кто будет путешествовать там, в небе, наблюдая за крошечными огоньками пролетаемых городов.

Это мой первый пост, ведь обычно я просто читаю. Я продолжу, если моя история заинтересует кого- то из вас

Начало урока и один из местных хулиганов начинает задорно высмеивать меня, вместе с парой парней сидящих впереди него. Разумеется, я понимаю что его комментарии и колкости спускать нельзя. Книги и пара тройка видеокассет с боевиками дали мне представление о правильном поведении на новом месте. Едва раздаётся звонок, как я бросаюсь к своему обидчику с целью сделать физическое замечание, но он, каким то невероятным паучьим чутьем поняв мой план, бросается на выход. Бегу за ним, но он успевает ускользнуть от моей мести. Возвращаюсь за рюкзаком и вижу у входа в школу группу парней с моего класса, которых веселил мой обидчик.

Сжав кулаки иду в эту компанию...

Немного отойду от своего повествования, чтобы описать себя на тот момент. Худощавый, с причёской "под машинку", когда оставляли чёлку, этого забавного паука из волос на лбу.

Все моё лицо было покрыто прыщами, от которых я никак не мог избавиться и очень- очень сильно комплексовал по этому поводу.

И вот, этот юноша, жизнь которого началась с чистого листа, на новом месте, решил что давать слабину нельзя и пошёл напролом.

Вхожу в этот кружок и интересуюсь- что же так рассмешило ребят на уроке, ни шуточки ли про меня? Не дожидаясь ответа заявляю, если кто- то хочет поединка, то можем отойти за угол и я все наглядно покажу. (Характер стойкий нордический?)

Тишина, выпученные глаза моих оппонентов и обескураженные взгляды. Один из ребят спрашивает, не "стрелу" ли я им забиваю? Интересуюсь что же такое "стрела", ребята смеются и по доброму так спрашивают, откуда я такой приехал. Слово за слово и мы становимся хорошими друзьями. В классе меня никто не дразнил, все были приветливы а никаких конфликтов в дальнейшем, даже намёков на конфликт, у меня не было.

Это было прекрасное время, когда я почувствовал себя частью социума. У меня появились друзья и они сразу же... научили меня курить сигареты и пить пиво. Пусть звучит это дико, но тогда это было невероятно популярно, мы покупали поштучно "винстон" под запись в тетрадку продавщицы. Самое вкусное пиво на тот момент было "Клинское" Аррива, ультра. Юноши хотели стать мужчинами и ухаживали за девочками, искали себе подруг, рассказывали в компаниях о своих невероятных "подвигах" и неиссякаемой мужской силе. Девочки неумело красились и старались выглядеть привлекательно. Мы шатались по улицам большой компанией, зимой собирались в подъездах, из которых нас непременно выгоняли.

Моя успеваемость упала, но я стал гораздо больше знать о жизни в городе. Прыщавый романтик хотел казаться крутым и носил чёрный джинсовый костюм, непременно с поднятым воротником, мама купила мне "Гриндерсы" Рюкзак мой был увешан цепями, а в разговоре преобладали пренебрежительные интонации.

Из мессенджеров была аська и часто знакомства в ней проходили вслепую. Ты знакомишься с девушкой, но чтобы получить её фото следовало нехило постараться, так что это часто была своеобразная лотерея для всех. Телефоны начали свое развитие и мы покупали карточки для оплаты в у.е, стирали код и вводили его в телефон, пополняя баланс. Вот- вот появятся слайдеры, раскладушки, экраны стали цветными и кое- какие телефоны стали воспроизводить mp3. Битрейт снижался донельзя и музыка звучала в максимально искаженном состоянии, но всегда была предметом гордости владельца телефона. Каталоги "связной" и "евросеть" передавались из рук в руки. Мы пускали слюни на эти волшебные картинки с телефонами. Тогда стало популярным "отжимать" мобилу в тёмных переулках, так что покупка дорогого телефона всегда сопровождалась некоторыми опасениями по поводу неожиданных встреч во дворах.

Между 9 и 10 классом я устроился дворником и купил себе аудиоплеер на полученные деньги. Признаюсь, что тогда уже были плееры с дисками, но они стоили дорого и были не очень удобными, к тому же при ходьбе воспроизведение сбивалось и производители добавляли какую то функцию, под названием "Антишок" когда на экране была шкала буфера воспроизводимой музыки.

Черёз год я купил себе плеер- флешку и это было что- то потрясающее. 256 мб музыки в маленьком плеере воспринимались как огромная медиатека. Я очень гордился этим плеером и он до сих пор, спустя столько лет, лежит аккуратно в одной их моих коробочек. Книги сменила музыка и её разнообразие меня восхищало. Она стала моей постоянной спутницей.

В ту прекрасную, свободную пору я и влюбился. Забегая вперёд, скажу что эта любовная история достойна отдельного повествования. Она- самая красивая и дерзкая девочка в школе, по мнению многих (ну по моему мнению- точно). Сколько раз я пытался набраться смелости и пригласить её куда нибудь, но ноги превращались в макаронины, голос дрожжал и я мямлил что- то бессвязное. Я караулил её у школы, лишь бы вновь увидеть. В делах сердечных мне явно не хватало смелости и если мои сверстники уже вовсю хвалились подробностями своих приключений, то я был просто очарован темноволосой красоткой из 9б

Время бежало и нужно было решать куда поступать после школы. Мне было не до этого, но однажды у меня произошёл диалог с отцом на эту тему. Он сказал, что готов устроить меня в Петербург в летное училище и обещал взять расходы на себя. Именно тогда, меня взяла злость и я решил что добьюсь всего сам, без чьей- либо помощи.

В один из вечеров я узнал что недалеко от нашего городка есть военное училище, авиационное. Платить за жильё не надо, полное государственное обеспечение. Всё звучало великолепно и я, прихватив своего друга поехал подавать документы на поступление.

Это была хорошая пора. Пора свободы, официальной, пора удовольствий, безделья. Пора, когда мечтания обретали конкретные очертания. Юношеский максимализм давал мощную энергию, решимость в том, что мне все по плечу. Вера в справедливость, в то, что своим трудом можно добиться всего. Время неведения. Сладкой наивности.

Спасибо за то что потратили своё время на чтение. Надеюсь, продолжение вас заинтересует.

Мы сдали вступительные экзамены, прошли медкомиссию. Мне пришлось ночевать у кабинета окулиста чтобы он меня пропустил (в дальнейшем я узнал, что с таким диагнозом люди не поступают вообще) Я был доволен своей настойчивостью и вот, началось КМБ.

Замечательное время, когда тебя начинают учить военному делу настоящим образом или просто периодически издеваются.

Игра в три скрипа, отжимания за провинность, хозяйственные работы и самое главное- привыкание к подчинению.

Для меня это выглядело так, что из разношерстной, пестрой толпы требовалось сделать серую, предсказуемую массу. Днем этим занимались курсанты- стажёры со старших курсов (для них это была своего рода потеха) А ночью происходило выяснение уже на уровне внутреннем.

Представьте себе, насколько разные были люди, от сыновей богатых родителей до деревенских битников. И все эти люди должны были прийти к какому то среднему арифметическом значению благосостостояния. Именно тут и начиналась та сама "дедовщина", если ее можно было так назвать.

Категорий было несколько:

1. Местные. Сыновья преподавателей, курсовиков, взводных и т.д. Имели уважение за счет своих знаний близлежайщей территории и обитателей училища. Могли иногда взять и свалить до дома.

2. Кадеты, суворовцы и прочие ребята прошедшие начальное военное обучение до окончания старших классов. Эти люди держались вместе, знали уклад военной службы, нравы царившие здесь и охотно этим пользовались. От пришивания шевронов за деньги до избиения какого- нибудь чересчур богатого или неопрятного.

3. Служивые. Прошедшие срочку и достаточно возрастные для нас ребята. Поступать в училище можно было до 27 лет, так что нам, 17 ти летним они казались эдакими мужиками. К слову, они были не самой многочисленной группой, но, наверное самой спокойной и осознанной.

4. Все остальные. Когда в военном училище проходит присяга- тебе дают пару дней, после ее принятия, чтобы съездить домой. Разумеется, ребята с дальнего востока никуда не ездили. И вот, присяга прошла и двери закрываются. Где- то там ходят девочки в воздушных платьях, кто- то пьёт холодное пиво, а у тебя распорядок дня, форма одежды и увольнения на выходные. На первых курсах это было не частое явление и именно тогда и происходили срывы.

Жизнь начинала кипеть после отбоя, когда курсовой офицер отходил или записался у себя в канцелярии. Кто- то плакал в туалете под грустные песни Максим, кто- то ел сникерсы в закрытой кабинке. Кого- то били, кого- то мыли. Начиналась та самая притирка. Кто- то скажет что это издевательство и дедовщина какая- то, но я думаю что это была нормальная социализация, чаще всего. Элементарное чувство собственного достоинства, адекватная речь и чистоплотность, как по мне, не такие уж высокие требования общества, но и с этим не все справлялись.

Драки естественно были, но беспричинного глумления коллектива я не видел за все годы училища.

Нам выдали сапоги и мне нравилось в них ходить. Их можно было начистить шерстяным валиком или бязью и они прямо блестели. Принимали форму ноги через какое- то время и кроме стандартных в то время существовали еще и разновидности этих кирзовых сапог. Щеголи носили сапоги с более тонкой кожей и тонким голенищем, без пряжки сбоку, кто- то ходил в подкованных шахтерских сапогах, кто- то сапоги гладил, кто- то собирал их гармонью.

Форма, типа "флора" если я не ошибаюсь, так же подвергалась модификациям, типа "приталивание" или удаление нижних карманов. Китель мы в штаны не заправляли, а карманы ниже ремня было не принято заполнять.

Кепка носилась на особый манер, популярны были "таблетки". Изготавливается они путем уменьшения глубины этой самой кепки и сужением "ушей" сверху. Козырьки сгибали, и носили головной убор немного набок.

Отдельным шиком было отбелить форму.

Замачивать в "белизне" и ходить в белом каммуфляже, но это уже для авторитетных старших курсов.

Такова была мода для всех курсов кроме первого. Первых пренебрежительно называли "минуса" за отличительную одну жёлтую "галочку" на рукаве. Минуса ходили в затянутых ремнях, в натянутых на глаза кепки.

Такая царила атмосфера на первом курсе, когда засыпаешь с мыслями о доме, о родителях, о любимой девушке, о друзьях.

Мыслями о том, что ты упускаешь что- то важное, теряешь что- то нужное..

Первый курс- это время когда твои наивные представления об армии сталкиваются с реальностью, время, когда вы как загнанные в угол, ощетинившиеся щенки- смотрите с опасением на все что происходит вокруг и, невольно, жмётесь друг к другу.

На самом деле было много объектов в основном это было приведение в порядок территории, уборка строительного мусора и тому подобное. Часто мы приходили уже после отбоя, на поверке о нас предусмотрительно сообщали. Переселили нас на время этих мероприятий в солдатские казармы и условия были там похуже. В нашей же казарме делали ремонт и на некоторые этажи уже заехали участники учений. Я как то встретил одного из них на спортгородке. Огромный десантник читал книгу и периодически делал подход на перекладину или брусья.

Отправляли нас и на прочие работы. Однажды нас вывезли копать окоп за город с моим соседом по койке (ныне покойный при исполнении долга в песочнице) Дали паёк и пачку сока. Два растущих организма схомячили его почти сразу, но окоп шёл тяжело. Разумеется для стрельбы стоя. С коня. Было жарко и мы работали в военных трусах- парашютах и берцах и в какой- то момент закончились и сигареты. Послышался шум автомобиля и мы вылезли из окопа на просёлочную дорогу. Оторопевший водитель от нашего появления и вида потерял дар речи на некоторое мгновения, но в дальнейшем отдал нам целую пачку "балканской звезды"

Ездили мы и по плану перехвату дежурить в лес. Иногда приходилось проверять уеденившиеся на обочине автомобили. Уеденившиеся парочки и т.д, бандитов мы не нашли. В то время мой товарищ, (а был он не из бедной семьи, его родители торговали или производили кондитерскую продукцию и сладости всякие) рассказывал мне что хочет отчислится.

Курсантские два года тогда шли за один солдатский и нам пришлось бы добивать солдатами оставшееся время до дембеля (служили тогда 2 года) Андрей, пусть его будут звать так, влюбился в одном из увольнений и страдал этими сердечными муками. Однажды его отец привез нам еды, я был настроен увидеть мясо или колбасу, но это были ириски Меллер, скитлз и м энд эмс.. Спали мы на плащ палатках и после этих вылазок Антон застудил почки и смог отчислится.

Именно в этот период один курсант с нашего курса покончил жизнь самоубийством. Повесился в наряде. Обвинили в этом группу парней с его роты и многие из них поехали в колонии- поселения, хотя ходили сплетни о том, что повесился он из за тех же любовных переживаний, неспособности быть с любимой и в насильной отправке его в училище родителями.

Стройка кипела и наконец- то приехали они. Китайцы. Маленькие смуглые, в форме интересной расцветки. Среди нашего брата было много охотников с ними установить контакт, а еще больше- обменяться чем нибудь. На петлицу или кокарду. Меняли себе ремни, китайские сигареты (весьма неплохие кстати) значки, какой то китайский алкоголь. С китайцами так же связан забавный случай, когда в столовой накрыли столы по их обычаю и кто- то из нашего руководящего состава выпил воду на столе, которую приносят для того чтобы ополоснуть руки перед трапезой.

После ремонта в казармах появились душевые кабинки и горячая вода. Новые кровати и более комфортные условия. Ходить в баню раз в неделю уже не было нужды, хотя из распорядка дня это мероприятие никто не убирал.

Второй курс запомнился мне не только работой но и более внимательным взглядом на пятый курс. Эти, кажущиеся взрослыми дядями парни всегда проходили вне очереди в чпок, не носили ремней и ходили в туфлях. У многих были густые бакенбарды. Мы смотрели ни них с восторгом и хотели стать такими же. Они не ходили строем, а спокойно и деловито передвигались со своими папками.

Я помню, как мы строились на утреннюю зарядку в один из дней, а сзади строя шёл изрядно подвыпивший "пятак" он неспеша проходил возле курилки когда из ее тени зазвучал бас одного из комбатов- "Щукин, ты ****ел?!" На что пятак лениво отмахнулся с фразой "Бать, хорош" и продолжил свой неспешный путь в батальон.

Второй курс пролетел для нас на стройках, работах и мероприятиях не связанных с учёбой и я с большим трудом могу сейчас вспомнить что мы там изучали и как сдавали зачёты. Помню только, что на втором курсе отсеялись остатки "панков", которых мало интересовала авиация а тяга к алкоголю и развлечениям не давала шанса нормально учиться.

После ремонта в казарме у меня появилось новое место, у окна, на нижнем ярусе одинарной кровати. Умельцы в казарме провели мне электричество под подоконник и у меня была неслыханная роскошь- розетка на расстоянии вытянутой руки. Разумеется секретная. Именно тогда я подсел на чтение книг на телефоне, а их разнообразие тогда поражало. Именно тогда было популярно эти же телефоны и красть друг у друга. Крысы умудрялись вырезать их из подушки, красть чуть ли не из трусов и потеря телефона была тогда достаточно значимой утратой.

Ко второму курсу мы уже скинулись на DVD проигрыватель в казарму и телевизор. Поставили колонки и часто встречали утро громко и с музыкой. Наличие телевизора и возможность слушать музыку существенно сгладили тогда нашу атмосферу в казарме. Музыка стала нашим другом и сопровождала эту казарму еще пару- тройку лет, до нашего переезда в курсантское общежитие.

Жизнь начиналась всегда после отбоя, это были и драки и гладиаторские бои на ставки и качалка и общение с любимыми в бытовке или комнате досуга.

Я лежал на кровати, читал книги глубоко за полночь и любовался на звёздное небо, с надеждой скорее бы уже перейти на следующий курс, торопил время, все еще по мальчишески мечтая поскорее вырасти... как тогда в далекой холодной якутской тундре.