Конго: От Леопольда до Лумумбы. Часть 3
Автор: Роман Воронов
Нельзя сказать, чтобы будущий король Бельгии Леопольд II с ранних лет подавал задатки одного из наиболее выдающихся европейских монархов конца XIX века. Скорее наоборот, в детстве он создавал впечатление очередного проходного короля, который будет типичным свадебным генералом в парламентском государстве. Юные Леопольд, носивший тогда приличествующий наследнику титул герцога Брабантского, был довольно тяжёлым ребёнком: с одной стороны весьма заносчивым и требующим почтения к себе даже от младших брата с сестрой, а с другой – демонстрировал весьма посредственные успехи в учёбе. Принц не блистал ни в математике, ни во французском, ни в литературе, да и вообще читать не особо любил. Лучше всего у Леопольда было с географией, которая вообще-то считалась одним из второстепенных предметов. Король Леопольд I даже опасался, что сын у него от природы туповат и безынициативен, но жизнь показала, что это мнение было ошибочным. Так сложилось, что Леопольд развивался довольно медленно, полностью раскрыв свои склонности и способности в возрасте, который уже даже подростковым назвать было сложно. Учился чтению он с большим трудом, долгое время это занятие не любил, но когда появилась возможность самому выбирать интересующую литературу, то читал он много и с удовольствием, интересуясь политикой, географией и ботаникой. В детстве Леопольд писал на французском хуже своей младшей сестры Шарлотты, которая была младше на пять лет, но потом свободно говорил и переписывался на английском и немецком языках, правда, от отвратительного почерка так и не избавился. После женитьбы не знал толком, что делать со своей супругой, так что английскому принцу Альберту пришлось проводить ему ликбез по сексуальным делам в лондонских борделях, зато потом отличался абсолютно неумеренными аппетитами в плане женского пола.
Герцог Брабантский Леопольд в молодости.
С браком история у Леопольда II вышла не самая успешная: отец подобрал для него удачную партию – эрцгерцогиню Марию-Генриетту из так называемой венгерской ветви Габсбургов. С политической точки зрения брак был максимально выгоден для Бельгии, связывая совсем юное королевство с одним из самых древних и могущественных родов, а вот сам по себе даже для династического оказался, мягко говоря, не очень благополучным. Взаимное чувство между Леопольдом и Марией-Генриеттой возникло с самого начала – они друг другу в равной степени не понравились. Эрцгерцогине вообще не приглянулся невнятный рохля, к тому же длинный и тощий как жердь, а принцу не понравилась шумная и грубоватая девица, которая постоянно громко смеялась над самыми дурацкими шутками. Хлёсткая на язык Паулина фон Меттерних, внучка организатора Венского конгресса канцлера Клеменса фон Меттерниха и по совместительству лучшая подруга французской императрицы Евгении, прозвала пару “монахиня и конюх”, причём роль конюха досталась Марии-Генриетте, которая обожала лошадей, сама за ними ухаживала и была отличной наездницей, в отличие от Леопольда, для которого верховая езда была мучением из-за рано развившейся подагры. Принц вообще не отличался крепким здоровьем – подагра, больные лёгкие; а вот его супруга, напротив, в молодости блистала не только красотой, но и отличной физической формой, имея по меркам поздних Габсбургов отменное здоровье. Леопольд обладал глубокими знаниями в избранных областях и в целом был холоден к делам искусства, Мария-Генриетта же обладала всесторонними знаниями, прекрасно рисовала и играла на многих музыкальных инструментах. Молодая принцесса снискала любовь людей всех слоёв за приветливость и доброжелательность, наследник же престола причудливо сочетал в себе заносчивость с застенчивостью, а его недюжинные таланты в общении просыпались в основном в политических беседах, когда нужно было достичь определённых целей. Куда ни посмотри – супруги были полной противоположностью друг друга, но особого притяжения между ними это так и не вызвало.
Мария-Генриетта,эрцгерцогиня Австрийская, герцогиня Брабантская, будущая королева Бельгии. Портрет работы Франсуа Бернара был написан в 1853 году и подарен английской королеве Виктории.
В какой-то момент это начало вызывать опасения у короля Леопольда I, и он решил отправить молодую чету к лучшему специалисту по семейной жизни, что знал: к своей племяннице и лучшей подруге – королеве Виктории. У будущей бабушки всей Европы к тому моменту уже было семь детей от обожаемого мужа принца Альберта, и её семейная жизнь тянула на эталон для монарших родов. Виктория с радостью согласилась помочь любимому дядюшке и взялась просвещать принцессу, но проблема оказалась не в ней – Мария-Генриетта прекрасно понимала, что от неё ожидалось: с половым воспитанием у Габсбургов всё было в порядке; сложности возникли в Леопольдом, который вообще толком не понимал, что от него требуется. Британская королевская семья испытала приличный шок от понимания, что заключённый несколько месяцев назад брак ещё даже не был консумирован. Удивление усиливалось тем, что бурная личная жизнь Леопольда I даже в прессу попадала (что для королевской особы середины XIX века было скорее исключением), а его уже взрослого сына принцу Альберту пришлось чуть не с пчёлок и цветочков вводить в курс дела. Но как бы там не было, а с задачей островные родственники справились, и у Леопольда с Марией-Генриеттой появилась какая-то половая жизнь, о чём свидетельствовало появление в дальнейшем в общей сложности четырёх детей.
Королева Виктория и принц Альберт в 1859 году. Здесь Виктория ещё не бабушка всей Европы в вечном трауре, а та редкая королева, которой повезло вступить в счастливый брак.
Чтобы укрепить отношения, пару отправили в свадебное путешествие, маршрут которого хитрый Леопольд проложил через Европу в весьма интересовавший его Египет. В итоге мероприятие имело вовсе не тот эффект, что ожидалось – Леопольд большую часть времени общался то с правителем Египта Саид-пашой, то с Фердинандом де Лессепсом, будущим строителем Суэцкого канала, который на тот момент только пытался продать свои идею, то с представителями местных деловых кругов, пытаясь договориться о пароходной линии до Антверпена. Вопросы политики и бизнеса занимали Леопольда заметно больше молодой жены, которая в это время скучала и изнывала от африканской жары. Вместо того, чтобы проникнуться любовью к Марии-Генриетте, Леопольд проникся любовью к путешествиям, которым и предавался последующие десять лет, иногда прерываясь на зачатие очередного ребёнка.
Герцог Брабантский Леопольд (сидит справа) со свитой в Египте во время путешествия 1862-1863 гг.
В 1858 году родилась принцесса Луиза, на следующий год – принц Леопольд, в 1864 году – принцесса Стефания, и завершила ряд спустя восемь лет принцесса Клементина. Большой разрыв между младшими дочерьми был связан с тем, что изначально четвёртого ребёнка пара не планировала, и своим рождением девочка была обязана несчастному случаю – в 1868 году юный принц Леопольд случайно свалился в пруд на территории королевской резиденции Лакен. На дворе стояло лето, но погода была прохладная, и не отличавшийся крепким здоровьем мальчик заболел пневмонией. С болезнью удалось справиться, но она дала тяжёлые осложнения, и в самом начале 1869 года наследник престола и будущий король Леопольд III умер. Этот порядковый номер будет в дальнейшем носить другой Леопольд, и из этого тоже не выйдет ничего хорошего– видимо, несчастливый он для Бельгии и её королевской династии. Смерть мальчика сильно ударила по Леопольду II – единственный раз страна видела слёзы своего короля, когда он безудержно рыдал, стоя на коленях и обнимая гроб своего сына во время похорон. Потеряв наследника, супруги попытались восполнить потерю, но родилась Клементина, и это окончательно похоронило брак Леопольда и Марии-Генриетты. Они отдалились друг от друга, их отношения становились всё холоднее, и семьёй они назывались уже чисто номинально. Леопольд всецело предался главной своей страсти – политике.
Герцог Брабантский Леопольд, который должен был стать Леопольдом III, но умер в детстве. Порядковый номер потом носил другой король - внучатый племянник Леопольда II, и тоже не очень удачно. Несчастливым числом оказалась тройка для бельгийских Леопольдов.
Воспитанием детей он толком не занимался, впрочем, мало отличаясь в этом от своего отца. Пока был жив сын, всё основное внимание уделялось ему, а дочери всегда были на втором плане. Видел Леопольд их в основном за ужином, причём говорить детям можно было только с разрешения отца или отвечая на вопросы. После ужина было некоторое время для общения, но и оно больше напоминало отчёт девочек об их делах, а не общение дочерей с любящим отцом. В быту им приходилось следовать привычкам Леопольда, который для короля вёл довольно аскетичный образ жизни – простая пища, минимум довольно простой и довольно старой мебели, значительная часть которой была закуплена для Лакена ещё Наполеоном, чуть тёплая вода для купания и открытые окна спальни в любую погоду. Для старшей Луизы это было мучением, Шарлотта любила холод, а Клементина просто воспринимала как должное. При этом не сказать, чтобы и мать уделяла девочкам много внимания, как и в молодости предпочитая общение с лошадьми, иногда, впрочем, разбавляя его общением с кавалеристами. Большую часть времени её вообще не было в Лакене, она предпочитала находиться на одном из бельгийских курортов – Остенде или Спа.
Мария-Генриетта и в зрелом возрасте восхищала современников красотой и талантом, но не своего царственного супруга.
Будучи довольно посредственным отцом, Леопольд не был вовсе лишён родственных чувств. С огромной любовью и нежностью он относился к своей младшей сестре Шарлотте, носившей пышный титул императрицы Мексики. Леопольд I дал своей дочери невероятно щедрое королевское дозволение – самой выбрать жениха, при условии, что он будет ей соответствовать по статусу. Хотя, возможно, у короля уже была информация, что его дочь влюблена в эрцгерцога Максимилиана, брата императора Австро-Венгрии Франца-Иосифа. Редкое сочетание более чем достойной партии и взаимных чувств, что, впрочем, не помешало австрийцу до последнего торговаться по поводу размера приданного невесты. А вот дальнейшая их судьба была не столь радужна. Титул короля Ломбардии Максимилиан потерял, когда в ходе франко-итало-австрийской войны движение Рисорджименто положило конец влиянию Австрии в Северной Италии. Тогда Наполеон III пригласил освободившегося монарха без королевства принять титул императора Мексики, который был восстановлен в ходе англо-французской интервенции в эту страну. Связанный с бельгийским королевским домом, Максимилиан был отличным мостиком, соединяющим интересы Великобритании и Франции. Ради такого дела тесть даже пошёл на нарушение нейтралитета и отправил полторы тысячи солдат Бельгийского легиона в составе французского экспедиционного корпуса. Закончилось всё плохо – первыми, как водится, участи свернули англичане, после череды неудач интерес к интервенции утратил Наполеон III, а потом свою гражданскую войну завершили США и решили поспособствовать скорейшей ликвидации бардака возле своих границ. Войска президента Бенито Хуареса разбили остатки имперских частей, Максимилиан попал в плен и, несмотря на увещевания многих европейских деятелей политики и искусства, был расстрелян по приговору военного трибунала. И Бельгийский легион в уполовиненном составе, и императрица Шарлотта в расстроенном состоянии духа уже находились в Европе. Бегство из Мексики, отсутствие вестей о муже, смерть которого долго от неё скрывали, и перипетии, достойные хорошего шпионского романа, когда бельгийцы во главе с Марией-Генриеттой фактически выкрали Шарлотту у австрийцев и привезли в Лакен, закончились для сестры Леопольда II очень плохо. Бред преследования со временем ушёл, но шизофрения осталась с ней до конца её долгой жизни, проведённой по большей части в затворничестве. Леопольд регулярно навещал сестру, всячески её поддерживал и заботился как о её моральном состоянии, так и о финансовом, которое активно использовал для своих дел, в том числе колониальных. Надо отдать должное – финансы сестры он за время своей жизни увеличил почти в три раза.
Расстрел императора Максимилиана. Работа Эдуарда Мане. 1868 год.
На долю брата Леопольда II, герцога Фландрского Филиппа, особых испытаний не выпало. Он был удачно и вполне счастливо женат на немецкой принцессе Марии Гогенцоллерн-Зигмаринген, с которой у него было пять детей, среди них – двое мальчиков. Именно им, Бодуэну и Альберту, король и уделял огромное внимание, особенно когда понял, что у него самого наследников не будет. Формально наследником считался Филипп, но все прекрасно понимали, что это чисто номинальный статус. Филипп был умён, хорошо образован, прекрасно ладил с людьми, но был мягким спокойным человеком, лишённым политических талантов брата и его амбициозности, которую Леопольд собрал, казалось, со со всей семьи. Так что надежды монархии возлагались на племянников короля, младший из которых, Альберт, в дальнейшем и стал королём Альбертом I – пожалуй, самым лучшим правителем Бельгии за её историю.
Король Бельгии Альберт I во время Первой мировой войны. Национальный герой, заядлый автомобилист, одним из первых монархов Европы научился управлять самолётом и единственный король-альпинист, погибший в горах при восхождении на скалы Марш-ле-Дам.
От любви к далёким путешествиям герцогу Брабантскому пришлось отказаться, когда в 1865 году после смерти Леопольда I он взошёл на трон под именем Леопольда II. Это принц мог позволить себе под надуманными поводами сорваться в Египет, в Алжир, получив приглашение на открытие первой железной дороги на Цейлоне, не вернуться вовремя, а дальше податься вглубь Индии, посетить Индокитай, добраться наконец до желанных Китая и Формозы. И везде молодой наследник цепко высматривал возможности для ведения бизнеса, а в идеале – получения столь желанных колоний. У Испании ведь большие финансовые трудности, а колонии не приносят прежних средств, он знал это доподлинно, не просто же так Леопольд в Севилье дышал пылью в архиве Индий вместо наслаждения воздухом Андалузии. Так может, Испания продаст ему Филиппины? Не вышло. Может, Нидерландам стала не нужна их часть Борнео? А может, у Турции обнаружился лишний Родос? Как мало в мире островов на продажу, экая досада. Но Леопольд был терпелив, и после коронации, когда более не мог путешествовать сам, а был вынужден вести дела через доверенных людей, это терпение пригодилось ему вдвойне.
С молодости и до самой старости у Леопольда II всегда были маленькие собачки, которых он очень любил.
Тем не менее, все жизненные трудности, с которыми столкнулся Леопольд II, не только не ослабили его колониальных аппетитов, но, как оказалось, ещё больше их разожгли. Он не мог дать Бельгии наследника, но мог оставить ей наследие в виде новых владений, в виде возросшего величия и в виде приумноженных богатств. Именно этому король и посвятил большую часть своего долгого правления.
Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat!
Пост с навигацией по Cat.Cat
Также читайте нас на других ресурсах:
Телеграм ↩ – новости, заметки и розыгрыши книг.
ВК ↩ –наша Родина.
