Лига гендерных вежливых срачей

Ну да ладно. Пишу следующему.

Тоже безработный, вечно расслабленный, как сфинктер тот бабы из комментариев, которая анал отстаивала, на что и он мне отвечает, мол, фи, обычный продавец? Ну хотя бы руководителем бы пошел, а так - не хочу «марать» трудовую. Марать, о, как…

А вы там не ахуели, сладенькие?

Ну ладно не хочешь ты работать, но вот это задирание носов - это к чему вообще? У нас с каких это пор двести тысяч - это вонючие копейки, на которые знать из пятиэтажек 70х годов даже не смотрит? И происходит это даже не на Патриках!!

По сути, те, кто подливают масла в огонь этих двух концепций, очень похожи. Это люди с догматичным, примитивным мышлением, которым всегда требуется простое и однозначное объяснение, даже если на их уровне развития его не существует.

Объяснить такому человеку, что в каждом конкретном случае необходим взвешенный выбор — что важнее: донести информацию о безопасности или минимизировать травмирующий эффект для жертвы, — практически невозможно. Поэтому в публичном пространстве и утвердилась упрощенная догма: «жертву ни в коем случае не обвинять и не обижать». Особенно она сильна на Западе, но есть и у нас. Эта догма — во многом реакция на "традиционную", которая в своем пределе является откровенно людоедской. Этика толпы легко сдвигается из области рассказа жеотве о возможностях влиять на свой риск в область оправдания насилия.

И что еще важнее, в нашей культуре сегодня отсутствует интеллектуальный дискурс на эту тему, хотя исторически она как раз основана на идее личного выбора и личной ответственности того кто общается с жертвой, в подобных сложных ситуациях. Просто предложить эту идею некому (некому высказать доходчиво и поддерживать, некому понимать как альтернативу западному интеллектуальному редукционизму).

Именно по этой причине западная идея оказывается сильнее: она подкреплена развитой теоретической базой, в то время как у нас аналогичного интеллектуального фундамента не возникло. Точнее он не стал распространенным. Он банально сложнее в пределе.

При этом изначальная концепция «сама виновата» в своей основе вреднее, поскольку она не только может вредить в конкретных случаях, но и размывает этические границы во всем обществе. В отличие от нее, ошибки в рамках западного подхода — такие как отрицание личной ответственности — влияют в первую очередь на индивидуальную безопасность и на этику не имеют большого влияния.

98 лет дедушке.

Самообслуживание в норме, постель за собой заправляет, в туалете за собой убирает, смывает. Питаться может самостоятельно. Читает, образованный, зрение в норме. Может забрать твою ложку или чай или сахар со стола, проблемы с головой, цистит и еще букет возрастных болезней, все не вспомню. Может съесть больше тебя в два раза.
Есть у него жена, сын, дочь.

Но, вот не навещали его. Однажды, врач не выдержала, ушла, видимо позвонила, через некоторое время, пришла жена дедушки. Принесла ему вещи и еду. Позже я узнал, что живут они в квартале от больницы.
Выписали деда, собрал он свои вещи, за собой постель, ушел домой самостоятельно, ни кто не встретил.
После выписки деда, в коридоре, мялся парень, потом видимо решился, спросил нас про деда, где мол он? Мы ответили, что выписали его и он ушел, но мы всей палатой остались в шоке, "смеяться или плакать?"..

Ну вот я к чему. Не нужны мы мужики, отцы, деды, мужья никому. Редко кого из мужского отделения, посещали родные, близкие. Если и посещали, то больные, чаще спускались в низ, в палаты родственники не поднимались. Были такие больные, что просили заправить им постель, кто - то в туалет с трудом ходил, разные в общем, им нужна была помощь, мед сестры не будут помогать, у них и так работы завал.

Женское отделение, отдельная территория, другая жизнь. Куча родственников, посещения, там даже бабушки с лавочек приходили похоже, подозреваю. К некоторым по несколько человек, родные, близкие, кто они не спрашивал. Как жили с ними в палатах, круглосуточно видел родных у некоторых бабушек, возможно приезжали рано, не замечал. Специально не наблюдал. В прошлый раз рассказывал: Холодильник в мужском и женском отделениях
Обед, ужин, завтрак, второй завтрак, кормили нормально, не ресторан, не кафе, есть можно, жить можно. В мужском отделении, постоянно просили добавку у поварихи (раздатчицы еды), большинство холостые мужики. В женском, много раз замечал, женщины даже не доедают, видно, как с тарелками ходят к ведру с пищевыми отходами, выкидывают недоеденное, не тронутое.

И вот лежал я в больнице, было время подумать, вспомнить. Работал, пахал на 2х и на 3х работах, на вредном производстве, по разному, чтоб семья ни в чем не нуждалась, ребенок, чтоб не был голодный, а в итоге, никому не нужен. Ребенок со мной в контрах, потому, что видите ли, папа не дал квартиру. Как коньки затаскать не дал. Мать научила.
На двух или трех работах, это не так, что сегодня на одной, завтра на второй работе, а это когда в один день на трех работах! Иногда даже бывал дома, мог помыться полноценно в ванной, а не под краном в туалете на работе, возможно горячей водой. Было даже, что вечером лег спать, вздремнул вроде, просыпаюсь, тот же вечер, но прошли сутки. На двух работах легче было, с одной работы забирали на машине, позже привозили домой, я чуть ли не шатался, было, что под ручки не доводили до подъезда. И всю жизнь, сколько помню, меня осуждали, какой я плохой, а бывшая жена, тунеядка, с моих рук ела, меня грязью поливала, а сама она чуть ли не золотая. Три года сидела в декрете и на моей шее, я работал, как проклятый, за любую работу хватался, в самое пекло, и вечно денег нет дома, сколько бы не дал ей, декрет закончился, убежала к другому, снова в декрет. Угрожая, что ребенка не увижу и квартиру мою поделит. Так и не работала она позднее, по крайней мере официально, шкурные дела.

Всё. Теперь я больной, никому ненужный, а я еще не дед.

Трещина в потолке

Немного рассказал вам. Душу излил, полегчало. От поста ничего не хочу. Так, минута слабости. Писарь из меня тот еще, не обучался, ошибки пропускаем.

Всем удачи. Не болейте, берегите себя, а то станете мной.