Вернулась, увидела, что Фаина в коридоре рядом с нашим купе. На плече полотенце. Им она вытирает слезы… Дальше – все понятно. Фаина рассказывала. Я слушала.
Она училась почти на одни пятерки. Лучше всех в школе знала английский, хотя никогда не ходила к репетиторам.
Родителям и бабушкам с дедушками было на нее наплевать. Все внимание двух семей доставалось младшему брату. Который родился, когда Фаина ходила в четвертый класс. И с этого момента до конца школы каждый час был расписан – «на благо семьи». Так говорила мама, отправляя на молочную кухню, в аптеку, на прогулку с братом во двор, к бабушке через весь город за какой-нибудь вещичкой для малыша и так далее.
Фаина стала нянькой, уборщицей, помощницей по кухне, курьером… Было ли ей обидно? Росла нежеланным ребенком и свыклась с тем, что ей пренебрегают.
Но на контрасте с мелким, на которого лились потоки заботы и тепла чувствовала себя третьим сортом.
Махнула на себя рукой. Разъелась на булках, голову мыла раз в две недели. Сальный хвостик, прыщавая мордочка, не леченые зубы.
Только учебу почти не запустила – выручала хорошая память и репутация отличницы.
Когда однажды класснуха пристала с вопросами, ответы, которые Фаина считала нормальными – взрослую женщину ужаснули. Она пришла в гости. Попыталась достучаться до родителей. Но добилась только того, что отец довольно сильно избил девочку после ухода учительницы.
Звон в ушах от тех оплеух она помнит до сих пор.
С этого момента затрещины и пинки стали сыпаться на дочь практически ежедневно.
Фаине исполнилось восемнадцать, когда узнала на семейном ужине, который своим вниманием почтили бабушки и дедушки, что на ближайшие пять лет ее жизнь полностью распланирована родителями.
Пойдет учиться на медсестру?
А параллельно будет работать на 0.5 ставки санитарки?
Деньги пойдут «на благо семьи»?
Моя собеседница взбунтовалась не оттого, что придется лишаться зарплаты. Не потому, что терпеть не могла медицину. Поняла, что ее жизнь для родителей ничего не значит. Она только ресурс. Польза, которую из нее выжимают. Ответила:
- Нет.
Отец удивился неповиновению. От его пощечины старшая дочь слетела со стула на пол, больно ударилась спиной и затылком. Брат громко засмеялся. И толкнул лежащую сестру ногой…
Бабушки и дедушки промолчали.
Мама не слишком серьезно одернула мужа. Кажется, ее волновало, что сцена происходит на глазах старшего поколения и портит праздник.
Пока девушка лежала ничком, в голове гудело, спина горела огнем, вдруг увидела себя сорок лет спустя. Одинокую старую деву, которая ишачит на семью брата, а параллельно ухаживает за старыми родителями.
И что-то произошло. Ведь жертвы, которыми помыкали много лет, редко начинают бунтовать без поддержки.
А Фаина действовала как она говорит: в одно рыло.
В самый трудный момент оказалась одна против тирана и матери, полностью разделяющей его взгляды на жизнь. Фаина была давно принесена в жертву…
В тот вечер молча встала и ушла в детскую спать.
Не мыла посуду после ухода родни.
Не готовила сумку брата к походу на тренировку.
Не привела в порядок грязную обувь отца и матери…
Не. Не. Не.
И не…
Все это ей с утра выкатили родители. Как будто предъявили неоплаченные квитанции. Фаина не спорила. Ведь и правда ничего не сделала.
Но потом отец ударил ее. И девочка отлетела к мойке…
Грязный нож сам оказался в руке.
Отец не поверил в решимость «непослушной гадины», попытался отобрать оружие, тут Фаина и порезала ему руку. Не до кости, но кровь ливанула.
Пока родители орали, вызывали скорую, старшая дочь сложила в рюкзак и небольшую сумку свои скромные вещички, достала с антресолей уродские теплые ботинки и страшный зимний пуховик, купленный отцом на распродаже, взяла документы. Прихватила небольшой запас наличных из отцовского кошелька.
Уходить без денег показалось глупым.
Закрыла за спиной не дверь в родительскую квартиру… Задраила люк между прошлым и настоящим.
Решила добраться до дома Вити Петухова, который стабильно списывал у нее физику, математику, химию – последние несколько лет. Потянуло, как на веревке. Не могла ни тогда, ни позднее объяснить, почему поступила именно так…
Знала, где живут. Хотя ни разу не приходила в гости. Витя звал ее, когда приглашал других одноклассников, но у Фаи не было времени и возможности…
Поначалу не повезло, никого не оказалось дома. Но Фаина уперлась. Или наоборот сдалась. Села у ворот. И почти не двигалась. Ждала.
Пару раз отлучалась в кустики… Сказать, что одноклассник и его родители удивились – застав неожиданную гостью – значит сильно преуменьшить.
Задали десятки вопросов, это напоминало не беседу, а допрос, в финале которого Фая предложила показать синяки.
И они с Витиной мамой ненадолго уединились в ее комнате… Покусывающая губы и шепотом ругающаяся Елена Викторовна сказала, что уговорит мужа помочь девочке. Потому, что такого быть не должно.
Когда все снова собрались в гостиной, отец семейства спросил, чего она хочет? И не влюблена ли в их сына? На этом месте Витя испуганно подпрыгнул.
Фая замахала руками как мельница. Мол, классный, самый лучший, но никаких чувств к однокласснику она не испытывает.
После этого Елена Викторовна поговорила с класснухой… Ну а что? Сверили показания…
Позвонить родителям заставил Игорь Леонидович. Во время короткого диалога с матерью Фая тупо повторила раз пять, что ей уже есть восемнадцать и она не собственность семьи.
Ей все равно, кто завтра отведет брата в школу, кто сходит с ним на плавание. Вопросов о самочувствии отца не задавала, судя по тому, как он матом орал на заднем плане – был вполне в порядке.
Потом Фая сделала свое «непристойное предложение» родителям одноклассника. За кров и стол она… поможет Вите все сдать. Как? Например, будет писать его вариант. А свой потом… Если Игорь Леонидович договорится в школе… Тут глава Петуховых проявил твердость. Натаскивать сколько угодно. Подсказывать тоже. Но свой тест Фаина должна сделать в первую очередь.
Девочку отправили в гостевую комнату. Выдали ключи от входных дверей…
В семье Петуховых все было просто и понятно. Папа любит свою жену и сына. Они любят его. Мама домохозяйка, но немного учится для души. На кого? На психолога…
Тут Фая и попала. Елена Викторовна снова и снова приставала с советами и подсказками.
Надо отдать должное – без эзотерики. Давала практические рекомендации. Еще оттащила постоялицу к стоматологу… Практически за ухо. А что делать?
Надо, Фая, надо.
По словам Витиной мамы – если человек хочет наладить свою жизнь – его мало что может остановить. И однажды Фаина поняла, что перестает спорить с этой фразой.
Закончили школу. На прощание глава семьи подарил телефон, в который вбил все контакты семьи. Елена Викторовна за эти месяцы немного приодела девушку. Отнесла на помойку ее жуткие ботинки и страшный пуховик… Взамен купила в спортмагазине темные, немаркие, но легкие и теплые вещички.
Пока Фая жила у Петуховых, которые обожали овсянку и гречку, хорошее мясо, разнообразную зелень, а сладкое и белый хлеб редко появлялись на столе, - немножко подтянулась в талии. Зато прыщи после лечения зубов и перемены в питании прошли полностью.
Уехала, почти убежала в Москву. Не хотела быть в тягость. Хотя Игорь Леонидович предлагал помочь с училищем и общежитием здесь же, в их городке. Но постоянные встречи с бывшими родными в планы нашей героини не входили. Это Петухов старший понял.
Поступить в выбранный ВУЗ на бюджет не смогла. Но встретила парня, с которым съехалась, устроилась официанткой в кафе, а параллельно стала готовиться к следующему году. Тут ее первый бойфренд и начал драться… Словом, произошло все, о чем предупреждала Елена Викторовна. Жертва нашла себе нового тирана.
Как оказалась на вокзале? Ночевала почти две недели. Голову мыла в туалете, там же чистила зубы и застирывала вещички. Когда второй парень Фаины выставил ее за дверь. Но он был намного лучше предыдущего. Не пил и не пытался избивать.
Полиция гоняла с вокзала таких как Фаина не слишком усердно. Не воруешь? Тогда – все зависит от начальства, может и повезет, дадут спокойно отсидеться среди людей с чемоданами, желательно недолго и без хлопот для себя.
Потом Фаина стала студенткой. Это отдельная песня. И училась, и работала. Сна было мало, нагрузки много. Хорошо, что организм не подводил.
Приключился длинный перерыв в личной жизни. В это время несколько раз виделась с Петуховыми. Когда они ехали куда-то через Москву, всегда предлагали встретиться. Фаина чаще отказывалась, чем соглашалась. После общения с родителями Виктора плакала ночью, жалела, что у нее нет таких мамы с папой. Решила, что сама будет как Елена для своих детей. Есть с кого взять пример. И совет можно попросить. Не откажет…
Пока училась Игорь Леонидович переводил небольшие суммы денег к дню рождения и на восьмое марта. Елена Викторовна пополняла баланс к новому году, к началу лета и первому сентября…
Сама девушка не просила. И стеснялась, переживала. Но Витя объяснил по-дружески, мол это небольшие средства для семьи, а ей будут кстати. И вообще, его дедушка по маме – Виктор, в честь него и назвали, когда его мама – прабабушка Вити умерла, вырос в доме друга отца. Петуховы не считали свои поступки чем-то из ряда вон… В их картине мира это называлось «помочь ближнему».
Раз дают – пусть берет с благодарностью, а не отбивается ногами. Потом в свою очередь кого-нибудь поддержит. Ведь правда?
И она ответила:
- Конечно! Да!
Подтверждая, что принимает правила. Добро возвращается. Не Петуховым, а кому-то другому позднее, однажды.
В двадцать семь вышла замуж. Без любви, по холодному спокойному расчету. Ее муж чем-то походил на Витиного отца. Такой же невысокий, худощавый, уверенный в себе.
И втрескался в нее – ехидину по уши. Так и сказал, когда предложение делал.
За ним многие бегали. Ну еще бы. Разведенное начальство. Умный, при деньгах, не злой.
А Фаина держалась чуть в стороне. И если он сам цеплялся – сначала в шутку – растопыривала колючки. Натренировалась на языкастом Витьке, с ответом не медлила.
Ивана это забавляло. Привык к их специфическим «обменам любезностями». Фаина откровенно не хамила, но и не стелилась под ноги, как многие. И сохраниться бы этому формату отношений, но…
Однажды ее сослали по работе в Канаду на несколько месяцев. Шеф заскучал. Раз в неделю начал звонить. Вроде бы по делу… Потом присылать сообщения через день уже без всякой связи с работой…
А когда вернулась в офис с полностью выполненной задачей – выяснилось, что кактус расцвел.
Фаина похорошела поздно и неожиданно для себя самой и окружающих. То ли успокоилась. То ли возраст подошел. Бывает с некоторыми такое.
Иван встретил новую Фаю – с раскрытым ртом.
Вслед за этим распахнул сердце и расстегнул кошелек. Ухаживал красиво.
Офис бурлил. Фаина пренебрегала. Она мало внимания обращала на чужое мнение. Слышала о себе, что бессердечная. Иногда представляла, что может нажать на слив и смыть любое плохое, что накопилось в душе, уме. Воображение не подводило. Приемчик, кстати, подсказанный в свое время Витиной мамой – работал.
Расписались через несколько месяцев. Без свадьбы. Фаина не хотела ни белого платья, ни толпы гостей. Иван не стал спорить. Он вообще легко соглашался с женой. Фаине это было очень приятно. Ушла с работы. Стала заниматься тем, что давно нравилось – слушать лекции, переучиваться. Муж поддержал.
Он шутил, что в гамме его жизни все было ровно, гладко, но не хватало ноты фа…
Фаина с сентенцией не спорила. Привыкла, что в кругу друзей Иван поднимает такой тост.
- За мою любимую ноту фа.
Она разрешала себя любить. Ей льстили чувства взрослого солидного мужчины. Но сама то ли не доверяла в душе, то ли ждала очередной подставы судьбы… Для нее гамма их семейной жизни звучала иначе. Сбоило что-то самое важное.
Три года не могла забеременеть.
Иван не злился. Говорил, что от первого брака есть сын и дочь, переживет, если у любимой Фаи не получится. Сам глубоко православный человек – ее в храм не тащил. С ним было спокойно, хорошо.
В тридцать едва не изменила супругу. Начался роман с соседом по поселку... Высокий, шикарный, чуть постарше Фаины.
Остановилась, справилась.
Вдруг в один из вечеров, отвечая на звонок мужчины, уговаривающего, выйти прогуляться к озеру… услышала внутри себя голос Елены Викторовны, которая рассказывала, как важно доверие… Мол разрушить его легче легкого. А потом назад разбитое блюдо не склеить. Ну или склеить, чтобы поставить в шкафу. А пользоваться не получится. Прочности больше не будет…
Фаина поднялась, перестала отвечать на любезности без пяти минут любовника, отключилась. Сходила умыться. Причесалась. Привела себя в порядок.
Дождалась, когда муж вернется домой… Рассказала, что… она дура. Призналась, что целовались. Что земля шла из-под ног. Что не знает, как все это тормозить. Но справиться хочет. И если Иван ее простит… То…
Думала – разозлится. А он усмехнулся грустно, сказал, мол, искушения у всех бывают.
- Победила свое – вот и умница. Хвалю. Рад.
Потом вышел ненадолго. Вернулся с разбитыми костяшками пальцев, содранной кожей на виске и хищным огнем в глазах.
Фая встретилась с ним взглядом и поняла, что то, что она испытывала к видному статному соседу - страсть. Или похоть… Ничего настоящего. И в эту минуту чувство выливается из души.
Захотелось отмыться окончательно.
Потащила мужа в ванную, чтобы обработать ссадины. А потом сама пристала, прямо там… Словно мартовская ополоумевшая кошка…
Так что, душ приняли совместно.
Все у них наладилось. Раскрепостившаяся Фаина позволяла себе многое, от чего раньше шарахалась. При этом с удовольствием. Видимо заодно и какой-то шлюз в организме открылся. Хлынул гормональный поток?
Забеременела в тот же год. И легко родила.
Невысокий худощавый муж обычной внешности вдруг стал милее и роднее самых высоких и красивых.
Влюбилась? Нет… Полюбила.
Фаина считает, что между двумя этими глаголами целая пропасть.
Своих родителей и брата не видела и не собирается. Хотя они нашли ее в соцсетях и регулярно пишут, просят помочь финансово. Болеют. Страдают. Брат отсидел разочек. Бездельничает.
Фаине абсолютно все равно. Рассказывала об этом пару лет назад…
Несколько лет назад они переехали на юг. Поближе к морю.
Ее сын Руслан успел жениться. Родил внуков для папы с мамой. Так что Фаине некогда скучать. Малыши оказались шустрыми донельзя.
С Петуховыми изредка видится. Виктор стал прекрасным юристом, впрочем, ему всегда нравилось кого-нибудь убалтывать. Талант. У него детей целая куча, бывшая одноклассница в ней давно запуталась.
Интересно, передала ли Фаина дальше добро? Помогает кому-нибудь сейчас?
