Псевдонекрофилизм после убийства супруги
Преступление:
24-летняя женщина-жертва была найдена мертвой в 03:00 в гостиной своей квартиры, где она проживала со своими двумя детьми в возрасте 1 и 3 лет и ее гражданским мужем, 26 лет.
Она находилась в положении для литотомии с раздвинутыми бедрами и согнутыми коленями. Она была обнажена, за исключением одежды, натянутой на грудь. Пятна крови указывали на то, что ее протащили от кухни примерно семь футов по ковру в гостиной. Орудие убийства - 14,5-дюймовый складной нож - было найдено в кухонном ящике. Дети спали в спальне.
У нее было 61 ножевое ранение в живот, грудь, спину, верхние и нижние конечности, причем последние были нанесены при самозащите. Отверстия в одежде соответствовали рисунку ран на теле. Вагинальные мазки показали наличие спермы, но оральные и анальные мазки не сделали. Не было обнаружено следов травмы влагалища или заднего прохода, а также признаков удушения. Токсикология выявила метамфетамин в анализах крови и мочи.
Муж был задержан примерно через час после того, как полиция обнаружила жертву. Он выбрался через окно спальни, позвонил своей бабушке по материнской линии в другой город и обратился за помощью к сверстнице, которую не видел целое десятилетие. Свидетели показали, что муж, которому впоследствии было предъявлено обвинение в убийстве и который был признан виновным, в тот вечер употреблял алкоголь с друзьями. Он вернулся в квартиру и было слышно, как супруги ссорились, пока в 02:15 не начались "яростные крики и борьба". В 02:25 шум внезапно прекратился и улики свидетельствовали о том, что в 02:28 обвиняемый заказал по телефону показ порнографического фильма по кабельному телевидению в своей квартире. Его последующее общение с соседями вызвало у них подозрения и они обратились в полицию.
История дела:
Обвиняемый был единственным биологическим сыном своего отца, который погиб в бою во Вьетнаме, когда ему было три месяца от роду. Он был результатом нормальной беременности и кесарева сечения без осложнений.
Впоследствии его мать снова вышла замуж и родила еще двух сыновей, их отношения характеризовались частыми разрывами отношений между родителями на протяжении всего детства и латентного периода его жизни.
Телесные наказания широко практиковались в семье, где соблюдались строгие религиозные традиции и обвиняемый подвергался нападкам и побоям со стороны своей матери, его отчима и ее бойфрендов, когда она рассталась со своим мужем. Обвиняемый также был свидетелем физического насилия со стороны своей матери.
Межличностное насилие также было широко распространено в бедных городских районах, в которых он вырос. Он был свидетелем и участником бандитских разборок и начал употреблять различные наркотики в раннем подростковом возрасте, включая кокаин, алкоголь, опиаты, седативно-снотворные средства, амфетамин, каннабис, галлюциногены и фенциклиды. Отчим был офицером полиции, но все трое сыновей в конечном итоге оказались вовлечены в преступную деятельность. К десяти годам обвиняемый соответствовал критериям расстройства поведения, начавшегося в детстве и продолжал заниматься насильственной и ненасильственной преступной деятельностью, обычно связанной с незаконным оборотом наркотиков, до момента убийства. Он окончил среднюю школу, но его легальная работа была непостоянной, обычно в качестве охранника или пекаря.
В анамнезе также были случаи сексуального насилия в детстве со стороны дяди (ласки), подруги матери (вагинальный половой акт) и двоюродной сестры (мастурбация). Он начал мастурбировать в возрасте 12 лет и до совершения преступления вступал в связи с женщинами своего возраста и старше. По его оценкам, он вступал в половую связь с 80-90 разными женщинами.
Его первый брак, заключенный в восемнадцать лет, распался через два года из-за многочисленных сексуальных партнерш и физического насилия над женой. Его вторая любовная связь со взрослой женщиной, жертвой, продолжалась в течение 4,5 года. Они вели активную и разнообразную сексуальную жизнь, в том числе экспериментировали со второй подругой. Употребление алкоголя, каннабиса и стимуляторов (кокаина и амфетамина) было постоянным.
Визуальная порнография, обычное видео, широко использовалась для усиления сексуального возбуждения. Несмотря на большую коллекцию порнографических фильмов, не было обнаружено никаких свидетельств интереса к сексуальному насилию, сексуальному садизму, некрофилии или каким-либо другим парафилиям.
Обвиняемый предпочитал заниматься сексом вагинально, "чтобы чувствовать тепло вокруг своего пениса". У него была задокументированная история о физическом насилии в отношениях, включая нападения, инициированные жертвой, за которыми часто следовало употребление наркотиков и сексуальная активность.
Клинические данные:
Обвиняемый был 26-летним мужчиной афроамериканского происхождения, ростом 6 футов 8 дюймов и весом 290 фунтов. При осмотре в окружной тюрьме он был приятным и готовым к сотрудничеству и не проявлял никаких признаков или симптомов психоза. Он действительно соответствовал диагностическим критериям антисоциального расстройства личности, зависимости от нескольких веществ и серьезного депрессивного расстройства с единичным эпизодом (DSM-IV). На момент обследования он принимал 100 мг нортриптилина, трициклического антидепрессанта.
У него частично сохранилась память об убийстве и последующем сексуальном поведении, которая со временем улучшилась. Он был охарактеризован как мужчина, совершивший убийство в результате провокации со стороны жертвы с применением ножа, признал, что употреблял алкоголь и описал свой сильный гнев по отношению к ней за то, что она "преследовала меня". Он описал сексуальную активность в словах, характерных для деперсонализации, одной из форм диссоциации: "Кто-то стоял над ней, они трахали ее … Я помню, как смотрел вниз, как будто это был не я, как будто кто-то другой занимался с ней любовью, но я знаю, что это был я. Больше там никого не было. Я не дурак". В последующем клиническом интервью он заявил, что занимался с ней сексом, "потому что хотел заняться любовью с ней в последний раз. Потому что она ушла".
Через восемь часов после убийства уровень алкоголя в крови обвиняемого составил 0,04% (Intoxilyzer Model 5000). Его анализы на все другие запрещенные наркотики оказались отрицательными. Психологическое тестирование после убийства и до суда привело к составлению двух недействительных протоколов MMPI-2, вероятно, из-за симуляции, а тестирование интеллекта WAIS-R показало, что полный показатель IQ составил 81 (PIQ 80, VIQ 85). Роршах указывал на патологически самовлюбленного индивида, который плохо управлял аффектом, имел склонность к эмоциональным вспышкам, но чей импульсивный контроль был нормальным. Его тест на реальность был на грани и он демонстрировал чрезмерную зависимость от фантазии при решении проблем.
В целом он был замкнутым человеком и не представлял других людей в своем сознании как что- то настоящие и значимое. Подсудимый был дополнительно оценен по пересмотренному списку психопатологических расстройств и его оценка в 23 балла соответствовала среднему показателю для взрослых заключенных мужского пола. Несмотря на диагноз "антисоциальное расстройство личности", у обвиняемого не было первичной или тяжелой психопатологии.
Из-за многочисленных незначительных травм головы, о которых он сам заявлял, и амнезии после того, как пациент потерял сознание после физических столкновений, была проведена полная нейропсихологическая оценка. У него выявлен некоторый умеренный когнитивный дефицит по сравнению с его общим уровнем интеллектуального функционирования (10-йтпроцентильный показатель для его возраста). Адвокатом было рекомендовано проведение магнитно-резонансной томографии, но она не была одобрена.
Перевёл и опубликовал: Немедицина
+выводы авторов к статье тут: https://t.me/ybody/867
