Фэнтези истории

Пока мы шли, я так и не увидел монстров, нам не встретились разбойники, даже пресловутого морока не довелось увидеть. Лишь пушистая белка, доказывая слова моей спутницы, пробежала по стволу дерева и скрылась в дупле. Правду говорят, волка бояться – в лес не ходить.

Наконец, мы нашли искомую ведьмину избу. Она стояла посреди небольшого болотца. Тиша уже хотела пойти напролом, но я остановил ее, схватив за руку.

- Постой, ты вот так просто туда пойдёшь?

- Да, а что? - Не поняла она.

- Утонуть не боишься? Ступишь не туда, затянет, и выбраться уже не сможешь.

- И что ты предлагаешь?

За нами был лес, поэтому потратив немного времени, мы нашли довольно крепкие и длинные ветки.

- Используй её как трость, а если меня начнёт затягивать, подай мне её и вытяни.

- Идёт – согласилась Тиша, и пошла следом за мной.

Несмотря на опасения, почва оказалась крепкая, и я ни разу не увяз, однако перестраховаться стоило, да и моя спутница стала смотреть на меня иначе, с уважением, или мне так казалось. Вблизи избушка никак не наводила страха. Аккуратно прилаженные доски, резные окошки и дверь с гостеприимным колокольчиком выглядели дружелюбно.

- Может, позвоним?

- Думаешь, она спит и не ждёт гостей? – Ехидно заметила Тиша и, уверен, её котёнок стал надо мной насмехаться.

- Мы не знаем, с кем имеем дело, вдруг там ловушки какие? Сейчас ты откроешь дверь и бах!

- Что бах?

- Ты этого никогда не узнаешь – отрезал я.

Внезапно дверь отворилась и перед нами предстала болотная ведьма.

- Проходите, что порог то топчете?

Старушка развернулась к нам спиной и пошла вглубь избы. Мы с Тишой переглянулись и отправились за ней. Внутреннее убранство тоже не отвращало. Хоть бы паутинку где по углам оставила. Всё прибрала! Видимо, в этом мире одни чистюли. Ведьму мы нагнали в задней комнате. Она отставила клюку, сняла с крючка на стене ковш и принялась мешать что-то в большом котле. Мне показалось это странным, ведь его надо греть на огне, а тут даже окон не было, и дым заполонил бы всё помещение. Старуха была одета в тёмный изношенный балахон, горбилась, но, несмотря на это, всё равно казалась мне милой бабулькой. Очень напоминала мою родную бабушку. Тиша стояла чуть позади меня, готовая в любой момент нанести удар. Я же пытался понять, почему не вижу никакого существа на плече ведьмы.

- Что занесло вас в такую глушь? Только осторожнее с ответами, я мысли читаю.

- По твою душу пришли, ведьма, убить тебя – без нотки сомнения выпалила моя спутница.

- Как интересно – хрипло усмехнулась ведьма. – Неужто обидела чем?

- Мы пришли, потому что в соседней деревне случилась беда. Люди болеют, а виновник сказал, что болезнь наслали вы – Я должен был вмешаться.

Старушка не казалась мне опасной, а Тиша, будто специально накаляла обстановку. После моих слов ведьма резко обернулась и пронзила меня взглядом. Я даже почувствовал лёгкий холодок на спине. Немая сцена продолжалась несколько мгновений, после чего, старушка отвернулась к котлу и тихо произнесла:

- Сказал. А вы сразу и поверили.

- Нет, мы пришли проверить, правду ли он говорит. Мы хотим лишь помочь жителям деревни.

- У меня нет того, что вы ищете.

- Но вы можете как-то помочь? Честно признаться, вы мне представляетесь мудрой, проницательной совой, вы должны что-то знать.

После этих слов, с полочки в тёмном углу комнаты сорвалась маленькая сова и, пролетев над моей головой, приземлилась на плечо ведьмы. Когти сели на ткань, не помяв её, словно были неосязаемы. Я чуть не подпрыгнул от неожиданности!

- Как ты верно подметил… У меня нет того, что вы ищете, но я знаю, кто может это дать. Только сперва, помогите старой женщине. Вынесите мусор – указав на мешок возле выхода, сказала ведьма.

Я хотел уже взять мешок, но меня остановили.

- Хотя, останься, пусть подружка вынесет.

Мы переглянулись с Тишей. Она явно не горела желанием делать что-то подобное, но я пожал плечами и кивнул в сторону двери, мол, иди. Она пошла.

- Поставь на улице, возле болота.

Как только моя спутница ушла, ведьма вытащила из котла ковш и, повесив его на крючок, подошла к неприметному люку в полу. Открыв его, она указала на фиолетовое сияние в конце лестницы, ведущей вниз.

- Ты когда-нибудь слышал о Хозяине снов? Этот портал – путь к нему. Он сможет помочь и тебе и всей деревне.

Когда Тиша вернулась, старуха, хитро улыбнувшись, вышла из комнаты, оставив нас одних.

- Что это? – Моя спутница указала на люк.

- Дорога к Хозяину снов. Ведьма сказала, он может нам помочь.

- Ты веришь ей?

- Да – не промедлив ни секунды, ответил я.

Вместе мы спустились по лестнице и вошли в фиолетовое сияние. Глаза не сразу привыкли к темноте. Странно было снова оказаться в лесу. Может ведьма обманула нас и просто выгнала таким странным образом из избы? Тиша стояла рядом. На её лице читалось смятение. На моем, наверно, тоже. Мы даже немного заскучали. Как вдруг, мне показалось, что за деревьями мелькнула чья-то тень. Я двинулся вперёд, не сразу заметив, как к ногам подступил туман. Туман был густой, словно молочная река волнами разливался меж деревьев. Ветви покачивались на ветру, шелест листьев напоминал шепот. Эти звуки закрадывались в сознание, отгоняли мысли, складывались в причудливый зов. Я слепо шёл на него. Треск костра привлёк внимание, искры отлетали вверх, паря в ночной темноте. Снова тень мелькнула. Одна, вторая. Мой взор поднялся к небу, к бескрайнему океану чистых и ярких звёзд. Их блеск ослепил на мгновение, холод пробежал по ногам, и я сел на одинокий пенёк, так удачно оказавшийся возле меня. Не в силах произнести ни слова, я наблюдал, как две тени выходят из-за деревьев. Хлопья снега стали падать с неба, лёгкие, волшебные, тёплые, они казались пухом, но также таяли, касаясь кожи. Костёр осветил лица нежданных гостей. Это были Оля и Изабелла. В невесомых платьях они прошлись вокруг костра и закружились в танце. Их тела словно парили, легко и беззаботно, я был не в силах оторвать взгляд не мог даже моргнуть.

Что-то коснулась моей щеки. Не отрывая глаз от чарующей картины, я начал чувствовать прикосновение тёплой ладони к моему лицу.

- Очнись, глупышка.

Это были слова моей спутницы, она всё ещё здесь, рядом со мной. Её ладонь повернула меня к себе. Наши взгляды сошлись. Большие зелёные глаза стали центром моего мира. Снег прекратился, не стало треска костра. Я думал проверить, исчезли ли Оля с Изой, но Тиша удержала меня. Что-то блеснуло в её зелёных глазах, озорная искорка, и наши губы коснулись друг друга. Нежный поцелуй отвлёк от всего вокруг. Я вдруг осознал, что мы целуемся, закрыв глаза, лёжа на мягкой траве. Моя рука скользнула под мягкую ткань, касаясь бархата кожи, направилась выше, но Тиша остановила её.

- Ни-ни – прошептала она, уводя мою ладонь к себе на талию.

Я искренне хотел расстроиться, но и поцелуя мне было достаточно, я чувствовал неземное наслаждение в сплетении наших губ.

Не скажу, что на сердце отлегло. Сомнения касались не дубинки, а самого деда. Видеть ещё пару смертей перед своей собственной мне никак не хотелось.

Несмотря на опасность, я вновь зазевался, а точнее загляделся на свою спутницу. Она казалась хрупкой. Молодая, невысокая, худенькая, такие скорее станут объектом помощи, нежели помогут сами. Так увлёкся, что пропустил момент, когда из леса выскочил огромный волк. От удара гигантского зверя ростом с нашу кобылу, телега подскочила, и мы с дедом оказались на земле. Девушка успела спрыгнуть и не пострадала.

Поднявшись на ноги, я хорошенько прицелился и кинул в волка камень. Погибать – так героем! Волк повернулся ко мне, с его пасти стекала пенящаяся слюна, а в глазах его я увидел кадры из своей бесцельно прожитой жизни. Зверь прыгнул, но я заметил, как моя спутница махнула рукой, и блеснули острые когти. Монстр взвыл и пролетел мимо меня с кровавой раной на шее, при приземлении кубарем покатившись в овраг. Еле дыша, я смотрел на спасительницу, идущую мимо меня в сторону деда.

- Дышит, но в отключке.

После удара, у телеги сломалась ось, поэтому мы распрягли лошадь, закинули на неё деда и повели кобылу по дороге.

- Может, познакомимся? – Всё-таки я набрался смелости, тем более что всю дорогу она кидала на меня неоднозначные взгляды. – Я Матвей.

- Тиша, очень приятно.

- Уже думал мне не жить.

- Не парься, тут такое случается.

- Как это ты его?

- Когтями – беззаботно кинула Тиша.

- Здорово, а куда путь держишь?

- Да так, куда глаза глядят. Ты?

- Честно говоря, я здесь недавно.

- Да что ты говоришь…

От этих слов и её пристального хитрого взгляда мне стало не по себе.

- Я должен передать тяжёлые вести в деревню неподалёку.

- Отлично, нам по пути, заодно и деда закинем.

На этом наш неловкий разговор оборвался, чему я был искренне рад. Мы повернули у указателя и наши беды, казалось, должны были завершиться, но увиденное впереди не давало повода для радости.

Тусклое серое небо, безжизненные краски, даже алая божья коровка на сочном зелёном лепестке теряли цвета. Жизнь вокруг истлевала, прозрачными тенями сливаясь с туманом, клубившимся у наших ног. Блёклый жёлтый блин в небе не в силах был дать тепло этой земле. Шаги то и дело отдавали хлюпаньем, словно всё вокруг заболочено, поймав мой взгляд, Тиша замотала головой, вокруг нет топей.

- Здесь есть кто-нибудь? – Мой голос прозвучал немногим громче тишины в ответ. – Проглотив камень, вставший в горле, я прокричал. – Есть кто живой?

Никто не ответил, но что-то рухнуло, разбилось, и пара теней скрылась за углами.

Мы вели лошадь по центральной улочке. Тревога не передавалась кобыле, в её годах всё воспринимается с меланхоличной покорностью даже людьми, что же взять с лошади? Дед тихо сопел, но никак не хотел приходить в себя. Как бы его удар не хватил, когда он узнает, что сено вместе со сломанной телегой остались далеко позади.

- Как ты думаешь, чем пахнет?

Тиша морщила нос, принюхивалась к рукам, не провоняли ли местным смрадом.

- Болезнь, здесь пахнет болезнью.

Попутчица зажала нос, прикрыв рот ладонью.

- Пойдём обратно.

- Поздно, если это вирус какой, то мы уже больны.

Мы проходили один из домов, где вдруг что-то зашуршало. Оставлять старика одного не хотелось, но кивнув друг другу, мы вошли в дом.

Внутри оказалось чисто и светло. В окна лился свет, в углу комнаты стояла бочка с водой и швабра. Метла валялась на полу.

- Кто-то не закончил уборку. Смотри, осколки чашки. – Тиша налила воды из кувшина в стакан и стала нюхать. – Думаешь, пить можно?

- Я бы не рискнул, пока не найду хоть одного живого человека.

Шорох заставил нас собраться. Тиша поставила стакан на стол и подошла к двери, из-за которой доносился шум.

- Как думаешь, что там?

- Звучит как крыса.

- Громковато для крысы.

Задумчиво протянула Тиша и, прижавшись к стене возле двери, дёрнула ручку.

Что-то гигантское вырвалось из комнаты, едва не сорвав дверь с петель. Это нечто пронеслось мимо меня, впечатавшись в стену, затем отпрыгнуло в угол комнаты, сбив длинным хвостом стакан со стола. Звон разбившегося стекла привёл нас в чувство, отогнав шок. Перед нами предстала здоровенная крыса. Её глаза сверлили меня взглядом, будто чего-то ждали.

В комнате происходило что-то странное. Тиша стояла неуверенно, чуть не дрожа, когда как её котёнок пригнулся, готовясь к прыжку, явно желая драки. Крыса тоже не спешила действовать, стояла в углу. Я провёл рукой по поясу, где же меч, когда он так нужен?

Однако чуда не произошло, да и обстановка меня стала изрядно раздражать. Я взял стул за ножки и хотел уже огреть грызуна, как вдруг он запищал, и ещё больше вжавшись в угол, стал оборачиваться в человека с маленькой крысой на плече.

- Ты-ты-ты, ты должен был превратиться! – Зачастил человек-грызун.
И тогда я почувствовал на ноге царапину, он оцарапал меня, когда проносился мимо.

- Ты должен был стать зверем и начать тут всё крушить, она-она она так говорила, и так было, но не ты, почему?

При виде такого жалкого зрелища во мне прямо забурлила уверенность, я снова поднял стул.

- Что здесь происходит? Говори, а не то!

- Это ведьма всё! Она говорит - иди! Кусай! Царапай! Болеть все будут, в зверей превращаться, а я что? Я и иду, она в своём лесу на болоте сидит, ей хорошо, а меня тут стулом, да больно, прямо по голове! – На этих словах человек-грызун заплакал.
Нервы первыми сдали у Тиши.

- Убей его, или, не знаю, сделай с ним что-нибудь.

- Проваливай – сказал я плаксе, опуская стул, и от него как след простыл.

Тиша налила воды в другой стакан и стала пить.

- А что, зараза то не в воде. Не пойми меня неправильно, жутко боюсь крыс, мышей и прочих грызунов.

Она поставила стакан обратно на стол и замерла, изменилась в лице, от былой уверенности больше не осталось и следа, казалось, еще мгновение и пустит слезу.

Я не мог этого допустить, нужно было её поддержать, так сказать, подставить плечо!

- Не переживай ты так, у всех нас есть страхи, тут нечего стыдиться…

Не успел я договорить, Тиша меня перебила.

- Я убила человека. Невиновного. Он просто был болен. Тот волк из леса, помнишь? Он наверняка был из этой деревни.

На это я не нашёлся что ответить.

- Я должна искупить вину, мы пойдём к этой ведьме, я знаю где это.

- Откуда? – Мне идти не хотелось.

- У меня карта есть.

- Солнце садится, мне говорили, что в лес ночью ходить нельзя.

- У меня кошачье зрение и когти – усмехнулась Тиша. – А ты вон, стул возьми.

Препираться смысла не было, эта девушка моя единственная ниточка во всем мире, я согласился. Собрав припасы, а точнее все, что плохо лежит, мы вышли из дома и наткнулись на старого мохнатого пса, который чесал лапой ухо. Это был дед, без сомнения.

- В следующий раз убей гада, он нашу лошадь увёл. – Раздражённо заметила Тиша.

У меня было ощущение, что люди не замечают животных, как своих, так и друг друга, хотя те всем своим видом показывали, какие страсти кипят в сердцах обоих.

- Пару десятков раз по паре яблок!

Мужик замер, угрожающе выставив кулак. У меня глаза округлились, когда зверёк на его плече повторил жесть точь-в-точь.

- Мы хомячков не боимся – хитро улыбнулся парень и достал из поясной сумки спелый фрукт. – Яблок тебе жалко? Да забирай!

Петя замахнулся и метнул снаряд аккурат сопернику в лоб. Обезьянка на плече заржала, тыча пальцем, но, когда мужик с гулким звуком рухнул на землю, животное переменилось в лице, закрыв от испуга лапами рот.

- Что я наделал – пробубнил парень сквозь пальцы, вторя жестам своего питомца.

Я подбежал к мужику, развалившемуся в траве. От него несло перегаром, да и храпел он так, что трава пригибалась. Уверившись, что с этим всё будет в порядке, я перевёл взгляд на Петю.

- А ты кто такой, откуда взялся? – Недоверчиво сжимая в руке палку, спросил парень.

Я, было, растерялся, действительно, откуда я взялся? Но всё гениальное – просто.

- Да тут, в кустах спал – указал я в сторону завалинки, в которой проснулся.

Поначалу обезьянка была встревожена, но после моих объяснений успокоилась, села удобнее и полезла рыться в волосах хозяина.

- Тоже налегаешь? Сочувствую. Мне пить нельзя, и так гиперактивный!

Хотел воспротивиться, но глядя на беззаботную обезьянку, решил придерживаться Петиной версии событий.

- Тут такое дело – замялся местный, застенчиво пряча взгляд в близлежащих кустах. – Мой товарищ долго может тут храпеть. Темноты не хочется дожидаться. Поможешь мне его до дороги дотащить? Может удастся повозку поймать…

Нежелание помогать было так велико, однако, быстро похлопав себя по карманам, я осознал, что у меня нет ничего кроме порток да рубахи. Надо что-то есть, надо что-то пить.

- Потащили – смирился я с судьбой, но прежде чем мы поволокли пьяного товарища, я решил задать вопрос. – А что это у тебя за обезьянка на плече?

- Что, где?! – Петя резкими движениями стал смахивать что-то с плеча, обезьянка тем временем сидела у него на голове с вытаращенными от ужаса глазами, вцепившись бедолаге в волосы! – Шутник. Ну и напугал же ты меня!

Я не сводил взгляда с загадочного существа.

- Мерещится что-то? Эх, мама всегда говорила больше ящика не пить!

На этой поучительной ноте, мы подняли хозяина яблок под грудки и поволокли за собой, чертя мужиком по траве широкую полосу. Я пребывал в раздумьях. Неужели эти двое не догадываются о существовании зверей на своих плечах? Я вспомнил деда с его драконом, тот прекрасно осознавал о своём питомце, а что же эти тогда? Снова вопросы и никаких ответов. Всё как до... до чего? Пытался что-то вспомнить, как я вообще сюда попал, но память заканчивалась на лице Оли, недоумевающем, виноватом, в тот момент, когда я оттолкнул её в дверях морга.

Время быстро летит, если весело болтать в дороге, но и, погрязнув в собственных мыслях, тоже можно не заметить его ход. Мы добрались до одинокого, грубо сложенного из пары брёвен и досок моста через реку. Петя споткнулся и упал.

- Ты в порядке?

- Болит немного – потирая коленку, ответил парень. – Нужно передохнуть и всё пройдет!

Он вытащил из сумки пару краденых яблок и протянул одно мне. Отказываться я не стал, вгрызся зубами в сочный плод и сел на нестройный ряд досок любоваться природой. Так всё вокруг было сказочно, в реальности меня уже ужалил бы какой-нибудь овод! Усмехнувшись своим мыслям, я продолжил считать взглядом макушки вековых елей. Не лес, а частокол!

- Скорее бы выбраться. В этом лесу ведьма живет, так что ночью лучше дома сидеть – добавил ложку дёгтя попутчик.

Ну ведьма, ну и что. Солнышко было таким приятным, ветерок таким свежим. Журчание воды под ногами почти что пело в унисон с храпом мужика. Рубаха была такой удобной, буквально ласкала кожу, не то, что мои майки из синтетики! Речка под нами имела небольшой приток, течения создавали водоворот. Завораживающее зрелище. Поиграв в руках огрызком, я не нашёл ему применения лучше, чем запулить прямиком в этот омут!

- Что ты наделал?! – Петя дернул меня за рукав. – Уносим ноги!

Я не мог понять, почему он так суетится, пока не увидел, как из омута начали выбираться странные силуэты. Подхватив мужика, мы попытались бежать, однако, причудливые создания с копытами и рогами оказались быстрее. Краснокожие настигли нас, а я, получив по голове черенком от вил, рухнул на землю и отключился.

***

- Девушки, подождите, не так быстро!

- Что с ним?

- Сейчас его состояние стабильно, мы сделали всё возможное, но вам нужно готовиться к худшему.

- Говорите, доктор, я сильная – пробубнила сквозь прижатый к носу платок Оля.

- Он в коме.

- Только в обморок не падай, ок? – Обратилась к подруге Изабелла и повернулась к врачу. – К нему можно?

- К сожалению, я не могу этого позволить, но мы что-нибудь придумаем, если вы будете платить за палату.

- Мы заплатим – твёрдо заявила Иза.

- Хорошо, подождите немного, вас проводят.

Врач ушёл, и Оля вцепилась в блузку подруги.

- У нас нет денег!

- А это что? – Изабелла выудила из кармана ключи и карточку Матвея.

- А пин?

- День рождения, мой или твой, ты же его знаешь. Иди к нему, а я тут всё оплачу.

Олю привели в палату, где кроме одинокой койки, стула и окна с белоснежными шторами ничего и не было. Пытаясь сдержать эмоции, Оля подошла к Матвею.

- Только не облокачивайтесь на пациентов – сказала медсестра и ушла.

Оля, молча, кивнула в ответ и, тихо плача, склонилась к уху Матвея.

- Мотя, проснись, прошу тебя, проснись…

***

- «Чей это голос?»

Сознание вернулось очень резко, будто кто-то рывком разбудил меня, столкнул с кровати. Открыв глаза, я увидел самого настоящего чёрта, пытавшегося связать мне ноги. В этот же момент, мужика с хомяком, всё так же спящего, держа за руки и за ноги тащили к реке. Рогатые раскачали жертву и бросили в омут! Петя очнулся в тот момент, когда тело его соседа поглотила стихия.

- Нет! Спасите, помогите! Что же вы делаете, черти?!

Парень истошно вопил, пытался выбраться, но был крепко связан по рукам и ногам.

- Спаси его, чего же ты ждешь?

Снова этот голос, он привёл меня в чувство?

- Возьми меч.

- «Оля?»

Мысль была настолько дикой, настолько неестественной, но я увидел её, свою подругу! Она сидела у меня на плече, такая же маленькая, как и обезьянка Пети, и указывала на ножны, чудесным образом очутившиеся на моём поясе. Чёрт ковырялся с узлом на моих ногах, поэтому я просто вытащил меч и со всей силы ударил им вражину прямо меж рогов. Шипящая на солнце кровь фонтаном ударила во все стороны! Подталкиваемый страхом, я резанул веревки и подскочил на ноги.

- Соберись!

Голос Оли звенел у меня в голове, черти окружали меня, целясь острыми вилами в живот, а Петю уже волокли к омуту. Он смотрел мне прямо в глаза, его ужас въелся мне в сердце, скрёб душу. Взгляд метался из стороны в сторону, паника овладевала мной, я не мог думать, не мог мыслить. Всплеск, с которым парня поглотил омут, отразился эхом внутри, и я побежал. Побежал прочь, в ту сторону, где должна была быть дорога.

- Куда ты?! – пыталась достучаться до меня подруга.

- «Сгинь, сгинь, сгинь!»

Я остановился, рухнул коленями в траву. Никто меня не преследовал, меч больше не тяготил руку, Оля исчезла с моего плеча. Я же просто сжимал челюсть до боли в зубах. Всего в паре метрах от меня виднелась укатанная множеством колёс грунтовка. До меня донёсся стук копыт. С мыслями о погоне чертей, уже хотел побежать, но оказалось, что я слышал старенькую повозку с сеном, запряжённую такой же немолодой кобылой. С повозки на меня смотрел дед, на плече у которого сидел пожилой пёс с мохнатой мордой и большими добрыми глазами.

- От чего бежишь, малец?

- От себя, дедушка.

- Горе какое приключилось? Да ты не переживай, может подвезти куда?

- Беда у меня дед, а куда ехать не знаю.

- А ты залазь в повозку, как надумаешь, скажешь.

Так я и поступил. Дед не навязывался, вежливо оставив меня наедине со своими мыслями.

- На-ка, глотни винца! Кислятина жуткая, но мне оно как родное!

Приняв бурдюк, я душевно приложился, тепло в груди стало потихоньку отгонять дурные мысли. Устроившись на сене более комфортно, я уснул.

***

И снова оказался в сожжённой деревне. Неизвестный в черном достал из-за плаща небольшой арбалет и зарядил его.

- С дороги.

Я обвёл взглядом деревню и спросил:

- А как же местные жители?

- Они не отдали мне девчонку, не повторяй их ошибки.

Разговоры нужны тем, кому недостаёт решимости! Я сделал шаг вперёд, на что враг ответил выстрелом. У меня на плече сидел грифон, издав громкий крик, полуптица-полузверь спрыгнула на мой меч и слилась с ним, отчего на гарде появились крылья, а само оружие стало лёгким, практически невесомым. Широким взмахом я отбил арбалетный болт и направился к противнику. Злодей выхватил длинную саблю, окутанную тусклым серебристым сиянием. Разве может эта зубочистка остановить двуручный меч? Одним ударом я обезоружил врага, вторым должен был покончить с ним, но неприятель обернулся стаей птиц, вмиг направившихся в сторону девочки. Крылья на гарде исчезли, снова обернувшись живым существом. Грифон спрыгнул на землю, на лету принимая истинные, колоссальные размеры! Девочка вжалась в стену, закрыв лицо грязными от сажи руками. Вороны вот-вот должны были растерзать её, но грифон одним взмахом крыльев прибил их к земле потоком ветра! Птицы обернулись человеком, но было поздно, я стоял рядом, готовый нанести последний удар.

Покончив с врагом, я подошел к девочке, она дрожала, как и котёнок лежавший, свернувшись в клубок на плече.

- Как ты, дитя?

- Хорошо, дяденька.

- Ты должна быть сильной, этот мир полон опасностей, особенно для таких как мы.

Она смотрела на меня пронзительно зелёными глазами.

***

Пробуждение оказалось резким и отрезвляющим. Я оглянулся и увидел её. Девушка, свесив ноги, сидела на краю повозки и смотрела на меня теми же зелёными глазами. В ладонях её лежал всё тот же чёрный котёнок с одним белым ухом.

Железный и безапелляционный тон подруги не оставлял никаких надежд. Ещё долго я сидел на кровати, в полной темноте и тишине, а в голове вертелась лишь одна мысль: «Она была так близко…».

Спать не хотелось, я лежал звездой, раскинув руки и ноги в разные стороны. Разочарование слишком быстро сменилось тревогой. Когда тебя сопровождает одно и то же унылое несчастье день изо дня – ты привыкаешь, страх сменяется обречённым принятием. Но стоит в этой рутине чему-то поменяться, как из-за каждого мха начинают торчать зубы. Привычный ход вещей был нарушен, теперь я боялся говорить с Изой, боялся спать, боялся ехать в Нижний. Будто забитый раб, я страшился сделать что-то неправильно, боялся, что очередной удар плетью выбьет из-под ног землю и оставит меня умирать.

Дождавшись первых робких лучей солнца из-под занавесок, я встал с кровати, отправился на кухню заварить себе крепкий чай. Старался не шуметь, однако стоило мне несколько раз задеть ложкой чашку, как из зала донесся Олин голос:

- И мне тоже сделай!

Хорошо, теперь передо мной стояли уже три чашки. Оля явилась на кухню после ванной, свежая и благоухающая зубной пастой, села за столик и клацнув пультом включила телевизор. Дежурное: «Доброе утро!», - от веселых дикторов мелодично заполнило кухню. Иза ввалилась, сбив плечом дверь и рухнула на стул напротив подруги. Она держалась за голову, надувая щёки, массируя пальцами виски, гнездо из волос на голове топорщилось в разные стороны. Но всё равно она была прекрасна! Она мой идеал, в любом из его воплощений!

- Так что случилось?

Глядя на меня, спросила Оля, однако я не сразу её услышал. Только через несколько мгновений смог понять, что она говорит со мной, а не просто открывает рот.

- Дедушка умер, нужно ехать в Нижний Новгород, заниматься похоронами.

- Мм, сочувствую – протянула подруга детства. – Тогда приведём себя в порядок, соберёмся и в путь!

- Что?! – Хором едва ли не выкрикнули, заодно чуть не подавились чаем мы с Изабеллой.

- Я еду с тобой. Ты же как ребенок, тебя нельзя одного оставлять, сразу же обманут!

- Но…

Однако, не успел я вставить и слова, как вклинилась Иза:

- Я тоже еду – сумрачно обрезала она. – Может Матвея ты и защитишь от опасностей города, но кто защитит тебя от Матвея?!

В этот момент, по ощущениям, моя челюсть упала на пол.

- Знаю я этого извращенца виртуального.

Иза вышла в зал и замерла, снова взявшись за голову. Оля тем временем собирала сумку, а я тихонько сидел в телефоне.

- Боже! Что у меня с головой?! Такое ощущение, будто об неё вазу разбили!

- Пить меньше надо! – Участливо кивнула Оля, смахнув носком под диван забытый осколок вазы. – Таблеточку дать?

- Обойдусь – пробубнила Иза и вышла в коридор, надевать длинные кожаные сапоги на застёжках.

Выезд был отложен на пару часов из-за сборов девчонок. Это время я провёл на улице, переминаясь с ноги на ногу, сидя на лавочке, проверяя сумки очередной лишний раз. Думал о том, во сколько передряг я попадал в жизни благодаря Изе, и из скольких меня вытаскивала Оля. Интересно, будет ли что-нибудь такое в Нижнем?

Когда подруги вышли, я вызвал такси, старательно изображал джентльмена, открывая дамам двери.

- Почему мы едем на вокзал? – Ворчала Изабелла.

- Потому что на самолёте опасно – Отрезала Оля.

- За час всё равно бы ничего не случилось, а так, нам придётся трястись по рельсам часа четыре!

- Тебя никто не звал.

- Ещё как звал, вот этот, лохматый!

- Моть! Ты пригласил её, а меня нет?

В этот момент я хотел находиться где угодно, лишь бы не здесь. Ещё это имя, ненавижу, когда она меня так называет!

- Чего молчишь? – Настаивала Оля.

- Да как-то не успел просто. А Иза отказалась, я думал, что ты тоже откажешься ехать, без подруги…

- Выкрутился – фыркнула Изабелла и уставилась в окно.

- Я так и думала – удовлетворённо кивнула подруга детства и откинулась на сидении.

Уже сидя в Ласточке, я почувствовал, как кресло обволакивает меня удобством. Бессонная ночь давала о себе знать. Поезд мягко тронулся, подруги что-то бубнили, а разум уже отключился, улетел далеко-далеко, туда, где водятся монстры.

***

В лицо дыхнуло жаром. Всё снова совсем не так, как я привык! Вместо дремучего леса, каменистого плоскогорья, поросшей склизким мхом пещеры, перед моим взором предстала разрушенная, пожираемая огнём деревня. Вместо тёмной и лунной ночи, был ясный день. Даром старалось пламя, вылизывая до черноты обвалившиеся избушки. В воздухе витал пепел, даже на языке застыла его горечь.

Вокруг кружили вороны. Фиолетовые глаза их цепко всматривались в каждое брёвнышко. Чёрные крылья угрожающе покачивали перьями, ловя попутный ветер. Лапки многих птиц были опалены, мне сразу же представилась стая воронов, несущих огненные щепы на головы селян. Но от меня они держались подальше, видимо, чувствуя угрозу. Мысли были мои, мне так казалось, как и ощущения, которые я испытывал собственной кожей, но вот тело не подчинялось. Неужели я и правда видел сон, просто до боли реалистичный?

За спиной что-то потрескалось, колья забора с гулким грохотом обвалились, подняв тучу пепла и пыли. Ноги сделали несколько шагов вперёд, от жара хотелось спрятаться, но я был гораздо крепче чем казалось! Рядом качнулась часть дощатой стены, от пожара она накренилась и мешала открыться люку в полу. Одним пинком я снёс преграду и потянул за кольцо. Тяжёлый люк легко поддался, открыв моему взору небольшой погреб и девочку, прятавшуюся в нём. Маленькую, со смуглой кожей, казавшейся совсем черной от копоти и сажи. Она едва могла дышать. На плече у неё, скукожившись, лежал крохотный серый котёнок с одним белым ухом. Девочка смотрела на меня большими глазами, слёзы, застывшие в её взгляде, молили о пощаде. Она видела во мне врага, убившего всех в этой деревне. Родных, друзей. Я взял дитя на руки, укрыл её от жара плащом. Вороны, увидев это, разразились злобным карканьем, закружились в вихре блеска фиолетовых глаз! Птицы спикировали вниз, врезались друг в друга, сцепляясь когтями, срастаясь крыльями. Завеса из пыли скрыла ужасное зрелище, но уже через пару мгновений, на месте вихря образовался человек. Неизвестный мужчина шагнул в мою сторону. Чёрные сапоги не поднимали пыли, он носил черные обтягивающие одежды и перчатки, такого же цвета плащ, одежда неизвестного будто поглощала блики от пламени. Лицо его скрывала чёрная маска, лишь глаза сияли всё тем же фиолетовым свечением.

- Отступи, воин. Я пришёл за ней.

Разум велел прислушаться к этому хриплому словно скрип ржавых петель голосу. Но я не мог отдать чудовищу ребенка.

- Это дитя останется со мной – произнёс я слова не своим голосом.

- Твоё время на исходе, мне нужны дети.

Я лишь знал, сколько бы ни осталось мне дышать воздухом этого мира, я уберегу кроху, дрожащую от страха в моих руках. Отстегнул плащ и опустил укутанную в него девочку на землю, после чего потянулся за мечом, всё это время скрывавшимся в ножнах на спине.

***

Очнулся я так же резко, как и уснул. Всё ещё переживая невероятные ощущения, чувствуя близость пламени. Достав из кармана пачку сигарет, тряхнув, по весу прикидывая, много ли ещё осталось, я поднялся на ноги и вышел в тамбур. Поднеся к лицу огонь от зажигалки, я будто на миг снова оказался в том сне, сигарета так и выпала изо рта. Следом за мной вышла Иза.

- Матвей, послушай…

Мне казалось, если я услышу сейчас что-нибудь кроме дежурных нападок, обязательно сойду с ума!

- Ты мне очень нравишься – продолжила она.

Чтоб мне под землю провалиться! Глаза забегали, сердцебиение участилось, ладони взмокли. Организм предал меня и тут же сдал со всеми потрохами.

- Но пойми, мы не можем быть вместе. Оля, она постоянно будет липнуть к тебе, а вычеркнуть её из жизни я не могу, даже ради нас.

Внутри что-то ёкнуло, звонко хрустнуло и с треском рухнуло в бездну. Иза подошла ближе, нежно поцеловала мои дрожащие губы, развернулась и ушла. Я же достал другую сигарету, поджёг её и впустил в лёгкие яд. Разбитый, уничтоженный, стертый.

Оказалось, что я проспал почти всю дорогу. Оно и к лучшему, после этих откровений мне было очень тяжело находится рядом с подругами, тем более, сохранять хладнокровие. Бросив вещи в квартире деда, мы отправились в морг. Нужно было поскорее закончить со всем. Как ни странно, но я не нашёл ни одной фотографии, поэтому написал бабушке с просьбой прислать. Как же я смогу его опознать? В памяти он остался лишь смутным силуэтом.

- Уже решил, куда поступать будешь? Может работу искал, а Моть? – Решила скоротать время за милой беседой Оля. Но ответа не дождалась. – Может тебе стоит попробовать себя в айти? Ты и так почти всегда за компьютером.

Хоть её слова были приветливы, мысли исключительно добры, однако я чувствовал лишь раздражение.

- Может. Схватываю всё на лету.

- Это потому, что голова пустая – язвительно подметила Иза.

Как она может быть такой невозмутимой?! Обрушив на меня ядерную бомбу из чувств и противоречий, просто сидеть и болтать как раньше, как будто ничего не произошло!

Я постарался отгородиться от них глухой стеной. Погрузившись в собственные спасительные мысли. Сейчас всё казалось гораздо радужнее. Больше никто не убивал меня, сон был таким ярким и интересным, неужели у обычных людей всегда так? Однако, наверное, я с радостью вернул бы всё как раньше. Во снах, в отношениях с девчонками. Жаль, что нельзя повернуть время вспять.

В морг мы попали уже под закрытие. Вечер, холодное зимнее солнце уже скрылось за крышами.

- Подождете меня здесь? – Я хотел побыть один, да и деда моего они знать не могли, раз даже я его толком не знал.

- Может пойти с тобой? Поддержка тебе не помешает – заботливо осведомилась Оля.

- Отстанешь ты когда-нибудь?!

- Ах?

Я не видел её лицо после этих слов, да и не заслужила она грубости, как и я не заслужил её доброты.

- Действительно хочешь посмотреть? – Устало спросил санитар.

- Да. Как он умер? – Я тем временем достал телефон, хотел посмотреть фото, которое прислала бабушка.

- Во сне.

Молния звучно разошлась, и я увидел лицо деда. Того самого, из сна, с драконом на плече! А в телефоне было его фото, просто меньше морщин. «Наконец-то мы встретились», - его слова не выходили у меня из головы. Это непроницаемое лицо. Звенящий сталью прохладой голос. Меч, желавший ломать мои кости.

Я молча развернулся и ушёл. Как призрак. Как бы хотелось пройти сквозь стены. Меня никто не останавливал, думали, что у меня шок, скорее всего были правы. Столько всего навалилось… Иза… Оля… Дедушка… Всё так странно. Ещё этот асфальт под ногами. Я уже на улице, дороге, какой сигнал светофора? Я не обращал внимания на голоса подруг, лишь оглушающий гудок, затем боль и яркий белый свет. Такой яркий, что совершенно не важно, открыты были мои глаза или нет. Белоснежный, неестественный, но такой ласковый и теплый. Сколько прошло времени? Не знаю, но в один момент я снова открыл глаза и увидел солнце. Оно тоже слепило, но уже не так. По земному. Я лежал в поле, под спиной мягкая трава. Вдали виднелись высокие деревья. Услышав крики, я обернулся. Невдалеке, два человека дрались на палках, на плече каждого из них сидело по маленькому существу.

«Но потом стало только хуже. Когда я нашла помощника, защиту, когда я победила монстра. Тогда я проснулась без боли и агонии. С этого момента правила изменились, теперь я жила на два мира. Здесь меня окружали друзья, веселье, целая жизнь. А во сне за мной всё так же охотились. Но теперь, найдя смерть там, я умерла бы и в реальном мире.»

Чтение быстро утомляет. Банка энергетика в руках была почти пуста, а бессонная ночь уже давала о себе знать. Продержаться, хотя бы до заката. Прижав чашки наушников плотнее, я включил музыку. Да, глаза может и слипаются, но ритм, тяжелые басы и яростный вокал так будоражат кровь! Пальцы аж застучали по клавиатуре, не нажимая кнопки, в предвкушении матча.

Такая вот жизнь. Как можно дольше оттягивать сон. Убивать максимальное количество времени, тратя на это минимум сил. Пока шкала загрузки заполнялась, я посмотрел в окно. Плотные шторы скрывали небо и солнце. На следующий день мне исполнится восемнадцать лет, а сейчас, сидя в кресле, открывая очередную банку, я даже не могу себе представить, как эта жизнь хороша. Как беззаботна. Как она изменится совсем скоро.

В комнату вошла бабуля и рывком распахнула шторы. От неожиданности, я не успел среагировать и принял весь удар солнечных лучей прямо в лицо.

- Сходил бы на улицу, мир посмотрел, себя показал, заодно мусор бы вынес – добродушно сказала бабушка.

Я любил её, она всегда заботилась обо мне, вырастила что вырастила, но тут уж отчасти и моя вина, ха! Старуха с косой забрала моих родителей, когда я ещё не в силах был их запомнить. Деда я едва помню, он, наверное, тоже умер. В любом случае, человека ближе у меня никогда не было. Если не считать двух подруг.

Поиск матча затянулся, похоже на то, что основные игроки разбрелись по школам, а значит и причин отказывать в просьбе бабушки нету. Накидывая куртку, я решил уделить немного внимания своему отражению в зеркале. Потрепал волосы, наполовину чёрные, наполовину белые, будто у кого-то резко закончился маркер, пока он меня рисовал. В кристаллах серых глаз так же поселились темные и бездонные как смоль зрачки, во всей моей внешности отражалась двойственность этого мира. Как же хорошо, что природа наделила меня худобой. Можно есть сколько влезет, да и девчонкам нравится!

Улыбнувшись своим мыслям, я схватил мусорный пакет и вышел за дверь. Короткий спуск по лестнице, и вот я на улице. Свет исходил отовсюду, с неба, отражался от снега, окон домов и машин. Стоит лишний раз признаться в любви к своим шторам. Жмурясь на один глаз, я едва не врезался в проходивших мимо подруг.

- Привет Матвей!

Да, это моё имя, а произнесла его Оля, моя лучшая подруга. Наконец, привыкнув к полуденной яркости, я смог её разглядеть. Оля моя соседка. Невысокая, стройная, со светлыми вьющимися волосами. Её добрые голубые глаза кажутся наивными, но с характером это никак не вяжется. Тоненькие пальчики, которые она застенчиво прячет в пуховике, достаточно цепкие, чтобы урвать от жизни всё.

А рядом с ней стояла Изабелла, я ее нежно зову Иза… Она загадочно смотрела в небо, будто совсем меня не замечая. Высокая, с идеальной фигурой, она переехала с родителями из Испании пять лет назад, с тех пор навсегда завладела моими фантазиями. Её длинные тёмные волосы осыпали хлопья снега, а взгляд глубоких карих глаз всегда выражал исключительную надменность. Однако же, рядом с ней, мой мозг слишком часто оказывался вне зоны действия сети.

- А мы вот с пар сбежали, решили ко мне заглянуть, посидеть, присоединишься?

- «Чей это голос?»

Точно! Это голос Оли. Она кажется такой родной, что я частенько забываю о том, что она рядом. Мы дружим с первого класса, ходили в одни кружки, наши квартиры находятся напротив по лестничной клетке. В присутствии Изы, забываю о ней особенно часто. Перевожу взгляд на Олю. Что так светится то? Начинаю улыбаться в ответ, чешу затылок. Как-то всё так неловко, наигранно что ли.

Вспомнив, что всё это время держу в руках мусорный пакет, я сделал жест пальцем и оставил подруг наедине. Эх, вот бы жить с ними обеими. Они бы по кухне друг дружке помогали, любили бы меня. Но мои влажные мечты прервала страшная правда, тяготеющая надо мной практически всю осознанную жизнь – проблемы со сном…

С кислым послевкусием от собственных мыслей, я возвращался домой уже в компании.

- Так что, зайдёшь? – Застыла на этаже Оля.

- Да, только заскочу на секунду домой.

Однако, отварив дверь, я услышал тихие всхлипы.

- Ба, всё хорошо?

Подруги всё так же стояли в коридоре, а я, прикрыв за собой дверь, направился в комнату.

- Внучок мой, кровинушка ты моя, единственный ты у меня остался!

Что могло случиться, пока я выносил мусор? Опешив от перемен, я стоял не в силах произнести ни слова.

- Дедушка твой умер. Ты поедешь в Нижний Новгород. Там у него квартирка есть, похоронишь его.

После этих слов входная дверь странным волшебным образом захлопнулась уже перед моим носом. Сам я стоял в коридоре, с ключами в руках, бумагами и чемоданами.

- Переезжаешь? – Ехидно усмехнулась Иза за моей спиной

- А куда?

- «Чей это голос?»

- Ты же особо не спешишь? Вот и славно – ответив за меня у себя в голове, Оля дважды щёлкнула ключами в замке. – Всё равно родители на даче. Поспишь до утра на диванчике, а зав… Нет! – После этих слов, ещё одна дверь захлопнулась перед моим носом.

Сначала бабушка выпихивает меня за дверь, пока я в шоке и не могу сопротивляться, теперь вот подруга заперлась в своей квартире, оставив меня наедине с Изабеллой. Наедине с Изабеллой…

- Кстати, я в Нижний еду – постарался я придать голосу хищной игривости.

- Угу – безучастно отреагировала Иза, изучая новостную ленту в смартфоне.

- Поедешь со мной? Путешествие на выходных, все дела – я перешёл на следующий этап наступления.

- Нет.

- Деньги есть, не проблема.

- Нет.

- Там квартирка будет свободная…

- Нет.

- Поедешь?

Иза вытаращилась на меня так… Словами не передать. Хотела сказать что-то, но дверь распахнулась, и перед нами появилась сияющая как самовар Оля с ручным пылесосом в руках. Прибиралась, значит.

От наплыва пережитых в одночасье эмоций я растерялся, не знал куда себя деть и просто ухнулся на диван в зале. Перед глазами застыл зеркалом исполинский экран телевизора, но я не решился его включать. Только гладил бархатную обивку дивана.

- Как на счёт? – Иза появилась в дверях с початой бутылкой шампанского.

- Ну не начинай! – Обиженно нахмурила брови Оля.

- Я не пью - решил я поддержать подругу детства, Изабелла научила меня курить в восьмом классе, теперь мечтала сделать из меня алкоголика. – Можно чаю?

- Конечно!

Оля скрылась на кухне и принялась греметь чашками. Иза же в этот момент старалась как можно скорее прикончить бутылочку, делая глубокие глотки, всё выше и выше занося донышко. Вечер должен был быть многообещающим, но стоило Изабелле уйти за добавкой, как я погрузился в раздумья, положил голову на подлокотник и как-то сам собой уснул…

***

Очутившись по ту сторону, я схватился за волосы! Что же я наделал? Сейчас придёт оно, прикончит меня, и я проснусь в криках, хрипя, захлёбываясь собственными слюнями! И всё это при девчонках! Но, вспомнив фанфик, я собрался, успокоился и огляделся. Изменить уже ничего не получится, так хоть постараюсь выкрутиться. Вдруг, в этот раз ждёт победа?

Меня окружал лес, тёмный, дремучий. Я шёл по одной единственной тонкой тропе. Сухие ветви словно длани старухи смерти тянулись ко мне отовсюду. Озираясь от страха, сжимая кофту дрожащими руками, я вышел к одинокому заросшему тиной пруду. Лишь крохотная его часть, словно зеркало отражала зависшую над землёй необычайно яркую луну. Я посмотрел на водную гладь в поисках собственного отражения, но там была лишь луна, как бы я не старался.

Кто-то окликнул меня! Место очередной кровожадной твари, во сне мне встретился вполне обычный старик. Едва успев обрадоваться, я вдруг заметил на его плече какое-то существо. Когда неизвестный подошёл ближе, я смог увидеть, что на плече старика сидел самый настоящий костяной дракон! Чудовище было маленьким, в высоту, не превышая и ладони, в его пасти клубился зеленоватый дым, пустые глазницы горели тем же цветом.

Из моих уст пробился робкий смех, монстр был похож на игрушку, очень реалистичную, но что только не делают сейчас из пластика и лампочек. Однако старик волочил за собой громадный меч, казалось, с меня ростом. Теперь мне уже стало совсем не до смеха, как вдруг я заметил на себе пояс с мечом в ножнах и топором в кольце. Впервые у меня появилось оружие, впервые я мог себя защитить!

- Наконец-то мы встретились – голос старика едва отдавал сухой грустью, он будто пережёвывал песок при каждом слове. – Столько лет прошло, но умерев сегодня, ты больше не проснёшься.

Мозг уже совсем отказывался воспринимать информацию. Нельзя так с человеком поступать, по одному потрясению за раз пожалуйста! Топор сам лёг в руку, с диким визгом и воплями, как племенной воин я бросился в атаку. Старик лишь махнул рукой, меч очертил широкую дугу, выбив мое оружие из рук и отбросив меня в сторону, лишь чудом не ранив! В свете луны, его глаза застыли серебряным блеском, пустые, совершенно не человеческие.

Моя рука медленно потянулась к мечу, сейчас он подойдет чуть ближе и... Дракон на плече старика вытянул спину и выпустил из пасти струю едкого зеленого пламени! Едва успев закрыть руками лицо, я нырнул в сторону. Нестерпимый жар звенящей болью сковал мысли. Кто-то кричал мне: «Бей дракона!», – разум, охваченный пламенем агонии ухватился за эту фразу, и тело моё, будто выполняя программу, резким движением обнажило клинок, устремившийся остриём в грудь монстра.

Казалось, костяной дракон не пострадал внешне, однако толчок меча сбил его на землю. Старик взвыл дурным голосом, в его глазах отражался ужас, будто не меня только что пытались сжечь заживо. Нежно, как самое дорогое в мире сокровище, незнакомец поднял на руки обессилевшего монстра, бросил на меня всего один последний взгляд и исчез в густом серебристом дыму. А я остался стоять в одиночестве, уже без оружия, возле одинокого пруда, с одной лишь мыслью: «Чей это был голос?»

Ждать вечера в бедняцком квартале оказалось невероятно скучно, потому Арк двинулся обратно в город. Дело близилось к полудню, солнце грело и грело, а под сводом гигантской пещеры можно было переждать день.

Пир не обманул, принес небольшую мутную бутыль с надписью. Буквы оказались незнакомыми, и Арк решил, что попробует прочитать позже.

– Я то читать не, – сказал грязный лопоухий мальчишка из шайки рыжего. Кажется, его звали Ол. – Пришлось, вон, его братца тащить. Но я видал, как папка такой же продавал. Говорил, дурман.

Они условились встретиться у старого дома Арка на закате.

– Ночью город пуст, – объяснял мальчик. – И в Шахте почти никого. Вход не охраняют. Старший может там торчать, но он уйдет к полуночи.

Пир удовлетворенно кивал. Он выглядел очень довольным. Вдруг сказал:

– Дурман я тебе не отдам. Принесу сам. Чтобы ты не веселился без нас.

Мальчику ничего не оставалось, как согласиться.

Стоило спросить, что же Пиру так нужно было  в Муравейнике, что он решился помогать? Однако сам спрашивать не стал, а тот, конечно, говорить и не собирался.

И вот он шел обратно. Уже показался угловатый дом со входом в Шахту. Вдруг вышел отец. Мальчик узнал его издали – хоть и надел чистую рубаху с короткими рукавами, побрился, но все равно был легко заметен. На голову выше многих. Папа говорил, что Арк мог бы вырасти таким же высоким, если бы хорошо питался.

Успел юркнул в проулок, благо было далеко, и папа явно его видел. Живот урчал и бурлил, но мальчик очень хотел узнать, куда идет отец. Скорее всего, сегодня он как раз навестит маму, это хорошо, но вот что потом?

Отец прошел мимо, не заметив сына. Ему явно было нехорошо от выпитого накануне, пошатывало. Он хмурился и смотрел только перед собой.

Арк старался держаться на расстоянии. Перебегал от укрытия к укрытию, пока не понял, как глупо выглядит. Народу на улицах становилось все больше, потому затеряться в толпе было просто.

Сперва папа пошел на базар. Пестрое многолюдье захлестнуло мальчика с головой, и он едва не потерял отца из вида. Запахи, краски, одежда, лица, локти – это все обрушилось на ребенка, и пришлось задержать дыхание, чтобы не захлебнуться. Он вынырнул где-то с боку, постоял, собираясь с силами. Его мутило на голодный желудок от такого соцветия ароматов.

Наконец, вновь увидел папу. Тот бродил, казалось, без цели, но то здесь, то там покупал еду: какую-то выпечку, кусочек мяса, что-то из овощей. Ближе подходить Арк боялся, потому и рассмотреть покупки не мог. Затем отец сложил все в один мешок и двинулся с рынка обратно в сторону Шахты. Однако он прошел по Кольцевой улице дальше, миновал Стену Памяти с высеченными именами умерших людей и углубился в новый район.

Там до сих пор что-то строилось, возводили новые дома, но и люди уже жили. в воздухе висела пыль отовсюду слышались крики и ругань строителей. Люди, кто с тачками битого камня, кто с инструментами, сновали туда сюда. Это место, по мнению мальчика, напоминало муравейник больше, чем лагерь в Шахте.

На ребенка поглядывали косо, но Арк постарался придать себе невозмутимый вид. Может, у него папа тут работает, а он ему поесть несет?

Папа как раз в этот момент повернул к стене ближайшего дома и замер в закутке. Здесь было немного спокойнее, чем в центре большой стройки, потому Арку пришлось также поискать укромное укрытие. Он выбрал точку, чтоб хотя бы увидеть, кого ждет отец.

Вскоре, кто-то действительно подошел. Арк вгляделся, и его сердце пропустило удар! Он не мог поверить своим глазам. Да, вчера там было темно, и мальчик толком не успел рассмотреть лицо неизвестного, но… Пересилив себя, он двинулся вперед. Осторожно прокрался вдоль стены, прячась местами за ящиками. В какой-то момент даже замер позади фонарного столба, и будь взрослым, его бы точно обнаружили. Обошлось, и он ужом скользнул за угол строения, где стояли папа с мужчиной, чтобы хоть как-то расслышать разговор.

Впрочем, ему хватило нескольких фраз, чтобы захотелось бежать подальше без оглядки.

– знаешьценуокс, – скороговоркой говорил мужчина.

– Знаю, – твердо ответил отец. – Деньги за куклу оставишь себе. Как раз хватит. Главное, чтобы вы точно забрали, кого нужно.

– договорилисьмужик. завтраночьюсделаем.

Арк вцепился в стену. Он не мог поверить, что папа продает маму в Шахту! Нет, такого просто не могло быть. Папа всегда ее любил… Значит, нужно торопиться. Нельзя медлить, иначе он никогда ее больше не увидит.

Он успел спрятаться в последний момент. Увидел, как отец пошел в обратном направлении. Мальчик постарался взять себя в руки. Посидел, обхватив колени, и сперва собирался поплакать, но взял себя в руки. Глубоко вздохнул, утер нос, вытерев ладонь о грязные штаны. Посмотрел на новые, подаренные папой сандалии…

Затем Арк решительно двинулся следом. Он также старался не высовываться. Благо, уйти отец далеко не успел, и на широкой Кольцевой улице заметить его было несложно.

Как мальчик и думал, после тот отправился в сторону окраины. У крайнего городского колодца он задержался, чтобы набрать воды в большой бурдюк. Взвалив его себе на плечо, пошел по утоптанной дорожке туда, под палящее солнце.

Прятаться на открытом пространстве было гораздо сложнее, впрочем, Арк дальше не торопился. Путь оставался один. Он сделал большой крюк вокруг соседних домов и в конечном итоге вышел так, что бы выглядывать из-за угла напротив своего старого жилища.

Как и ожидал, отец появился вскоре. Постоял перед домом, глядя безотрывно на дверь. Сложил вещи под ноги, утер пот. Наконец потянул засов и приоткрыл дверь. Он исчез в проеме, забрав с собой вещи.

Мальчик не мог оторвать взгляда от темных окон. Гадал, что же происходит внутри. Отец ищет маму, зовет ее? Или хочет обнять, поцеловать? Или же…прощается? Арк знал, что тот устал, да и деньги заканчиваются. Просто он не мог даже вообразить, что отец решит закончить все вот так.

Ему вдруг послышалась какая-то возня внутри, стук, вскрики боли. Сердце мальчика забилось чаще.

Наконец, отец вышел. Так, будто выбрался из болота. На руках у него алели свежие царапину, глубокие, что были заметны издали. Он тяжело дышал, злился. С силой захлопнул дверь, вдавил засов на место. С собой он тащил еще один бурдюк, вероятно, пустой, а еду и полный – оставил внутри.

Он еще постоял какое-то время. Затем помотал головой, зло сплюнул и ушел.

Арк остался сидеть. Сказать ему было нечего. Чем все кончилось? Отец устал, вымотался, у него не хватило сил следить за безумной женой. Его мог бы понять, наверное, такой же взрослый. Ребенок – постарался бы понять. Но простить – никогда.

Мама была всем для мальчика, который почти потерял ее так рано. Она была близка и далека одновременно. Но спасение существовало. Арк сделал выбор и собирался идти до конца. В отличие от отца, который сдался на полпути.

Ничего, вот-вот, почти получилось! Еще немного подождать, и они будут вместе. Отец увидит, как был неправ. И тогда они втроем покинут ненавистный Муравейник с его тяжелым воздухом, застревающим в груди, с вонючими костяками и масляными фонарями. Арк устал от жизни под землей. Несмотря на детскую радость от тайн, от настоящей магии, от оживленных скелетов, которых он мог видеть каждый день, мальчик оставался мальчиком. Обычным ребенком.

***

Ожидание было мучительным. Живот постоянно урчал, ужасно хотелось пить. Маленькая фляга, взятая из Муравейника, давно опустела. Ближайший колодец был в городе, а идти туда не хотелось.

Днем этот квартал пустел. Пусть здесь и обитали самые бедные жители Триврата, однако все они работали. Кто на весь день уходил в ближайшие поля, чтобы рыхлить сухую землю для скудного урожая. Иные пасли овец на другой стороне горы. Сами овцы принадлежали богачам из верхней части города, большая часть мяса и шерсти, как знал Арк, шла именно им. Пастухи же получали жалкие крохи. Также многие работали на стройках и каменоломнях. А некоторые, конечно же тайно, горбатились в Шахте.

День клонился к закату. Арк настолько вымотался бессонной ночью и голодом, ожиданием на солнце и жаждой, что не думал об отце. Будет ли тот искать сына, который пропал со вчерашнего вечера? После того, что он сделал, мальчик не хотел его видеть.

Сходить вниз, в предгорье, мальчик и подумал. Делать там было особо нечего. До ближайшей реки путь совсем не близкий. С этой, южной стороны горы, до самого горизонта простирались пустынные поля и степи с редкими деревьями. Хоть все было видно, как на ладони, да только смотреть было не на что. И Арк ждал. Успел немного подремать, да и только.

Он дернулся и проснулся от свежего ветра, пришедшего снизу. До него долетел запах полевых трав, пение птиц. Усталость немного отступила.

Арк прошелся туда-обратно, разминая руки и ноги. Взглянул на солнце и понял, что скоро жители начнут возвращаться. До этого за весь он заметил лишь пару-тройку человек. Нужно было где-то спрятаться, наверное.

Вдруг он приметил две знакомых огненных шевелюры среди нескольких смоляных и русых. Пир зачем-то притащил с собой Кера. Вся шайка специально показалась Арку издали, и предводитель махнул ему призывно рукой.

Вскоре они всей гурьбой засели в неглубокой расселине на самом краю, за последними лачугами. Чуть дальше склон резко обрывался, а овраг располагался так, что ни со стороны домов, ни снизу видно их не было.

– Условие такое. Мы поможем тебе с сумасшедшей мамкой здесь. – Арк скривился, но промолчал. Пир не обратил внимания и продолжил: – А ты ведешь нас в Шахту. Покажешь вход и как пройти. Дальше каждый сам.

– Зачем тебе Шахта? – наконец-то решился спросить Арк. – Там ничего ценного нет.

– Так я тебе и сказал!

Остальные молчали, включая Кера, который обычно мог болтать без умолку.

Пир хотел выглядеть самым-самым среди оборванцев, но с почти ровней, Арком, ему нужно было что-то особенное. Он вдруг понизил голос:

– Есть люди… Серьезные люди, Арк. Ты же не думал, что мы просто шайка беспризорников? Скоро в городе все изменится! И Шахта им очень нужна.

Арк промолчал. Тут же встрял Кер:

– Ты видел, чего у меня теперь есть?

Он достал небольшое приспособление, чем-то похожее на око, которым пользовались головные, чтобы видеть линии магии, энлии. Одно небольшое стеклышко на деревянных рейках.

– Вот, так надеваешь, цепляешь за уши. Все, теперь я вижу гораздо лучше!

Его левый глаз за стеклом действительно стал будто бы больше.

– Ага, только одним глазом, – расхохотался Пир.

Кто-то из других мальчишек тоже пошутил, другой засмеялся. Видимо, Кер не пользовался таким авторитетом, как его брат.

– Все, борго! Так, вон народ возвращается. Дождемся темноты, когда все разойдутся по домам. Потом идем.

Пир приготовил бутыль с дурманом. Еще он зачем-то притащил с собой череп, добытый Другом. Он таскал его в сумке, а сейчас достал и вновь принялся рассматривать. Остальные тоже принялись маяться бездельем. Арк улегся поудобнее и уставился в небо. Ему не было дела до других.

– Да ты постоянно на него пялишься! – заголосил Кер. Главарь шайки не стал отвечать.

«Скоро, скоро. Вылечу маму, и все будет хорошо. Как раньше. Даже лучше. Может, мы вообще уедем из Триврата. Кому эта гора нужна». Так думал Арк, пока Пир вдруг не сказал:

– Пора. Идем я, Арк, Кер, Ол. Остальные сидят тут. Чтоб вас не видели! Потом уже вместе. Дурман мощный, я проверял. – Кер потер затылок на этих словах брата. – Хватит даже просто облить ее немного. Все.

Арк мгновенно приободрился. Сердце забилось чаще, отступило чувство голода, осталась только жажда, но он заставил себя не думать.

Они осторожно выбрались из оврага и двинулись в сторону его дома. Солнце село окончательно. Звезды ярко мерцали в ночном небе. Света было немного, но хватало, чтобы разглядеть путь. Вчетвером они прошмыгули мимо открытых жилищ, стараясь обходить входные проемы. Шли к единственному дому с дверью.

У входа замерли и прислушались. Изнутри не раздавалось ни шороха. Арк вновь учуял противный запах нечистот, идущий из окон. Смахнул невольную слезу и собрался.

Он потянул засов и приоткрыл дверь.

– Тш-ш-ш, – зачем-то приказал он.

По одному мальчишки вошли в дом. Их встретила оглушительная тишина. Будто бы и не было никого.

– Может, она с-сбежала? – спросил Кер.

– Нет, здесь. Точно знаю, – ответил Арк.

Снаружи дом выглядел не очень большим, но сейчас в темноте казался огромным, будто заброшенное поместье с привидениями.

– Идем вместе. Ол, загляни в ту комнату, – шепотом приказал Пир.

Мальчишка сделал два шага к проему. Сзади раздался шорох и скрежет камня. Кер аж подпрыгнул. Но это оказалась дверь, слегка сдвинувшаяся на ветру.

Ол приблизился еще, аккуратно заглянул за выступ стены. Обернулся и покачал головой. Сам Арк прошел в другую сторону, к своей старой комнате.

Сердце стучало слишком громко, он боялся, что разбудит так всю округу. Запах усиливался, но к нему примешивалось что-то еще. Нечто знакомое…

Мальчишки позади разошлись по углам. Пока дверь была открыта, хоть какой-то свет проникал внутрь. Однако Кер вдруг проговорил:

– Пиро, дай огня!

– Да тише ты! – зашипел тот, но полез в сумку.

Ол, не стесняясь, полез ковыряться в позабытых вещах. Что-то уронил на каменный пол, пробубнил: «Ну и вонь».

Сколько Арк ни вглядывался в комнату, но увидеть ничего не мог. Пот заливал глаза, и он смахивал его судорожными движениями. Дышал сквозь зубы, но воздуха будто не хватало.

– Пиро… – скулил от страха Кер.

Раздался стук, и Арк оглянулся, чтобы за одно мгновение, на которое вспыхнула лучина, увидеть, как Пир нагнулся за упавшей сумкой, а его брат собственно эту лучину запалил. Еще он заметил краем глаза затылок Ола.

А спиной мальчик почувствовал движение в темноте.

«Погреб. В моей комнате был погреб…».

Грохнула дверь – ветер запер мальчишек в доме. Кер подпрыгнул и обронил едва светящую палочку. Та потухла. Целый удар сердца было очень тихо.

Арка отбросило в сторону, так, что он впечатался в стену. Кто-то вскрикнул. А другой – зашипел. Еще было рычание, которые раздавалось будто со всех сторон.

Кер вдруг завопил во всю глотку и не останавливался. Арк поднялся кое-как на четвереньки, чтобы вновь увидеть вспышку лучины, которую успел зажечь на полу Пир. Ол вжался в дальнюю стену и обмочился. Арк понял это по запаху. А еще там была…

Мама.

Платье, или ночнушка, уже не разобрать, болталось на ней лохмотьями, открывая то грудь, то спину. Ногти на руках и ногах стали длиннее – превратились в настоящие заостренные грязные когти. Сами конечности были тонкими, белая кожа да кости. Волосы спутались и висели космами. Вся она была грязной и в кровавых подтеках. Голову держала набок, не открывая глаз. И утробно рычала.

– У-ы-ы-р-р…

Очень долгое мгновение ничего не происходило. Все замерло. Только Кер продолжал голосить на высокой ноте. Мама не пошевелилась, лишь слегка поводила носом, принюхиваясь.

Пир вдруг аккуратно потянулся за черепом. Она заметила. Повернулась на звук. Угловато нагнулась – ее конечности не гнулись, а словно ломались в разных местах. Подняла череп, выставив перед собой. Очень ме-едленно повернула пустыми глазницами, уперла лобную кость себе в лоб и открыла глаза.

Кер заткнулся. Ол негромко поскуливал в углу.

Мама завыла низко, утробно, постепенно переходя на визг. Откинула голову. И будто взорвалась движением. Она метнулась сперва на стену, вцепилась, кажется, всеми четырьмя конечностями. Затем бросилась в другую сторону. Череп отлетел куда-то во тьму.

Арк не заметил – мама выросла прямо перед застывшим Кером. Он взглянул на нее снизу вверх, не мог пошевелиться, лишь стучал зубами. Мама приблизила свое лицо вплотную к его, глубоко втянула воздух.

Рыкнула и вцепилась зубами мальчику в горло!

Арк похолодел. Резко запахло кровью. Как зачарованный, он стоял, боясь двинуться, и просто смотрел. Смотрел, как мама рвала зубами плоть рыжего мальчишки, придавив того к полу своим невеликим весом. Кер молчал. Просто водил широко раскрытыми глазами. И не издавал ни звука. Еще пахнуло дерьмом и потом.

Пир полз спиной к двери. Не мог оторвать взгляда от дергающегося тела брата в луже крови. Он тяжело судорожно дышал, беззвучно текли слезы по грязным щекам.

В какой-то момент мама замерла, оторвалась от кровавой трапезы, повела головой, повернулась к сыну. Вновь зарычала. Из ее пасти выпал кусочек мяса прямо на лицо мертвого Кера. Арка будто кольнуло что-то, и он опять ощутил свое тело. Бросился к выходу. Мама – на него. Прямо на ходу мальчик отмахнулся сумкой с фонарем и пустой флягой.

Это дало ему лишнее мгновение, чтобы вытолкнуть Пира наружу и вывалиться следом.

История будто повторилась, как тогда с книжкой. Сейчас мальчик также успел захлопнуть дверь прямо перед ее носом. Он оттащил Пира немного назад. Арк оглядывался, искал, ждал. Почему никто не бежит на помощь? Почему никто не слышит крики? Где остальная банда Пира или местные?

Тут раздался крик Ола. Они забыли его внутри, спасая свои жизни. Пир и Арк слышали возню, удары, крик ужаса мальчишки-беспризорника. Внезапно он возник у окна, вцепился в деревянные рейки, просунув тонкие пальцы между ними. В просветах мелькали его широкие от ужаса глаза, перекошенный рот.

– Пи-и-ир!

Арк дернулся было на помощь, но рыжий вцепился в его штанину.

– А-а-а! – кричал в это время Ол.

Арк судорожно пытался оторвать от себя пальцы Пира, но тот держал мертвой хваткой.

– А.

Крик резко оборвался.

Они оба повернулись к окну. Ол исчез. Изнутри не раздавалось ни звука. А может, какой-то хруст?

В ушах у Арка шумело, он не мог сосредоточиться на отдельных звуках.

– Засов! – завопил вдруг Пир.

Он бросился, потянулся к засову, но дверь распахнулась одним махом. На пороге встала тощая фигура мамы. Она сделал один хромой шаг наружу. Подняла голову к небу. Постояла так несколько мгновений.

Видимо, Пир быстрее пришел в себя. Толкнул Арка в плечо и кинулся бежать. Мальчик успел увидеть лишь спину рыжего. А мама уже шла к нему. Неторопливо, прихрамывая, не скрываясь. На удивление, как обычный человек. Ее выдавали только глаза – мертвые с почти закатившимися зрачками.

Арк судорожно оглянулся. Помощи не было. Вдруг заметил сумку в стороне, у самой стены. Дурман!

«Далеко, нет, ни за что он не успеть», – отрешенно подумал он, однако поворачиваться к маме боялся. Так и уставился беспомощно на сумку.

Раздалось какое-то щелканье, постукивание. Из-за угла выскочил Друг, яростно клацая зубам! Быстро оглянулся по сторонам, заметил под ногами бутыль, торчащую из горловины.

Схватил. Вынул. Бросил. Плохо бросил, неловко. Бутыль упал маме под ноги. Разбился о камень. Из него полз дымок. Она наступила на стекло, но не заметила. Хромала дальше, оставляя кровавый след.

Арк упал на задницу, пытался отползти.

Когда она была уже близко, так близко, что одним движением могла располосовать его горло когтями, то неожиданно начала слабеть. Споткнулась раз, другой. Ноги ее начали подкашиваться, и в какой момент подломились. Мама упала на колени и подняла мутный взгляд на сына.

– Ы-ы-ы, – слабо прорычала она.

Арк сперва опешил, но увидел, что дурман постепенно действовал. Тогда мальчик осмелился приблизиться. Она сидела на коленях, шатаясь из стороны в сторону, водила пустыми глазами, голова ее болталась, будто плохо держалась на шее.

Он заглянул ей в лицо. Такие знакомые и родные черты…

– Мама, – проговорил мальчик. – Мамочка.

Не смотря на запах крови, исходящий от ее волос, захотел обнять, потянулся, но к ней будто вернулись силы. Она успела лишь коряво сказать:

– Сы-ы-ын…

И в одно мгновение вскочила, завыла и бросилась прочь. Исчезла где-то во тьме.

Арк остался один. Плакать не получалось. Умом понимал, что должен рыдать в голос после всего случившегося, но силы ушли. Он упал прямо на каменистую землю и уставился в небо. Лежал так долго.

Дверь его старого дома скрипнула на ветру. Иных звуков не пришло. Почва холодила спину. Самое интересное, что из окрестных лачуг никто так и не появился даже проверить, что произошло.

Арк опустел. В душе его зияла рваная дыра, заполнить которую вряд ли когда-нибудь удастся. И в эту дыру капля за каплей уходило детство.

Друг сел рядом, обхватив колени руками, как будто сам был напуганным ребенком.

Чуть позже в невообразимой дали запела ночная птица. Если хоть один живой смотрел сейчас на странного мальчика, что лежал полночи на голой земле в компании скелета, то выйти не соизволил. Может быть, испугался. Откуда-то раздался стук камней, с другой стороны – разбился кувшин. Казалось, мир постепенно оживал.

«Друг, – прощелкал скелет. – Пора. Скоро рассвет». Он поднялся и протянул мальчику руку.

Они ушли до первых лучей, когда с разных сторон только начали раздаваться сонные голоса просыпающихся людей. Арк так и не отпустил руку Друга, устало топая в сторону Триврата. Они возвращались в Муравейник. То был теперь единственный дом, что остался у мальчика. И единственный друг.

***

Его разбудили крики и споры. Арк выбрался из палатки, с трудом разлепив веки. Его одежда была в грязи и засохшей крови. Он посмотрел на лобное место – там собрались все старатели Муравейника. Воду уже приняли, однако огромная бочка одиноко стояла в стороне.

Все сгрудились у шатра старшего. Самого Гара видно не было. Мальчик встал позади толпы, даже не пытаясь пробиться в середину. В целом ему было все равно, что происходило вокруг.

– Окс! – выкрикнул кто-то из толпы. – Пусть Окс.

– Да, верно, – поддержал его другой голос. – И в костях разбирается.

– И в камнях!

– Да он вообще тут живет.

Несколько человек засмеялись. Отец вышел вперед и встал в центре, поднял руки вверх, призывая к тишине. Когда голоса стихли, он прокашлялся и громко сказал:

– Спасибо! Спасибо вам. Я постараюсь сделать так, чтобы у вас, у нас, все было хорошо. Я уже был у Хозяина.

По толпе пошел шепоток.

– А еще сегодня и завтра работать не будем!

Люди сперва радостно загалдели, но быстро смолкли, толкая друг друга.

Отец продолжил:

– Помянем Гара. Про похороны пока не знаю.

Все сделали скорбные лица. Кто-то всплакнул.

– Даже костей не осталось, – зашептались вокруг.

– Лужа крови была!

– Ох, Боргорон это, точно говорю.

– Бежать надо.

– Нет вечности для гор, опять!

– Тише, тише! – попросил Окс. – Луна видна даже днем, друзья. Значит, это кому-то нужно. Значит, мы будем верить, что наши друзья – Гар, Элм, Има и многие другие – они, кхм, погибли не напрасно.

После всех вопросов, когда часть толпы разошлась, отец заметил Арка.

– Сынок, ты видел? Я теперь старший!

Обнял сына, потом заметил, в каком тот виде.

– Ты что? Что произошло?

– Я… – мальчик не знал, что сказать.

Однако отец, видимо, понял по-своему. Положил руку на плечо Арка и наклонился к самому уху.

– Все, сын, все. Теперь будет хорошо. Мы вылечим маму, сын. Я накоплю. Магия, лекарства – все будет.

Арк испуганно взглянул на отца, в его лихорадочно блестящие глаза, и отстранился. Но не успел промолвить и слова, как того отвлекли каким-то вопросом.

– Что? Да, новые куклы будут появляться чаще…

Потерянный, мальчик побрел прочь.

***

Через несколько дней после прощания с предыдущим старшим Муравейника, после поминок, когда Арк немного пришел в себя, они встретились наконец с Другом.

Он предложил сходить в нижнюю выработку. Там, среди «мертвого леса» он показал ему одну куклу. Специально указал на неправильно сросшиеся кости правой ноги. Мальчика кольнула смутная догадка, но Друг дальше пояснять не стал. Ткнул еще в левую височную кость костяка, чтобы Арк разглядел в свете фонаря трещину и выпавший осколок.

А на следующий день, во время работы, мальчик смог отыскать нужную куклу среди сотни других. Она единственная из всех хромала.

Тогда Арк ее узнал.

Скелет выглядел чище, не в пример костяку Имы – ни пятнышка, ни пылинки. Чистые отбеленные кости. Движения были четкими и ритмичными. Мертвыми.

Арк долго наблюдал за работой и в итоге поймал себя на мысли, что она, хромая кукла, слилась для него с другими. Стала частью Муравейника и Шахты. Отныне, он сможет увидеть ее в любой момент.

Если, конечно, захочет. Ведь даже для гор нет вечности.

***

Поздно вечером старатели разошлись по палаткам, а мальчик тихонько улизнул в запретный квершлаг, в их тайную пещеру.

Скелет был уже там. Сидел в одиночестве, рассматривая символ на стене.

Арк сел рядом на камень.

– Спасибо, – сказал наконец он. – Если бы ты не…

Друг просто махнул рукой.

– Было страшно, ну, ходить под небом?

«Очень».

– Тогда почему ты пришел?

«Птица летит, потому что может, кость идет – потому что должна».

Мальчик промолчал. Да и Друг не спешил что-то говорить.

Где-то капнула вода. Когда тишина начала царапать уши, мальчик наконец сказал:

– Я хочу отблагодарить тебя. Ты мой самый лучший друг. Ты больше человек, чем многие другие. Я дам тебе имя. Можно?

Костяк сперва не шевелился, и Арк подумал, будто тот изумлен.

– Элм был мне почти другом, – проговорил мальчик. – А ты – настоящий. Только ты не помнишь, кем был при жизни. Были у тебя папа и мама, или нет. Значит, сейчас ты сирота. Я хочу назвать тебя Эл. Нравится?

Друг, Эл, медленно кивнул.

Арк засиял, обнял его в порыве чувств и протянул палочку для письма.

– Только покажи, пожалуйста, как пишется. А то я не знаю. И мое напиши. Мы нацарапем их прямо здесь. И всегда будем вместе.

Арк взглянул на Эла. На лице друга застыла вечная улыбка.

***

Вот такая история. Будем рады любой критике. Спасибо, что прочли!