Накануне прошлого нового года офис напоминал шпионский штаб, но с мандаринами на столах: список участников по наклейкам на холодильнике, бюджеты в столе у бухгалтера и таинственная коробка с надписью «НЕ ОТКРЫВАТЬ» — которую, конечно, уже вчера кто‑то открыл.
Вторник, 10:30. Я стою у кулера с чашкой чая, слушаю, как секретарь шёпотом объясняет правила Тайного Санты: «Не дороже 1000», «Никаких намёков на личные секреты», «Когда даришь — не говори, кто тебе достался». В воздухе витает праздничная смесь — корица, кофе и лёгкая паника: до вечера пятницы всего три рабочих дня, а у нас половина людей в отпуске и одна сотрудница уехала в командировку на север, где интернет «как в 1998‑м».
Проблема первая: бюджет. Кто‑то предлагает поднять лимит, кто‑то отказывается, всплывают воспоминания о прошлом году, когда один «экономный» подарок обернулся пакетом дешёвых носков с написанным на нём именем дарителя. Решаем хитрость: фиксируем лимит, но разрешаем «вклад от команды» — если хотят, люди объединяются и собирают на более достойный подарок.
Проблема вторая: анонимность. Кто‑то уже начал сплетни о том, кто кому что дарит. Чтобы сохранить интригу, мы делаем «Ящик Тайн» — картонная коробка, украшенная красной бумагой и лентой, в которую складывают записки с подсказками о вкусах. Только один человек — я, случайный выбранный «хранитель», получаю право заглянуть в ящик и вытащить нужную подсказку для покупателя, но не думать, кому она принадлежит. Это делает меня мостом тайны и почти героем романа.
Проблема третья: время. С подарками ещё полный бардак. Очевидное решение — вечер совместных мастерских после работы: кто умеет вязать — вяжет шарфы, кто умеет печь — приносит печенье с рецептами, секретарь вырезает милые бирки. На столах вдруг появляются клеи, блёстки и скотч — офис превращается в арт‑студию с глинистыми формами, ёлочными игрушками и тихой музыкой.
Кульминация наступила в четверг вечером. Мы уже почти закончили, когда в комнату ворвался Сергей из продаж с пакетом, в котором вместо подарка — котёл с вареньем. «Я подумал, это универсальный подарок», — сказал он, сияя. Варенье было в трёхлитровой банке, лейбл «Домашнее — от тёти Тани». Кто‑то воскликнул, кто‑то заржал, но было видно, что сердце подарка — не в цене, а в истории. Мы вспомнили про сотрудницу, которая любит джемы, и решили: это может быть идеальным сюрпризом, если оформить его как «сбор средств на домашние сладости».
Вечер вручения. Комната гудит, как улей, все в колпачках Санты, кто‑то с надутой бородой, кто‑то с серьёзным взглядом действующего агента. Правила соблюдаются — никто не раскрывает личность. Подарки открываются один за другим: кто‑то получает книгу, за которой охотился полгода, кто‑то — набор для рисования от тех, кто заметил его хобби. Когда доходит до той самой трёхлитровой банки варенья, мы видим, как лицо получательницы освещается так, будто на неё упала настоящая домашняя летняя память. Она смеётся, обнимает банку и шепчет: «Это словно бабушка вернулась».
В конце вечера мы сидим у окна, разглядываем блёстки на столе и делим остатки печенья. Никто не помнит, кто кому честно достался, но все помнят, как реагировали люди, когда открывали свои маленькие сюрпризы. История с вареньем стала нашим новым офисным мифом — о том, что подарок может быть не идеальным по упаковке, но идеально попадает в сердце.
Сейчас собираются новые списки для Тайного санты 2025 и мне кажется будет еще одна банка варенья.
