75 год нашей эры.

Мужчина, преклонных лет, в грязной тоге, с курчавой окладистой бородой, корябал что-то на дне глубокой ямы на глинянной табличке. Солнечного света, пробивавшегося на дно, ему не хватало для работы, а терпения, чтобы вылезти из ямы, и сделать свои записи при нормальном свете, ему также не доставало. Этот человек горел своими идеями, и торопился их запечатлеть на глинянном черепке, щурясь, в попытках правильно сфокусировать зрение в полутьме.

Вдруг, стало еще темнее, это свет загородила чья-то фигура, показавшаяся на краю ямы.

---Что ты тут делаешь?--спросил женский голос сверху.

--Я, Герон- механик из Александрии, приглашенный в Толедум местным претором, с просьбой сотворить вечный фонтан--ответил мужчина.

--Вечный?--переспросила женщина недоуменным тоном--разве бывает что-то вечное под небом голубым?

--Еще как бывает!--засмеявшись, сказал Герон--я уже построил такой фонтан в Александрии, он уже много лет работает...

--Ничто не вечно, ни люди, ни камни, ни фонтаны--заявила женщина--и своими делами ты дерзнул попрать права самой смерти, которая полами своей тоги опоясывает мир, как живой, так и бездушный, ожидая, пока придет время, и все, слышишь, все обратится в прах.

--Довольно брюзжать старая--огрызнулся Герон--отойди, ты заслоняешь мне солнце.

--Не могу--возразила старуха--довольно ты пожил на свете, пришел твой смертный час, так что я за тобой.

Герон, потрясенно заморгал глазами, он собирался возразить женщине, но сухой ком подступил к горлу, и непостижимая сила больно сдавила его сердце. Герон осознал, с кем разговаривает, и из последних сил, корчась от боли в груди, крикнул:

--Скажи, о Смерть, что чертил на песке мой собрат по познанию и учитель Архимед, перед тем, как его зарубили легионеры Клавдия Марцела?

--Чертеж твоего фонтана--ответила Смерть--да будет эта весть усладой твоему сердцу перед последним вздохом. Вы-люди, всегда помышляете о вечном.

Герон слабо улыбнулся, отнял руку от груди, расправил плечи, гордо приподнял подбородок,... и умер.

808 год.

Века прошли, и вокруг ямы Герона, близ Толедума(а ныне Толедо), вырос дворец Гальяна. Яму, порядком занесло землей, как это случилось и с развалинами древних строений, которые как и сама Римская империя, некогда казались вечными.

И вот, снова, на том же месте, люди роют глубокую яму.

--Зачем копают?--спросил принц Абдеррахман( гостивший в Гальяно проездом в Сарагоссу) губернатора Толедо -Амрюка.

--Здесь будет пруд--деловито, и несколько загадочно отвечал Амрюк--купцы с востока привезут рыб для него, чешуя которых, красочнее оперения павлина, а жизненный век, длиннее человеческого, но рыбы эти, не терпят солнечного света, и всплывают на поверхность лишь вечером, когда солнце заходит за гору.

А вечером, во дворец Гальяно, потянулись гости--знатные христианские вельможи эмирата.

Принц, не был оповещен Амрюком заранее, что в Гальяно, сегодня ночью, должен состоятся пир, и с удивлением взирал на длинную вереницу приглашенных, числом 700, тянувшуюся к вратам дворца.

Удивление сменилось ужасом, когда принц увидел, что гостей, лишь только они входили внутрь дворца, хватали стражники, подводили к краю ямы для пруда, валили навзничь и обезглавливали. Отрубленные головы летели на дно ямы, фонтаны крови, хлеставшие из неостывших трупов, наполняли пруд.

И так было с каждым из семисот христианских вельмож, вошедших в Гальяно в ту злополучную ночь, прозванную в народе: Толедской.

На утро, яму засыпали песком, но и по сей день, жители города, и не только они, помнят ужасы Толедской ночи. Место, где была яма, сочли проклятым.

1067 год.

Проклятое место, посреди внутреннего двора Гальяна, дерзнул раскопать рабби Ханан, который слыл ученым-вольнодумцем, и не обращал никакого внимания на людские предостережения и суеверия.

На значительной глубине, рабби обнаружил глинянную табличку с чертежом Герона. Ханан решил построить фонтан, более того, он приспособил к водяной струйке тонко настроенный стеклянный ковш, который переворачивался от избытка воды один раз в сутки, и снова возвращался в прежнее положение, благодаря хитрому механизму, к которому был прикреплен. На прозрачной стенке ковша, были деления, отмерявшие часы.

Фонтан рабби Ханана, он же "водяные часы", работал исправно и весьма точно, благодаря двум огромным цистернам, зарытым в землю, и соедененным между собою трубами. Разница в давлении, обеспечивала работу фонтану и часам. Трение воды, бегущей по трубкам, замедляло ход часов, и предвещало устройству остановку, но цистерны были настолько большие, а струйка фонтана маленькая, что эффект замедления был бы замечен очень не скоро.

А люди, первое время, и вовсе не заметили замедления, и сочли водяные часы рабби Ханана вечными, а значит пугающими, уж не замешано ли тут темное волшебство?

Обвиненный в колдовстве Ханан, был заключен в темницу. Лишь девять лет спустя, водяные часы остановились.

Вали Толедо, приказал освободить рабби, и ему приказали отремонтировать часы в Гальяна. Ханан знал, что нужно всего лишь заново заправить цистерны, и снова придать импульс струящейся по трубам воде, но он был обижен на осудивших его людей. Рабби не стал ремонтировать механизм, даже сломал его, объявив, что он и вправду колдун, и ему подвластна вечность, но люди недостойны ее, а посему, он-рабби оставит вечность при себе.

Цистерны были выкорчеванны из земли, а рабби Ханана сожгли на том же злополучном месте.

1185 год.

Обветшалый дворец Гальяно вновь отремонтировали, порядком перестроили, и в него заселилась наложница короля Альфонсо Восьмого, еврейка-Ракель. Теперь, этот дворец стал любовным гнездышком Альфонсо и его Ракель. Долгих семь лет, король провел в Гальяно, не в силах покинуть любимую, позабыв о государственных делах, и о своей королеве.

Ракель, показала своему возлюбленному рыцарю и королю две старые цистерны, валявшиеся в кустах возле пруда, на месте которого, некогда стояли водяные часы.

--Они портят вид--заявил король--давай их зароем.

Тогда, Ракель поведала Альфонсо историю рабби Ханана, и добавила:

--Пускай, эти цистерны будут залогом нашей любви, и если они не будут погребены, то и наше чувство будет вечным.

Однажды, наложница короля родила сына. Альфонсо был счастлив, но тут же, его счастье омрачило решение Ракель не крестить сына. Тогда король рассердился, покинул Гальяно, и приказал своим слугам зарыть цистерны рабби Ханана.

Альфонсо, вернулся к государственным делам, даже спланировал новый крестовый поход, но сердцем он был в Гальяно, возле своей любимой Ракель с сыном.

Король, остудив свой гнев, и решив ряд неотложных дел, спешил в Гальяна, чтобы помириться с возлюбленной. Но, он опоздал: кастильские гранды, подговариваемые королевой, решили извести Ракель с сыном, они ворвались в Гальяна несколькими часами раньше короля, зарезали Ракель с отпрыском, и бросили их тела в пруд.

2019 год

Через неделю я должен поехать в Гальяна, и провести там экскурсию семье моих постоянных клиентов. Уже несколько дней, мне снится один и тот же сон:

"Я приезжаю во дворец, вхожу во внутренний дворик, и обнаруживаю в нем глубокий, но высохший пруд. Я спускаюсь на его дно, с удивлением гляжу под ноги, силясь понять, куда же делась вода, как вдруг, сверху, слышу старушечий голос:

--Что ты тут делаешь?"