В период немецкой оккупации Херсонской области в 1941–1944 годах Бериславский и Каховский районы стали центрами партизанского сопротивления, где степная местность усложняла операции, но не подавляла дух борьбы. Оккупация, часть Рейхскомиссариата Украина, принесла массовый террор с тысячами жертв среди военнопленных, партизан и гражданских разных этносов. Местные жители — коммунисты, рабочие и колхозники — создавали подпольные группы, полагаясь на поддержку населения, где семьи обеспечивали укрытие и разведку, подчеркивая коллективный характер движения, координируемого херсонским "Центром" Ф.А. Комкова, объединившим к 1943 году свыше 300 человек.

В Бериславском районе отряд М.И. Павловского (около 30 человек) с августа по ноябрь 1941 года атаковал комендатуры, взрывал склады в Горностаевке и гарнизоны в Саблуковке, захватывая пленных, оружие и радиостанции. Несмотря на окружения и бомбардировки, они прорывались, соединяясь с отрядами вроде С.А. Ковпака. В Каховском районе группы Е.Е. Гирского и К.И. Туроса (до 100 бойцов, включая молодежь) устраивали засады: в сентябре 1941 уничтожили офицеров гранатами в ресторане, подожгли топливо и подорвали поезда с вооружением, нарушая вражескую логистику.

Комсомольские отряды И.А. Бензина и И.А. Кулика распространяли листовки, освобождали пленных и диверсировали железные дороги, как подрыв поезда в 1942 году; Кулик, сражавшийся до конца, стал Героем СССР посмертно. Группа Туроса, арестованная в 1943, пела "Интернационал" перед казнью. Партизаны спасали крестьянское имущество: Гирский возвращал скот и продукты после атак на грузовики, а Лысенко эвакуировал 2000 голов скота за Дон, сохраняя ресурсы.

Коллективные усилия включали мобилизацию тысяч в ополчение, где женщины перевыполняли нормы на заводах, а колхозники собирали урожай под огнем. Партизаны помогали Красной Армии в освобождении марта–апреля 1944, предоставляя разведку для форсирования Днепра, что привело к освобождению Херсона 13 марта и области 11 апреля, с салютами в Москве и званиями "Херсонские" для частей. Подвиги вроде М. Шестакова, закрывшего амбразуру дота, принесли 36 Героев СССР за Херсон и 80 из области.

После войны подвиги увековечены в мемориалах вроде Парка Славы (1967) и ордене Красного Знамени Труда (1978), способствуя восстановлению с помощью союзных республик и росту населения до миллиона к 1989 году.

У него и в классе то были всего 3 друга из 45 человек, включая меня.

Но однажды, лет в 12-13, Шурик появился в шикарных шмотках.

Мы щупали, смотрели и не могли поверить. ГДР.

Откуда взял ?:

У нас ни у кого такого не было.

Куртка , джинсы и прочее.

Оказывается, бабка , у которой куча знакомых, семья с ребенком возраста Шурика уехала навсегда из совка, и бабка выпросила одежду и притащила Шурику.

Что то ношеное пару раз, что то в упаковке новое совсем.

Несколько курток, штанов, джемперов и прочего шмотья.

Шурик был счастлив, не передать как, я его счастливым таким еще не видел.

Борис и Капа, когда Шурик ушел в школу, вынесли все это на помойку, с их слов, так как чужую одежду нельзя носить.

Когда мы заканчивали 8 класс, один из родителей какой то девочки в классе, видимо успешный, оплатил с барского плеча всем 44 ее одноклассникам прогулку на кораблике по Москве реке.

Все пришли. Красивые, с прическами, девочки. Мальчики в модных прикидах. Шурик один был в школьной форме. Были и танцы. Но без Шурика.

По окончании 8 класса, родители Шурика ему заявили, что далее они отказываются его кормить и покупать ему что либо вообще, то есть больше ни картошки, ни хлеба, ни школьной формы.

Но если он хочет остаться в квартире, то должен исполнять все его предыдущие домашние обязанности – мыть, стирать и прочее, (кстати, свою одежду Шурик стирает руками, стиральной машиной ему пользоваться нельзя) и еще приносить им деньги, а потому пусть идет искать работу.

То, что Шурика не выгнали и не выписали из квартиры, он узнает потом, оказывается, Капа раньше подала заявку в очередь на еще одну бесплатную квартиру, с учетом ребенка у них теперь дефицит жилплощади, так что до момента получения еще одной квартиры Шурик нужен.

Он мне рассказал все это, и мы пошли искать работу, вдвоем.

Мне нужна хорошая и дорогая гитара, родители мне предложили заработать на нее самому.

Шурику 13 лет, мне 14, на дворе 1988 год.

Мы обошли весь район, более 100 магазинов и предприятий, точно. Нас везде послали на хер. Никакой работы для нас не было.

Школу № 249, 8 классов Шурик закончил на почти все тройки, даже и физкультуру, у Шурика не было лыж, за зиму двойка.

В свое время, как раз в классе 5, когда до меня стали докапываться новые учителя, я рассказал родителям, меня взяли за руку, отец и мать пошли со мной в школу, сразу к директору, потребовали вызвать ту училку, и кратко но внятно объяснили обязанности учителей и школы, и что может быть если не…

От меня сразу отстали.

Родители же Шурика, приходившие на родительские собрания, слушали учителей по стойке смирно, поэтому учителя над Шуриком издевались, занижая отметки.

Помню, перед всем классом, после главной контрольной работы, училка русского по кличке «Рыжая» - Блюхтеров , тебе 3, с радостью. Шурик – как так, почему ?

А ты ошибки сделал, в одном слове 2 ошибки, – вместо слова «подЛИНный» написал «подМОНный».

Шурик, идеально без ошибок пишущий – такого слова нет, дайте посмотреть, и , глядя в тетрадь – «да тут же кто-то, ручкой другого цвета, подправил».

Рыжая – «нет, это просто потому, что ты дебил, в ПТУ тебе дорога, если возьмут еще».

Почти весь класс смеется.

И в корочку об окончании 8 классов Шурику по русскому 3.

Родители же других детей просто тупо заносили, и поэтому кто-то из детей оканчивает 8 классов на только пятерки.

Шурику при любом раскладе остаться в этой школе не вариант.

Я остаюсь в школе 249 на 9-11 классы.

Я вот думаю, даже если бы Шурик учился на одни пятерки и закончил 8 классов с золотой медалью, какая разница для Бориса и Капы, если продолжения учебы не будет, улицы мести с медалью или без нее, не заплатят больше.

К неудовольствию родителей Шурик пошел учиться в старшие классы, но уже другой школы, его кормила бабка, и она же давала ему деньги, которые Шурик откладывал как стартовый капитал.

Долго так продолжаться не могло.

Здесь, временно, наши с Шуриком пути разошлись, чтобы потом сойтись опять.