(перевод машинный гугловский, но суть должна быть понятна).

Аммар Вади понимал, что рискует жизнью, когда в июне отправился за мешком муки для своей семьи к грузовику с гуманитарной помощью возле пограничного перехода Зиким в Газу .

«Прости меня, мама, если со мной что-нибудь случится», — написал он на главном экране своего мобильного телефона. «Кто бы ни нашел мой телефон, пожалуйста, передайте моей семье, что я их очень люблю».

Этим летом, в условиях регулярных обстрелов со стороны Израиля в отношении лиц, ищущих гуманитарную помощь, Вади так и не вернулся домой, а оставленное им сообщение было передано его семье лишь несколько недель спустя человеком, нашедшим его телефон. Это было последнее, что они от него слышали.

Расследование CNN указывает на то, что израильские военные с помощью бульдозеров сгребали тела некоторых погибших возле пограничного перехода в неглубокие, безымянные могилы. В других случаях их останки просто оставляли разлагаться на открытом воздухе, и их невозможно было извлечь в милитаризованной зоне.

В ходе расследования CNN, в котором также было установлено, что просители гуманитарной помощи погибли от неизбирательного огня израильских войск вблизи пограничного перехода, были использованы сотни видео и фотографий из окрестностей Зикима, а также интервью очевидцев и местных водителей грузовиков с гуманитарной помощью.

Спутниковые снимки также показывают работы бульдозеров, проводившиеся в течение всего лета в районах, где погибли просители гуманитарной помощи. Два видеоролика, геолокация которых, по данным CNN, относится к району Зиким, показывают последствия инцидента в июне, на которых видны тела, частично засыпанные землей вокруг перевернувшегося грузовика с гуманитарной помощью.

CNN побеседовал с двумя бывшими израильскими военнослужащими, которые рассказали о случаях, произошедших в других районах Газы во время войны, когда тела палестинцев сгребали бульдозерами в неглубокие могилы. Они пожелали остаться анонимными, поскольку не были уполномочены давать комментарии по этому вопросу.

Источник - CNN
https://edition.cnn.com/2025/12/03/middleeast/bulldozed-corp...

Очень похоже на историю с World Central Kitchen, когда израильтяне убили несколько зарубежных волонтеров гуманитарной программы, под покровом ночи втихаря закопали их тела и потом врали, что это не они:

Представление в трех актах или как Израиль создает голод в Газе

(источники в самом посте)

Кстати, когда видите в соцсетах публикации, которые восхваляют израиль - будьте уверены, что вашим мнением пытаются целенаправленно манипулировать

Источник:

https://www.jpost.com/israel-news/politics-and-diplomacy/art...

За конторкой перед воротами сидел старичок и тыкал пальцем в iPad Pro.

- Так-с, - пробормотал он, не глядя на меня. - Алексей Викторович. Тридцать пять лет. Причина смерти: множественные переломы, несовместимые с жизнеобеспечением. Добро пожаловать. Проходите, не задерживайте очередь.

Я оглянулся. Очереди не было.

Я поправил галстук (он, к счастью, материализовался вместе со мной).

- Прошу прощения, - вежливо начал я. - Тут, кажется, ошибка в логистике.

Старичок поднял глаза.

- Никаких ошибок. Петр. Апостол. Отдел кадров. Вы в списке. Проходите, там фуршет, нектар, амброзия.

Я усмехнулся своей фирменной снисходительной улыбкой.

- Уважаемый Петр, вы, видимо, не проверили раздел «Вероисповедание». Я - сатанист.

- И что? - Петр зевнул.

- В смысле «и что»? Я отрицаю вашего Босса. Я считаю гордыню добродетелью. Я живу ради удовлетворения собственного Эго. Я не подставлял другую щеку - я подавал судебные иски. Я презираю смирение. Вам нужно направить меня этажом ниже. Или где там у вас изолятор для инакомыслящих?

Петр отложил планшет и посмотрел на меня поверх очков. Взгляд у него был уставший, как у админа в пятницу вечером.

- Алексей, ну что вы как маленький? Вы же аналитик. Включайте логику.

Он поманил меня пальцем.

- Вот смотрите. Благотворительностью занимались?

- Да, но исключительно потому, что МНЕ это доставляло удовольствие.

- Друзьям помогали?

- Да, чтобы окружить СЕБЯ комфортной средой.

- Женщину спасли ценой жизни?

- Инстинкт сохранения генофонда, который я планировал присвоить.

- Вот! - Петр поднял палец вверх. - Искренность! Честность! Личная ответственность!

Он наклонился ближе и перешел на шепот.

- Вы не представляете, как Наверху устали от лицемеров. «Ой, Господи, я пожертвовал копеечку, зачти мне это!», «Ой, я не грешил, потому что боялся сковородки!». Тьфу! Рабы. Они делают добро не потому, что хотят, а потому что боятся палки или ждут морковку. Торговцы! Пытаются купить спасение по бартеру.

Я опешил.

- То есть... Вы хотите сказать, что мой рациональный эгоизм...

- Это высшая форма осознанности, - кивнул Петр. - Вы делали добро по свободной воле. Вы были свободны, как и задумывалось изначально. Бог дал людям свободу воли не для того, чтобы они каждую секунду спрашивали у Него разрешения пописать. Он хотел видеть личностей. Соавторов! А получил стадо, которое только и делает, что ноет и просит.

- А как же... - я запнулся. - Сатана? Люцифер?

Петр махнул рукой.

- Люцик? Да он наш лучший HR-менеджер. Работает под прикрытием. Тестирует людей на прочность. Отсеивает шлак. Вы же сами говорили: «Сатанизм - это свобода и ответвенность». Ну так вот, в Раю нужны свободные и ответственные. А рабы...

Он кивнул куда-то вниз.

- А что там?

- Там - Ад.

- Котлы?

- Хуже. Бесконечное партсобрание. Они там сидят и вечно каются, каются, каются... И ждут, что кто-то придет и всё за них решит. А никто не приходит. Скукотища смертная. Кстати, те ваши «демонопоклонники», которые кошек резали - они тоже там. Но... поглубже. Испытывают тревогу и муки совести и думают, что так и надо.

Я стоял, переваривая информацию. Моя картина мира трещала по швам, но, будучи человеком гибкого ума, я быстро перестраивался.

Значит, Бог - это не надзиратель, а, скорее, инвестор, который ищет стартапы-единороги, способные работать автономно. А я - успешный проект, прошедший IPO.

- Ну хорошо, - я одернул пиджак. - Допустим. Но предупреждаю сразу: петь в хоре я не буду. Арфу в руки не возьму. И если у вас тут тоталитаризм, я устрою революцию. Люцифер один раз попробовал, может, у меня лучше получится.

Петр рассмеялся.

- Революцию? Да ради Бога! Хоть какая-то движуха. А то от праведников с их «аллилуйей» у Шефа уже мигрень. Нам нужны кризис-менеджеры. Заходите, Алексей. Вторую заповедь термодинамики тут отменили, но с бюрократией проблемы. Надо оптимизировать документооборот молитв. Возьметесь?

Я посмотрел на золотые ворота. Скучные. Надо бы предложить им перекрасить всё в стильный матовый графит.

- Ладно, - сказал я. - Где мой кабинет? И надеюсь, у вас тут есть нормальный кофе, а не эта божественная амброзия?

Петр нажал кнопку, ворота открылись.

- Для вас найдем. И, Алексей...

- Да?

- Марину вашу мы пока придержим внизу. Лет на пятьдесят. Пусть детей воспитает. Но потом - сразу к вам. Родственные души, всё такое.

- Спасибо, - кивнул я. - Это... профессионально.

Я шагнул в Рай.

Ну что ж. Сатанист в Раю. Звучит как оксюморон, но если подумать... Где, как не здесь, можно развернуться? Вечность впереди. Ресурсы не ограничены. Конкуренции среди местного пассивного населения - ноль.

Кажется, я начинаю любить это место. Тут определенно не хватает крепкой руки и научного подхода.

- Эй, вы, с крыльями! - крикнул я ближайшему херувиму. - Да, вы. Прекратите играть на лютне, это неэффективно. Будем строить новый мир. Лучший. Свой.

Люди часто все путают. Когда я говорю знакомым (очень узкому кругу, конечно), что я сатанист, они обычно бледнеют и прячут своих кошек.

— Ты что, пьешь кровь младенцев? — спросил меня как-то бывший однокурсник Пашка, когда мы сидели в баре.

Я тогда чуть пивом не поперхнулся.

— Паш, ты идиот? Я — старший аналитик в финтехе. У меня ипотека, абонемент в фитнес и аллергия на лактозу. Какая кровь?

— Ну... Ритуалы там...

— Мой ритуал — это подъем в шесть утра, контрастный душ и чтение Financial Times. Сатанизм — это не про убийства в подворотнях. Это про *свободу*. Это про Эго.

Я откинулся в кожаном кресле и посмотрел на город. Вот, к примеру, эти 50 тысяч детскому дому. Христианин жертвует, потому что так надо, потому что он боится не попасть в Рай, или потому что его религия давит на жалость. Он *должен* быть милосердным.

А я? Я никому ничего не должен. Я пожертвовал эти деньги по одной простой причине: *я так захотел*. Мне нравится осознавать, что я заработал достаточно, чтобы менять реальность вокруг себя. Я захотел, чтобы какому-то ребенку спасли жизнь — и я это сделал. Это акт воли. Это акт доминирования над обстоятельствами. Я — бог в своей собственной вселенной, и бог этот сегодня был добрым.

В дверь постучали. Зашел наш айтишник, Виталик. Толковый парень, но вечно в каких-то долгах.

— Алексей Викторович, тут такое дело... Машину эвакуировали, до зарплаты неделя... Не займете?

Я мог бы послать его. Мог бы прочитать лекцию о финансовой грамотности.

— Сколько?

— Пять тысяч.

Я достал бумажник и протянул купюру.

— Вернешь, когда сможешь. Без процентов.

— Спасибо! Вы святой человек!

Я расхохотался.

— Виталик, не оскорбляй меня.

Он убежал, радостный. А я вернулся к мыслям. Помогать другу? Легко. Но не потому, что «возлюби ближнего», а потому что *мой* мир должен быть комфортным. А комфортный мир — это когда мои сотрудники не парятся из-за штрафов и работают эффективно. Рациональный эгоизм в действии.

В обед позвонил Вадим, старый приятель по «тематическим тусовкам» юности.

— Лех, привет! Слушай, сегодня в загородном коттедже собираемся. Тема — «Ночь Лилит». Будет весело, много вина, девчонки сговорчивые, маски, все дела... Ну, ты понял. Оргия, короче. Поедешь?

Я представил этот «праздник плоти». Куча потных тел, дешевое вино, претенциозная музыка и разговоры о «темной энергии», которые ведут люди, не читавшие ничего сложнее гороскопов.

— Не, Вадим. Пас.

— Да ты что? Свободная любовь! Разрушение табу! Ты ж сатанист или кто? Грешить надо с размахом!

— Вадим, — устало сказал я, протирая очки. — Свобода — это возможность выбора. И я *выбираю* сегодня вечером почитать новую статью по нейробиологии и лечь спать в одиннадцать. Потому что завтра у меня сложная презентация. А трахаться с незнакомыми людьми в душном коттедже я *не хочу*. И поскольку я не хочу, но не иду — я реализую свою высшую свободу. Понял?

Вадим, кажется, обиделся и пробурчал что-то про «офисный планктон». Ну и пусть.

Люцифер — это Светоносный. Несущий свет знания. Мы за научный метод. Мракобесие, суеверия, слепая вера — это все не к нам. Когда у меня болит зуб, я иду к стоматологу, а не режу петуха на перекрестке. Когда я хочу понять устройство мира, я открываю учебник физики Хокинга, а не «Гримуар Черного Папы».

Кстати, о «Черных Папах» и прочих... Я скривился.

Есть у нас, сатанистов, своя головная боль. Демонопоклонники. Эти... альтернативно одаренные.

Вот они как раз и портят всю малину. Бегают по кладбищам, вандалят, поклоняются каким-то сущностям, молят о силе. Жалкое зрелище.

Люцифер был первым бунтарем. Он восстал против авторитета, чтобы стать личностью. А эти дурачки меняют одного хозяина на другого. Вместо того чтобы ползать на коленях перед Богом, они ползают на коленях перед Демоном. Разницы — ноль. Рабская психология. Мы их презираем. Люцифер, если он существует как архетип или энергия, должен просто фейспалмить, глядя на то, как кто-то приносит ему в жертву кошку.

«Ребята, — сказал бы он. — Я дал вам пламя разума. Я дал вам науку, искусство, сомнение. А вы снова ищете, кому бы лизнуть сапог?»

Но, признаюсь честно, я не идеален. Грешен, каюсь... то есть, констатирую факт.

Я открыл ящик стола и достал фотографию. На ней были мои родители. Крепкая семья, трое детей.

Согласно нашей философии, сатанист должен стремиться к бессмертию. Физическому (насколько позволяет медицина) и генетическому. Ты должен создать свой клан. Свою династию. Воспитать сильных, умных, свободных детей, которые продолжат твое дело. Чем больше потомков, тем больше твоего «Я» останется в веках. Семья — это твоя крепость, твоя стая.

А мне тридцать пять, и я холост.

Ни жены, ни детей. Только работа, саморазвитие и кот (которого я, разумеется, люблю и кормлю премиум-кормом, а не приношу в жертву).

Вот тут я плохой сатанист. Недорабатываю. Мой «храм» пуст без последователей моей крови.

Я вздохнул. Надо бы позвонить той рыжей из отдела маркетинга. Она умная, циничная и у нее красивые бедра. Хороший генофонд. Может, пригласить ее на ужин? Не на оргию, боже упаси. В хороший ресторан.

— Леночка! — крикнул я в селектор.

— Да, Алексей Викторович?

— Закажи столик в «Турандот» на вечер пятницы.

— На двоих?

— Да. И, Лен...

— Что?

— Если кто-то будет звонить и спрашивать про продажу души, скажи, что мы работаем только по безналу и с НДС.

Она хихикнула.

— Хорошо.

Я подошел к окну. Солнце заливало город ярким, безжалостным светом. Свет истины, который не терпит теней невежества.

Быть сатанистом — это чертовски тяжелая работа. Ты сам за все в ответе. Не на кого свалить вину — ни на бесов, ни на божью волю. Если ты облажался — это ты облажался. Если ты победил — это твоя победа.

А демоны... Демоны существуют. Но живут они не в аду, а в головах людей: Лень, Глупость, Конформизм и Страх. И вот с ними я сражаюсь каждый день. Мечом интеллекта и щитом иронии.

Я допил остывший кофе. Пора работать. Этот мир сам себя не завоюет. Да и династию надо основывать, а то перед Люцифером потом будет стыдно — спросит: «Чего добился?», а я ему только квартальный отчет покажу? Нет уж, надо исправляться.

Ave я. И за работу.