Хочу поделиться замечательной новостью - для меня. Мой роман "Сказки Лас Вегаса" вошел в лонг лист конкурса Литрес "Сложно-сочиненные" (темные сердца). Он о невозможной на первый взгляд любви. Прошлое не отпускает и держит на поводке настоящее. Сложное детство - как диагноз. Вылечить? Попробуй. Но без гарантии...
Почитать можно на Литрес
или на моем сайте "Ирина Лем приглашает"
В паблике есть один комментарий, который давно не дает мне покоя. Я решил ответить сразу постом. Итак, как я читаю сложные книги, какие методы использую и как понять суть.
У меня есть своя система. Собранная из разных советов всяких умных людей. Система не сложная, но помогает понять и запомнить прочитанное. Тут мы вытаскиваем суть, ищем замысел, размышляем, от чего всё исходит и к чему всё идёт. Так автор становится яснее.
Но одна лишь система – это полдела. Важен контент, который ты потребляешь. Не все книги стоит читать, а те, что стоит, еще нужно найти. Я читаю философию для двух целей:
– мне интересна тема и мысли автора на этот счет
– читая нечто сложное, трудно понимаемое, я развиваю способность мыслить
Чем сложнее чтиво, тем точнее и глубже начинаешь соображать. Ты лучше понимаешь мир, людей, с тобой интереснее разговаривать, а в спорах твоя позиция укрепляется. Ты больше не боишься каверзных вопросов и аргументируешь уверенно, потому что чувствуешь интеллектуальное превосходство. И всё это даёт философия. Наука всех наук. Именно она ставит вопросы о смысле. И когда ты задумываешься, осмысляешь, ты перестаешь идти к кому-то за ответами и начинаешь отвечать сам.
Вкатиться в чтение не сложно. Возьми что-то лёгкое: Фромма, Адлера, Камю. Чья тема кажется интереснее, того и бери. Только не совершай ошибку всех «умников»: не старайся прочитать как можно больше. Мы не подпитываем количеством эго. Не важно, сколько книг ты прочёл, важно, сколько из них ты понял. Лично я ставлю понимание выше эрудиции. Ну зачем тебе куча рандомных фактов и абсолютно заурядные мысли
а ты заметил аву?
Мой тг
"Летний день какой ни длинный, а и он подошел к концу. Заметно стало движение воздуха, потянуло от речки Тёпы прохладой, большое красное солнце, перерезанное надвое перистым облачком, коснулось краем дымного горизонта. Замычала на другом конце деревни скотина, и Нюра, оставив Чонкина на огороде, побежала встречать свою Красавку. По дороге сошлась с Нинкой Курзовой, она шла с длинным прутом, тоже встречала корову. Пошли рядом.
– Ну как, картошку окучила? – спросила Нинка явно с ехидцей, уж вся деревня, конечно, обратила внимание, что Нюра на огороде работала не одна.
– Еще немного осталось, – сказала Нюра.
– Теперь–то с помощником легче, – подмигнула Нинка.
– Да уж, конечно, в четыре–то руки, – сказала Нюра и покраснела.
– Парень хоть хороший? – деловито осведомилась Нинка.
– Да кто его знает. – Нюра пожала плечами. – С первого разу нешто разберешь. Росточку маленького, но так, видать, работящий. Как пошел с тяпкой вдоль борозды, так я за ним угнаться никак не могу.
– Ну–ну, – одобрила Нинка. – А звать–то как?
– Иваном, – гордо поведала Нюра, как будто имя было особенное.
– Холостой?
– А я и не спросила.
– Зря. Сразу спрашивать надо.
– Да вроде неудобно сразу–то.
– Напрямки неудобно, – убежденно ответила Нинка, – а так, вроде к слову, можно. Хотя все равно соврет.
– А на что ему врать?
– Как не врать, – сказала Нинка. – Вся наша жизнь состоит из того, что мужики врут, а бабы верят. А этот еще и военный. Ему лишь бы время провести, да и все. А ты его так попытай, а еще постарайся и в документ заглянуть, хотя в ихних документах тож ничего может не быть, это не паспорт.
– Выходит, безвыходное положение? – спросила Нюра.
– Выходит, так.
– А я ему почему–то верю, – сказала Нюра. – Не похоже, чтоб врал.
– Если веришь, дело твое, – равнодушно сказала Нинка, – но я б на твоем месте его раньше время до себя не допускала.
– А кто ж допускает? – смутилась Нюра.
– А я не говорю, что допускаешь, а можешь допустить. А они, мужики, да еще военные, у их привычка такая – свое дело справит, а потом над тобой же и посмеется.".
"Ты никто, и место твое - нигде. Ты можешь верить в Бога, можешь не бояться смерти, смеяться над ней и паясничать. Но когда дыхание вечного ничто касается твоих губ, ты замолкаешь. Смерть тоже не жестока и не страшна. Она лишь открывает двери, за которыми ничего нет. И ты делаешь этот шаг. В одиночестве. Всегда в одиночестве.".
Если хочется провести вечер красиво — не в смысле «поставить свечку и сделать вид, что расслабилась», а чтобы реально почувствовать атмосферу искусства — вот три фильма, которые включаешь и сразу оказываешься внутри чужих красок, нервов и сумасшедшего таланта.
1. «Поллок» (2000)
Эд Харрис там так сыграл, что кажется, будто сам пахнет скипидаром. Поллок — тот самый человек, который превращал хаос в искусство, а искусство — в хаос своей жизни. Кино честное, чуть болезненное, но очень красивое. После него хочется взять кисть… или хотя бы салфетку и вытереть эмоции с лица.
2. «Фрида» (2002)
Сальма Хайек буквально светится в этой роли. Фрида выходит не просто культовой фигурой, а настоящей живой женщиной: упрямой, яркой, смешной, дерзкой, трагичной — всё сразу. Краски там такие густые, что экран хочется лизнуть (но лучше не надо, липко будет).
3. «Ван Гог. На пороге вечности» (2019)
Фильм, где каждая сцена будто написана маслом — неровно, жирно, честно. Дефо передаёт внутренний мир Ван Гога так, что немного щемит, немного кружится голова, и чуть-чуть хочется уйти смотреть на поле с подсолнухами. Медитативная штука, но мощная.
Вчера на лекции в МШСИ снова вспомнили эти фильмы, и я поймала себя на желании пересмотреть все три. Они как проверенные музеи: всегда знаешь, что выйдешь оттуда с другим настроением.
А если любишь такие подборки, истории про искусство, книги и неожиданные факты из культуры и кино — у меня в тг-канале это всё живёт постоянно. Недавно обсуждала интересный эксперимент сербской художницы Марины Абрамович.
Конец экзамена через час, последний номер никак не решается.
- Кому-то надо выйти? - вздрагиваю от раскатистого голоса экзаменатора. - Через полчаса закрываем двери и выпустим только в три.
Парочку девушек сопровождают в туалет; упрекаю себя за то, что отвлёкся на них. У меня сейчас нужда посильнее естественной. Нужда решить грёбаную четвёртую задачу. Тригонометрия не выносит слабых: либо сикай, либо терпи как мужик, раскрывая этот синус.
Очередные десять минут потеряны. Солнечные лучи проходят через пустую бутылку, отбрасывая «зайчиков» на лист. Переставить! Нельзя отвлекаться! Мозги дребезжат от формул, вот-вот взорвутся от массива школьных знаний. Парочка девушек возвращается облегчёнными, сосредоточенными; щипаю себя – теперь точно не посмотрю в их сторону. Стрелки продвигаются еще на десять минут.
- Последняя возможность выйти в туалет или сдать раньше! - бас профессора заполняет аудиторию. - Потом все сдают вместе ровно в три.
Мочевой пузырь как последняя мразь предательски набухает, отвлекая от математики. Может, стоит выйти? Ни в коем случае! Вся жизнь зависит от этой задачи, каждая секунда на счету. Что я скажу родителям, когда не поступлю в МГУ? «Прости, мам, я просто хотел пописать больше, чем учиться в престижном ВУЗе?» Собраться, боец, собраться! Черти единичную окружность - решай через Пи. Вместо развернутого радиана в голове только то пи-пи, что делается в туалете. Сука! Мысли такие же тупые как этот угол.
- Двери закрываются! – предупреждения очкастого старика уже задолбали. -До конца экзамена тридцать минут, кто закончит раньше – остаются на своих местах и ждут.
Теперь отступать некуда. Два листа исписаны, а заветное значение «x» так и не раскрывается находится. «X» - это цель. Цель, к которой я шёл всю жизнь. Или цель, нарисованная на стенке писсуара, об которую так приятно разбивается пшеничная струя. Прямо в яблочко, Семён! Ни единой капли не пролетело мимо этих двух скрещённых линий. Собраться! До красноты на подушечках пальцев сжимаю ручку.
Закрываю глаза, ровно дышу. Что такое нужда? Нужда - это ничто. Нужда - она только в голове. Убеждаю себя в том, что я не хочу отлить, а хочу решить последнюю задачу. Открываю глаза, кусаю карандаш, черчу треугольник.
Ага, никакая формула не подходит, нафига я их заучивал? Синусы не переводятся в косинусы, тангенсы не дружат с котангенсами. Как ты этот треугольник ни верти - всегда разворачивается попой. На часах - без двадцати три, в трусах - без пяти потоп. Косинус шестидесяти равен одной второй. Шестьдесят - хороший угол, даже идеальный для потока мочи. Или лучше писать под сорок пять градусов? Сейчас бы я науринил на все девяносто. Никаких компромиссов и острых углов: нацелить «прибор» чётко вперёд и окропить победоносным потоком бренную землю. Назову это чемпионским опорожнением, ведь синус девяноста - единица, а значит угол первых. Первых во всём, особенно в тригонометрии.
Туалет не отпускает, думать хочется только о нём. Кажется, что лист с задачей желтеет. Ноги дрожат, попа ёрзает по скамье. Абитуриенты рядом как назло причмокивают, глотая из своих бутылок. Половина мозга сосредоточена на задаче, другая - на сдерживании жидкости, тараном бьющейся о стенки мочевого пузыря. Мышцы напрягаются до боли, пот течет со лба. Была не была: я поднимаю руку.
- А можно выйти в туалет?
- Молодой человек! Вас предупреждали! - сердито отвечает мерзкий профессор. - Терпите, осталось пятнадцать минут!
- Ну очень надо, - умоляюще всхлипываю, - прям очень-очень.
- Нельзя! Надо было раньше думать!
Следующие пять минут чувствую только невыносимое жжение в районе полового органа. Давай же, Сёма, прошу. Два исписанных листа не могут ни к чему не привести. Решение уже близко, ты же чуешь его, хоть ноздри будто заполнены запахом аммиака. Рука из последних сил проводит знак деления, ручка порывается выскользнуть из потных пальцев. Вот оно! Разделив весь пример на косинус, получаю одни тангенсы. Теперь это обычное квадратичное уравнение, чуть ли не плачу от такого родного и знакомого вида. Решу его – и жизнь удалась. Уже вижу просторную квартиру будущего выпускника МГУ: вот спальня жены (бежевая), вот моя спальня (с бардаком), вот детская (две маленькие кровати), вот туалет (раздельный, поблёскивающий). В туалете красивый стульчак, подобный трону, как же звонко струится в него моча - услада для ушей.
Финишная прямая. Господи! Я миллион свечек поставлю, только помоги! Дедушка Виет, всё в твоих руках, только бы успеть, только бы добежать до конца, всего два чёртовых числа, которые должны складываться в одно и перемножаться в другое, и они крутятся где-то рядом, прямо под языком, под веками, прячутся в мочевом пузыре, и я рычу, сжимаю ноги, впиваюсь в ручку ногтями, и нахожу, сука, нахожу их, вывожу ответ дрожащей рукой, вывожу его со всей силой, и я давлю, давлю и давлю, ставлю последнюю точку, и мир теплеет в ногах…
Обоссался.
Но решил!
P.S. Рассказ основан на реальных событиях)
Предыдущая часть: Глава 20. Тупик
Азамат попытался схватить Ксюшу, но та извернулась, двинула ему коленом по животу и снова встала рядом, принюхиваясь. Мне даже показалось, что она слегка улыбается.
— Вы, блять, в Мечталке, валите нахрен оттуда! — кричал Басня. — Берите ее, пока не пришлось колени простреливать! Или, пока она вас не сожрала.
— Какой еще нахуй?.. — меня прервал визг Ксюши. Борисов набросился на нее и попытался сбить с ног, но девушка увернулась и укусила незадачливого вояку за ухо. Тот упал, а сверху на него прыгнула девушка.
— Сладким пахнет, вкусно, — мечтательно закатила она глаза и начала обнюхивать укушенную часть Борисова.
Я начал подкрадываться к ней. Боковым зрением зацепил Азамата, который тоже старался на попадаться ей на глаза и двигаться тихо. Лежащий Борисов тем временем извернулся и хотел ударить Ксюшу, но та ловко избежала его кулака и, как заправский зомби вцепилась ему в ухо.
Военный заорал. Сидящая на нем девушка дернула головой вверх. Она сидела ко мне спиной, поэтому видеть, что у нее во рту, я не мог. Но по крикам Борисова было несложно догадаться, что Ксюша откусила ему ухо.
Первым на нее бросила парадоксовец, следом за ним, почти что одновременно, я. Мы сбили ее с военного, покатились втроем по снегу, терпя беспорядочные удары женскими руками и крепкий мат, а потом услышали Басню:
— Юра, вали быстрее, пока Мечталка на тебя не переключилась!
Видимо, пока катились, мы выбрались из аномалии. Я слез с Ксюши, откинулся на холодную землю и тяжело задышал. Азамат уже успел подняться и протянул мне руку. Я схватил ее, подтянулся.
Ксюша, только что лежавшая на животе, встала на колени. И, судя по звукам, ее обильно рвало. Я присел рядом на корточки и дождался, пока ее отпустит.
— Ухо, — выдавила она, когда закончила. — Я отгрызла и чуть не съела ухо...
Новый позыв рвоты скрутил ее. Неподалеку Азамат колдовал над раненным солдатом. Кровь уже идти перестала, и на том спасибо, как говорится. Борисов морщился, матерился, но терпел.
Ксюша заплакала, стоя на коленях возле лужи собственной рвоты. Я приобнял ее сзади и начал чуть покачиваться, будто убаюкивая.
— Ухо... Зачем я это сделала?.. — бормотала она между всхлипами.
— Это не ты, это аномалия, — сказал вдруг Басня. Я даже не услышал, как искатель вообще подошел. — Мечталка редкостная дрянь. Эта еще и сильная оказалась, быстро тебя под контроль взяла.
Я посмотрел на него и кивнул, мол, продолжай давай, видишь же, что успокоить надо.
— Ее же не увидишь никак. Вообще не поймешь, пока не вляпаешься. Даже детекторы не реагируют. Пока у одного сдвиг по фазе не начнется, в основном про еду, конечно же, хрен вообще эту аномалию заметишь. Ну а там... В таком состоянии под влиянии Мечталки человек почти не отличим от этих самых зомби. Так что это не ты, подруга. Это просто одно из множества паршивейших порождений Зоны.
— А что будет, если ты один попал в нее? — спросил я, поглаживая Ксюшу по спине. Искатель не задумываясь ответил:
— Там и останешься. Сознание твое будет плотно сидеть на крючке разыгравшегося воображения. Ну, допустим, хочется тебе прям икорки красненькой. Аж скулы сводит. Вот и будет тебе икра чудиться везде. В камешках, деревьях, короче во всей предметах, которые находятся в пределах действия аномалии. Он небольшой обычно, но бывает разное.
— Он сплюнул и продолжил:
— Хрен тебя Мечталка отпустит. Об камни раскрошишь себе все зубы, в попытках поесть икорки. Боли вообще чувствовать не будешь. Ну и финал один. Оттуда никто из одиночек не возвращался. Сдохнешь либо от кровопотери, либо от обезвоживания через несколько дней. Булгар так отъехал пару лет назад.
— Булгар?
— Ага. Был у меня товарищ. Златко Мелкович, приехал из Болгарии. Ну вот погоняло Булгар и пристало. Ходил по БЗАКу, ходил, везучий сукин сын был. Да вот в один день все везение, видимо, кончилось. Я его труп через неделю увидел на маршруте. Жуткое зрелище… Так что, подруга, не расклеивайся. Солдатик переживет. Подумаешь, Зона ухо забрала. Живой же. Верно говорю?
Борисов хмыкнул и кивнул. Хороший мужик, боевой. Жаль не на нашей стороне. Хотя, знаете. Я как-то прошляпил расстановку сил, и уже ничерта не понимаю. Впрочем, я и в предыдущие дни понимал ровно столько же.
Подытожим. Серега отдал жизнь за то, чтобы выбрались мы с Ксюшей. У меня хоть и не отваливается рука, но все еще болит. Борисов остался без уха, но в строю. Басня и Азамат полностью боеспособны. А Ксюша... Сейчас ее отпустит и все будет в порядке. Хотя вспоминать это она будет еще долго.
— И как мы будем выбираться? — невольно вырвалось у меня.
Азамат поглядел на меня и скривился.
— Не твоя задача — думать. Просто иди за нами и все. Так выберешься. Искатель, долго еще?
— Цифры рядом, — ответил Басня. — Если аномалий будет немного, а их тут еще много и не появилось, то доберемся минут через десять.
Что еще за цифры? Координаты что ли он так назвал? Спецагенты, блять.
Через десять минут дорога по пустынным улицам вывела нас к небольшому административному зданию, огороженному добротным забором с выбитыми воротами. Над входом в строение красовалась здоровая надпись: "Центр изучения паранормального "Парадокс"". Чуть ниже была приписка уже меньшими буквами: "Филиал ЦИП Стерлитамак-16".
Я особо в этот район не ездил. Тут куча офисов, предприятий и тому подобной лабуды, не шибко меня касающейся. Поотдаль вон хлебзавод стоит, который кочегарил в три смены.
Но здание "Парадокса" я, естественно, знал. Как не знать чуть ли не градообразующее предприятие, которое по важности уступало только уничтоженному комплексу "Белорецк-16".
Двери внутрь были распахнуты. Создавалось впечатление, что орда мутантов ворвалась сначала во внутренний двор, а затем и в само здание. Если это было правдой, то участь парадоксовцев — незавидна. Хотя, если все они твари, наподобие Азамата, то и жалеть я не буду. Пусть.
— Изложу ситуацию, — вдруг сказал агент. — Перед нами, как вы видите, филиал ЦИПа. Нам очень нужно внутрь. В других районах города мутанты доедают мирных жителей и оставшихся солдатиков, поэтому прорваться из города мы не сможем. Чудо, что мы сюда добрались невредимыми.. Почти. Внутри нас могут ожидать толпы тварей, если по какой-то причине они еще оттуда не свалили.
— А сотрудники? — осторожно вставил я.
— Персонал Центра эвакуировался через экспериментальный прыгун почти в самом начале этого пиздеца.
— Прыгун? — спросила Ксюша. Она почти пришла в себя, но бледность на ее лице выдавала отвратительное состояние, в котором она сейчас находилась. Терпи, красавица, немного осталось.
— Прыгун, — кивнул Азамат. — Экспериментальная сеть порталов, соединяющих несколько филиалов "Парадокса". Отсюда прыжок идет в Самару, кажется. В целом, мне глубоко похрену куда, лишь бы подальше от этого городка.
Он схватил Ксюшу за локоть и притянул к себе. У меня аж кулаки сжались. Но разбить нахалу лицо я не мог.
— Порядок действий таков. Мы добираемся до установки. Я с девчонкой улетаю первым, затем вы, — он указал на меня, Басню и Борисова. — Прыгаете дружной тройкой. Предвкушая вопросы поясню для особо одаренных, что это делается для безопасности меня и моего груза. Все. Вопросов никаких нет, вперед.
— Да пошел ты в жопу, какой я тебе груз?! — возмутилась Ксюша, но Азамат толкнул ее в сторону входа.
Мы вошли внутрь и прошли по коридорам к грузовому лифту. На первый взгляд, комплекс просто казался заброшенным. Никаких тварей, трупов. Даже разводов крови не наблюдалось. Почти везде горел свет, поэтому продвигаться было комфортно. Насколько вообще это слово подходит для текущей сиутации. Вел нас Басня, ориентируясь по выкрикам Азамата.
Все время, пока мы шли до лифта, у меня в голове зудел план. План того, как попытаться грохнуть Азамата. К сожалению, дальше зудения по черепу у меня ничего не продвинулось. Все сводилось к тому, что грохнут и меня.
А может оно и к лучшему? Хоть Ксюша спасется. Ну Азамата-то я попробую с собой забрать, не бросят же ее Борисов и Басня. Военный-то точно человек чести.
Тем временем, видимо повеселевший от близкого спасения Азамат, решил рассказать Ксюше расклад ситуации.
— Девочка, твои родители создали такое сокровище, ты даже не представляешь. Годы разработок чуть было не пошли коту в задницу. Особенно руководство огорчилось после взрыва на "Белорецке", когда многоуважаемые агенты скончались. А все из-за сошедшего с ума директора, который захотел больше, чем мог захапать. Мудак он был, такой комплекс похерил.
— Какие агенты, что вы вообще говорите?! — непонимающе воскликнула Ксюша. Азамат усмехнулся.
— Твои родители, девочка, работали на "Парадокс". Их внедрили в комплекс, чтобы они там проводили один интересный эксперимент. Знаешь, наши лидеры очень сильно расстроились, узнав, что два прекрасных агента отдали Богу душу. Однако потом выяснилось, что свои исследования они почти воплотили на практике. И поэтому нам нужна ты.
— И ты это знал?! — Ксюша повернула ко мне голову. В ее глазах я увидел не разочарование, нет. Ненависть. Самую настоящую ненависть. Причем направленную именно ко мне.
— Азамат рассказал, — я вздохнул. — Пока ты спала, он появился у нас в квартире и объяснил, что у тебя в голове отец зашифровал какие-то секретные данные из комплекса "Белорецк-16". И мы... Мы договорились, что "Парадокс" эти данные изымет, а потом отпустит нас на все четыре...
Меня прервал дикий хохот Азамата, отражающийся от стен коридора.
— Блять, ты серьезно поверил? — он заржал еще сильнее. Я встал и непонимающе на него уставился.
— Ты...
— Малой, ты еще дурнее, чем я думал, — сквозь смех выдавила эта тварь.
Мы дошли до лифта и зашли внутрь. Азамат нажал какой-то пароль на кодовой панели, после чего кабина понеслась вниз. Остановилась она буквально секунд через десять, но, судя по скорости, мы были на глубине этажей семь-восемь.
Двери открылись и наша группа вышла на небольшую металлическую. платформу. Она словно висела в воздухе, прикрепляясь только к одной стене с лифтовой дверью. Место представляло собой сферическое помещение, а от платформы в центр вел небольшой мост, оканчивающийся ровно по центру и висящий над полом. Стены "комнаты" были испещрены ребристым металлом, а на конце мостика была какая-то панель.
Видимо, это и есть прыгун.
— Сань, — позвал меня Азамат, продолжая ехидно щериться. — Скажи мне, ты серьезно поверил во всю эту эту научно-фантастическую чепуху, которую я тебе наплел? Флешка, данные в голове... Нет, безусловно, у нас есть и не такие технологии, но всю необходимую информацию об исследованиях на "Белорецке" мы добыли из "черных ящиков". Там их куча была. Так что все данные у нас и так есть.
— А сразу рассказать правду ты не мог, ублюдок?
Агент вступил на мост, ведя за собой Ксюшу. Басня встал на правом краю платформы и оперся на небольшое ограждение. Борисов в этот момент схватил покрепче винтовку... Или автомат, что у него там было, но поднимать его и направлять в мою сторону не спешил. Ждал команды.
— Конечно нельзя. Ты бы никогда в жизни не согласился. А убивать тебя сразу мне не хотелось. Понимаешь ли, — Азамат перестал улыбаться и приставил пистолет к ксюшиной голове. — Понимаешь, малой, мне нужны были люди, чтобы я выбрался отсюда с грузом. У меня мало опыта действий в условиях Зоны Аномального Контроля. Руководство не рассчитывало, что расширение произойдет так скоро, поэтому и послали меня, а не другого агента, знающего БЗАК, как свои пять пальцев. Поэтому, в целом, ты мне больше не нужен.
— Ты же знаешь, что я прыгну в портал за тобой, да? — вкрадчиво спросил я.
Тот кивнул.
— Конечно знаю. Поэтому перекрою прыгун на той стороне ровно на пять минут. Этого времени хватит, чтобы подогнать к точке выхода несколько дежурных солдат. А когда я открою, выйти должны будут только Басня и Борисов. Да, мужики? Поняли? У вас ровно пять минут, чтобы положить этот мусор. Потом я вас жду. Солдатику сразу повышение, прям завтра организуем. А тебе, искатель, мы все грехи простим. Благое дело сделал, все-таки.
Парадоксовец начал отходить в сторону панели на мостике. Он прикрывался Ксюшей, так что, даже если бы у меня был какой-то ствол, то сделать я бы не смог ровным счетом ничего.
Не буду же я стрелять в свою любимую, хоть она и смотрит на меня до сих пор ненавидящим взглядом.
— А Ксюша, сказал вдруг Азамат. — Отличный эксперимент по внедрению особенного штамма уфимского гриппа. Не знаю, как им это удалось, но родители взрастили из своей дочери настоящего суперсолдата.
— Ты ебнулся? Где она суперсолдат?!
— Поверь мне. Ее кровь даст такие возможности, о которых большинство только мечтают. Какие, конечно же, тебе знать не стоит. И вам, ребята, — он кивнул Юре и Басне, — тоже. Правда, скорее всего, для этого придется ее убить, но мы переживем.
Ксюша затрепыхалась в его руках, но сразу же получила рукоятью по голове. Нужно срочно было что-то делать.
Азамат тем временем одной рукой держал переставшую сопротивляться Ксюшу, а другой, сжимая одновременно пистолет, начал набирать какой-то код на панели. После последнего нажатия сфера вокруг нас замерцала, огни начали блуждать хаотично по поверхности, будто мы попали в какой-то аппарат для подготовки космонавтов. Зал наполнился гудением, напоминающим рев двигателей взлетающего самолета. От всего этого голова закружилась так, будто я залпом всадил стакан водки.
— Ну все, ребятки, мы сейчас прыгнем. А у вас остается после этого ровно пять минут. Затем прыгун откроют с той стороны и притянут вас.
Он посмотрел на меня и усмехнулся.
— Может девчонку ждет лучшая судьба, а, Сань? Парень предал, по-сути, родители мертвы. Зачем жить-то?
В голове у меня все затянуло туманом от злости. Я, не понимая, что делаю, рванулся в сторону Азамата, увидел, как в замедленной съемке, что он поднимает руку с пистолетом. Его глаза расширились от удивления, но смотрел он совсем не на меня.
Громыхнул выстрел из винтовки. Пуля прошла над головой агента, ударив в сферическую стену. Дуло пистолета выплюнуло пулю, а затем еще одну. Выстрелы наполнили помещение грохотом. Я замер обернулся и увидел, упавшего на платформу Борисова, схватившегося за бок.
— Тварь, предать меня решил?! — заорал Азамат. — Ты солдат "Парадокса", ты подчиняешься мне. До отмены ебучего приказа!
Он посмотрел на меня, нас разделяло каких-то жалких метров пять. Если бы не пистолет, которым агент только что подстрелил военного, я бы добрался до него за пару секунд, а то и меньше.
— Похоже, вас всех кончать надо. А... Может оно и к лучшему.
Он навел пистолет на Басню. Я, воспользовавшись тем, что он переключил внимание, сорвался с места. Буквально за какое-то мгновение мне удалось добежать до Ксюши, дернуть ее на себя из ослабшей хватки парадоксовца. Моя девочка вскрикнула и упала с мостика, успев зацепиться в последний момент за край.
Азамат выстрелил в сторону Басни. Куда-то попал, судя по воплю. Но в этот момент мне удалось на валиться на него и столкнуть вниз. Он попытался зацепиться за мою куртку, но рука проскочила буквально в миллиметре от меня.
— Сука! — успел крикнуть он.
Агент с грохотом свалился вниз на металлический пол сферы. Я сразу же упал на мостик и начал за руки вытаскивать Ксюшу.
— Басня, живой?! — крикнул я. Смотреть на них мне было некогда.
— Да-а-а, — донесся сквозь гудение сдавленный выдох.
— Юра?!
Борисов молчал. То ли потерял сознание, то ли умер... Помочь ему я пока не мог. Вытянуть Ксюшу оказалось сложнее, чем я думал. Я напрягал руки настолько, насколько вообще мог, но получилось подтянуть только на несколько сантиметров.
И тут снизу раздался выстрел. Пуля попала, судя по звуку, куда-то в панель управления. Огни по сфере заметались как сумасшедшие, гул усилился сразу же настолько, что хотелось бежать из этого самолетного двигателя, да подальше.
Я зарычал и вытянул Ксюшу. Она вцепилась в меня, как утопающий в соломинку.
И тут все остановилось. Мерцание заполнило всю сферу, гул стих, а вместо него появился писк. Будто комар назойливо летал рядом.
— Ты в порядке? — спросил я любимую.
Я успел увидеть кивок перед тем, как все потемнело. В моменте я понял, что не держу Ксюшу. И рук своих не чувствую, как и всего остального тела.
Прыгун начал работу. И перед телепортацией у меня успела промелькнуть только одна мысль. Она была не о моей девушке, не об уроде Азамате. И даже не о парнях, внезапно принявших мою сторону и спасших нас. Я даже не барл в голову то, что мы будем делать в комплексе "Парадокса" на другой стороне.
Прощай, ублюдошный Безыходск, подумал я.
Хей-хей. Книгу дописал. Кратко. Я охуел.
Да, криво, косо, нет норм сюжетных линий, куча несостыковок, непроработанный лор, миллион косяков еще... Да плевать как-то. Книга, целая книга, охренеть...
А, вы ж тут читаете, точно. Я думал, шо сам с собой разговариваю.
)))
Спасибо вам, на самом деле, что прошли этот долгий, почти полугодовалый путь. И - нет. Ничерта это еще не конец, будет вторая часть. И я, есесвенно, знаю про что уже. Ну почти. Ну очень почти)
И будет она не одна, тема эта благодатная. Пиши и пиши, лишь бы фантазия не подводила. Но продолжение Безысходска будет чуть позже. Сразу скажу, почему я остановился на такой открытой ноте. Объясняю. Конкретно история города здесь закончена. Дальше будут события, которые не касаются Стерлитамака-16. Поэтому было решено сделать это финалом.
У меня в планах две книги. Продолжение Безысходска. Пока рабочего названия даже нет. И темное-претемное фэнтези. Что из них выйдет первым - я хз, если честно, но сразу скажу, что, скорее всего, следующая книга, чем бы она не была, появится в январе после Нового года.
Однако, продолжу баловать рассказами, куда без них-то)
В целом еще раз спасибо. Думаю, что с вами мы тут наворотим дров интересных. Да и вас, надеюсь, станет больше.
Всех обнял, приподнял, в аномальные ссылочки кинул:
З.ы. Ну люблю вас ребят, красавцы вы у меня. Читаете, даже несмотря на такую нерегулярную выкладку. Обещаю, что следующая книга, чем бы она не была, будет выкладываться гораздо регулярнее.
Довайте, пятничку отработайте, спокойно, и на выходные. А там я, глядишь, рассказ какой подгодню.
