Если вы думаете, что история моего отца на сельхозработах закончилась, то вы глубоко ошибаетесь. Это была лишь первая серия увлекательного сериала под названием «Молодой специалист против Системы». Следующий акт этой драмы развернулся на поприще, куда более ответственном, чем прополка свеклы – на обучении вождению трактора.
В те времена умение управлять железным конем было не просто навыком, это была почти что магия. Выпуститься из техникума без прав на трактор – всё равно что получить диплом повара, не умея варить яйцо. Позор на всю жизнь!
И вот случилось непредвиденное: инструктор по вождению, этакий жрец от тракторного культа, серьезно заболел. Говорили, что у него случился легкий инфаркт после того, как одна из студенток по имени Людка, пытаясь тронуться, вместо сцепления дернула рычаг, который, как выяснилось, был аварийным гидравлическим насосом. Трактор дернулся, а инструктор – поседел.
И вот перед моим отцом, его строптивой женской группой и всем руководством техникума встала угроза стратегического значения: выпустить девиц без заветных корочек. Это был бы провал всех педагогических показателей. Директор техником уже видел во сне, как его снимают с работы за срыв плана по подготовке механизаторов для села.
Паника! Уныние! Отец уже мысленно примерял роль дворника, как вдруг его осенило. Он вспомнил про ту самую Людку – ту самую, что чуть не отправила инструктора в мир иной. Но в деревне, откуда она была родом, ходили о ней легенды. Говорили, что она с пеленок могла отличить карбюратор от распредвала, а в десять лет уже тайком от деда пахала на его «Беларусе» огород, выписывая фигуры высшего пилотажа.
Риск был огромный. Посадить студентку за рычаги вместо сертифицированного инструктора – это пахло уже не строгим выговором, а чем-то гораздо более серьезным. Но выхода не было.
– Люда, – сказал отец, подозвав ее, как когда-то лидеров на поле. – Ситуация критическая. Ты – наша единственная надежда. Покажешь азам одногруппниц?
Люда хитро подмигнула: «Без проблем, Иван Петрович. Только чтоб никто не видел».
Так начались тайные курсы вождения от Людмилы. Сначала на стареньком колесном тракторе. Девчонки, которые в обычных условиях вряд ли смогли бы завести мопед, под чутким руководством Людки начали потихоньку понимать, где у этой железной махины «газ», а где – «тормоз». Люда объясняла на пальцах: «Представь, что это не сцепление, а хвост вредного кота – дергать резко нельзя, а то цапнет».
Потом перешли на гусеничный. Это был уже высший пилотаж. И вот тут, когда все уже более-менее могли проехать по прямой без вреда для окружающей инфраструктуры, в Людке проснулась душа артиста цирка-шапито.
В один из солнечных дней, когда отец по неосторожности отвернулся, чтобы закурить, она решила не просто обучить, а вдохновить однокурсниц. Вывела гусеничный трактор на свободную площадку.
И началось шоу, которого мир еще не видывал.
Сначала она сделала то, что позже назовут «полицейским разворотом». Многотонный железный динозавр на гусеницах вильнул задом так лихо, что с него посыпалась земля, пролежавшая там, наверное, со времен целины. Зрители ахнули.
Затем, разогнавшись до скорости, невиданной для трактора (примерно с бегущего человека), Люда лихо заложила вираж и… припарковала его между двумя комбайнами. Зазор с каждой стороны был такой, что туда нельзя было просунуть и лист бумаги. Стояла мертвая, ювелирная тишина, нарушаемая лишь равномерным постукиванием дизеля. А потом площадку взорвал оглушительный девичий визг, аплодисменты и крики «Браво!».
Это был триумф. Отец, выронив изо рта недокуренную «Беломоркуналу», смотрел на это с чувством гордости, смешанным с животным ужасом. Он понимал: такая виртуозность не могла остаться незамеченной.
И она не осталась.
Как по злому року судьбы, в этот самый момент по краю площадки прогуливался тот самый, вездесущий преподаватель-завистник. Он шел, вероятно, жаловаться на то, что птицы поют слишком бойко и отвлекают студентов от заучивания трудов Ленина.
Увидев цирк с конями, а точнее, с трактором, он замер. Нижняя челюсть у него отвисла настолько, что, казалось, вот-вот стукнется о ботинки. В его глазах читался не восторг, а священный ужас перед нарушением всех и всяческих инструкций.
Час спустя отец снова стоял в кабинете директора. Тот был красен, как знамя.
– Вы опять! – начал он, давясь от возмущения. – В прошлый раз вы устроили саботаж на уборке урожая! Теперь – несанкционированный цирк на тракторах! Самоуправство! Нарушение техники безопасности в космических масштабах! За такое увольняют без права восстановления в педагогике!
Отцу снова влепили строгий выговор. В его трудовую книжку ложилась очередная черная метка.
Но что самое забавное и одновременно показательное для той системы? Несмотря на выговор, на «самоуправство» и на цирковые номера, вся группа благополучно сдала экзамены по вождению. Девчонки получили свои дипломы и заветные права на управление трактором.
Система была несправедлива к новаторам, но конечный результат – выполненный госplan по выпуску специалистов – был для нее святее любых инструкций.
Так отец усвоил второй важнейший педагогический урок: главное – чтобы в отчетах все было гладко. А для этого иногда нужно закрыть глаза на то, что твои студентки паркуют гусеничный трактор как спортивный Ferrari. Лишь бы галочка стояла.
